Анна Колчина

В 2020-м весь мир споткнулся. Пандемия как будто поставила привычную жизнь «на паузу». Опустевшие города, стресс неопределенности, самоизоляция, карантины, локдауны, медицинский шторм, тотальный сдвиг из физического в цифровое, растерявшиеся политики, хрупкость жизненных инфраструктур и взаимоотношений, новое одиночество при общемировой включенности в Сеть. Заражение – реальное и цифровое – накрыло нас, вирусы – ковидный и медиакоммуникационные – стали «спусковыми крючками» социальных, экономических, политических потрясений, последствия которых мы пока не совсем представляем. Выражение «год великого обнуления» в России стало почти мемом; оно звучит в подкастах и прямых эфирах, в публицистических дискуссиях, в авторских колонках – и у него, оказывается, есть не только сиюминутно-политический для нашей страны смысл, но и экзистенциальный, и эсхатологический… Многое с нуля. Новая система отсчета запущена. Когда в академические словарях еще не было слов «фейк-ньюз», «постправда», «надзорный капитализм» и многих иных, на обложку русского издания Д. Рашкоффа «Медиавирус» (книга с налетом контркультурного радикализма уже