«Там, где течет молоко и мед» adlı səsli kitabdan sitatlar, səhifə 3

Она улыбается так ласково и душевно, что сразу хочется съесть соленый огурчик.

Знаешь, что говорят умные люди, Фейгеле? Самая большая радость в старости - это вовремя пописать и покакать.

Сегодня и Лейбович заявил: «В молодости, чтобы покакать, достаточно прихватить с собой в сортир газету, а в старости, чтобы пописать, можно смело брать книгу».

Вы только послушайте: Лит-ва, Виль-нюс. Прекрасные слова с буквой «л» меня никогда не подводили!

Откуда он взял такую смешную панаму? Старомодную широкополую панаму, словно с картины Коровина? Безудержно хотелось смеяться, бездумно упоительно смеяться, раскачиваться в гамаке, мчаться за бабочкой с неуклюжим марлевым сачком, бродить по ночному парку в насквозь промокших парусиновых туфлях... Каждое утро он приносил цветы, целые охапки цветов - ромашки, клевер, васильки. сладкий дурманящий лабазник, розоватую душицу. Вазой служило ведро, обернутое куском кумача от старого плаката."

Одному человеку везде тепло и красиво, а другому - везде грязно и сыро.

- Машка, - говорю я, - что-то меня в последнее время на прекрасное тянет. Не рвануть ли нам в Ленинград на следующие выходные? Обожаю города с буквой «л».

- Ты имеешь в виду Питер? - уточняет моя дочь. - Ну давай рванем. Только с одним условием - пойдем в какое-нибудь веселое место, а не только в один твой Эрмитаж!

Действительно, Питер. Даже Санкт-Петербург.

И даже буква «л» здесь совершенно ни при чем.

- Конечно, - говорю я, - не беспокойся. Как можно пойти в один Эрмитаж, когда есть Русский музей!

Женщины - удивительные существа, никогда ничего не путают и не забывают!

Бедный мой нелепый и великий народ. Все-то ты поешь, как плачешь, и плачешь, как поешь.

Никакая религия не снимает с человека ответственность за свои поступки

Когда не остается будущего, начинает обступать прошлое.