Андрей Белянин

сиденье. – Плохо еду я, – проворчал тот

одним разворотом плеч низводил общие правила в ничтожество.

агрессивного и практичного чёрного мурлыку всегда можно было положиться

– Опять?! С женщинами трудно или даже невозможно спорить. Вы обороняетесь логикой, они наотмашь бьют её эмоциями, вы взываете к разуму, они идут на поводу у чувств, вы можете быть тысячу раз правы, но победа всё равно будет за ними, потому что, когда мы ещё не в состоянии уловить саму причину спора, они уже мысленно примеряют чёрное платье вдовы и оно им идёт…

Как говорится, в любой непонятной ситуации уезжай в Питер!

Под небом голубым Есть тихий ресторан. Туда спешат все трезвые, Все, кто ещё не пьян. Там есть роскошный бар,

поймай меня, кастрюленция с микросхемами, струю бобра тебе в процессор, фритюрница лапиндосовская на хомячьем пару, терминатор ты непарнокопытный, китайский пылесос с лодочным мотором на кобыляндии, унитаз финский в папахе компьютеризированной!

хину и, протянув руку, потребовал: – Твои ножи. Все. Хмурясь, Александр с неуверенной медлительностью выложил на ладонь начальника два клинка. – Тимохин, не зли меня. Я сказал все, – с угрозой в голосе потребовал командир ударной группы. С тяжёлым вздохом пришлось достать из берца короткий метательный нож и с обречённым

Однако речь не об этом. На определённом этапе жизни я понял, что жаловаться на жизнь, здоровье, погоду, да на что угодно – абсолютно бесперс…

– Обижает Марту, а она хорошая! Вкусняшками кормит, гладит мой зад, любит собаченьку! – внезапно зарычал Гесс (долгое терпение и доберман всегда плохо сочетаются), скаля зубы. – Ты плохой, плохой, кусь тебя! Я пытался его остановить, но мой пёс храбро ринулся на Хана, в прыжке просто пролетев сквозь него и стукнувшись лбом в чёрный автомобиль. Казалось, дьявольская машина насмешливо