«Благословите короля, или Характер скверный, не женат!» adlı səsli kitabdan sitatlar, səhifə 7
чуточку смутилась и кивнула. Потом перевела
Да, в каждой женщине живет ехидна, и её лучше не будить.
– Лария… – после ну очень долгой паузы процедил брюнет и с силой швырнул свою куртку на пол. – Старая бессовестная зараза!
– Это ваше? – махнув в воздухе какой-то белой тряпочкой, рыкнул он.
Я не поняла. Ошарашенно вытаращилась и вопросительно приподняла брови. А Ринарион сощурил свои голубые глазищи и, развернув тряпочку, продемонстрировал мне знакомые шортики из белого шелка. Да, те самые, которые, за ненадобностью, на круглом столике оставила.
Я могла признаться, но учитывая тон и этот прищур, сказала категорично:
– Нет, не мое.
Но Ринар вместо того, чтобы извиниться и отстать, процедил:
– А чье же в таком случае?
Я, кажется, немного покраснела, но в мнении своем не подвинулась.
– Откуда мне знать? – выдохнула, пожав плечами. – Откуда мне знать, кто в вашу спальню заглядывает и трусами там разбрасывается?
Я так сильно не люблю звук будильника, что давно научилась просыпаться раньше, до того, как над ухом начнет пиликать и верещать. Эти несколько минут осознанного пребывания в постели и последующий «отбой» звонка, который в таком состоянии кажется не столь противным, дают пусть крошечный, но важный заряд позитива.
– Значит, ты хочешь контракт?
Мм-м…
– Ну да, – ответила после паузы.
Правитель Накаса выдал одну из бесчисленных гримас и, тоже выдержав паузу, сказал:
– Хорошо. Если хочешь, значит будет.
Стало еще смешней, но ехидничать я все-таки не стала. Ограничилась лаконичным:
– Благодарю, ваше величество.
– Любимый, – неожиданно поправили меня.
Что?
Не сразу, но я все-таки сообразила, чего его величество хочет, и веселье попятилось.
– Нет, любимым назвать не могу, – сказала серьезно. – В крайнем случае Ринаром.
Монарх повернул голову, одарил пристальным взглядом…
– Любимый, и дополнительная надбавка к еженедельным подаркам.
Ого!
Я слегка выпала из реальности, но… про подарки и прочее содержание – это же ответная издевка была.
– Нет. Максимум на что согласна – дорогой.
– Хорошо, – подумав, сказал правитель. – Пусть будет «дорогой». Но больше никаких «величеств», ясно?
