Татьяна Михаль
– Леди, вы перепутали спальни. И кровати. Здесь сплю я, – раздражённо заявил мужчина и столкнул меня с кровати.
– Простите, детектив, но я не могу вернуться к себе. В моём номере труп. Кажется, – меня всю трясло от страха.
– Так кажется? Или труп? – вздохнул Даррен.
Наверное, я его вконец достала.
– Я его ударила кочергой, и он упал. Может ещё не труп. А может уже и да.
– София, с вами не соскучишься! – прорычал мужчина и выбрался из постели.
Ой, мама! А он весь голый!
* * *
Детективу Даррену Ашеру поручено расследовать убийство в замке ста мечей.
Всё бы ничего, дело как дело, но ему поручено вести дело с помощницей, о которой он не просил!
София Тёрнер – настоящее наказание. Её присутствие – испытание для его воли, его зверя и сердца, которое, как он считал, не умеет любить.
Populyar kitablar
Populyar audiokitablar
Müəllifin bütün kitabları
Rəy bildirmək
Sitatlar
нависающего надо мной, я едва не мурчу точно кошка. – La Mia Bella Donna, – произносит он с блаженной улыбкой на лице и проводит носом по моей щеке к уху, берёт мочку зубами, мягко прикусывает и я едва не задыхаюсь от остроты ласки. И он выдыхает мне в ухо с такой невозможной нежностью: – Любимая моя…
: «Бриллиант, упавший в грязь, всё равно остаётся бриллиантом, а пыль, поднявшаяся до небес, так и остаётся пылью».
Магия у злющей ведьмы очень опасная и разрушительная. Именно поэтому всегда говорят, что НЕЛЬЗЯ ЗЛИТЬ ВЕДЬМУ! Это как минимум опасно для жизни!
– Смотрите! Вот она подойдёт! – Ты сьто-о-о! Она страсьная такая! Протри глазья свои!
Война для многих – великое горе. Но есть и те твари, которых она щедро кормит, и золотом одаривает
протянула дневник ему под нос. – А вы сами? – поинтересовалась деревянным голосом. Сейчас я ощущала непонятный мне трепет – я прикоснулась к настоящей магии. То есть, хотела сказать, что значит, я действительно обладаю силой. Неужели ведьма и правда передала мне свой дар?
Демид крепче обнял ее за талию, стал поглаживать рукой обнаженную спину и целовать губы, которые еще хранили вкус мороженого… Он целовал ее очень нежно, едва касаясь губами губ, словно целовал невесомые лепестки роз или крылья бабочки
