Александра Николаенко

Се, стою у двери и стучу; если кто услышит голос Мой и отворит дверь, войду к нему и буду вечерять с ним… Откр. 3:20

цать пять лет оттарабанить… – Вот именно! Да гори всё ясным огнём. Понабирали горилл с колотушками. Вчера из деревни, кабан, кроме вил с навозом, не видал ничего – сегодня форму надел. Да ты зайди в отделение! – Да захожу. – Вот и видишь всё, значит. Чего-то там кутыркали, шептали

– Дети! Не заходите за ограничительную линию! Поезд! Приготовьтесь! Сначала посторонитесь, пропустим пассажиров, которые выходят, потом войдем сами. Давайте быстро, смотрим под ноги.

без фундамента? Все же рухнет? – Бабушка… – Что, Федь? – Как ты думаешь, выдержит крыша у нас, если космос рухнет? – Не рухнет, Федь, космос. – А на чем он держится? – А на чем и все, Федя, держится… – На соплях

Не надо говорить про людей плохо, – сказал пес, вернувшись к  нам. Сказал с надрывом и умоляюще посмотрел на Боцмана. – Среди них есть прекр…

День был тихий, белый. Снежным облаком лежало на крышах небо.

– Я так виноват перед детьми, – вздохнул Толстой. – Почему? – тихо спросил Пушкин. – Я не для них писал. Я б в шестнадцать лет «Войну и мир» не осилил. Да и зачем?

Пустой дом – это, конечно, грустно, но не смертельно.Дом опустевший – дело другое, опустевший дом – это смертельно грустно.В опустевший дом всегда приходит осень – даже если за окном и весна.