Kitabı oxu: «Сводные. Игра на желание»
«Сводные. Игра на желание» 18+
Глава 1
Кит
Странное ощущение, вроде домой вернулся, но ни черта не узнаю. За пять лет здесь все поменялось. Непонятные клумбы, вазоны с цветами, качели среди деревьев. Наверняка новая жена моего отца навела тут свои порядки.
Толкаю один из вазонов ногой. Он падает, разбивается на крупные осколки. Черная земля рассыпается под ноги, а в ней уже начинают умирать неизвестные мне цветы.
Вытащив губами сигарету из пачки, прикуриваю, крепко затягиваюсь и выпускаю дым, уже стоя в просторной светлой гостиной, успевшей пропитаться чужими запахами.
Стряхнув пепел себе под ноги, прохожу, оглядываясь по сторонам и стараясь разглядеть среди дебильных статуэток, фотографий и прочих пылесборников нечто родное, что даст мне хоть немного ощущения дома.
Новая порция пепла летит на пол. Прохожу к камину, беру одну из фотографий. На ней отец в обнимку с ней, простушкой в дешевом платье. Со всей дури швыряю рамку о пол. Стекло бьется, деревянные рейки разлетаются в разные стороны. Наступаю кроссовкой на вылетевшую фотографию, оставляя на ней грязный след.
На грохот выскакивает домработница. Испуганно смотрит на меня. Не знает. Тоже новая. Мне на мгновение начинает казаться, что я ошибся адресом, но фотка под моей ногой говорит об обратном. Приехал я все же правильно.
– Отец дома? – интересуюсь у женщины, делая еще одну глубокую затяжку.
– Н-нет. – Она испуганно крутит головой. Не понимает, если бы я был опасен, церберы на входе меня бы не пропустили. Там все знакомые. Не сразу, но узнали.
– Вот и славно. Пойду к себе, – топлю бычок в горшке с комнатным цветком и, перекинув спортивную сумку через плечо, бегом поднимаюсь на второй этаж.
В одной из комнат, что раньше пустовала, приоткрыта дверь.
Подхожу, толкаю ее пальцами, полностью открывая, и пялюсь на блондинку с влажными волосами, стоящую ко мне спиной в одном полотенце, едва прикрывающем задницу. Губы сами растягиваются в довольной усмешке.
Бросаю сумку в коридоре и не стучась захожу в комнату. Оказываюсь очень близко к девчонке. Так близко, что чувствую запах ее геля для душа и вижу мелкие мурашки, побежавшие по коже. Она резко разворачивается и ударяется о мою грудь. Отскакивает словно мячик, но сзади ей мешает кровать.
– Т-ты кто? – Большие голубые глаза моментально становятся синими.
– А ничего так у меня сестренка, – выдыхаю, склоняясь к ее приоткрытым губам. На миловидном личике появляется понимание. – Кит, – представляюсь, делая шаг назад и театрально склоняя голову.
– Сын Владислава. Но ты…
– Вернулся из Штатов. Надо же мне было посмотреть, кого притащил отец в наш дом. – Ледяной тон с отчетливыми нотами пренебрежения проходит новой волной мурашек по ее коже.
– Посмотрел? – Гордая девочка поднимает подбородок выше. – Может, теперь выйдешь из моей комнаты? Мне нужно одеться.
– А, по-моему, так гораздо лучше, – делаю еще шаг назад, достаю из кармана мобильник последней модели, целюсь в девчонку камерой и делаю пару снимков в свою коллекцию.
– Придурок! Ты зачем это сделал?! – Она едва не роняет полотенце от возмущения.
– Дрочить на тебя буду по утрам… сестренка, – скалюсь во все тридцать два.
– Да ты… ты… – Она пытается подобрать слова.
– Сын хозяина и наследник. – Все напускное хорошее настроение исчезает, оставляя лишь ледяную злость, струящуюся по венам вместе с кровью. А может, и вместо нее. Давно не проверял. – А ты не тянешь даже на прислугу. Дешевка, как и твоя мать, решившая занять чужое место. Но симпатичная, – подмигиваю ей, снова опасно улыбаясь. – Я бы поимел тебя разок. Может, даже два. Девственница?
– Вон! – отмирает сводная.
