Kitabı oxu: «Ярче звёзд»

Глава 1

Жизнь каждого человека – это история взлётов и падений, невероятных удач и разбившихся надежд, неминуемых разочарований и крышесносной любви. В целом, это история о выживании. И у каждого она своя, особенная.

Меня зовут Светлана Королёва, и я хочу поделиться своей историей.

И начну я её, пожалуй, с самого сильного разочарования в жизни.

После расставания с Денисом прошло пять месяцев, однако до сих пор, стоит остаться наедине с воспоминаниями, меня накрывает болью – так, словно мне вскрывают грудную клетку, забыв сделать анестезию.

Я пытаюсь отвлечься. Погружаюсь с головой в учёбу, хватаюсь за любую подработку, всегда радуюсь возможности посидеть с двухлетним племянником Илюшей, когда сестра выбирается на фитнес или шопинг. Дома я готовлю на всю семью, глажу бельё, вычищаю до блеска полы и окна, вручную мою кастрюли и сковородки, несмотря на ворчание домработницы и наличие посудомоечной машины, а ещё частенько езжу к бабушке и вожусь у неё в саду. Иными словами, загоняю себя за день так, что вечером от усталости валюсь с ног, мечтая только об одном – поскорее уснуть и не вспоминать.

Но тогда он приходит во сне, и я просыпаюсь среди ночи в холодном поту и с бешено колотящимся сердцем. Пять месяцев боли. Пять месяцев ада. Никому не пожелаю подобного, даже врагу. Даже… Карине.

Она как-то сказала, что старая любовь лучше всего забывается с новой. Не знаю. Мне не хочется следовать совету бывшей подруги. Но не могу себя заставить не думать об этом.

С Денисом Удальцовым мы знакомы с детства. Учились в одном лицее, общались, пока внезапно, точно гром среди ясного неба, не увидели друг в друге парня и девушку.

То время, пока мы встречались, было самым счастливым в моей жизни. Только встречами с Денисом, казалось, я и жила. Он стал для меня небом, которым я любовалась, солнцем, которое согревало меня, воздухом, без которого я не могла существовать.

– Я тебя никогда не разлюблю, веришь? – говорил Денис, крепко прижимая меня к себе.

– Верю, – улыбалась я и отвечала на его поцелуй так, как ему нравилось – страстно, глубоко и без особых нежностей.

Потом мы строили радужные планы о совместной жизни, свадебном путешествии, количестве комнат в нашем будущем доме и других приятностях.

Но кислород внезапно перекрыли, когда на одной вписке я увидела Дениса с Кариной. Причём увидела достаточно для того, чтобы разорвать все отношения с неверным женихом и подругой-предательницей.

С Кариной мы дружили с первого класса. Точнее, нас подружили родители: наши отцы были партнёрами по бизнесу, а мамы – коллегами по работе. Не скажу, что у нас с Кариной были одни мысли, вкусы и взгляды на двоих, вовсе нет. Во многом Карина была моей полной противоположностью: она натуральная блондинка, с детства помешанная на красивых нарядах, я – брюнетка, которая, будь на то моя воля, вообще бы не вылезала из джинсов и кроссовок; Карина – яркая, задорная, бесшабашная, я – прилежная и целеустремлённая; она – дерзкая, упрямая и бескомпромиссная, я – послушная дочь своих родителей и, по словам той же Карины, «потерявшаяся» в девятнадцатом столетии девушка; она обожала развлечения и вечеринки, я же предпочитала скоротать очередной вечер с книгой в руках. А ещё подруга не верила в «жили долго и счастливо» от слова «совсем». И не потому, что считала всех парней легкомысленными и непостоянными, тот же Денис был ей симпатичен как человек, но сама она не верила в любовь – чистую, искреннюю, вечную, считая, что про неё только в книжках пишут красиво да в кино показывают.

– Карин, я хочу, чтобы ты поняла: мы с Денисом не просто встречаемся, – говорила ей я, – мы любим друг друга. Это значит намного больше, чем люди вкладывают в понятие «встречаются».

– Ладно, – отмахивалась подруга и переводила разговор на другие темы.

