Андрей Курпатов

Норма ведь, как известно, не то, что хорошо, а то, что чаще встречается, что впрочем совсем не означает, что то, что чаще встречается, хорошо.

тупы становятся для вас более или менее привычным делом, то значит, это уже «паническая атака». И, разумеется, лечить такую «болезнь» можно и нужно не сердечными препаратами, а средствами, влияющими на эмоциональное состояние. Вот почему во всем цивилизованном мире людям, страдающим «паническими атаками» (читай – ВСД), назначают антидепрессанты с противотревожным эффектом. А в России-матушке пока, к сожалению, человека оставляют один на один с его проблемой.

Нильса Бора: «Если вы не пришли в ужас, изучая квантовую механику, вы ничего в ней не поняли

Счастливый человек счастлив с тем, что у него есть. Он любит, не требуя, дарит от сердца, не ожидая ответной благодарности. Его счастье в том, что он умеет радоваться малому, но всегда открыт новому. Он удерживает свои мысли в настоящем моменте и искренне дорожит им, ибо в нём – вся его жизнь. Вопрос только в том, насколько это вообще возможно? И можно ли настроить себя таким образом раз и навсегда? И вот тут на сцене появляется второй персонаж, имя которому – «мышление».

Наша кажущаяся жизнь проходит в саркофаге нашего разума и наших страданий. Мы смирились, что это нормально, что по-другому и не бывает.

ключевой момент – это качество и структура нашего запроса

кого-то, кто будет любить вас без причины,

Лечение панических атак – это, прежде всего, интеллектуальная практика осознанности: уяснение самой сути психологической проблемы, лежащей за симптомом. Так что в каком-то смысле это так необходимое каждому из нас путешествие внутрь самих себя. И поверьте – это дорогого стоит!

низовывать столь большие массы людей, которые сейчас образуют государства и даже отдельные их страты. Отсутствие единого организованного информационного поля способствует стремительному ускорению атомизации общества. Отсутствие этой единой дискурсивной ткани, соединяющей всех со всеми, по крайней мере по базовым аспектам знания, уничтожает универсальный язык социальной общности.