1941: Воздушная война в Заполярье

25 июня 1941 г

25 июня согласно общего плану нанесения авиаударов по аэродромам на территории Финляндии командование ВВС 14-й армии и Северного флота с утра организовало рейды на финские аэродромы Луостари, Кемиярви и Рованиеми. Погода в этот день была плохая: сплошная облачность 9-10 баллов высотой 200–300 метров, местами шел дождь и стоял туман. Первый вылет на Луостари состоялся в 04:52. На бомбардировку аэродрома вылетели 8 СБ 72-го САП, однако слишком низкая облачность и туман заставили наше командование вернуть всю группу назад. После этого советское командование проявило настойчивость, и на Луостари было совершено еще не менее четырех разведывательно-ударных вылетов бомбардировщиков СБ, а также четыре групповых вылета истребителей для штурмовки. Первую встречу в бою с «Мессершмиттами-109Е» имели И-153 147-го ИАП, которые в первой половине дня действовали в районе Луостари. Звено старшего лейтенанта Крючкова отбомбилось по аэродрому, на котором были обнаружены самолеты противника и автомашины. Немцы при оборудовании своего передового аэродрома сразу позаботились о прикрытии его зенитным огнем. По «Чайкам» открыли огонь 6 зенитных пушек. После прохода аэродрома появился «Мессершмитт-109Е», с которым провел короткий воздушный бой командир звена старший лейтенант Крючков. Его «Чайка» в бою получила повреждения, но все же благополучно вернулась на свой аэродром.

В 13:50 с Ваенги на разведку аэродрома Луостари ушла пара разведчиков СБ командира 2-й эскадрильи 137-го КСБП капитана Котова и командира звена 72-го САП лейтенанта Хомдохова. Подойдя на высоте 500 метров к аэродрому (высота сопок-гор в районе Луостари доходит до 631 метра), самолет Хомдохова попал под обстрел зениток, и экипаж вскоре заметил взлетевшие немецкие истребители Ме-109 с этого аэродрома. «Мессер» уже занимал позицию для атаки по СБ, но разведчиков выручила низкая облачность, и они скрылись в плотных облаках. Интересно, что после посадки разведчиков, которые выяснили метеоусловия и наличие самолетов на Луостари, для бомбардировки аэродрома вылетели еще два звена по три СБ 137-го КСБП, а также 3 и 2 СБ 72-го САП. В 15:20 по аэродрому Луостари с высоты 350 метров безнаказанно отбомбилось звено старшего лейтенанта Плотникова из 137-го КСБП. В результате обстрела с земли бомбардировщики получили по 1–2 пулевые пробоины. На аэродроме было обнаружено 7 самолетов противника. За звеном 137-го КСБП по этому же аэродрому сбросили бомбы еще три СБ, ведомые командиром 5-й эскадрильи 72-го САП капитаном Цецориным, которые, снизившись до высоты 500 метров, смогли успешно отбомбиться по летному полю аэродрома. На летном поле наши летчики разглядели множество людей, очевидно, это были группы, которые занимались оборудованием аэродрома. Налет для противника оказался неожиданным, и зенитчики открыли запоздалый огонь, в результате которого лишь самолет ведомого старшего лейтенанта Задворникова получил одну пулевую пробоину. Результатом бомбардировки считалось разрушение летного поля аэродрома Луостари, что, впрочем, довольно быстро устранялось аэродромными командами. Более подробных сведений противника о результатах этих бомбардировок нет.

Хуже пришлось третьей тройке бомбардировщиков 137-го КСБП. Взлетев с Ваенги через час после звена капитана Цецорина, тройка СБ в 16:55 при подходе к аэродрому Луостари была встречена сильным огнем зенитной артиллерии и шестеркой истребителей Ме-109Е. Немцы после нескольких советских бомбардировок приняли меры по истребительному прикрытию Луостари. Сбросив бомбы по цели, наши бомбардировщики развернулись назад. Над аэродромом Луостари «Мессершмитты» перехватили и сбили СБ № 2/67 (бортовой № 8) лейтенанта Кедуна, экипаж, к сожалению, погиб. Двум другим СБ удалось уйти от двух атак пяти или шести Ме-109Е, привезя домой по 11–22 пробоины.