Оглядываясь назад, я понимаю, что уже тогда мне в душу закралось неприятное ощущение, предчувствие чего-то нехорошего. Но как не хотелось думать об этом! Зачем думать о плохом и настраивать себя на неприятности, если в настоящем так счастлива?

Денис упорно не желал понять, отчего я порвала с ним. Так как я не отвечала на его звонки, он подкарауливал меня везде, где только мог, пытался найти какие-то нелепые оправдания. Тогда я на время переехала к бабушке, которая жила на другом конце города. Но Денис нашёл меня и там.

Как-то поздним вечером, когда на улице хлестал дождь, в окно постучали. Я не поверила своим глазам: у бабушки в палисаднике, прямо на грядке с проклёвывающейся зеленью, стоял Денис Удальцов, весь мокрый, но с букетом белоснежных роз в руке, и подавал знаки, чтобы я открыла окно.

Я и открыла, хотя знала, что пожалею об этом.

– Света! Почему ты меня избегаешь? – обиженно проговорил Денис, стряхивая с одежды капли дождя и недвусмысленно поглядывая в комнату, явно ожидая приглашения.

– И ты ещё спрашиваешь? – Я содрогнулась, вновь вернувшись воспоминаниями в тот роковой вечер. – Я сама всё видела. Своими глазами.

– Ну и что из того? – искренне удивился Денис, а в следующую секунду речь его уже неслась, точно прорвавшая плотину река: – Светик! Светуль! Я так виноват! Я не хотел. Не знаю, что на меня нашло. Да Каринка сама на меня набросилась, как будто я единственный парень на свете! Спровоцировала, стерва! Ну прости, не удержался! С кем не бывает! Кстати, это тебе! – и он протянул мне цветы.

Уж лучше бы я ударила его тогда! Он заслужил! Пусть бы накричала, накинулась с кулаками, выместила на нём злость, высказала всё, что думаю о таких, как он. Но я только склонила голову, не в силах справиться с набежавшими слезами. Стало ужасно жаль растраченных впустую надежд и времени на человека, который того не заслуживает.

– Ладно, я виноват, – признал Денис. – Я самый последний мерзавец на свете. Если бы ты знала, как я ненавижу себя за то, что причиняю тебе боль!.. Возьми же цветы, Света!

– Поезжай домой, – сказала я. – Ты стоишь под дождём.

– Светик! Скажи, что прощаешь меня и что у нас всё будет как прежде! – потребовал он и даже схватился за подоконник с явным намерением влезть в окно.

– Не будет как прежде. А теперь уходи, Денис. Пожалуйста. – Я попыталась отлепить его руку от подоконника.

– Света!

– Уйди! – прикрикнула я, теряя терпение. – Ненавижу!

– Что? Меня? Ненавидишь? – Денис захлебнулся от возмущения. – Да кто ты такая, чтоб меня ненавидеть?! Посмотри на себя и на Каринку – почувствуй разницу! Никому такая замухрышка не нужна, кроме меня, даже с деньгами твоего отца. Ещё жалеть будешь и прощения просить, чтоб вернулся! Подумаешь, налево пару раз сходил – что я, не мужик, что ли!

Наконец мне удалось захлопнуть окно. И тут же ноги мои подкосились, я опустилась на пол и рыдала, горько, надрывно, пока не потеряла сознание.

А букет, валявшийся в грязи, я потом всё-таки подобрала. Цветы ведь ни в чём не виноваты.

Глава 2

Нечего и говорить, что после того случая я плохо схожусь с людьми и буквально в каждом ищу подвох. А как иначе! Если друзья детства вдруг оказываются предателями, то чего остаётся ждать от незнакомых людей?

Правда, к тому времени, когда всё это произошло, я успела подружиться с одногруппницей – Лизой Загорской. В отличие от Карины, с которой я дружила скорее в силу привычки, чем из-за желания угодить родителям, с Лизой всё было по-другому. С первого курса мы симпатизировали друг другу больше, чем остальным, и со временем обнаруживали всё больше схожих интересов, вкусов, увлечений. Мы были на одной волне, и мне это нравилось. Именно о такой подруге я мечтала с самого детства. Также мне импонировало то, что Лиза никогда не заискивала, как это делали другие, не искала выгоды, ни разу не просила у меня взаймы. Она просто видела во мне человека.

