до "Капитанской дочки"
Вещь серьёзная и жутковатая. Лишнее подтверждение тому, как много труда затрачивает писатель, прежде чем создать художественный образ. Реальный Пугачёв от «вожатого» куда как далёк. Это та правда, которую знал поэт, которую усвоил как историк. Стоит читать в сопоставлении с «Капитанской дочкой» и тогда, пожалуй, станет понятно, насколько гуманен Пушкин. И не только к читателям повести, но и к самому Пугачёву. В «Истории» это точно волк, а не человек. Ни в дружбе, ни в любви он не способен ни на что. И поэт помнит об этом и в «Капитанской дочке». Про участь вдовы Харловой стоит прочитать в «Истории… бунта», тогда и за Машу Миронову станет по-настоящему страшно. И хрестоматийная фраза о бессмысленном и беспощадном русском бунте не родилась бы без «Истории». Что там, в «Капитанской дочке», беспощадного? Повешенные офицеры Белогорской крепости, «старая ведьма» вдова капитана Миронова, которую «уняли» по приказу Пугачёва, Маша в руках мерзавца Швабрина, которому по воле Пугачёва дали власть… Уже немало. Но в «Истории» реки крови, море подлости. И бунт другим не бывает. Властям предержащим читать как предостережение. Если до бунта допустить, захлебнёшься в крови. Сильные и беспринципные встают во главе тех, кто терпеть уже не может, а справедливости не находит нигде. Вот тогда и хочется пустить кровь, можно и немножко свою. Если нет мудрой власти, то поднимают голову те, кто хочет «жить убийством и разбоем». Где выход? Наверное, подсказан всё в той же «Капитанской дочке» – БЕРЕГИ ЧЕСТЬ СМОЛОДУ!
Rəylər
3