– Значит, девственница, – делаю свои выводы.
– Пошел вон из моей комнаты! Ненормальный! Держись от меня подальше!
– Ничего не выйдет. Мы с тобой живем в соседних спальнях.
– Я перееду. В доме много свободных комнат, – складывает руки на груди и всеми силами старается не отвести взгляд.
– Не переедешь, – качаю головой, копируя ее позу.
– Это еще почему? – Ее ноздри раздуваются от возмущения.
– Потому что я так сказал!
Разворачиваюсь и сваливаю из этого царства кремовых и розовых тонов, прихватив свою сумку.
Наши спальни и правда по соседству. С общей стеной.
– Это будет весело, – улыбаюсь и замираю перед дверью собственной спальни.
Все. Больше ни хрена не весело.
Закрываю глаза, глубоко вдыхаю, словно перед прыжком в воду. Нажимаю на стильную золоченую ручку до щелчка, и меня сносит запахом из моего прошлого. Я на ощупь могу найти свою кровать, на которой спал еще пацаном, письменный стол, шкаф, удобное кресло у окна и дверь, ведущую на балкон.
Открываю глаза. Все и правда точно так, как было. Старые постеры на стене, черное покрывало с серым отворотом, кеды мои старые валяются у стены, любимые книги стоят на полках. И чисто. Несмотря на легкий хаос, который остался с того дня, когда я был здесь в последний раз, на мебели нет ни грамма пыли, только тонны воспоминаний, но я принципиально отсюда не съеду.
Бросив сумку с вещами на пол, открываю окно, балконную дверь, включаю старый комп. Ржу над нашей с Таем фоткой, висящей у меня на обоях на рабочем столе. Друг еще не знает, что я вернулся. Вечером сделаю ему сюрприз, а пока, врубив музыку и прикурив очередную сигарету, зажимаю ее между зубов и сдираю к чертям все постеры. Из них я точно давно вырос.
Бумага разноцветными лоскутами летит под ноги. В грудь приятно долбят басы хорошей акустической системы. Я не сразу замечаю, что в комнате уже не один.
Музыка становится тише. Отец стоит у моего рабочего стола и не понимает, то ли ему радоваться, что единственный сын вернулся, то ли начинать паниковать, потому что он отлично понимает, что вернулся я не просто так.
– Здравствуй, папа, – ухмыляюсь, хищно склонив голову на бок. – Соскучился? – спрашиваю издевательски.
– Конечно. – Отец старается искренне улыбнуться. – Почему не позвонил? Я бы прислал за тобой машину в аэропорт или приехал сам. Ты надолго?
– Насовсем. Ты против? – засовываю руки в карманы и стараюсь отследить его настоящие эмоции. Они мне непонятны, и я теряю немного спеси, попадаясь на искренний, обеспокоенный взгляд.
– Как я могу быть против? Это твой дом. А учеба? – Он делает несколько шагов ко мне.
– Перевелся в местный универ.
После недолгой паузы отец подходит ближе и крепко меня обнимает, хлопая ладонью по плечу.
– Знаю, ты мне не веришь, но я правда скучал, Кит.
И ни слова про разгром внизу. Сомневаюсь, что ему не доложили. Это странно и наталкивает на определенные мысли, но искренность в его глазах реально подкупает.
– Позавтракаешь с нами? Я представлю тебя… – замолкает.
Да-да, папа. О том, что ты женился, я узнал из сети. Косяк.
– Своей новой жене и ее очаровательной дочурке? – договариваю за него.
– Да, Кит. Да. А потом мы с тобой обязательно поговорим. Я отменю все дела на сегодня, мы пожарим мясо во дворе и поговорим как двое взрослых мужчин. Тебе ведь уже двадцать. Тебя можно смело назвать мужчиной. Пойдем? Маша будет рада наконец с тобой познакомиться.
– Маша, – хмыкаю себе под нос.
Имя такое же, как и она сама, новая жена моего отца. Мачеха. Мачеха Маша. Пиздец!
– Что? – не расслышав, переспрашивает отец.
– Ничего. Пойдем, говорю, познакомишь меня с нашей новой дружной семьей, – натягиваю на рожу максимально очаровательную улыбку, но папе почему-то не заходит.