Правда, нашу дружбу омрачало одно существенное «но». Я ни разу не приглашала Лизу в гости по той причине, что моим родителям это бы очень не понравилось. Они всегда тщательно выбирали круг знакомств и не одобрили бы моей дружбы с девочкой, родители которой принадлежат не к классу работодателей, но к классу рабочих. Впрочем, это было моей проблемой, а не проблемой Лизы. Но это обстоятельство существенно портило мне удовольствие от общения с ней, я чувствовала себя виноватой перед подругой, а тут ещё этот случай с Денисом…

Я понимаю, он нарочно назвал меня никому не нужной замухрышкой, желая сделать больнее. Да и никто никогда не считал меня страшненькой или невзрачной, наоборот. В десятом классе я выиграла конкурс красоты. А в прошлом году, на первом курсе, участвовала в отборочном туре и даже получила титул «Мисс факультета философии и социологии», но Денис неожиданно заупрямился и запретил мне участвовать в этом, как он выразился, «вертепе». Как девушка, которую воспитывали в духе «жена всегда должна слушаться мужа», я уступила, и первое место заслуженно получила вице-мисс – Лиза Загорская, моя замстаросты.

От Лизы не укрылось моё состояние, но, нужно отдать ей должное, в душу она не лезла, не пыталась меня ни с кем познакомить, чтобы «с новой любовью я забыла прежнюю», не забрасывала дурацкими советами в стиле «улыбайся почаще – и всё пройдёт» или «будь мудрее – прости». Она просто была рядом, когда я в этом нуждалась, словно чувствовала, когда именно нужно подставить дружеское плечо, а когда я просто хотела побыть одной. Долгое время наша дружба ограничивалась университетскими стенами, но постепенно мы сблизились настолько, что в один прекрасный день Лиза вполне естественно предложила мне прийти к ней в гости на чашечку чая, а я согласилась.

Дело было в праздник – День города. С раннего утра и до обеда мы как активистки университета принимали участие в выставке цветов, затем прошлись по парку и прилегающей площади, послушали народные песни, поели каши из полевой кухни, поглазели на какие-то боевые искусства, которые устраивали прямо под открытым небом. Лиза с заметным интересом наблюдала за тем, как два подростка молотили друг друга руками и ногами.

– Мой парень раньше занимался тайским боксом, – объяснила она, – и брат тоже.

Я никак не прокомментировала эту фразу, а Лиза не продолжала. О том, что у неё имеются и парень, и брат, я знала, но знакомы мы были только заочно, и то лишь отчасти.

– Какие планы на вечер? – поинтересовалась подруга и, не дождавшись ответа, добавила: – Хотела пригласить тебя на концерт. Не против пойти с нами?

– С вами? – машинально переспросила я, чувствуя, как внутри что-то напряглось.

– Со мной и Глебом. Это мой парень. Ты могла его видеть на прошлогоднем конкурсе красоты, но как-то не вышло вас познакомить, уж прости.

Я кивнула и улыбнулась, давая понять, что всё нормально. Высокого симпатичного парня, который вполне мог бы сниматься в рекламе автомобилей или мужского шампуня, я видела однажды под руку с Лизой, поэтому имела представление о том, в какой компании могла бы провести вечер.

Ежегодно в День города на главной площади устанавливали сцену и устраивали концерт. Гвоздем программы, как правило, был праздничный фейерверк и выступление звёзд эстрады. В этом году в наш город приезжала группа, которая очень мне нравилась. И Лиза знала об этом. Думаю, догадывалась она также о том, что мне ужасно хочется пойти, только не с кем.

– Я не против, если вы не против, – сказала я.

– Значит, замётано! – обрадовалась Лиза. – Тогда у меня ещё одно предложение. До начала концерта три часа – достаточно для того, чтобы перекусить и немного отдохнуть. Предлагаю провести это время у меня. Я живу в квартале отсюда.

– Очень мило с твоей стороны, – проговорила я, лихорадочно раздумывая, стоит ли мне принимать ещё и это предложение.

