Алексей Широков

и вообще сама идея делиться с какими-то посторонними чинушами мне претила. Поэтому я связался с Микояном. Не с Дианой, конечно, с Наринэ Артуровной, её мамой. У нас установились пусть не близкие, но вполне себе рабочие

Простейший барьер, тот самый, который

частную собственность, которой просто нет, контроль государства за бизнесом и серьёзные препоны в работе кооперативов

нагрузка. И чем больше тратишь энергии, тем больше

хочет больше этим заниматься, – рыкнула на беловолосую Зосимова и повернулась ко мне. –

– Да нет, – пожала плечами девушка. – Нормально всё. Катька два сезона в пионерском лагере провела, недавно только вернулась. А муж только через месяц приедет. Вот ждём с Ванюшей папу. Да, Ванечка? –

обратно, Тим задал терзавший его вопрос

. Кстати, оказалось, что у нас прямо в «Солнечном» есть базилика, датирующаяся чуть ли не эрой до Рождества Христова. Её откопали ещё в прошлом веке, но снова засыпали. Почему, не знаю. А теперь архитекторы грамотно

Тим крался по полутёмному коридору, часто замирая и прислушиваясь

день нашего возвращения я с одним из демьяновских Бажовых, уже хорошо знавших Москву, отправил дорогие подарки старшей семье Громовых. Хельга, ей мать и сестра получили эти самые ренбэшские платки, а глава клана – малахитовый каменный цветок, выполненный ювелирами-мастерами Тайного посада как пресс-папье. Правда, я так и не понял