Kitabı oxu: «Да хранят тебя боги»

Глава 1

В воздухе пахло морем. Едва он проник в приоткрытое окно автомобиля, Ина поняла, что день не сулит ей ничего хорошего. И теперь, стоя на месте происшествия под палящим солнцем, она с трудом сдерживалась, чтобы не расстегнуть хотя бы верхнюю пуговицу форменной блузки. Висящая над землей пыль липла к влажной коже, как пляжный песок, а пот был соленым, как морская вода.

Здесь запах был особенно сильным. И больше всего Ину выводило из терпения то, что никакого моря поблизости и в помине не было.

– Офицер, вы меня вообще слушаете?! – возмутился потерпевший – сутулый старичок, чья залысина ярко блестела в солнечных лучах. Он распинался перед Иной вот уже десять минут. – Дело нешуточное!

– Да-да, я понимаю ваше беспокойство, сэр, но прошу не разводить панику на пустом… – она запнулась и взглянула поверх его плеча, – месте. В общем, поберегите нервы.

– Нервы?! Да кто вас учил так со старшими разговаривать! Думаете, раз форму нацепили, вам все можно?! Тьфу! Как была полиция гнилой насквозь, так и осталась.

Ина сняла фуражку и принялась обмахиваться козырьком. От жары это ничуть не спасало.

– При всем уважении, сэр, мы не сможем решить вашу проблему за один день. Поэтому я и советую вам лишний раз не нервничать.

– Глаза разуйте! – Красный от гнева старичок яростно тыкал пальцем в пустырь, огражденный желтой сигнальной лентой. – Мой дом испарился, а вместе с ним и мой ресторан, дело всей моей жизни! И еще моя жена, будь она неладна!

– Вы уверены, что она тоже испарилась? – тщательно скрывая раздражение, спросила Ина. – Может, отлучилась куда. С любовником сбежала, например.

– Издеваетесь?! Да она на кухне кашеварила, когда я за свежей газетой вышел. – Этой самой газетой он активно размахивал во все стороны. – А когда вернулся, ни жены, ни кухни! Я требую немедленно вернуть мое имущество!

– Мы постараемся провести расследование настолько быстро, насколько это возможно, – ответила Ина дежурной фразой и шагнула за ограждение.

По показаниям свидетелей, здание с рестораном на первом этаже и квартирой потерпевшего на втором исчезло в один миг, и сопровождалось это громким неопределенным звуком. «В-в-у-у-ум!» – так описало его большинство. Утробный, словно раздававшийся из-под земли, нечто среднее между жужжанием и гудением. Кто-то даже почувствовал вибрацию. Соседние дома, прилегающие к ресторану вплотную, остались нетронутыми, как и уличные столики и разбитые у крыльца клумбы. Водопроводные трубы были срезаны ровно по границе фундамента – их оперативно перекрыли, но земля вокруг еще не успела высохнуть.

«Прямо как тогда», – мрачно подумала Ина, но тут же отогнала несвоевременное воспоминание.

Эксперты прочесали пустырь вдоль и поперек, однако не нашли ничего, за что можно было бы зацепиться. Ни единой улики. Если это было делом рук медиатора или чудотворца, то он хорошо постарался, чтобы замести следы.

«Хотя при чем здесь медиаторы? Они же только потусторонним управлять умеют, разве нет? – размышляла Ина. – Вряд ли кто-то из них провернул бы подобное. Значит, все-таки чудотворец? Или, может, сами боги постарались? Нет-нет-нет, если присмотреться, очевидно, что здесь замешана аномалия. Ну и почему, черт возьми, сюда вызвали нас, а не аномальщиков?»

У Ины затрещало в висках. Не так она планировала провести воскресенье. Ей бы спокойно посидеть за отчетами, разобраться с делами, по которым давно горят сроки. Но у богов, похоже, на нее были другие планы.

За многие тысячелетия существования человечества люди попривыкли ко всякого рода мистическим явлениям и событиям, однако с исчезновением недвижимости, а уж тем более чьих-то жен не сталкивались лет сто.

«Нехилая поднимется шумиха, – думала Ина, наблюдая за проталкивающимися через толпу зевак первыми репортерами. – И возможное исчезновение человека только добавит масла в огонь. Будет лучше об этом помалкивать, пока пропажа не подтвердится».