С одной стороны, не хотелось стеснять незнакомых людей, а с другой, приглашение было очень даже кстати. Жила я далеко, за городом, в элитном посёлке, и эти три часа только бы потратила на дорогу туда и обратно. А немного отдохнуть не помешало бы.

Лиза, словно понимая моё замешательство, сказала следующее:

– Я бы хотела познакомить тебя с родителями, но они, к сожалению, на даче. А брат работает без выходных, так что помешать нам не сможет, даже если очень захочет.

Я оглядела себя: одета в джинсы, футболку и белые кеды, в руке джинсовый пиджак (утром было прохладно) – в принципе, одежда и обувь подходят для вечернего времяпрепровождения. И, не раздумывая более ни минуты, я с благодарностью согласилась.

– Нужно предупредить родителей, что вернусь поздно, – сказала я и набрала папу.

– Да, дочь, – пробасили в трубку.

Коротко, по-деловому, как учил отец, я объяснила, чего хочу. Тот не стал возражать, сказал только, чтобы я была всё время на связи и ни в коем случае не садилась в такси.

Дело в том, что только за минувшие полгода в нашем городке произошло два жестоких убийства. Обеими жертвами стали молодые девушки, и одна из них, Олеся Миронова, училась на том же факультете, что и мы с Лизой. Кто повинен в смерти девушек, пока оставалось невыясненным, но некоторые факты указывали на то, что убийцей мог быть водитель такси.

Я не разделяла взглядов ополчившихся против таксистов людей, однако по настоянию родителей перестала пользоваться услугами службы такси. С учёбы или работы меня обыкновенно забирал Роман Аркадьевич, папин помощник, который также исполнял обязанности водителя. Иногда я возвращалась домой автобусом, но это, скорее, было исключением, а не правилом.

Глава 3

Квартира у Загорских показалась мне просторной, светлой и очень уютной, хотя и была обычной трёхкомнатной сталинкой, затерявшейся среди панельных новостроек в самом центре города.

Лиза провела меня в кухню и, пока она хлопотала у плиты, я успела рассмотреть не новую, но добротную мебель, магнитики на холодильнике, цветущие на подоконнике фиалки, несколько семейных фотографий, висевших над обеденным столом.

– Это мои родители. И Тим, старший брат. И Глеб, – щебетала Лиза. – Я тебе говорила, что его перевели в другой отдел? Кстати, теперь он занимается расследованием убийства Олеси Мироновой.

– Да? И как продвигается расследование? – заинтересовалась я.

– Глеб говорит, что работает над этим, но не углубляется в подробности.

– Понимаю. Служебная тайна.

– Как-то так, – согласилась Лиза.

– Поскорее бы этот негодяй получил по заслугам!

Мы вспомнили Олесю, и, хотя ни одна из нас с ней близко не общалась, до сих пор, спустя пять месяцев после её трагической гибели, было больно и как-то неловко говорить о ней. Чувствовалась какая-то неудовлетворённость собой, словно мы должны были что-то сделать, но не сделали…

Резко повернувшись, Лиза задела миску с тестом, та в свою очередь задела деревянную лопатку, и лопатка упала на пол.

– Ой! – нарочито весело хихикнула Лиза, пытаясь рассеять гнетущую атмосферу. – Кто-то к нам спешит!

Я в очередной раз предложила подруге помощь, но она отказалась:

– Ты гостья, а потому расслабься и отдыхай!

Так я и сделала. Честно, мне было хорошо. Так хорошо и спокойно, как не было, наверное, с того самого дня, когда я стала свидетельницей неверности Дениса. Я чувствовала, что давно нуждалась в подобном общении и такой подруге, как Лиза. Понимала, что после того, как побываю у неё дома, наша дружба как бы перейдёт на новый уровень, отношения станут более доверительными, открытыми, и мне это было нужно. Я хотела этого. Потому что ужасно устала быть ёжиком, который, при каждом подходящем и неподходящем случае сворачиваясь клубочком, колит иголками не только окружающих, но и себя самого.

Я расслабилась и совершенно не ожидала, что в дверь позвонят. Даже на месте подпрыгнула.

– Кто же это может быть? – удивилась Лиза. – С твоего разрешения, я оставлю тебя на минуточку.

– Конечно!

