Приз

осанкой вошел в комнату. Его светло-голубые глаза были холодными, а вид властным. Вирджиния вздрогнула, но поняла, что это не ее дядя – потому

даже не будет помнить вашего имени. Вирджиния опасалась, что Фиона права. Но ее больше занимал вопрос, как Девлин мог отсутствовать дома шесть долгих лет. Девлину было восемнадцать, думала она, когда он стал первым любовником Фионы. Их связь могла быть окрашена ностальгией. – Сколько вам лет? – с презрением спросила Фиона. – Двадцать, – солгала Вирджиния. Фиона закатила глаза. – А я думала, шестнадцать. Позвольте сказать вам кое-что

исследуя его форму. Ответа не последовало.

Белая рубашка, желтовато-коричневые бриджи и флотский китель Джералда О’Нила были перепачканы кровью, кровь краснела на щеке и бакенбардах, рана на

душистой воде – Коннор наполнил для нее ванну – и переоделась в одно из вечерних платьев ее матери, наспех переделанное Тилли перед отъездом из Суит-Брайар. Платье было из ярко-розового шелка, с широкими рукавами и низким вырезом. Вирджиния немало потрудилась, закалывая густую массу своих волос. Если повезет, шпильки удержатся на месте до ночи. Ее интересовало, где Девлин.