Kitabı oxu: «Паутина», səhifə 16

Şrift:

Темнейший час

Поначалу Эрик не верит, что он так глупо попался. Или неглупо, но какая разница. Он уже неясное количество часов прикован к стене наручниками, из одежды на нём остались только некогда элегантные брюки, а босые стопы едва касаются ледяного бетонного пола. Всё тело Эрика в ссадинах, разной глубины порезах и ощутимо ноющих побоях. На края ран попадает его собственный солёный пот, что вызывает ещё большее раздражение, а с тёмных волос периодически капает невесть откуда взявшаяся грязная вода – возможно, ею окатили ранее, чтобы он не отключился и всё-таки дал требуемые ответы.

Затем Эрик злится. Потому что злость и гнев – единственное оружие в его арсенале в эти минуты, которое не даёт ему потерять сознание и утонуть в спасительном сладком забвении. Он стискивает зубы и терпит острую резь в суставах и нестерпимый зуд от ударов то ли палки, то ли хлыста по голому позвоночнику. Он не видит, но представляет, как спина уже превратилась в кровавое месиво, и кожа теперь свисает тонкими лоскутами. Металлический привкус крови во рту только раззадоривает Эрика, напоминает ему, что он не сдастся и ничего не скажет. И во что бы то ни стало выберется из этой передряги живым.

Время летит с неведомой для Эрика скоростью, и чуть позже он, повисев в сыром подвале в одиночестве, начинает торговаться сам с собой. Он всё ещё верит, что спасение придёт и что его отсутствие для кого-нибудь будет достаточно значимой потерей, чтобы всё-таки попытаться его спасти. Для Алехандро, Лои, Айюба, Марселя или Вика. Эрик жалеет о Нуре – воспоминание о его убийстве теперь пульсирует где-то в самом центре черепной коробки. Преданный до последней секунды своей жизни Нур Ким заслужил куда более почётную смерть. Эрик беспокоится о Софии – она попытается сделать всё, чтобы отыскать его. Если сама ещё жива. Если вообще все перечисленные люди ещё живы.

Эти сомнения Эрик как раз-таки гонит прочь и продолжает убеждать себя, что надо потерпеть ещё чуть-чуть. И ещё. И ещё. Чтобы отвлечься от маячащей уже на горизонте бездны отчаяния, он иногда кричит в этой пустой вонючей подвальной комнате. Кричит от злости, выдыхая весь воздух из лёгких, кричит громко, отчего ему самому непривычно, ведь в жизни ему было достаточно тихих твёрдых слов; повышать тон он не привык. Его голос очень быстро срывается, и остаётся только царапающий глотку хрип.

Но время идёт, и ничего не меняется. Сил сопротивляться уже не остаётся. Дёргаясь, пытаясь высвободить руки, Эрик вдруг смещает сломанное утром ребро, и новый вид боли пронзает его тело. Он с трудом делает новый глоток воздуха. Эрик всё ещё в сознании, он чётко слышит, ощущает запахи и чувствует кожей боль и холод, но держать глаза открытыми, чтобы снова упираться взглядом в неровные стены каменного мешка, просто нет сил. Как нет сил заниматься самообманом и убеждать себя, что спасение придёт. Никто не придёт. Изощрённая пытка, видимо, в лучших традициях всех разведывательных служб мира, тянется уже бесконечную вечность и даже чуть дольше, и ещё никто не попытался её прервать. Эрик окончательно теряет чувство времени, а заодно – веру.

И поэтому в какую-то особенно отчаянную минуту, когда руки онемели до бесчувствия, когда ноги в очередной раз скрутило нервной судорогой, Эрик принимает случившееся. Он чувствует, как сломался – не физически, а морально. В голове поселились твёрдые убеждения в том, что его спутники в то роковое утро погибли. Проклятье выжившего накрывает его волной, и он больше не может терпеть саднящие запястья, ушибы, ноющие рёбра, содранную кожу на спине. Отключаются и чувства – вслед за зрением решает покинуть этот Титаник слух; он не слышит, как вдруг со скрипом открывается дверь где-то слева и позади от него. Он не видит, что это вернулся Стефан, который стоит, с циничным любопытством изучая порядком изувеченного Эрика, зато слышит, как тот обращается к нему на немецком:

– Прости, что так редко к тебе сегодня заглядывал. Был занят наверху. Но сейчас у нас в распоряжении вся ночь.

Айюб Зунун – Ayub Zunun

Айван (Джованни) Урлин – Ivan (Giovanni) Urlin

Алехандро Аламос – Alejandro Alamos

Альда Донна Урлин – Alda Donna Urlin

Анна Романо – Ana Romano

Антон Брискич – Anton Briskich

Вик Делити – Vic Delity

Киллиан Фишер – Cillian Fisher

Лоя Гбемизола – Loya Gbemisola

Марсель Брайт – Marseille Bright

Нур Ким – Nur Kim