Kitabı oxu: «S-T-I-K-S. Пройти через туман VII. Континент», səhifə 3

Глава 7

Плюхнувшись обратно на койку, я уставился на решётку за окном, чувствуя, как реальность вокруг начинает расплываться, перемешиваясь с обрывками воспоминаний о зомби, прыжке и красных надписях. Контузия, говорите? Похоже, этот мир получил контузию, а не я.

Валера сладко похрапывал, уткнувшись лицом в подушку. Наверное, ему сейчас хорошо. Спокойно. Не надо ни о чём думать, никуда бежать. Наверное, это и есть счастье – просто лежать и не париться. Но отчего-то меня при одной мысли о таком счастье начинало тошнить.

Что-то здесь было не так. Слишком… правильно. Слишком логично. Слишком подозрительно. Если бы я был просто сумасшедшим с ПТСР, воображающим себе зомби-апокалипсис, то почему этот бред был таким структурированным, таким… игровым? И почему всё это так отчаянно пытаются замаскировать под обычную психушку?

Мысленно я попытался вызвать меню. Ничего не произошло. Сосредоточился, представил себе ярко-красную надпись, список характеристик, инвентарь… Но ответом на мои усилия стала лишь давящая тишина психиатрической палаты.

Может, «подсказка» про прищуривание была не просто так? Я прищурился, глядя на Валеру, и сосредоточился.

Спящий мужик мигнул, словно это был не живой человек, а цифровое изображение, неотличимое от реальности, после чего сбоку от его фигуры вспыхнул ядовито-зеленый квадратик, испещренный белым, чуть светящимся текстом, от его уголка к объекту потянулась изогнутая под тупым углом указующая стрелка.

Это уже не походило на реальное изображение. Это было нечто откровенно чуждое, ненормально неестественное, будто какая-то корявая инфографика… Я жадно прочитал справку:

Объект – человек, потенциальный зараженный, ID 1067-729-362-282-727, идентифицировал себя как Валера, предположительно безоружен, умения Континента не выявлены.

Ого, работает! И, кстати, слово «заражённый» сразу ассоциируется с теми, кто напал на меня. Намного лучше ассоциируется, чем «зомби», хотя откуда-то я уверен, что и это слово правильное. Но словно бы менее официальное, что ли…

Переведя взгляд на забранное решёткой окно, я ещё раз прищурился. Ничего. Вернулся к Валере и получил всё ту же короткую справку. Бес раздери! Это работает! Я не псих! Или псих, но в каком-то совершенно другом смысле? Попробовал ещё несколько раз на Валере вызвать справку и всякий раз получал ядовито-зелёное окошко с системной справкой.

Огляделся, стараясь не привлекать внимания. Это было легко. Валера продолжал мирно посапывать и в ус не дул. Негодяй…

Нужен был ещё один объект для экспериментов. Так что через пару минут я уже стоял перед постом медицинской сестры. Брюнетка в теле подняла на меня какой-то шальной взгляд. Но я уже вызвал справку и по ней.

Объект – человек, потенциальный зараженный, ID 776-729-568-982-221, идентифицировал себя как Клавдия, предположительно безоружен, умения Континента не выявлены.

Это было невероятно. Невозможно. Но это было.

Значит, что Клава, что Валера – это потенциальные зомби? Они же – заражённые. Те самые, которые мне дают очки за их убийство. Очки, полагаю, влияют на моё развитие, а значит, чем их больше, тем мне лучше. Значит, нужно больше зомби, чтоб быстрее начать развиваться по игровым правилам, так? Только где их взять? Или можно уже начать геноцид местных, не дожидаясь того момента, когда они превратятся в жаждущих крови и плоти тварей и сами нападут на меня?

– Опять ты, Казанский? – недружелюбно-устало бросила Клава. – Чего у тебя на этот раз стряслось?

– Голова болит, – пожаловался я. – И скучно, аж жуть. У вас не будет газетки какой-нибудь почитать? Или ещё чем-нибудь себя занять до обхода?

Медицинская сестра глубоко вздохнула и порылась в недрах стола, извлекая газету.

– Держи, – с видом сделавшей великое одолжение богини протянула мне несколько сложенных листов. – Недельной давности, но на какое-то время займёт тебя.

– Спасибо, – благодарно кивнул я. – А можно выйти, на лавочке посидеть-почитать?