Глава 2
Лада
Мамочка волнуется перед знакомством с Китом. Да это и неудивительно. Мне хватило нескольких минут в его обществе, чтобы понять одну простую вещь: держаться от него надо как можно дальше. Самоуверенный козел!
Возмущенно сопя, помогаю матери закончить сервировку стола. На завтрак у нас овсяная каша, свежий хлеб, сырная нарезка и ароматный чай. По мне, так идеально, а Кит входит в столовую, заполняя своей аурой все пространство, и недовольно кривится, глядя на кашу, разложенную по тарелкам.
Мама улыбается ему. Я даже не пытаюсь. Этот засранец продолжает свою игру в гляделки, которую начал еще в моей комнате. Быстро зацепился взглядом за мою домашнюю футболку и словно потащил ее куда-то прочь с меня. Пожалела, что после душа не стала надевать лифчик. Соски сейчас неприлично торчат сквозь ткань, а кожу снова морозит.
Дикий он какой-то. Первобытный. От него веет инстинктами и легким безумием.
Сажусь за стол и всеми силами делаю вид, что все так и должно быть. Ничего не происходит.
Ни-че-го, я сказала!
Пусть смотрит. Не сожрет же он меня взглядом. Хотя ощущения именно такие. Сожрет.
– Я очень рада, что мы, наконец, смогли познакомиться, – расшаркивается перед ним мама.
Нет, я ее понимаю. Все-таки сын ее мужа. Она хочет понравиться. Только Кит не стремится сделать ничего такого в ответ. Даже не делает вид, что ему интересно.
– Ты к нам насовсем? – спрашивает она.
– К вам? – Парень вскидывает темную бровь.
– Извини, не так выразилась, – быстро исправляется мамочка, – Домой. Конечно же, домой, Кит.
– Папа вам расскажет. Я уже отвечал на этот вопрос сегодня. Не вижу смысла повторять. Чем вы занимаетесь, Маша? Помимо того что варите овсянку на завтрак моему отцу?
– Я воспитатель в детском саду, – воодушевленно делится мамочка. – Работаю с детками с трех лет и до самой школы.
– Я почему-то так и подумал. На всякий случай, мне уже гораздо больше семи лет. Начинать воспитывать не рекомендую.
– Кит, не груби, – осаживает его отчим.
– Даже не начинал. Завтракать я не буду. Мне здесь есть абсолютно нечего. Пойду посплю после перелета. Отец, я вечером заберу «ягуар». Через пару дней возьму байк и верну тебе тачку.
– Может, немного посидишь с нами? Познакомимся ближе, – просит моя добрая мама.
– Не думаю, что близкое знакомство со мной доставит вам большое удовольствие. Я двенадцать часов провел в самолете и еще два с лишним тащился сюда по пробкам. Дико хочу помыться и лечь спать. Сестренка, – его губ касается коварная улыбка, – будь зайкой, разбуди меня где-то часика в два.
– Будильник поставь! – шиплю на него, изображая, скорее, злую кошку, чем «зайку». И не важно, что внутри все дрожит.
Когда мне страшно, я начинаю делать глупости. Вот и сейчас очевидно нарываюсь, а ему весело.
– Ты знаешь, я капец как крепко сплю, – по глазам вижу, что врет, – будильник не услышу. Так что, разбудишь?
– Ладно, – выдыхаю, чтобы только свалил.
Бесячий он все-таки до невозможности. Вроде и не сказал ничего такого, но каждое его слово как удар. Жалею уже, что занятия сегодня отменили, а еще вчера мы с Настей визжали, прыгали и радовались дополнительному выходному.
– Ничего, – слышу, как мама говорит с отчимом, – я все понимаю. Мальчику нужно время, чтобы привыкнуть к нам. Плохо, что мы не познакомились до свадьбы. Еще хуже, что твоего сына на ней не было.
– Все равно не позволяй ему так с собой разговаривать. У него скверный характер. Надо осаживать, иначе он теряет границы. Давайте поедим уже в конце концов! – Отчим с грохотом отодвигает стул.
И правда. Завтрак же. В кои-то веки семейный. Обычно утром все разбегаются по своим делам и встречаются только за ужином. А от каши Кит отказался зря. Вкусная она. Мама умеет готовить.
