Туи Сазерленд

не пошевелился. Он принюхался, внимательно осматривая красно-чёрную чешую, и выдернул стрелу, торчащую из шеи. – Живой, стало быть,  – произнёс голос королевы, – но пока совершенно бесполезный. – Золотистый дракон выпрямился и окинул взглядом других спящих. – Придётся вам самим доставить их назад, ко мне в улей. – Как, всех? – простонала Уховёртка. – Прямо сейчас? Нам бы отдохнуть

Поучительную Лекцию о Повадках Драконов, и потому, шагая по лесу, удивлялась, с

– Похоже, вам нужно войско, – неожиданно вступила в разговор Росянка, отлично выбрав момент для эффектного появления. Выступив из-за книжных полок и отбросив шёлковую накидку, листокрылая предстала во всём блеске тёмно-зелёной с золотом чешуи. Вся «Хризалида» разом ахнула. Тау с писком осела на пол, прижимая лапы к груди. Киноварь скорчилась, будто не знала, драться или улетать. Морфо молча таращил глаза, в которых сверкал ужас.

вышел на яркое солнце. – Кто такой? – грубо проворчал ктото. – Тот самый с огнешёлком, которого все ловили, – ответил провожатый. – Не может быть! – Чей-то

посетителям рутбир с мороженым и ещё что-то из сассафраса. В зеркале напротив отражалось лицо Джесмин, но Зои не могла прочесть по нему её мысли –

своих драконят. Не обращала внимания и днём, когда Сирокко с Куфией швыряли его об стену, защемляли дверью хвост или закапывали с головойболтались по грязным тесным переулкам своего квартала, рылись в помойках и устраивали шумные потасовки из-за добычи. В тот день драк было не слышно, но из тупичка

Беда не видела, как отец писал его. Должно быть, приготовил ещё до первой встречи – потому что любил свою дочь и понимал, как тяжко отличаться от других. Знал, что она захочет стать как все.