– Можно, – спокойно махнула Клава. – Не уходи только далеко. Через полтора часа обход будет, потом принесут завтрак…

Я ещё раз благодарно кивнул, потому как не ожидал, что меня так легко отпустят. Если честно, предвидел большие сложности, особенно если учесть решётки на дверях. Но пока всё шло как по маслу.

Оказавшись во дворике, я устроился на лавочке и развернул газету.

ВСЯ ПРИОЗЕРНАЯ ПРАВДА

№ 248 (6324) – 28 мая 2028 г. – Цена 15 коп.

ОРГАН ЦЕНТРАЛЬНОГО КОМИТЕТА КОММУНИСТИЧЕСКОЙ ПАРТИИ СОВЕТСКОГО СОЮЗА

Приозёрный???

Однозначно знакомое мне название. Отчего-то я прямо уверен, что знаю это место. Более того, в памяти впервые за всё последнее время мелькнули хоть какие-то образы – город, расположенный на островах. Даже не город, а так, поселение. И старинный замок, возвышающийся чуть в стороне

Но больше, к сожалению, ничего. Запомнив образ, я вернулся к газете.

Следующими в новый зоопарк Приозёрного переедут тропические птицы

В Приозёрном в ближайшее время из старого зоопарка в новый переедут тропические птицы. Как сообщили нашему журналисту в зоопарке, сейчас к переезду готовятся двурогие калао, гвинейские и фиолетовые турако, зеленый и черногорлый арасари и другие. Всего более 20 особей 6 видов. Также идет подготовка к переезду хищников – прямо сейчас они привыкают к большим клеткам-перевозкам.

За 2026-2027 годы на территорию нового зоопарка переехало более 300 животных. Зоопарк построен как природно-ландшафтный парк площадью 30 га. Планируется, что он откроется летом 2028 года. На месте старого зоопарка на улице Монастырская будет создан сквер.

* * * * *

Снегопад повлиял на паводок – арт-объект «Коммунизм не за горами» может быть затоплен

В Приозёрном арт-объект «Коммунизм не за горами» все-таки может затопить. Об этом нашему специальному корреспонденту сообщил руководитель Уральского БВУ Борис Бритвин. Причиной стали корректировки погоды в развитии паводка.Снегопад повлиял на паводок – арт-объект «Коммунизм не за горами» может быть затоплен «Складывающаяся гидрологическая паводковая обстановка такова, что резко увеличился приток к створу Уральского гидроузла (природа пошутила с недавним очень обильным снегопадом), и Приозёрская ГЭС в праздничные дни переходит к пропуску весеннего половодья через водосливную плотину. Величина этих сбросов дает уверенность в том, что арт-объект затопит», – говорит Б. Бритвин.

В последний раз часть набережной, где располагается сегодня «Коммунизм не за горами», затапливало во время паводка весной 2014 года.

* * * * *

Под редакцией ЦК КПСС – Подписная цена на год – 5 руб. 40 коп.

Я пробежал все страницы газеты глазами. Написано было по-деловому и сухо. Не отнять информативности статей, напечатанных убористым шрифтом, но… Как-то это всё сейчас было совсем не ко времени. Никаких новостей про вспышки вирусных заболеваний или атаки зомби в отдельно взятой больничке.

Так-так… Постойте… А что, если?

Я вспомнил красную надпись, которая появлялась после каждой смерти. «Новичок, вы вот-вот станете частью Континента…». Что это за Континент?

Снова пробежал взглядом аскетичные газетные колонки, скупо разбавленные чёрно-белыми изображениями. Выходило, что «мы» ни с кем не воюем, а в спорте всем натягиваем глаз на… В общем, круче всех. Город Приозёрный стоит или на реке Урал или в её бассейне. Однако ни слова, ни намёка ни на какой «Континет» здесь не имелось.

С досадой бросив газету в стоявшую рядом с лавочкой урну, я с досадой нахмурился – про зоопарк и затопление, конечно, интересно почитать, но для меня в этой информации пока никакого смысла нет. И тут меня осенило. "Континент"… Что, если это название? Если это подсказка? Что, если Система – если это и вправду она, – пытается мне что-то сообщить?

Я сосредоточился, визуализируя в уме слово "Континент". Представил его написанным тем же уродливым шрифтом. И произнёс:

– Континент… Что это?

Но в ответ не появилось ничего. Совсем. Тишина. Попробовать стоило, но глупо было надеяться, что всё окажется так просто.

