«Подземелья Ватикана» adlı səsli kitabdan sitatlar, səhifə 4
Я до сих пор никогда не обращал внимания, как редко можно понять, почему человек идёт по улице.
«Величие его задачи опасно горячило ему голову. Когда Гастон ушел, он продолжал шагать по комнате. Он бормотал:
— И это суждено мне! — полный восхищения и умиленной благодарности: его жизнь, наконец, получала смысл. Ах, сударыня, ради бога, не удерживайте его! На свете так мало людей, которые нашли свою цель.»
.. Да, Жюлиюс, во времена моих злодейств я, из пустого научного любопытства, ослепил этих бедных животных; теперь я них забочусь; это только естественно. - Я бы очень хотел, чтобы церковь тоже сочла естественным сделать для вас то, что вы сделали для этих крыс, после того как она вас тоже как-никак ослепила.
Душа Маргариты была из той необыкновенной ткани, из которой Бог делает своих мучеников. Она это знает и жаждет страдания. К несчастью, жизнь не принесла ей никаких бед: у неё всё есть, и её дар терпения вынужден искать применения по случаю мелких невзгод; всяким пустячком она пользуется, чтоб он её оцарапал, за всё хватается и ко всему цепляется.
Его "Сообщение об условных рефлексах" перевернуло Упсальский университет; начались жесточайшие дискуссии, в которых принял участие весь цвет иностранной науки. Но в уме Антима уже взметались новые вопросы - и он, предоставив споры коллегам, повёл изыскания на иных путях, надеясь выбить Бога из самых потаённых укреплений.
Как мне трудно бывает не быть обворожительным.
Столько людей пишут, и так мало их читают!
С первых же дней их поселения в Риме каждый из супругов порознь наладил свою обособленную жизнь: Вероника - занимаясь хозяйством и молитвами, Антим - научными исследованиями. Так они жили рядом, вплотную, и поддерживали друг друга, повернувшись друг к другу спиной, благодаря чему между ними царило своего рода согласие, над ними витало как бы полублагополучие, причем каждый из них находил в оказываемой другому поддержке тайное применение для своей добродетели.
И ради уважения Женевьевы, которую он уважает чуть‑чуть меньше с тех пор, как она его любит чуть‑чуть больше, неужели он все еще хочет сознаться во всем?
