«Три флакона авантюры» adlı səsli kitabdan sitatlar, səhifə 3
Золотая табличка, а на ней гласилось: "Деконат".
Мигом вспомнилась студенческая классификация этого стр-р-рашного места: "Деканат комната страха или логово зверя. Декан в гневе - против лома нет приема. Декан на госэкзаменах - бои без правил. Декан в отпуске - а зори здесь тихие".
— Айли, как там твой новый… Этот, как его… с «Долга и чести»?
— Расстались! <...>
— Почему это?! Вы же только два дня назад решили встречаться!
— Он попытался заплатить за меня в кафе.
— И? — неподдельно удивилась я, искренне считавшая, если парень куда-то приглашает, то расходы с него.
— И ничего! Я после того, как с нашими на свидания походила, теперь всегда ношу с собой договор в пятьдесят восемь пунктов. Ну о том, что после этого он не имеет права взять меня в долговое или сексуальное рабство, не поставит на проценты и не будет требовать возврата денег. Плюс остальные пункты…
- 'Простите?' - задумчиво повторил интриган и вдруг ка-а-ак рявкнет: - Студентка Подкоряжная, да мне за вас стыдно! Какое 'простите-извините', вы вообще куда поступили?! Да вы хоть осознаете, ГДЕ вы учитесь?! Пакостники никогда и ни за что не признают своей вины! 'Неуд' по моему предмету, 'неуд'!
Стоит ли говорить, что моя челюсть звонко встретила каменные плиты пола?
Но... пакосница я или как? Надо же, наконец, пытаться соответствовать!
- Учитель Нар-Хаз, я потеряла ориентацию в пространстве, вследствие чего шагнула не в ту сторону, что вы сказали, хотя внутренне рвалась именно в указанном вами направлении! - не моргнув глазом, выдала я и дернулась, выразительно глянув на держащую меня руку. - Также хочу отметить, что прием удушения, который вы столь милостиво продемонстрировали, в данный момент лишь усугубляет ситуацию!
- Молодец! - похвалил меня махинатор и отпустил.
Шкрррряб, шкрррряб, шкрррряб...
- Ну, что? - Шаррион удобно сидел на крышке одного из саркофагов и точил один из своих ножей. Остальные фигурным веером разложил перед собой и, судя по лицу, любовался арсеналом. - Интриганы и пакостники, готовы ли вы?
- Д-д-да! - заикаясь, пробормотали мы.
- Отлично! - просиял кицунэ, лениво помахивая хвостом и, кровожадно оскалившись, заботливо поинтересовался:
- Тепло ли вам, деточки? Не дует ли?
Было темно, душно, страшно и противно! Но кто же сознается, кому счастливо существовать надоело?!
- Все хорошо! - "бодро" клацая зубами от ужаса, отозвались мы.
- Вот и отлично! А то какая-то падла настучала начальству, что я тут о вас не забочусь... Не уважаю, обижаю, и вообще не педагог, а умертвие какое-то. И решил я, хорошие мои, показать вам разницу между мной и умертвием!
- А может, не надо?
- Надо, дорогие мои, надо! - сиял ясным солнышком проклятый кицунэ.
Студенты затрепетали еще сильнее, и кто-то малодушный запричитал:
- Вот и смерть наша пришла!..
И был день. И была ночь. И пришла сессия… И живые позавидовали мертвым
Наш курс стройным, хотя и малость трепещущим рядком стоял около стеночки просторного склепа и неосознанно старался мимикрировать под окружающую местность.
«Шкр-р-ряб, шкр-р-ряб, шкр-р-ряб…»
— Ну, что? — Шаррион удобно сидел на крышке саркофага и точил один из своих ножей. Остальные фигурным веером он разложил перед собой и, судя по лицу, развлекался на всю катушку, любуясь арсеналом.
— Интриганы и пакостники, готовы ли вы?
— Д-д-да! — заикаясь, пробормотали несчастные студенты.
— Отлично! — Кицунэ просиял, лениво помахивая хвостом, и, кровожадно оскалившись, заботливо поинтересовался: — Тепло ли вам, деточки? Не дует ли?
Было темно, душно, страшно и противно… Но кто же сознается, кому счастливо жить надоело?!
— Все хорошо! — «бодро» клацая зубами от ужаса, отозвались мы.
— Вот и отлично! — И крайне «литературно» продолжил: — А то какая-то падла настучала начальству, что я тут о вас не забочусь. Не уважаю, обижаю и вообще не педагог, а умертвие какое-то! Поэтому решил я, хорошие мои, показать вам разницу между мной и умертвием…
— А может, не надо?
— Надо, дорогие мои, надо! — сиял ясным солнышком проклятый кицунэ.
Студенты затрепетали еще сильнее, и кто-то малодушный запричитал:
— Вот и смерть наша пришла…
Старший Нар-Харз рассовал по кармашкам весь ассортимент колюще-режущего вооружения и, спрыгнув с каменного гроба, весело рявкнул:
— Еще нет! А вот сейчас… — Он размахнулся и так пнул бок саркофага, что тот задребезжал. — А вот сейчас как раз пришла!
- И-и-и-и!!! - взвыла я, брыкаясь в сильных и... голых руках мужчины. Стало быть, старший... - Пустите, маньяки-извращенцы.
Из-за лживых слухов страдать обиднее и противнее, чем за свою собственную дурость и глупость.
Внимание всегда влечет за собой вспышку интереса, а интерес — попытку узнать побольше об объекте.
Короче, мы — это все, что живет недолго, но для страны крайне полезно.