В 18:05 по стоянкам самолетов на аэродроме Луостари отбомбилась еще одна тройка СБ 137-го КСБП. Высота атаки наших бомбардировщиков была всего 300 метров, и летчики рассмотрели на стоянках 8-10 бомбардировщиков и 6–8 истребителей, замаскированных в кустах. По тройке СБ открыли огонь зенитная артиллерия и пулеметы, а на развороте их атаковали три «Мессершмитта-109». Нашим бомбардировщикам удалось уйти в облака от этой группы истребителей. Самолеты имели по 6-10 пробоин, один стрелок-радист получил легкое ранение в ногу, но все самолеты благополучно вернулись на аэродром. После вылетов в этот день командование ВВС СФ убедилось в правильности выбранной тактики: «При плохих метеоусловиях для скрытности налета необходимо идти к цели на бреющем полете, мелкими группами и одиночно, пользуясь рельефом местности, от атак истребителей пр-ка уходить в облака» (вывод записан в оперативной сводке за 25 июня).

Один из вылетов закончился неудачно из-за ошибки наших зенитчиков. Проходя над Ура-губой в 14:55, пара СБ 72-го САП старшего лейтенанта Трошина в условиях низкой облачности была принята советскими зенитчиками за вражеские самолеты. Зенитные пулеметы открыли точный огонь по низколетящим бомбардировщикам. Пуля пробила верхнюю часть козырька самолета Трошина, но, к счастью, оба СБ смогли уклониться от обстрела и уйти в облака. Здесь летчики потеряли друг друга из видимости, и домой им пришлось возвращаться поодиночке. Трошин благополучно сел на своем аэродроме, а его ведомый старший лейтенант Фирсов в облаках потерял ориентировку, уклонился на восток от аэродрома Ваенга, после чего летчику пришлось садиться на вынужденную посадку в районе Иоканьки, где самолет полгода пролежал, пока не был вывезен и отремонтирован ремонтной бригадой ВВС 14-й армии. Это была вторая потеря ВВС СФ в войне, но не боевая, а по причине потери ориентировки в сложных метеорологических условиях.

Как уже отмечалось, в 1941 году до 25 июня советские ВВС над территорией Финляндии боевых действий не вели. С утра 25 июня закипела боевая работа армейской авиации по военным объектам на территории Финляндии. 137-й КСБП с аэродрома Африканда, как и предусматривалось, активно стал действовать на кандалакшском направлении. За день, начиная с 06:55, бомбардировщики СБ тройками выполнили пять налетов на промышленные объекты и аэродромы в Рованиеми и Кемиярви. Эти боевые вылеты со средних высот 3000–5000 метров имели характер разведывательно-ударных на значительное расстояние в тыл противника (Рованиеми находился на расстоянии 320 километров от Африканды, а Кемиярви – 246 километров). Каждый СБ нес по 6 бомб ФАБ-100 и 2 ЗАБ-50, что составляло 700 кг полезной нагрузки. В ходе утренних вылетов экипажи СБ на аэродроме Кемиярви самолетов противника не обнаружили, поэтому бомбы были сброшены по постройкам на аэродроме. Истребители И-15бис с аэродрома Африканда прикрывали бомбардировщиков только на заключительном участке маршрута и при посадке. Несмотря на столь рискованные рейды бомбардировщиков СБ, ПВО противника на этом направлении 25 июня пока никак себя не проявила и все наши самолеты благополучно вернулись на свой аэродром.