Жара становилась все невыносимее. Надев фуражку и оправив влажный от пота воротник блузки, Ина двинулась к служебной машине.

«Вниманию реверте́нов! – зазвучал над галдящей улицей приятный женский голос городской системы оповещения. – Через пятнадцать минут ожидается потусторонний дождь. Пожалуйста, приготовьте средства защиты или укройтесь в помещении. Повторяю: через пятнадцать минут…»

– Лучше бы обычный дождь объявили, – пробормотала Ина.

Она вызвала дополнительный наряд, опасаясь, что толпа вот-вот прорвет их хлипкое оцепление, и позвонила в Бюро специальной экспертизы в надежде, что хоть кто-то работает там в выходной. Только оценка спецэкспертов могла бы внести какую-никакую ясность в сложившуюся ситуацию.

«Внимание! Десять минут до начала потустороннего дождя!»

Воздух над пустырем дрожал. Утомленные жарой люди отходили от оградительной ленты в тень, прятались в прохладе ближайших магазинов и кафе, а их места быстро занимали другие любопытные прохожие.

«Пять минут до начала… – раздавалось над головами репортеров, надрывающих глотки перед камерами. – Пожалуйста, приготовьте средства защиты или укройтесь в помещении».

Прислонившись к дверце автомобиля, Ина закурила. Кругом мелькали мобильные телефоны, и она надвинула фуражку на глаза, чтобы случайно не засветиться на чьем-нибудь видео или фото. Сеть, должно быть, разрывалась от новостей.

«Менее минуты…»

Над толпой раскрылось несколько зонтов.

«Вниманию ревертенов! Начинается потусторонний дождь! Будьте предельно осторожны!»

Они приехали на удивление быстро – уставшего вида мужчина и девушка в длинном дождевике, которая, кивнув Ине, надела маску наподобие медицинской, приблизилась к сигнальной ленте и, не заходя за нее, принялась осматривать пустырь. Мужчина остался у полицейской машины.

– Лейтенант Гориславка, – протянула Ина ему руку. – Благодарю за сотрудничество. Вы не присоединитесь к коллеге?

– Ах, нет-нет, – он вежливо улыбнулся, – я всего лишь сопровождающий.

– Вы не ревертен?

– Нет. Но я умею заглядывать по ту сторону. Совсем немного, но все же.

Ина осмотрелась: над улицей еще маячили зонты, значит, дождь продолжался. Совершенно незаметный для обычных людей, ревертенам он обжигал кожу. Такова цена дара, что позволяет простым смертным постигать сущность потустороннего, неземного.

– Что скажете? – Ина кивнула на пустырь.

– Это во всех смыслах странный инцидент. – Мужчина сощурился, напрягая зрение. – По границам пустыря сосредоточен… кажется, эфир. А у морского запаха есть отчетливый неземной шлейф. Вероятнее всего, он пришел с той стороны.

– Ставлю на аномалию.

– Судя по эфиру, и правда похоже, но меня смущает, что исчез только один дом – от стены до стены и ни сантиметром больше. Слишком уж аккуратно для аномалии.

– Даже если это не аномалия, почему сразу не привлекли СУИФ? Дело наверняка будет резонансным, а это отличный повод дать людям то, чего они так хотят. Да и возможность для СУИФ доказать свою состоятельность тоже. Если вы понимаете, о чем я.

Ина указала на ближайший рекламный щит. Прохожий, не умеющий читать, вполне мог бы усмотреть на нем рекламу новой коллекции одежды какого-нибудь модного дома, потому что двое людей на фото и выглядели, и позировали как модели. Но если девушка буквально воплощала собой стандарты красоты – кукольное лицо, волны пышных волос, изящные изгибы стройного тела, – то молодой человек был, на вкус Ины, слишком смазливым. Она находила его мягкие, отдающие женственностью черты неприятными. В действительности эти двое вовсе не были моделями, и надпись на щите явственно об этом свидетельствовала: «Агенты СУИФ – всегда на страже вашей безопасности!»