Отставив с огня сковороду, Лиза умчалась в прихожую. Через секунду оттуда уже раздавались голоса – незнакомый женский и Лизы. Я не любительница подслушивать, однако в кухне было прекрасно слышно, о чём они говорили.

– Лизонька, дорогая, выручи! Не могу разобраться, что не так с подключением! Вроде всё с утра работало, а тут раз – и пропало соединение! А у меня онлайн-конференция!..

– Анна Григорьевна, вы делали так, как я говорила вам в прошлый раз?

– Конечно, Лизонька! Я тот листочек с инструкциями сохранила и всё по нему делала, но почему-то не помогло.

– А в техподдержку звонили?

– И в техподдержку звонила, но, понимаешь, Лизонька, они сразу начинают спрашивать о каких-то логинах и роутерах – я правильно выразилась?.. – а я в этом, мягко говоря, не очень хорошо разбираюсь и сразу теряюсь.

– Ну ладно, может быть, я и заскочу на минутку – посмотреть, что там к чему. Но у меня подруга в гостях, не могу же я бросить её одну!

– Ох, дорогая, извини меня, я так не вовремя! Сказала бы сразу, а тут я со своими проблемами!.. Но эта конференция очень важна для меня, пропустить её я никак не могу, понимаешь?

– Понимаю, – вздохнула Лиза и через мгновение уже заглядывала в кухню. – Свет! Побудешь тут одна недолго? Я быстро, максимум пять минут, ладно? Помогу Анне Григорьевне, соседке, интернет наладить – и вернусь. Не обижайся! – добавила она уже чуть тише.

– Конечно, иди, – сказала я, решительно поднимаясь с мягкого кожаного диванчика, – интернет – дело нужное. А я пока блинчиками займусь.

– Ты – чудо! Я буду в квартире напротив, звони, если что! – и Лиза послала мне воздушный поцелуй.

– Непременно, – ответила я и, засучив рукава, взяла в руку половник.

Как всякая хозяйка, блинчики готовить я умела и очень любила, поэтому спустя пять минут на тарелке уже красовалась приличная горка «солнышек», как говорит мой племянник Илюша.

Пока блинчики жарились, я позволила себе внимательнее разглядеть те несколько фотографий, что висели над обеденным столом. Родители Лизы выглядели очень счастливыми и до сих пор влюблёнными друг в друга – на всех снимках они улыбались и обнимались. На других фото была изображена Лиза, а также двое парней, оба крепкие и светловолосые. Одного из них я уже видела с Лизой – Глеба, а другой, получается, её брат. Но и этот парень был смутно знаком, как будто раньше мы уже где-то пересекались, только я не запомнила…

Вдруг щёлкнул дверной замок и в прихожей послышалась возня – кто-то снимал обувь. Лиза или не Лиза?.. Я инстинктивно подобралась и отложила лопатку в сторонку. Не люблю смущать незнакомых людей, оказываясь у них дома, когда те меня нисколько не ждут, да и вообще не подозревают о моём существовании.

– М-м, как пахнет! У нас сегодня блинчики? – послышался мужской голос. Приятный. И почему-то знакомый.

Кажется, Лиза не успеет вернуться до того, как обладатель этого смутно знакомого голоса обнаружит меня на своей кухне. Придётся объяснять, кто я такая и что здесь делаю. Ситуация неловкая до ужаса.

Пара громких ударов сердца – и на пороге кухни показался парень лет двадцати трёх – двадцати пяти, высокий, синеглазый и светловолосый. Тот самый, с фото, которого Лиза представила как старшего брата.

Показался и застыл в удивлении. Но лишь на секунду.

– Здравствуй, – сказал он, глядя прямо на меня своими ясными синими глазами.

– Добрый день, – почему-то смутилась я.

В моём представлении, молодые люди при незапланированном знакомстве должны как минимум вежливо представиться и произнести дежурную фразу о погоде за окном. Напомнить, где мы виделись прежде, или же поинтересоваться, кто я такая и что здесь делаю. Но он молчал. Мне бы самой объясниться, да в горле так запершило, что у меня получилось только закашляться.

– Может, воды? – предложил парень и потянулся к холодильнику.

От глубочайшего смущения меня спасла Лиза, ворвавшаяся в квартиру, точно торнадо.