Хуже пришлось армейским летчикам на мурманском направлении. Здесь с утра 25 июня начались разведывательные вылеты над финской территорией истребителей и бомбардировщиков 1-й САД с целью вскрытия наземной обстановки и базирования авиации противника. Разведывательные сводки 1-й САД с первых дней войны говорят о наличии на аэродроме Луостари немецких самолетов. Так, разведывательная сводка, составленная к 06:00 25 июня 1941 года, гласила: «На аэродроме Луостари имеются немецкие бомбардировщики». В следующей разведсводке, составленной к 12:00 этого же дня, отмечалось: «10:45 на аэродроме Луостари самолеты замаскированы деревьями, количество не установлено», а к 18:10 на аэродроме Луостари уже было установлено базирование 8-10 бомбардировщиков и 6–8 истребителей. Это был первый день боевых действий над финской территорией армейской и флотской авиации.

В 17:20 на штурмовку аэродрома Луостари вылетела пятерка И-16 145-го ИАП во главе с командиром эскадрильи капитаном Зайцевым. Летчики сделали два штурмовых захода, а на обратном пути уже в районе Мурманска И-16 были атакованы тремя истребителями противника. Снизу-спереди шла пара Ме-109, а сзади атаку произвел двухмоторный Ме-110. Завязался воздушный бой на виражах, в результате которого И-16 старшего лейтенанта Соколова был сбит зашедшим сзади Ме-110. Летчик, раненный в плечо, покинул горящий самолет и спасся на парашюте. В оперативной сводке 1-й САД с нашей стороны победы не были отмечены, но позже летчикам 145-го ИАП после этого воздушного боя был засчитан один сбитый «Мессершмитт-110», но это не подтверждается данными противника.

Командир эскадрильи 145-го ИАП капитан Зайцев

Что касается авиации противника, то, как и на других театрах военных действий, фашистская авиация в Заполярье действовала по давно отработанной схеме блицкрига: в период подготовки сухопутного наступления и в ходе него подвергнуть воздействию советские коммуникации с целью помешать подвозу резервов, атаковать аэродромы с целью парализовать нашу авиацию, а в дальнейшем сосредоточить усилия на нанесении ударов по линии обороны для облегчения прорыва сухопутным частям. Все эти элементы обнаруживаются в действиях немецкого 5-го Воздушного флота с 25 июня 1941 года, но реальные результаты боевых действий фашистской авиации на Севере были далеки от намеченных планом.

Действуя по советским коммуникациям, три бомбардировщика противника в 16:15 25 июня бомбардировали участок железной дороги между станциями Княжая и Ковда. В результате бомбардировки были повалены телеграфные столбы и сдвинуты рельсы, что, по-видимому, прервало железнодорожное сообщение на несколько часов, но такие повреждения не могли оказать существенного влияния на организацию обороны 14-й армии. Повреждения железной дороги устранялись весьма оперативно. На следующий день пять бомбардировщиков противника сбросили бомбы у железнодорожного полотна станции Тайбола.

На перехват вражеских бомбардировщиков истребители вылетали в том числе с передового полевого аэродрома Ура-губа, это называлось «вылет истребителей из засады». В 11:40 с этого аэродрома на перехват самолетов противника в районе Титовка-Ура-губа вылетели 3 И-15бис 147-го ИАП, но им никого не удалось обнаружить из-за наличия сплошной облачности. В 14:05 с аэродрома Ура-губа на перехват вылетела вторая тройка И-15бис. При выполнении этого задания младший лейтенант Чудинов по ошибке был обстрелян и сбит своей же зенитной артиллерией в районе маяка Мишукова; летчик при этом, к сожалению, погиб. В первые дни войны обстрелы самолетов своей зенитной артиллерией были довольно частым явлением.