Служба устранения имманентных феноменов, она же СУИФ, была подведомственна Министерству неземных дел и занималась в точности тем, о чем недвусмысленно говорило ее название. В народе имманентные феномены называли аномалиями, а всех сотрудников Службы – аномальщиками. Даже спецэксперты, хотя их услугами зачастую пользовалась полиция в расследовании рядовых преступлений, были вынуждены мириться с этой кличкой, поскольку Бюро формально тоже относилось к СУИФ. Однако теперь, когда слово «аномальщик» превратилось чуть ли не в оскорбление, спецэксперты стали отрицать свою принадлежность к Службе при любой возможности.

Репутация СУИФ испортилась около десяти лет назад, после того как получили огласку особо скандальные случаи халатности, самоуправства и взяточничества, не такие уж и удивительные для государственной структуры. Ина сочувствовала аномальщикам, ведь даже ей, честному офицеру полиции, не раз приходилось сталкиваться с осуждением и недоверием простых граждан. И она прекрасно понимала желание СУИФ поднять рейтинг и привлечь новые кадры, вот только выбранная стратегия приводила ее в некоторое недоумение. Впрочем, яркая парочка симпатичных агентов быстро стала популярной среди столичной публики. Почему же тогда ни один из них не прибыл на место происшествия?

– Ну, знаете, они довольно загружены в последнее время, – устало ответил спецэксперт и потер шею. – Вы, должно быть, слышали, что число аномалий резко возросло за последний год. Полагаю, Службе не хватает ресурсов справляться с ними в кратчайшие сроки.

– И все же они могли бы прислать хотя бы одного. Покрутился бы перед камерами, окинул пустырь многозначительным взглядом. Толпе большего и не нужно, разве не так?

– Нет смысла обсуждать это со мной. – Он старался говорить спокойно, но Ина уловила раздражение в его голосе. – Все кому не лень спрашивают нас о делах Службы. Как будто мы в курсе, что там происходит! Я, между прочим, вообще не должен был выходить сегодня на работу.

Ина хотела выпытать про агентов что-нибудь еще, но в этот момент рядом возникла девушка в дождевике.

– Разрешите доложить, – начала она. Ее слегка покрасневшие глаза слезились. – Неземная материя тонким плетением очерчивает границы исчезнувшего здания. Это похоже на барьер и, вероятно, было использовано для перемещения здания в другое место. Морской запах имеет выраженный эфирный шлейф, а внутри барьера концентрируются эфирные воздушные частицы. Судя по всему, здание переместили на ту сторону, в Неземное Царство, но для подтверждения необходим анализ образцов.

– И как скоро вы сможете его провести?

– Не раньше понедельника. Для сбора образцов нужен медиатор, но я не уверена, что кто-то из них сможет начать работать сегодня… – Девушка замолчала, подняла глаза к небу и сняла капюшон и маску. – Слава богам, дождь кончился! Я в этом плаще уже запарилась. В общем, мы поторопим наших медиаторов и отправим вам заключение, как только оно будет готово.

– Благодарю за содействие.

Спецэксперты уехали, а Ина осталась стоять перед пустырем в глубоких раздумьях. Дело наверняка будет сложным. Без помощи агентов не обойтись, но, раз они не соизволили явиться, она тоже не будет спешить. Запросить поддержку СУИФ можно и завтра. К тому же у нее еще оставалась надежда, что дело передадут другому, более опытному следователю.

Жар поднимался над землей, где всего несколько часов назад находилось здание. Любопытные прохожие заскучали и разбрелись, репортеры тоже разбежались, потеряв к пустырю всякий интерес. Шум затих. Однако Ину беспокоило появившееся из ниоткуда предчувствие, что отдохнуть она сможет еще очень нескоро.

* * *

Буд де Эзрек мучился угрызениями совести. И поводов для этого с каждым днем становилось все больше.

Сидя в сквере под широкой тенью платана, он гадал, когда же его жизнь пошла под откос. Детство, насколько он мог вспомнить, было в точности таким, каким оно обычно рисуется в книжках для самых маленьких – беззаботным и благополучным. Отцовское дело процветало, обещая Буду стабильное будущее, оценки, которые он приносил из школы, родителей почти не волновали, а верных друзей, разделявших его интересы и увлечения, было хоть отбавляй. Ему думалось, что только катастрофа или трагедия могли бы разрушить эту идиллию. Однако всего пары сказанных в сердцах слов оказалось достаточно, чтобы безупречная жизнь Буда затрещала по швам.