Закончив с едой, поднимаюсь к себе. По коридору на всякий случай пробираюсь на цыпочках, предварительно сняв обувь. Не дай бог разбудить чудовище, поселившееся у меня за стеной. У него еще и дверь приоткрыта. Я быстро скрываюсь за своей и запираюсь на маленький внутренний замочек.
Уф-ф… Пронесло. Осталось успокоить бешено колотящееся сердце, и можно браться за учебу.
Отчим помог мне с поступлением в один из лучших вузов города, а дальше только сама. Изо всех сил стараюсь, чтобы не разочаровать его и маму и, конечно же, получить профессию, которая будет в будущем меня кормить.
Мама любит свою работу, но зарплаты там смешные. Вырастить, обучить меня и даже водить на кружки ей было непросто. Я люблю ее и всегда буду благодарна, но для своих детей хотела бы лучшей жизни. И для себя чуть-чуть… Очень хочется объездить весь мир, посмотреть на всякие города, подышать разным воздухом и узнать, чем, к примеру, итальянское мороженое отличается от нашего, или где вкуснее хот-доги. Это же здорово!
С улыбкой открываю учебник английского и принимаюсь разбирать последнюю тему, что мы проходили. Не замечаю, как пролетает время до обеда. В реальность меня возвращает звонок подруги.
– Привет. Я на тебя обиделась, – сообщает она.
– В смысле? – От удивления ручка выпадает из рук.
– То есть в чат курса ты сегодня не заходила? – спрашивает с подозрением.
– Нет. Выходной же. Да и утро выдалось сумасшедшее. Я еще в себя не пришла. А что там? Что-то случилось? – ерзаю попой по кровати, устраиваясь удобнее.
– И это ты у меня спрашиваешь? Ну и как он? Такой же шикарный, как на фотках, или еще лучше? Наверняка лучше… – тараторит Настя.
– Да подожди ты! – кричу на нее и тут же прикусываю язык. Нельзя разбудить чудовище.
Разбудить…
Черт, а сколько времени вообще?
– Але, ты тут? – Настя чуть успокоилась, а вот я наоборот. Словила короткий неприятный приступ паники. Быстро затолкала его подальше.
– Тут, – решила, что мне плевать на то, сколько сейчас времени. Я ему не нянька и не прислуга, чтобы будить. Мы вообще едва знакомы. Сам проснется. Не маленький. – Объясни мне внятно, что произошло за половину дня? – возвращаюсь к теме звонка подруги.
– Разведка донесла… Точнее, принесла в общий чат курса инфу, что к нам перевелся новенький. И что я узнаю? Его фамилия Толмачев, как у твоего отчима. А потом в чат скинули еще и фоточки из его инсты. Он такой… Блин, он такой красавчик, Лад. Он уже прилетел из своей Америки, да?
– Угу, – устало закрываю глаза, падая спиной на ворох подушек.
– И ты мне не сказала, – опять дуется подруга.
– Да когда бы я тебе сказала, Насть? Он явился с утра, зубы всем показал и свалил спать. Все.
– Красивый? – она о своем.
– Красивый, – вздыхаю. – Слишком красивый для такого придурка. Где учиться будет?
– Второй курс, политология, международная безопасность, – отчитывается Настя. – У нас столько предметов пересекаются, – мечтательно вздыхает она. – Как думаешь, я ему понравлюсь?
– Насть, а ты английский сделала? – перевожу тему. – Препод обещал казнить тех, кто не принесет работу.
– Лада, блин! Вот ты можешь думать о чем-то кроме учебы? – сопит она в трубку.
– Забыла? У нас ты красивая, а я умная. Баланс в природе соблюден. Но английский ты все же сделай. А вечером посидим в кафе. Хочешь?
Конечно, она хочет. И я очень хочу развеяться. Голова жутко разболелась, а мне еще надо закончить задание.
Может, использовать носителя языка? Он там столько лет прожил…
Ежусь от одной мысли, что надо идти и просить. Нет уж. Сама справлюсь. Но вместо того чтобы открыть тетрадь, захожу в чат курса. Бурное обсуждение уже закончилось. Да я в него особо и не вчитываюсь. Ищу фотки, оправдывая это исключительно природным женским любопытством.