26 июня 1941 г

Первый групповой налет фашистской авиации на аэродром в Заполярье отмечен 26 июня 1941 года. В 01:03, в период царившего полярного дня, 7 Ю-88 подошли к аэродрому Африканда. Здесь кроме бомбардировочного авиаполка 137-го КСБП базировалась и 4-я эскадрилья 147-го ИАП, которая с 22 июня 1941 года на истребителях И-15бис прикрывала аэродром Африканда, города Кандалакша и Мончегорск, а также обеспечивала посадку своим самолетам СБ. Командовал эскадрильей И-15бис старший лейтенант Иванов Леонид Илларионович. Система наблюдения и оповещения за воздушным пространством под Мурманском и Кандалакшей была построена так, что оповещала о подходе вражеских самолетов одновременно и армейские части, и флотские. Так, вскоре по оперативной связи сообщение о налете на Африканду поступило в штаб ВВС Северного флота, а далее в 72-й авиаполк, который базировался на аэродроме Ваенга в 182 километрах от Африканды. Однако истребители ВВС СФ и 1-й САД, базировавшиеся на аэродромах вокруг Мурманска, находились слишком далеко от Африканды и помощи в отражении налетов оказать не могли. В 01:03 семь бомбардировщиков противника с высоты 600–800 метров с горизонтального полета сбросили бомбы на аэродром Африканда. Бомбардировка не причинила вреда материальной части самолетов, но погибли два авиамеханика на аэродроме. Несколько И-15бис поднялись для отражения вражеского налета. Командир эскадрильи старший лейтенант Иванов сбил один двухмоторный бомбардировщик противника, который, как и в случае со сбитым «Юнкерсом-88» Борисом Сафоновым, был засчитан как Не-111. В оперативных документах отмечены правильно участвовавшие в налете именно Ю-88, но в «Журнале учета сбитых самолетов противника 20 ГИАП» записан «Хейнкель-111», а в представлении к награждению Леонида Иванова почему-то отмечен Ме-110. Ошибка в идентификации типов самолетов была распространенным явлением. В действительности же старший лейтенант Иванов пулеметным огнем подбил Ju-88A-5 № 6222 из 2-й группы 30-й эскадры II/KG30, который, по немецким данным, из-за полученных боевых повреждений в воздушном бою при посадке на аэродроме Хебуктен получил 60 % повреждений и был списан. Это был первый воздушный бой летчиков 147-го ИАП на кандалакшском направлении и первая подтверждаемая победа в ВВС 14-й армии. Первый рейд немецких бомбардировщиков на аэродром Африканда закончился для них неудачно. Очевидно, наши истребители сумели помешать противнику прицельно отбомбиться по самолетам. После бомбардировки аэродрома один из наших самолетов пристроился за «Юнкерсами» и стал выполнять так называемую разведку на хвосте с целью выяснить аэродром, куда летят Ю-88, но результаты этой разведки не известны, так как не отражены в наших документах. Скорее всего, за «Юнкерсами» шел один из И-15бис, но он неминуемо отстал бы от более скоростных бомбардировщиков, да и недолетел бы до аэродрома Хебуктен, куда направлялись Ю-88.

Командир эскадрильи 147-го ИАП Герой Советского Союза старший лейтенант Иванов Леонид Илларионович

Наши бомбардировщики СБ 137-го КСБП также понесли потери в этот день в ходе вылетов на бомбардировки аэродромов противника. Выполнив 25 июня все боевые вылеты на Рованиеми и Кемиярви без потерь, экипажи СБ 137-го КСБП на следующий день, 26 июня, повторили налет на аэродром Рованиеми. Слабое противодействие ПВО противника 25 июня способствовало продолжению рискованных вылетов в глубь финской территории, но на этот раз противник проявил бдительность. Восемь СБ во главе с командиром звена старшим лейтенантом Володиным без истребительного сопровождения на высоте 3300 метров спокойно дошли до Рованиеми и в трех километрах севернее города обнаружили аэродром. Экипажи насчитали на нем до 12 самолетов, часть из которых пошла на взлет. По заходящим на бомбометание СБ зенитная артиллерия противника открыла мощный заградительный огонь, но бомбардировщики сбросили бомбы на цель. Экипажи отметили, что аэродром прикрывали финские истребители «Фоккер» Д-21. На обратном пути группу СБ настигли истребители противника и сбили первый СБ № 9/87, экипаж младшего лейтенанта Дворецкого погиб. Вскоре вражеские истребители подожгли второй бомбардировщик СБ № 13/79 ведущего старшего лейтенанта Володина. Стрелок-радист сержант Егоров, отстреливаясь от истребителей, был убит в воздухе. Вскоре на СБ загорелся один мотор, а за ним сдал второй поврежденный мотор. Командир экипажа приказал покинуть самолет. Обратно к своим через 10 суток из состава экипажа вернулся только старший лейтенант Володин. Несмотря на тяжелые испытания, выпавшие на долю Володина, он после возвращения изъявил горячее желание продолжать летать и воевать. Ровно через год капитан Володин был назначен командиром 2-й эскадрильи 137-го КСБП и продолжал летать на устаревшем СБ, в том числе и на самые опасные задания по бомбардировке аэродрома Луостари.