Он никогда не отличался особым умом, красотой или обаянием, но все, кому довелось иметь с ним знакомство, находили его приятным и простым в общении. Именно своей простотой Буд и покорял любого, с кем перекинулся хотя бы парой фраз. «Он славный малый, такой добряк», – только и говорили о нем вплоть до того дня, когда в пылу ожесточенного спора Буд случайно проклял своего лучшего друга.

Грубые и жестокие слова, бывало, и раньше срывались с его языка под влиянием чувств. Буд вообще был не из тех, кто думает, прежде чем сказать. Но в тот роковой день, когда сказанное вдруг начало воплощаться в реальность, он пришел в ужас. Друг едва не погиб прямо у него на глазах. Повезло, что проклятие не сработало до конца. Однако все, кто присутствовал в тот момент, понимали, что во второй раз подобного везения может уже не случиться.

Таким пугающим образом Буд открыл в себе божественную силу. Он знал, что был потомком божества, ведь отец не переставая кичился фамилией де Эзрек, указывающей на происхождение их рода от почитаемого древнего полубога Эзрека. Ключевым здесь было слово «древнего», потому что в теле настолько далекого потомка, как Буд, божественная сила едва теплилась, не говоря уже о том, чтобы проявиться. Но вопреки всему он оказался самым настоящим чудотворцем. И создаваемые им чудеса были разрушительны.

Буд боялся собственной силы. Он делал все возможное, только бы ненароком не привести ее в действие, но держать эмоции под контролем в переходном возрасте ему было трудно. Каждое случайно вырвавшееся проклятие, каким бы незначительным оно ни было, вселяло в него все больший страх, а потому силы все меньше ему подчинялись. Окружающие начали сторониться Буда. Они стали осмотрительны, разбрасывались льстивыми комплиментами в его присутствии, не сплетничали и не злословили за спиной, дабы ненароком не навлечь его гнев. Буд многое отдал бы, чтобы говорить свободно, как раньше, и не думать над каждым словом. Но перестать быть чудотворцем он не мог.

Эти копящиеся внутри эмоции были так мучительны и приводили Буда в такое отчаяние, что после окончания школы он отказался продолжать семейное дело и неожиданно для всех ушел служить по контракту. Мама места себе не находила от волнения, отец рвал и метал, но их уговоры ничего не изменили. Буд был непреклонен, хотя и не ждал, что служба избавит его от проблем. Она была не более чем попыткой сбежать от самого себя. А в итоге именно армия помогла ему справиться со страхом и понять, что разрушительную силу можно использовать во благо – для защиты людей. Именно там он научился ее контролировать.

После пятнадцати лет службы он уволился и устроился в охранное предприятие – так Буд стал телохранителем. Возможные риски его не беспокоили, главное, что он наконец-то нашел своей силе достойное применение. Вина, гложущая Буда многие годы, затихла глубоко внутри.

Почему же все вдруг снова пошло наперекосяк?

Впрочем, он знал почему. Буд лишился клиента. Убийство случилось не в его смену, и все равно он корил себя за бездействие, за непредусмотрительность, за то, что взял тогда выходной. Ему нравился тот парнишка, несмотря на постоянные капризы и жалобы, перепады настроения и дурное воспитание. А стоило ли ждать чего-то иного от младшего сына министра неземных дел? Буда веселила его вспыльчивость, а острый ум по-настоящему вызывал уважение. Жаль, что парень так плохо кончил. Ходили слухи, будто бы убийство организовали его же братья.

Буду было совестно еще и за то, что со смертью клиента он испытал облегчение. С годами напряженная работа изнурила его, и ему хотелось покоя не мнимого, а реального: с неспешными завтраками, домашними заботами и вечерними прогулками в парке. Как раз подвернулся повод взять бессрочный отпуск. Надо бы подумать о семье, пока не поздно. Может, завести собаку.