Ну да… Красивый гад. К тому же папу его многие хорошо знают. Начнется охота на принца Толмачева. Вот и пусть они его от меня отвлекают. Такие, как я, таким, как он, интересны лишь с одной целью и то, если замечают. Наверное, пусть лучше не замечает. Всем будет спокойнее, и его наглая утренняя выходка быстро забудется. Он и сам наверняка уже о ней забыл, а я все вспоминаю и смущаюсь до горящих щек и мурашек по всему телу.
Глава 3
Лада
Нагулявшись с Настей, домой возвращаюсь, как прилежная дочь, к одиннадцати вечера. Пробираюсь в комнату, принимаю душ и решаю побаловать себя хорошим фильмом. Я сегодня победила английский, попыталась вразумить подругу и объяснить, что Кит – реально придурок и связываться с ним не стоит. Программа максимум для выходного дня выполнена. Я молодец.
Улыбаясь, удобно устраиваюсь на кровати, обнимаю подушку и утыкаюсь в телевизор, висящий на стене.
Насмеявшись над романтической комедией и немного помечтав о киношной любви, решаю попробовать уснуть. Эмоции никак не улягутся. День и правда вышел несколько сумасшедший.
Листаю самый нудный паблик в социальных сетях. Он помогает успокоиться. Глаза начинают закрываться, но тут же распахиваются от шума, раздавшегося в коридоре. Судорожно вспоминаю, заперла ли я замочек на двери. Раньше ведь такой необходимости не было.
Слезаю с кровати, встав босыми ступнями на теплый пол. На цыпочках крадусь к двери и проверяю замок. Не закрыла, растяпа!
Из коридора снова раздается грохот. К нему добавляются тихий мат и пьяный смех. Хлопает соседняя дверь и… включается музыка!
Да он издевается!
На часах около трех утра или еще ночи, я уже и не знаю, а он врубил свои басы так, что стена между нашими комнатами вибрирует, и в моей любимой чашке, стоящей на компьютерном столе, позвякивает ложка.
Разбираться я, конечно же, не пойду. Если он себя ведет как козел, когда трезвый, что бывает, когда он пьян? А это определенно именно так. Я уверена.
Ложусь на кровать. Накрываю голову подушкой, прижимаю ее ладонью к уху.
– Вот так хорошо, – бубню себе под нос.
Не знаю, сколько в соседней спальне продолжалась ночная вакханалия, я все же уснула. Проснулась по внутреннему будильнику в шесть тридцать и поспать еще хотя бы чуть-чуть не вышло.
Умываюсь холодной водой и решаю выпить кофе на улице. Прохлада осеннего утра взбодрит не хуже ароматного напитка. Выскальзываю из комнаты и останавливаюсь, глядя на растрепанную девушку в одной простыне, вынырнувшую из комнаты Кита.
– Ой, – зажав зубами губу, смотрит на меня. – Извини, а где у вас туалет? – спрашивает шепотом.
– Там, – машу рукой на дверь в самом конце коридора.
Ухожу вниз, пока вслед за ней не выползло еще и чудовище.
Варю себе кофе. Обняв чашку ладонями, выхожу на улицу и сажусь на любимые садовые качели, спрятанные под деревьями. Отталкиваясь ногами от земли, смотрю на машину красивого цвета мокрого асфальта с открытым верхом, двумя сиденьями, обтянутыми бордовой кожей, прошитой черными нитками. Выглядит очень стильно и очень дорого, как и все здесь.
Встаю, подхожу ближе к машине. Веду пальчиками по борту, на котором собрались капельки утренней влаги.
– Значит, ты и есть «ягуар». Я тебя еще здесь не видела.
– Потому что я на ней не езжу. Она просто стояла в гараже, – рядом неожиданно появляется отчим с большой кружкой кофе. – Ты чего так рано в воскресенье?
– Да так, – морщусь, решая, что жаловаться ему на его же сына просто неприлично.
– Кит шумел?
Ну ладно, если он знает, тогда можно кивнуть.
– Если хочешь, переберись в другую комнату. Я попрошу парней из охраны, тебе помогут перенести все, что нужно.
– Хочу. Спасибо.
Вот так. У меня есть официальная отмазка, если чудовище начнет возникать. Его отец разрешил мне переехать.