Кроме нанесения ударов по вражеским аэродромам, советская авиация в этот день на мурманском направлении действовала по пунктам разгрузки немецких войск, прибывавших по морю. По порту Лиинахамари в районе Петсамо отбомбились два бомбардировщика СБ 72-го САП. В течение дня несколько налетов по небольшим портам Лиинахамари, Трифона и Петсамо совершили также и истребители 1-й САД. В общей сложности 22 И-153 147-го ИАП вылетали на бомбардировку этих целей небольшими группами.

Действия немецкой авиации по советским аэродромам в районе Мурманска начались довольно осторожно. Немцы как бы прощупывали нашу ПВО и, очевидно, имели целью продемонстрировать возможности своей авиатехники, в которой были весьма уверены. 26 июня на мурманском направлении стояла плотная 10-балльная облачность. В 18:05 в районе аэродрома Шонгуй появились 3 «Мессершмитта-109E». Боевая готовность 145-го ИАП была на высоте. На перехват самолетов противника с аэродрома Шонгуй поднялись 19 И-16 и 7 И-153. Полные решимости сбить немцев, наши летчики стали атаковать «мессеров», но те не стали ввязываться в маневренный воздушный бой, так как это было не в интересах пилотов «Мессершмиттов», да и силы были не равны. «Мессеры» в первой атаке сошлись с И-16 на встречных курсах, после чего ушли в облака, затем производили атаки на больших скоростях и уходили от ответных очередей И-16, используя преимущество в скорости. На флотский аэродром Ваенга поступило сообщение от оперативного дежурного ВВС СФ, что «самолеты 1-й САД над Мурмашами гоняются за самолетом противника», однако И-16 и «Чайки» не смогли выйти на малые дистанции огня. Наши летчики имели возможность обстрелять противника только издалека, что не принесло успеха. Впрочем, «мессеры» тоже ушли ни с чем. Все наши самолеты сели благополучно. Лишь один И-153 имел две пробоины винта и капота мотора. Этот вылет немецких пилотов был похож на разведку боем и демонстрацию своей силы. В дневнике 145-го ИАП отмечено, что этот безрезультатный воздушный бой длился около 30 минут, и, несмотря на все желания наших летчиков сблизиться на малые дистанции огня, это им не удалось. Все утверждения на тему, что устаревшие истребители И-16 и И-153 могли с успехом конкурировать в воздушных боях с «Мессершмиттами-109», полностью опровергаются этим нагляднейшим примером. Данный воздушный бой можно назвать классическим примером того, что значило преимущество в скорости и что могли позволить себе в то время летчики, летавшие на скоростных истребителях.

26 июня в 72-й САП ВВС СФ поступили 12 И-16 тип 24. Таким образом, общее число истребителей И-16 тип 24 в авиации Северного флота стало 16, из них два или три были переданы в управление полка, остальные – в 4-ю эскадрилью старшего лейтенанта Сафонова. Самолеты очень быстро были собраны и облетаны в течение 26–28 июня, и 29 июня почти все были в боеготовом состоянии. 29 июня 4-я эскадрилья уже дважды летала на задания в составе 6 и 9 И-16.

