«Рафаэль. Я разобью твоё сердце» kitabından sitatlar
Двадцать – это важно. Важнее, чем восемнадцать. Там у тебя тупо добавляется прав и обязанностей, а двадцать – это рубеж, линия, за которой заканчивается детство. Год, чтобы сойти с ума, перевернуть вверх дном мир, а потом сделать это снова и шагнуть на порог новых возможностей
Так интересно… Я страшно соскучилась по таким вот мероприятиям, по атмосфере, по запахам, по хорошим машинам и по тому адреналину, который можно получить здесь. Уверена, большинство людей даже не представляет, что у адреналина есть свой… скажем так, вкус. Он разный, как леденцы в Гарри Поттере. Бывает со вкусом драйва, а бывает с металлическим привкусом крови. А еще есть множество оттенков, которые я научилась чувствовать, играя в эти совсем не детские игры.
Из этого агрессивного на вид «монстра» выходит маленькая, хрупкая девчонка! Лицо закрыто черной маской так, что видны одни глаза. Светлые волосы от макушки заплетены в две длинные тугие косы и лежат на скромной единичке, обтянутой коротким черным топом. Рукава закрывают руки от запястья до плеча, а ладони скрыты под перчатками с обрезанными пальцами.
Раф, как истинный Демон, вытаскивает из меня наружу все самое тайное, страшное и болезненное.
Испытывая ощущение, близкое к оргазму, слежу за тем, как черная пуля моего соперника стремительно приближается. Это так интересно – соревноваться с сильными. Перчатки не дают рукам скользить по оплетке руля. Я перехватываю его чуть удобнее и совсем немного сбавляю скорость, чтобы развернуться за бочками, в которых полыхает горячее пламя.
горячие. Я пальцами размазываю их по ее щекам, пытаясь стереть. Ей не идут слезы. Она охуительно улыбается. – Ненавижу тебя, – повторяю ей. – Слышишь?! Ненавижу! – Знаю… – подается вперед.
– Я буду убивать за тебя, – тихо говорю ей на полном серьезе. – Этого-то я и боюсь, – едва слышно отвечает она и тут же кусает губы, словно наказывая себя за то, что сболтнула лишнего.
Главное – результат. Этот город поистине наш и днем, и ночью
, глядя в ее глаза. Там так красиво. Там мой личный космос, и сердце опять выдает какие-то аритмичные удары, стуча в ушах, горле и где-то в животе. – Придурок! – ругается Ника, а сама зацеловывает мои губы. Они снова лопаются, но мне плевать на
поглотило меня и на время отключило голову. До сих пор,