Информационный вакуум был почти осязаем. Я был внутренне уверен, что я не псих. Но насколько точная у меня информация о нашествии зомби? Может, в этой версии… реальности произойдёт что-то другое?

Однако внутренняя уверенность, не подкреплённая осознанными знаниями, подсказывала, что нет, всё повторится. Ладно, что мне делать в этом случае?

Первым побуждением стало желание всех предупредить о надвигающейся неизбежной беде… Но в следующий момент я понял, что если подойду к Клаве и расскажу всё, как есть, то она очень быстро изменит мой статус с «не совсем психа» на «окончательно двинувшегося».

Я огляделся по сторонам. Палата в пограничном отделении больше не казалась такой уж безнадёжной ловушкой. Если просто довериться себе и происходящему, то это всего лишь стартовый уровень какой-то жутко реальной игры. И мне предстояло его пройти. Остаться и поговорить с доктором? Может, что-то получится разузнать? Или не торчать здесь, а попытаться спастись самому?

В случае, если я останусь, смогу ли хоть на что-нибудь повлиять? Скажем честно – нет. Если останусь, меня сожрут. Снова… Или не сожрут, если я действительно сумасшедший, и зомби-апокалипсис мне привиделся в галлюцинации. Или, если я всё-таки нормальный…

Как бы там ни было, все страдания я испытал в полной мере и очень ярко. И повторять их снова не было никакой охоты. Только в этот раз всё случиться куда быстрей. На окнах решётки, и выпрыгнуть уже не получится. Значит, нужно уходить.

Только куда?

Глава 8

На глаза попался чугунный канализационный люк. Нет уж, спасибо. Лезть в вонючую канализацию, кишащую, крысами и тараканами? Будучи при этом в больничном халате и тапках вместо костюма химзащиты? Перспектива так себе. Хотя… Кого я обманываю? Чтобы не встретится с зубами зомби, я был готов и на такое. Но решил оставить этот вариант на крайний случай.

К тому же, чем больше я об этом думал, тем сильнее крепла уверенность: если я действительно псих, то побег через канализацию – это прям классика жанра. Слишком предсказуемо. Слишком… по-киношному.

А если это игра? Тогда зачем усложнять? Иногда самый очевидный путь – самый верный. Или, по крайней мере, самый быстрый.

Воровато осмотревшись, я начал изучать проходную, перекрывавшую выход из внутреннего дворика. Кого я ожидал увидеть? Клаву? Дюжих санитаров или добрых докторов в белых халатах? Сам не знаю. Но, похоже, всем было глубоко наплевать, чем тут занимаются «пограничники» – лишь бы не шумели и вовремя жрали таблетки.

Сделав круг по дворику, я снова присел на ту же лавочку, где читал газету про успехи советского зоопарка и коварный паводок. Мысль о том, что справку о психической полноценности мне теперь, скорее всего, не видать, как своих ушей, почему-то не вызывала паники. Скорее, какое-то мрачное удовлетворение. Если мир сошёл с ума, то быть «нормальным» в нём – сомнительное достижение.

Однако полностью отбрасывать версию с собственным помешательством было бы глупо. Девяносто восемь жизней – это, конечно, обнадёживает, но проверять как быстро я их могу слить, как-то не тянуло. Поэтому я решил не рвать когти сломя голову, а осмотреться. Проверить, так сказать, гипотезу. Отойти недалеко от «больнички», понаблюдать и вообще… Поразмыслить в тишине.

Я внимательно осмотрел периметр дворика. Кирпичный забор, колючка… Но вот выход… Выход представлял собой обычное большое окно караулки, рядом с которым располагался стандартный автомобильный шлагбаум, перегораживающий асфальтовую дорожку, ведущую куда-то за пределы территории. Окно было тёмным, шлагбаум, хоть и опущен, но меня не сдержит. Никаких признаков охраны. Ни будки с сонным сторожем, ни камер наблюдения. Вообще ничего. Будто психушка с «пограничниками» и решётками на окнах – это так, декорация, а на самом деле всем плевать, кто сюда входит выходит.

Странно.

Поёжившись не то от утренней прохлады, не то от дурных предчувствий, я решительно направился к выходу. Шёл, не таясь, обычным шагом. И никто меня не окликнул, не остановил. Я просто подошёл к шлагбауму и вышел на улицу. Только после этого выдохунул с облегчением. Первый пункт плана удался просто. Даже слишком просто.