В этот же день нарком ВМФ приказал вывести из Кольского залива в Белое море суда Наркомрыбфлота и других, которых скопилось около 155 судов (до 35 транспортов, около 40 рыболовных траулеров и 80 мотоботов). На следующий день суда поодиночке стали выходить из Кольского залива и 30 июня все до одного без потерь пришли в порт Архангельск. Противник не смог оказать противодействие этому переходу.

В этот же день разведывательная сводка Северного флота отмечала, что у нашей сухопутной границы в районе финского населенного пункта Петсамо сосредоточились 2–3 пехотные дивизии противника, которые уже закончили развертывание.

27 июня 1941 г

В этот день 14-я армия продолжала сосредоточение. 112-й стрелковый полк 52-й СД полностью переправился через Кольский залив, а 58-й СП 52-й СД в этот день продолжал переправляться на транспортах из Мурманска на западный берег залива на причалы мыса Мишуков. Наши истребители прикрывали переправу войск. Противодействия со стороны авиации противника по-прежнему не было. На кандалакшском направлении немецкие бомбардировщики в 06:00 нанесли удар по войскам 122-й СД, располагавшихся в укрепленном районе госграницы (район озера Куолаярви). О результатах налета ничего не известно, очевидно, никаких серьезных разрушений не было.

Уже были первые боевые потери с каждой стороны, но ни фашистская, ни советская авиация в Заполярье еще не почувствовала мощного противодействия противника и горечь тяжелых потерь в летном составе и в самолетном парке. От того действия сторон носили слишком смелый характер. Бомбардировщики позволяли себе летать глубоко в тыл без истребительного сопровождения или под небольшим эскортом, а на разведку тылов летали с советской стороны бипланы И-153, а с немецкой – «Хеншели» Hs-126. Так было 27 июня, когда истребители И-16 и И-153 парами и тройками летали на фоторазведку аэродрома Луостари и порта Петсамо. В 15:30 пара И-16 из 145-го ИАП, летчики старший лейтенант Прокофьев и лейтенант Шпота, пользуясь облачностью, беспрепятственно произвели фоторазведку аэродрома Луостари, на котором было обнаружено и сфотографировано до 10 самолетов, затем прошли над дорогой и портом Петсамо, в котором были обнаружены 9 кораблей противника. На обратном пути разведчиков атаковал одиночный «Мессершмитт-109Е», но И-16 ушли в облака и благополучно вернулись на свой аэродром, проведя в воздухе один час и восемь минут.

В 14:41 на бомбардировку порта Лиинахамари вылетели два гидросамолета ГСТ 118-го МРАП, одному из них пришлось вернуться на аэродром из-за неисправности матчасти. Один самолет смог отбомбиться по цели из-за облаков с высоты 400 метров. На цель было сброшено 10 бомб ФАБ-100 и ЗАБ-50. Зенитные пулеметы, охранявшие пристань, смогли нанести одну пулевую пробоину ГСТ, что не помешало самолету благополучно вернуться на базу.

