Елена Афанасьева

Стихи как дети, и дети как стихи. Сначала мы молимся, чтобы они были – всё равно какие, хорошие, плохие, непонятные, разные. Только бы были! Только бы тебе было суждено это рождение – ребенка ли, строфы ли. Сначала мы молимся, чтобы они были. И только потом начинаем понимать, что хорошие чужие лучше своих плохих. Или никаких. Та девочка, в ворожбе крымского заката начинавшая понимать про стихи, еще ничего не знает про детей. Про детей знает другая, бредущая теперь берегом осеннего моря. И между