Наталья Александрова

каким-то шестым, или седьмым, или десятым чувством поняла, что он просил ее сберечь

Она еще несколько минут рылась в своей сумке, потом отставила ее в сторону, подняла на страховщика просветлевший взгляд и радостно воскликнула: – Я поняла! – Что именно вы поняли? – осведомился тот, сдерживаясь из последних сил. – Я поняла, почему в этом году смородина кисловатая уродилась! Потому

– А что же меня не предупредили? – Да кто ты такой, чтобы предупреждать?

бываешь чаще, чем я, и должна знать ее лучше

случилось! Он ведь папаша твой? Вы так похожи, так похожи! – Дядя… – машинально ответил Ашот. – Дядя? Тоже хорошо! Так помоги дяде встать, а то пол тут холодный, как бы он себе чего не застудил! Удивление на лице Ашота преобразилось

нуто занавеской, ни на одном подоконнике не было цветов, ни из одного проема не выглядывало лицо человека. Вообще, вид у этого

смоталась к стойке и притащила оттуда горсть орешков и две карамельки.