Вчера, терзаемый противоречивыми чувствами, Буд пришел к родителям за утешением и советом. Он рассчитывал приятно провести вечер – в конце концов, они давно не виделись. Но отец, до сих пор таящий обиду и убежденный, что Буд выбрал неверный жизненный путь, не воспринял его чувства всерьез. Он снова завел разговор о семейном деле: что берег этот маленький бизнес ради единственного сына и наследника, что в армии Буд только потратил время и что, останься он дома, жил бы сейчас припеваючи. И не нужна ему эта работа охранником, раз она приносит одни проблемы.

– Видишь, к чему привело твое упрямство? – возмущался отец. – Нечего было бунтовать, когда твое будущее великодушно спланировали за тебя. Сказал бы лучше спасибо!

Буд не собирался конфликтовать, но это заявление стало последней каплей. Разразившись гневной тирадой, он крикнул:

– Да пропади пропадом твой ресторан!

Что ж, вот ресторан и пропал. Вместе с мамой.

Буд схватился за волосы. Сколько уже лет не происходило подобных осечек? Неужели он потерял контроль? И как скоро полиция придет по его душу? Прав был отец: он собственноручно разрушил свою жизнь. Сейчас, когда прошлые ошибки проносились перед глазами, Буд видел это со всей ясностью. Должно быть, ему не дано стать достойным чудотворцем, не дано помогать и защищать. Ни к чему противиться судьбе. По крайней мере, этому армия его точно научила – беспрекословно подчиняться.

– Мистер?

Буд поднял голову.

Над ним склонилась смуглая девчушка в мешковатом платье:

– Эй, мистер, ты чего на земле сидишь?

– Отдыхаю, – не растерялся Буд. – Погода сегодня хорошая.

– И не жалко тебе пачкать такой дорогой костюм? – удивилась она.

– Ничуть. У меня таких целый гардероб.

– Ты бы хоть галстук ослабил. Жара ужасная!

– Вполне терпимая. А вот детишек, сующих нос не в свои дела, я на дух не переношу, – беззлобно сказал Буд.

– Извини уж. – Она качнулась на пятках, и раздался глухой звон бубенцов, должно быть спрятанных в складках одежды. – Ты выглядел грустным, и я подумала, вдруг у тебя что-то плохое случилось. Но раз уж ты отдыхаешь…

Девчушка развела руками, снова заставив бубенцы звенеть. Она совсем ему не сочувствовала, но ее прямолинейность тронула Буда. Он вздохнул:

– Случилось. Настолько плохое, что хуже некуда.

– Ну чего ты, мистер? – Она села на корточки и посмотрела на него блестящими золотистыми глазами. – Жизнь продолжается!

– Легко тебе говорить. Ты даже не знаешь, о чем речь.

Она улыбнулась:

– Зато я знаю, что поднимет тебе настроение. Хочешь купить цветок?

Покопавшись в складках платья, она достала бумажный стакан, в котором рос одуванчик с лепестками, источающими теплое сияние.

– Что это?

– Название я еще не придумала, но здорово же, правда? Купишь? Он единственный в своем роде. Пока что.

– Сколько?

– Сколько не пожалеешь.

Буд отдал ей всю мелочь, какую нашел в карманах.

– Мистер, да ты сама щедрость! Спасибо огромное!

Она вскочила на ноги, громко звеня, махнула рукой на прощание и побежала вприпрыжку в сторону шумной улицы. Буд провожал ее взглядом, пока не потерял из виду. Покрутив стаканчик с цветком, он обнаружил надпись: «Лавочка причуд». Ниже мелким шрифтом был напечатан адрес.

«Надо будет туда наведаться», – решил Буд, вставая с земли.

Он вдруг почувствовал прилив сил, какой уже давно не испытывал, ощутил биение жизни в груди, зарождающееся вдохновение. Возможно, для него еще не все потеряно. Возможно, еще есть шанс все исправить. Ему хотелось верить, что эта встреча со странной девочкой была знаком свыше.

* * *

Авис несся по пустым коридорам Министерства неземных дел. Тревога и раздражение беспощадным пламенем жгли под ребрами, и он чувствовал, что если срочно не выплеснет их на кого-нибудь еще, то его стошнит. К счастью, Макс по-прежнему бежал за ним по пятам:

– Авис! Остановись уже! Давай все спокойно обсудим.

– Обсудим? И что же ты предлагаешь? У тебя появилась светлая мысль, как меня спасти?

– Может, и появилась.