– Бывают же люди вроде Анны Григорьевны, – с порога закричала она, – в присутствии которых любая техника выходит из строя совершенно по непонятной причине… О, Тим, привет! Не знала, что ты придёшь так рано! Тебя что, уволили с работы? Кстати, вы уже познакомились? Света, это Тимофей, мой брат. Тим, это Светлана, моя лучшая подруга.

– Очень приятно, – сказал он и вытащил из холодильника бутылку газировки.

– Взаимно, – проговорила я.

По-моему, Тимофей – первый, кто не сказал набившую оскомину фразу: «А почему не блондинка? Я думал, все Светланы – блондинки»!

– Не уволили, – обратился Тим к сестре, – просто был рядом и решил зайти на минутку, – с этими словами он открыл крышку, и из бутылки с шипением на линолеум брызнула вода.

Наверное, я ожидала от Лизы чего-то вроде: «Какой же ты медведь неуклюжий!» (во всяком случае, мои бывшие друзья сказали бы именно эту фразу, считая её верхом остроумия), – но Тим, как ни в чём не бывало, достал откуда-то из-за шкафа швабру и в два счёта ликвидировал лужицу. Я на всякий случай почесала подбородок – вдруг челюсть отвисла, а я не в курсе. У нас дома всегда убирала и готовила Галина Ивановна, домработница, иногда – мама, они же приучили к порядку и меня. Обязанностью же моего отца являлось зарабатывание денег и, нужно сказать, справлялся он с этой обязанностью превосходно. Но я ни разу в жизни не видела его ни вкручивающим новую лампочку, ни подстригающим газон во дворе – этим занимались либо электрик, либо садовник. А Денис и вовсе предпочитал лежать на диване с пультом от телевизора, пока я помогала Галине Ивановне крошить новогодние салаты, готовила чай или украшала ёлку гирляндами.

Почему я вообще вспомнила о Денисе? Впереди меня ждёт приятный вечер, любимая музыка и новые друзья. Не знаю, что на меня нашло, но я вдруг спросила:

– Тимофей, а вы идёте на концерт?

Мне показалось, парень обрадовался моему вопросу.

– Ещё бы я пропустил выступление «Горгоны» в родном городе! – с жаром ответил он, и всю его настороженность и неприязнь (если она вообще была, неприязнь эта) как рукой сняло. – Конечно, иду! Но ко мне можно на «ты», я ещё не старый дед. Вроде бы.

Лиза не удержалась и хихикнула, а я, чувствуя, что непоправимо краснею, отвернулась к плите и сняла со сковороды подрумянившийся блинчик.

Блинчик получился что надо.

Глава 4

– Никогда не хотела выступать в роли свахи, да и не буду, – позже призналась Лиза, когда мы отдыхали в гостиной. – Ты ничего такого не подумай, пожалуйста. Но вчетвером действительно будет веселее, чем втроём, правда? Хотя я вовсе не настаиваю.

Я молча кивала в такт её словам, соглашаясь со всем. Лиза о многом умалчивала, но, думаю, я догадывалась, о чём именно. Меньше всего я хотела ощущать себя третьей лишней. И чем думала, когда соглашалась?..

– Брату тоже не с кем пойти, – виновато говорила Лиза, будто оправдываясь, – друзья у него все либо женатики, либо в отношениях. Или не любители по таким концертам ходить. Сегодня вообще практически все работают – праздник же. А остальные вроде на рыбалку подались. Вот.

– Значит, у Тимофея нет девушки? – само спросилось, честное слово.

– Была одна фифа, но они расстались. – Лиза помолчала, видимо, раздумывая, продолжать откровения или же нет. Всё-таки не о себе рассказывает. Но вдруг решилась: – Он её на вписке с кем-то застал. С тех пор не спешит вступать в отношения. Два года уже прошло.

Я не смогла вымолвить ни слова в ответ. Такое впечатление, что обо мне говорят. За одним исключением: я не два года страдаю, а пять месяцев. Всего лишь пять месяцев…

Должно быть, что-то такое отразилось на моём лице, потому что Лиза вдруг тихо сказала:

– Извини.

– Всё нормально.