Истребитель И-16 72-го смешанного авиационного полка

В 16:05 авиацией Северного флота была предпринята попытка комбинированного удара. 5 СБ вылетели на бомбардировку с аэродрома Хебуктен, их прикрывали до района Петсамо 6 И-153 3-й эскадрильи 72-го САП во главе с командиром эскадрильи капитаном Тумановым (будущий командир 2-го гвардейского авиаполка), после чего эта же шестерка «Чаек» должна была штурмовать аэродром Луостари. Однако низкая 10-балльная облачность не позволила в полной мере выполнить задание: «Чайки» не нашли аэродром Луостари, так как высота нижней кромки облаков в районе цели доходила до 100–150 метров. В таких условиях спускаться еще ниже смертельно опасно, так как высоты сопок на Севере – 100–500 метров. Тем временем группа бомбардировщиков СБ, подойдя на высоте 1200 метров к аэродрому Хебуктен, также обнаружила, что цель закрыта облаками. Один самолет разрядился по расчету времени по аэродрому, а четыре СБ сбросили бомбы по запасной цели городу Киркенес, в результате бомбардировки считался поврежденным рудодробильный завод. По данным российских историков Александра Заблотского и Романа Ларинцева, в результате этой бомбардировки были разрушены три немецких воинских казармы и еще три повреждены. В одной из разбомбленных казарм в момент налета размещалась танковая рота противника. Зенитная артиллерия, прикрывавшая порт и военно-морскую базу Киркенес, открыла мощный и точный огонь. Самолет старшего лейтенанта Задворникова получил два прямых попадания артснарядов. Была перебита тяга руля поворота, разбита рация, перебито два шпангоута фюзеляжа, стрелок-радист Панасько получил ранение шестью осколками в правую ногу. Тем не менее подбитый СБ не отстал от группы и благополучно сел на своем аэродроме. Самолет лейтенанта Осокина также имел пять пулевых пробоин: две – в бензобаке, три – в хвостовом оперении. Все пять СБ тем не менее вышли в назначенный район отсечения истребителями Пумманки, здесь их встретили 6 И-15бис 2-й эскадрильи 72-го САП. Через 15 минут за шестеркой И-15бис для встречи всей группы дополнительно вылетело звено в составе 3 И-16, ведущим был командир 72-го САП Герой Советского Союза майор Губанов, ведомыми командир 4-й эскадрильи старший лейтенант Сафонов и командир звена лейтенант Антипин. Присоединившись к группе СБ и И-15бис, в 17:04 в 700 метрах от себя майор Губанов севернее Титовки на высоте 400 метров заметил немецкий разведчик Hs-126. Одиночный «Хеншель» применил известный прием разведки – приход за самолетами противника на хвосте к аэродрому базирования, при этом шел под нижней кромкой облачности для возможности укрыться в ней. Тройка И-16 во главе с командиром майором Губановым атаковала «Хеншеля» и через три минуты воздушного боя сбила его: это был Hs-126 № 3395 из 1-го отряда 32-й группы ближней разведки, оба члена экипажа погибли. Это была вторая воздушная победа флотских истребителей. При этом самолет Сафонова получил три пробоины от хвостового пулемета стрелка «Хеншеля»: одна пробоина в правую плоскость, две – в хвостовое оперение. Необходимо отметить, что Hs-126 не был из разряда легких целей и представлял собой достаточно важную «птицу», так как часто использовался в качестве фоторазведчика и корректировщика артиллерийского огня. Его скорость была невелика, 310 км/ч у земли и 356 км/ч на высоте 3000 метров, и соизмеримой со скоростью И-15бис, однако маневренность была хорошей, и от наших истребителей «Хеншель» пытался уходить на малых высотах, огибая рельеф местности, к тому же стрелок отстреливался из хвостового пулемета. При отсутствии бронестекла на наших истребителях того периода для атакующего летчика существовала повышенная опасность от огня хвостового стрелка. В боевом донесении участников этого боя с «Хеншелем-126» говорится об использовании только 7,62-мм пулеметов ШКАС и двух РС-82, так как наши истребители были И-16 тип 24. Сбитый разведчик был засчитан как групповая победа летчиков майора Губанова, старшего лейтенанта Сафонова и лейтенанта Антипина. Первую свою победу над «Юнкерсом-88» 24 июня Борис Сафонов одержал также на И-16 тип 24, ведя огонь из пулеметов.