– Прибереги ее на потом, будь добр, – фыркнул Авис. – Сначала я поговорю с Воронок.

– Поговоришь, конечно, но позже. Сейчас ночь вообще-то. А завтра понедельник. Сам знаешь, она не любит говорить по понедельникам.

– Знаю. Но мне плевать.

– Ты не забыл, что она, во-первых, верховный оракул, а во-вторых, полубогиня? Если она тебе откажет…

– О-о, пусть только попробует.

Голова резко закружилась, и Авис, остановившись, оперся рукой о стену. Макс тут же догнал его.

– Может, возьмешь выходной? Носишься с раннего утра, нервы портишь. Серьезно, тебе нужен отдых.

– Заткнись. Завтра у нас пресс-конференция, отмазаться не получится. Наверняка эти сраные журналисты будут допытываться, почему мы игнорируем пропажу ресторана. Господи, чертов ресторан… – Авис зажмурился и потер переносицу. – Кстати, ты не видел Мелодию? Мы должны были связаться, но она мои сообщения даже не читает.

– Не видел. От нее давно ничего не слышно.

– Замечательно. Просто замечательно. – Окончательно обессилев, Авис сполз по стене на пол. – Боги, за что мне все это? Макс, сделай одолжение, стань агентом номер один вместо меня.

– Никак не могу, – развел тот руками. – В отличие от тебя я лицом не вышел.

Авис закатил глаза. Зачем он вообще согласился на эту роль? Не ради славы и уж точно не по доброте душевной. Из-за денег, наверное.

Авис Амарант, лучший агент СУИФ – так он теперь был известен всей стране. Но под красивой оберткой, из-за которой и рос рейтинг его популярности, скрывался весьма посредственный медиатор, вовсе не претендующий на звание лучшего. Все потому, что изначально у Службы была другая стратегия – выбрать несколько подающих надежды агентов, немного приукрасить их таланты, выставить напоказ и сказать: «Смотрите, насколько компетентен наш основной состав! Альдия под надежной защитой!» Авис прошел отбор благодаря внешности и обаянию. Никто и не предполагал, что он так хорошо выступит перед камерами и сразит публику наповал. Стратегию быстро адаптировали.

Второй частью «плана по восстановлению имиджа Службы» было показать общественности уникальных агентов, и выбор моментально пал на Мелодию – первую за минувшие сто лет альдийскую полубогиню, к тому же самолично вызвавшуюся работать в СУИФ. Авис не знал, что хуже – вынужденно быть знаменитостью или иметь в напарницах чудаковатую дочь бога смерти. Сотрудничать с ней было сущей пыткой.

Макс тронул его за плечо:

– Езжай домой, Авис. Отдохни, а потом на свежую голову мы обязательно придумаем, как спасти тебе жизнь.

– Ну уж нет. – Авис тяжело поднялся на ноги. – Я выясню, что эта херня значит. В мельчайших, сука, деталях.

Он рванул в сторону, но Макс тут же крепко схватил его за локоть:

– Ты никуда не идешь. Прошу, Авис, ради твоего же блага…

– Джей Джей, фас!

Из тени Ависа материализовался черный кот и бросился на Макса, метя когтями в лицо. Высвободившись, Авис побежал по коридору. До цели было недалеко.

Сбавив скорость, он распахнул широкие двери зимнего сада и крикнул:

– Воронок!

Окрик прокатился эхом, завис в воздухе, отразившись от стен, и рассеялся.

Верховный оракул, как всегда в белых одеждах под иссиня-черной мантией, невозмутимо стояла на берегу пруда. Ее глаза были прикрыты вуалью, на бледных губах играла улыбка.

– Я ждала тебя, Авис. Проходи, – поманила она рукой. – О чем мне поведать тебе?

– Не прикидывайся, что не знаешь. Выкладывай все. И побыстрее.

– Что я слышу? – Ее ехидный голос звучал гулко под стеклянным куполом сада. – Неужели смерть так сильно страшит тебя?

Авис раздраженно цокнул языком.