И тут словно что-то щёлкнуло внутри, и меня понесло. Я рассказала подруге обо всём, что беспокоило меня в течение последних пяти месяцев. Мы и поплакали вдвоём, и обругали неверного Дениса, и обсудили таких девушек как Карина, и обнялись, заверив друг друга в вечной дружбе. Удивительно, но мне стало намного легче. Я будто избавилась от лишнего груза, который добровольно тащила на себе долгое время.

– Чувствую себя тепличным цветком, который холили и лелеяли, а затем вынесли вдруг на улицу в тридцатиградусный мороз, – призналась я, перестав всхлипывать. – Этот урок я запомню на всю жизнь.

– А знаешь – запомни. – Лиза тряхнула головой. – Я тебе, конечно, бесконечно сочувствую, но твои розовые очки рано или поздно всё равно бы разбились. Уж прости за прямоту.

– Ты права, – согласилась я. – Нужно учиться жить дальше.

– Без груза прошлых обид, – напомнила подруга. – И без розовых очков. Договорились?

– Договорились, – улыбнулась я, смахнув со щеки последнюю слезу. – И, пожалуй, новую жизнь я начну с концерта «Горгоны».

– С каждым новым ударом под дых

Моя кровь превращается в сталь, – пропела Лиза, а я подхватила:

– Не даю больше шансов вторых,

Нервных клеток чужих мне не жаль¹.

– Я была на концерте «Горгоны» в прошлом году, – после небольшой паузы сказала подруга. – Ощущения незабываемые!

– Представляю, – улыбнулась я. – А вот у меня, к сожалению, не получилось пойти.

– Вот видишь, ты просто обязана пойти с нами!

– Я тоже думаю, что вчетвером будет веселее, – согласилась я.

– Отлично! – расцвела Лиза. – Тогда я звоню Тиму и говорю, что он идёт с нами!

Пока она говорила с братом, я сидела, закрыв глаза и откинувшись на мягкое изголовье. И поймала себя на мысли, что впервые за последние пять месяцев нисколько не против завести новые знакомства и новых друзей, наоборот, жажду этого.

– Однажды Тим не успевал меня встретить после тренировки, – сказала подруга, отложив мобильник на журнальный столик, – и попросил своего друга – Глеба. Ну, мы знакомы, считай, с самого детства, вроде всё друг о друге знаем, а тут как-то незаметно разговорились, нашли много общих тем – и пошло-поехало. Брат сперва даже не подозревал, что между нами что-то есть. Или просто виду не подавал – бывает, его не поймёшь совсем… А как-то застал нас за поцелуем. Ой, что было!.. – Воспоминания так захлестнули её, что она схватилась за голову. – Отмолотили друг друга по полной, как-никак, оба боксёры. Отцу потом пришлось обоих в травмпункт везти. И я с ними поехала. Помирила. С тех пор и встречаемся с Глебом, можно сказать, открыто. Третий год уж пошёл.

Я слушала Лизу вполуха – в моих мыслях царил тот ещё сумбур: казалось, я одновременно вспоминала и наши лучшие времена с Денисом, и его измену, и грезила о том, что когда-нибудь встречу хорошего парня так же, как повстречала хорошую подругу – Лизу, и предвкушала получить массу удовольствия от концерта, и ломала голову над тем, где раньше могла видеть Тимофея. В то же время я чувствовала, что эмоционально тяжёлый разговор выжал меня, словно соковыжималка – фрукты.

– А вообще, он очень добрый, зачастую даже во вред себе, – говорила тем временем Лиза. – Никому в просьбе не откажет, и многие этим пользуются. Иногда даже среди ночи могут позвонить: Тим то, Тим сё, помоги, выручи, привези, почини…

Сквозь открытое окно слышалось щебетание птиц и шум машин где-то вдали. Такое впечатление, будто я не в центре города нахожусь, а у себя дома в Зелёном посёлке. После насыщенного событиями утра, чая и блинчиков с малиновым вареньем меня разморило, и, убаюканная рассказами Лизы, я не заметила, как уснула.

Глава 5

Ещё не проснувшись окончательно, я сладко потянулась и зевнула. Как же хорошо я спала!.. Открыла глаза – и взгляд мой упёрся в стенку, сделанную явно не из благородных пород дерева, где на полках пылились сервизы и хрусталь, а в центральной нише располагался плазменный телевизор.

