Плач замурованной

Редкие окна попадались с чёрными провалами – ни огонька, ни жизни вокруг. Казалось, сама земля вымерла в этих местах, оставив лишь шорохи полыни да гул ветра

дом принадлежал их семье, и после смерти бабушки его либо продать, либо хотя бы забрать ценные вещи. Да и неотвязный шёпот прошлого гнал её обратно – воспоминания детства, смутные и тревожные, которые она пыталась вытеснить много лет, вновь зазвучали в голове,

– Очень жутко… – пробормотал Антон, заглянув через плечо. – Как будто ждали кого-то.

И… словно ответ на её зов – вдруг раздался мамин голос. Мама… но мама умерла, когда Марианне было пять. Тем не менее, она отчётливо слышала: «Манюша, иди ко мне!» – знакомый ласковый голос эхом между стволами. Маленькая Марианна тогда встала и пошла на этот зов, забыв обо всём, даже про то, что мамы нет.

Но после тех событий деревня словно вымерла. Большинство жителей разъехались, дома опустели. Бабушка оставалась последней, кто не покинул родовой дом. И вот теперь и её не стало.