Этим утром оракулы озвучили ему божественное послание: скоро он умрет. Никакой конкретики – куцее, размытое предсказание, как от гадалки-мошенницы. И они ждали, что Авис смиренно это примет? Мудрые оракулы не могли предугадать реакцию человека, которому предрекли скорую смерть? Хорошо еще, что они первым делом уведомили о послании начальство и приняли меры, чтобы избежать утечки информации. Авис разузнал имена всех посвященных в его ситуацию, ворвался в кабинет к каждому из них и высказал все, что думал насчет предсказания, оракулов и богов. Не то чтобы он просил совета, и тем не менее все как один советовали ему успокоиться. Конечно, это ведь не им на тот свет отправляться.

– Страх здесь ни при чем, – ответил Авис. – На мне висит гребаная куча обязанностей, которые некому перепоручить. Что подумают люди, если агент Амарант внезапно умрет? Что будет с нашей пиар-кампанией? У меня нет дублера.

– Переживаешь за Службу больше, чем за себя? Напрасно. Уж она-то огромную выгоду извлечет из твоей смерти, – усмехнулась Воронок.

– Естественно, я не хочу умирать, у меня еще столько планов…

– Авис, – перебила она, – разве ты не ревертен? Разве не знаешь, что смерть не всегда означает конец?

– Но это же сраная лотерея. Как мне понять из ничтожно крошечного послания, чего ждать? Богам совсем западло поделиться подробностями?

– Такова их воля. Иногда они помогают отвести беду, а иногда лишь предупреждают о ней.

Авис обреченно выдохнул:

– Можешь хотя бы сказать, сколько у меня времени?

– Если боги будут милостивы.

Воронок опустилась на колено и погрузила ладонь в пруд. Сделав рукой несколько движений, словно рисовала в толще воды замысловатый символ, она зачерпнула со дна горстку разноцветных искрящихся камешков. Встав во весь рост, Воронок окинула внимательным взглядом влажный песок под ногами, наклонилась и вынула из него серебряную монетку:

– Смерть настигнет тебя не раньше чем через неделю, но не позже чем через месяц.

– Просто, блядь, замечательно, – пробормотал Авис.

– Это еще не все. Боги великодушно дают тебе подсказку. Слушай внимательно и запоминай. – Она разложила камешки на ладони, поместила монетку в центр и произнесла нараспев: – Все пути ведут к свету. Там, где смыкаются две руки, рвется старая нить. Истина ближе, чем кажется.

С этими словами Воронок медленно и ритмично принялась по очереди бросать камешки обратно в пруд. Авис смотрел, как они падают, как разлетаются брызги и расходятся круги, как рябит зеркальная гладь. С каждым всплеском недоумение и злость внутри него нарастали, и, едва серебряная монетка выскользнула из пальцев Воронок, он взорвался:

– Чего? Что за ребусы! Боги совсем охренели, за кого они меня держат? Пусть в жопы себе свои подсказки засунут, так ими передай!

Двери за его спиной вдруг распахнулись, и в зимний сад вошел потрепанный Макс, крепко сжимая Джей Джея под мышкой.

– Приношу глубочайшие извинения за моего подчиненного, – грозно глядя на Ависа, сказал он. – Я сейчас же его уведу.

Макс схватил Ависа за шкирку, и тот, против воли увлекаемый в коридор, увидел довольную ухмылку на лице Воронок.

– Ты спятил? Решил навлечь на себя гнев божий? Смерти тебе мало? – заговорил Макс, когда они отошли достаточно далеко от сада. – Ну что, добился чего хотел? Доволен собой? Я говорил тебе не лезть, но нет же, ты у нас теперь пуп земли, тебе все должны! Неужели не ясно, что подобные вопросы так не решаются?

– Мне осталось жить от силы месяц, – тихо вымолвил Авис.

Макс застыл на месте. Джей Джей вывернулся из его захвата и ловко прыгнул на плечо к хозяину:

– Она так и сказала?

– Ага, – отозвался Авис и вяло почесал кота за ухом. – Не больше месяца.

– Черт! Паршивый расклад.

Накопленное за день напряжение схлынуло, уступая тело гнетущей усталости. Голова потяжелела, и Авис почувствовал, что в любую секунду может потерять сознание.

Макс легонько хлопнул его по спине:

– Подбросить тебя до дома?

– Если не сложно.

Все, чего Авису сейчас хотелось, – это чтобы на ближайший месяц его оставили в покое.