Я резко села и свесила ноги, чуть не запутавшись в колючем клетчатом пледе. В изголовье лежала большая подушка, обёрнутая в наволочку с крупными клубничинами. На полу – потёртый ковёр, на потолке – люстра в форме цветов колокольчика, у одного из окон большая кадка с драценой.

Пару секунд я лихорадочно соображала, где нахожусь. И с облегчением вспомнила: я у Лизы Загорской, моей подруги по университету.

Но едва я припомнила и незапланированное знакомство с её братом, и слезливую исповедь о наболевшем, и приглашение на концерт, как мне стало ужасно неловко. Ещё и сон этот, и подушка, и плед, которым меня укрыли… А ведь я наверняка уснула на том самом диване, где обычно спит Тимофей. Не похоже, чтобы эту комнату занимала Лиза или её родители, иначе наличие каких-то чисто женских принадлежностей – да тех же баночек с кремом или флаконов духов – говорило бы об этом. Я машинально прикоснулась ладонью к щеке – она пылала. Другая тоже.

Ещё можно всё отменить, извиниться и умчаться домой?

Приоткрыв дверь, я тут же почувствовала запах жареной картошки, на что мой желудок отозвался голодным урчанием. Но я в ответ тряхнула головой, поправила причёску и решительно направилась в кухню. Правда, едва я открыла рот, чтобы сказать: «Лиза, дорогая, прошу меня простить, но мне срочно нужно домой, и извинись, пожалуйста, за меня перед Тимофеем и Глебом», – как слова застряли у меня в горле.

В кухне хозяйничала не Лиза, а её брат. Но удивилась я, скорее, вовсе не этому. Получается, подруга оставила меня, спящую и беззащитную, в чужом, можно сказать, доме без прислуги и без охраны! На всякий случай я повертела головой: нет, Лизы в кухне не наблюдалось, мы с Тимофеем были одни. И пусть сейчас двадцать первый век на дворе, я не скомпрометирована и Тимофей вовсе не обязан на мне жениться, всё же подобного поведения от подруги я не ожидала. Но тут же улыбнулась сама себе: надо же, какие странные мысли приходят мне в голову! Недаром меня прозвали девушкой, заблудившейся в позапрошлом веке.

– Привет! – с улыбкой сказал Тимофей и помешал картошку на сковородке. – Лиза с Глебом выскочили за хлебом. Будут через пару минут. Проголодалась?

Я проглотила непонятно откуда взявшийся в горле ком и пробормотала:

– Да.

– Присаживайся! Уже всё готово! – и парень широким жестом указал в сторону самого удобного места на кожаном диванчике. Я знаю, потому что уже успела там посидеть.

Я и присела, досадуя на себя за то, что по какой-то нелепой причине растеряла всю свою благовоспитанность. Ни тебе «спасибо за приглашение», ни «разрешите вам помочь». Моя мама не узнала бы родную дочь.

– Я ушёл сегодня с работы пораньше, договорился с Назаром, он подменит меня, – между тем говорил Тимофей, раскладывая по тарелкам аппетитно подрумянившуюся картошечку. (Похоже, словоохотливость – общая черта брата и сестры.) – В самом деле, не могу же я пропустить такое мероприятие, как концерт «Горгоны»!

– Да, действительно, – поддакнула я и решила выразить запоздавшую признательность: – Спасибо большое! Вы с Лизой так добры, так внимательны!..

– Не за что.

Парень придвинул ко мне тарелку с солёными огурцами и нарезанной кольцами копчёной колбасой.

– Благодарю, – снова сказала я.

– Если что, это не я готовил, а Лиза. Я просто помешал разок.

Мне показалось, он слегка смутился. Но я тоже чувствовала себя не в своей тарелке.

К счастью, неловкая ситуация благополучно разрешилась с приходом Лизы и Глеба. Нас познакомили, и, хоть в последнее время я сознательно избегала всех представителей сильного пола, в компании новых друзей я почувствовала себя более-менее комфортно. Причиной тому я посчитала свою дружбу с Лизой. Её друзья – мои друзья.