Допив кофе, возвращаюсь в дом и поднимаюсь сразу на третий этаж. Он занимает не всю площадь дома, только часть, и сделан в виде мансарды. Одна просторная комната под крышей с высоким потолком и скатами. Большое окно выходит на переднюю часть двора, также есть окно прямо в так называемом потолке, и ночью можно смотреть на звезды. Летом я так и делала, но попроситься жить здесь почему-то не решалась.
Сходила в хозяйственные помещения, нашла коробки и вернулась в свою спальню, чтобы собрать вещи. Включила музыку в наушниках. Подпевая любимой группе, стала скидывать в коробки всякую мелочь и переносить их на третий этаж.
Мама накормила нас завтраком. Кит не вышел.
К обеду он тоже не появился. Зато я успела перенести большую часть вещей.
Они с девушкой вышли из комнаты уже глубоко во второй половине дня. Она одетая в этот раз, а он в расстегнутых штанах и без футболки.
«Капец всем девчонкам в универе», – вздохнула, понимая, что он очень хорош.
Все мышцы отлично прокачаны. Особенно те, что уходят под пояс брюк. Татуировки ему чертовски идут, подчеркивая наглющий образ чудовища. Карие глаза пожирают взглядом мое лицо, продолжая обнимать девушку. Эти же глаза, махнув черными ресницами, внимательно смотрят на коробку в моих руках и опасно щурятся.
– Мне твой отец разрешил, – выпаливаю сразу и очень хочу сбежать, но вместо этого медленно разворачиваюсь и гордо иду к лестнице, стараясь не спотыкаться.
– Стоять! – рявкает он мне в спину.
Ага, сейчас! Такой тон только прибавляет мне ускорения.
– Сводная, ты думаешь, я не достану тебя наверху? Там дверь не запирается!
Вот чего ему от меня надо? Вон, девушка у него есть. Пусть ее достает, а меня не надо. Я боюсь таких, как он. Я их всеми силами избегаю.
Добежав до своей новой комнаты, роняю коробку на пол и прижимаюсь спиной к двери. Колени дрожат, пульс никак не успокоится.
Через мгновение меня сносит этой дурацкой дверью, и я лечу вперед. Не устояв на ногах, больно приземляюсь на ладони и колени. Обидно становится до слез. В носу начинает щипать. Я изо всех сил кусаю губы, чтобы не разреветься.
– Мне, конечно, нравится твоя поза, – звучит ледяное откуда-то сверху, – но, может, ты повернешься ко мне лицом? Разрешаю остаться на коленях. Для тебя самое оно.
Его слова вышибают из груди воздух вместе с обидным возмущением. Да что я ему сделала?! Какого черта он себе позволяет так со мной разговаривать? И, собрав все силы в кулак, поднимаюсь, отряхиваю ладони и разворачиваюсь к нему.
Стоит все так же без футболки. Спасибо, что штаны застегнул.
– Я не разрешал тебе переезжать, – напоминает он, надвигаясь на меня огромной скалой.
– Мне разрешил твой о…
– Я. Не. Разрешал! – повторяет, разделяя слова. – Вернись на место.
– С чего вдруг? Может, мне здесь больше нравится? – От страха опять начинаю язвить.
– За длинный язык я тебя сейчас снова поставлю на колени и покажу, как его надо правильно применять. Не вернешься, я все твое барахло выкину в окно и перееду тачкой. Поняла? – Молчу. – Не слышу?
Киваю. Да поняла я, поняла.
– Умница, – улыбается эта сволочь. Очень обаятельно и очень плотоядно.
Не знаю, как в нем это сочетается, но мое несчастное сердце снова захлебывается в тахикардии. То ли от ужаса, то ли… От ужаса! Потому что он чудовище!
– Что ты сказала? – Его глаза снова опасно сужаются.
– А я вслух… Вот черт, – жмурюсь, готовясь к смерти, не меньше.
– Чудовище, значит, – задумчиво делает еще один шаг ко мне. – Ты права. Так и есть.
Разворачивается и уходит, а я, стараясь вернуть себе способность дышать, смотрю на еще одну татуировку, набитую на боку ближе к пояснице. Там птица. Ласточка, запутавшаяся в сети.