Армейская авиация 27 июня также была задействована, в основном для бомбардировочных и штурмовых ударов по аэродромам противника. 12 СБ с аэродрома Африканда отбомбились по скоплению войск перед районом обороны 122-й стрелковой дивизии, а 16 самолето-вылетов СБ было выполнено на бомбардировку трех аэродромов – Рованиеми, Кемиярви и Соданкюля, при этом стоит подчеркнуть, что производился фотоконтроль результатов бомбометания, но эффективность этих налетов сегодня остается неизвестной. По аэродрому Луостари продолжали действовать звеньями И-153 147-го ИАП. Три звена «Чаек» последовательно бомбили аэродром в 15:40 и 17:30, сбрасывая каждый раз с пикирования по 4 бомбы: 2 ФАБ-50 и 2 ЗАБ-10. После сброса бомб летчики еще и проштурмовали пулеметным огнем служебные здания, повозки и палатки. На аэродроме возник один пожар, но потерь самолетов на аэродроме немцы не имели. Истребители противника противодействия не оказали. А вот в третьем вылете на бомбардировку этого же аэродрома в 18:22 летчики 147-го ИАП понесли потерю в районе границы. Здесь произошла встреча с парой Ме-109Е, и в результате воздушного боя на свой аэродром не вернулся младший лейтенант Федоров на И-153 № 7027.

Немцы, в свою очередь, также нанесли бомбардировочный удар. Около 18:50 на пути к армейскому аэродрому Мурмаши наземными постами были обнаружены самолеты противника. Наша система оповещения на этот раз сработала четко. Для отражения налета в 18:50 взлетели 9 И-16 145-го ИАП. Пробив облачность на высоте 2000 метров, группа обнаружила 9 истребителей противника Ме-109Е и Ме-110. Командир эскадрильи принял решение зайти сверху «в хвост» противнику для атаки. Набрав превышение 200 метров, И-16 с пикирования устремились на двухмоторные «Мессершмитты-110». «Мессеры» разошлись в стороны, и постепенно бой принял одиночный характер. Через некоторое время подоспели высланные для усиления 6 И-16 2-й эскадрильи капитана Зайцева и перебазированные утром с Шонгуя на Мурмаши 7 И-153. Эти события еще раз говорят о высокой степени боевой готовности советских истребителей на аэродромах. На аэродроме Мурмаши остался лишь один И-15бис, остальные 15 И-16 и 7 И-153 взлетели и вступили в воздушный бой с истребителями противника (это были вторые сутки после вступления аэродрома Мурмаши в строй, сюда была перебазирована лишь часть истребителей 145-го и 147-го ИАП с аэродрома Шонгуй). Такой оборот событий не входил в планы немцев, рассчитывавших застать аэродром Мурмаши врасплох. «Мессершмитты», по-видимому, выполняли функцию встречи своих бомбардировщиков после бомбометания по аэродрому Мурмаши и отсечения советских истребителей. Но получилось так, что почти все советские истребители с этого аэродрома вступили в бой с немецкими истребителями и бой оттянулся на 20 километров к западу. В это время над аэродромом Мурмаши появились 9-13 бомбардировщиков Ю-88, которые беспрепятственно стали бомбить цель. Видя отсутствие противодействия в воздухе, «Юнкерсы» сделали по нескольку заходов с разных направлений, бомбили с пикирования и вели пулеметный огонь по аэродрому, как на полигоне, но практически безрезультатно. Налет был мощнейший, бомбы ложились по стоянкам самолетов, но авиации на аэродроме не было, погиб один красноармеец, пострадали лишь два здания в городке.

После возвращения в 19:50 группы И-16 выяснилось, что не вернулся после воздушного боя командир звена лейтенант Мисяков на И-16 № 1021553. Наши летчики заявили, что сбили один Ме-110, но немецкие данные это не подтверждают.

В этот же день над территорией Северной Финляндии, по немецким данным, был сбит разведчик Hs-126 № 4095 из 1-го отряда 32-й группы ближней разведки (потеря в размере 100 %), пилот самолета получил ранение. Подробности этого воздушного боя не сохранились. Вероятно, его сбила либо зенитная артиллерия, либо истребители И-15бис 147-го ИАП, базировавшиеся на аэродроме Африканда, о боевой работе которых в этот период времени сохранилось очень мало сведений.

Потери противоборствующих сторон в этот день составили по два самолета с каждой стороны. С нашей стороны были потеряны один И-16 и один И-153, немцы потеряли два «Хеншеля-126».