Тихая, почти безлюдная улица. Брошенный взгляд на табличку с названием дал мне всеобъемлющее, но совершенно бесполезное знание, что улица эта «Интернациональная». Редкие машины проезжали мимо, шурша шинами по асфальту. Старые, обшарпанные дома высились по обеим сторонам дороги. Типичная окраина провинциального городка. Я огляделся. Взгляд зацепился за светофор на ближайшем перекрёстке. Он не работал. Все три его глаза были тёмными и безжизненными.

Электричества нет? Не только в нашей уютной психушке, но и во всём городе? Если так, то дело пахнет керосином. И зомби тут могут оказаться самой меньшей из проблем. Мысль о том, что весь город может погрузиться в хаос, заставила испытать неприятное чувство под ложечкой. Не хотелось даже представлять масштабы катастрофы.

На противоположной стороне улицы виднелся высокий синий забор из профлист, за которым угадывались контуры строящегося здания. Стройка. Идеальное место, чтобы затаиться и понаблюдать за больничкой издалека.

Я подождал, пока проедет очередной автомобиль – старенький, ушатаный в хлам «Москвич», дребезжащий всеми своими деталями, – и быстрым шагом направился через дорогу. Уже почти дойдя до противоположного тротуара, снова услышал рёв мотора. Повернул голову и увидел, как прямо на меня, не снижая скорости, несётся огромный грузовик-самосвал. Грязный, ржавый монстр на колёсах.

Инстинкты сработали быстрее разума. Я рванул вперёд, буквально выпрыгнув из-под колёс многотонной махины. Грузовик пронёсся мимо, обдав меня волной пыльного воздуха и выхлопных газов, и, не тормозя, скрылся за поворотом.

Сердце бешено колотилось в груди. Я стоял, тяжело дыша и пытаясь прийти в себя. Вот тебе и «тихая улочка». Похоже, удача, выданная мне Системой в качестве компенсации, уже начала работать. Или наоборот, это было её испытание?

Отдышавшись, я подошёл к воротам стройки. Рядом с ними обнаружилась небольшая будка-проходная. Ворота были приоткрыты, внутри будки никого. Зато на подоконнике, у самого входа, сидел кот. Огромный, рыжий, невероятно толстый и наглый. Он лениво потянулся, зевнул, обнажив внушительные клыки, и уставился на меня своими зелёными, чуть раскосыми глазами. Взгляд был полон презрения и вселенской скуки. Мол, ещё один припёрся, нарушил мой покой.

Я невольно залюбовался этим царственным созданием. И тут же сработал рефлекс. Прищурился, сосредоточился. Перед глазами привычно вспыхнула ядовито-зелёная панелька со стрелкой, указывающей на кота.

Объект – кошка, размер безопасный, ID 854-324-267-732-811.

И всё. Никаких «потенциально заражённый», никаких «умения Континента не выявлены». Просто констатация факта: кошка. Безопасная. Даже странно. По людям информации было куда больше. То ли кошки Систему не интересуют, то ли этот конкретный экземпляр был настолько преисполнен в своём совершенстве, что никакая зараза его не брала.

Кот фыркнул, словно прочитав мои мысли, и демонстративно отвернулся, принявшись вылизывать свои… В общем, это не кошка была, а вылизывать он стал именно то, что отличает кота от от неё.

Охраны, кроме этого величественного зверя, на проходной не наблюдалось. Забор был высоким, но проникнуть за ворота, замкнутые на цепь с навесным замком, не представлялось слишком уж сложной задачей. Меньше чем через минуту я шагнул на территорию стройки.

Пустота. Мёртвая тишина, нарушаемая лишь завываниями ветра в недостроенных конструкциях да скрипом стрелы башенного крана, раскачивающейся где-то высоко над головой. По строительной площадке порывы ветра гоняли одинокий бумажный пакет – словно невидимые игроки решили поиграть им в волейбол. Картина запустения и разрухи. Даже без зомби выглядело как декорация к фильму про конец света.

Мой больничный халат и тапки потенциально могли привлечь слишком много внимания, сменить бы. Я направился к ряду строительных бытовок, стоявших неподалёку. Двери большинства из них были заперты, но несколько оказались открыты.

Внутри одной из них меня встретила спартанская обстановка. Сколоченные из досок нары на четверых. Грубый стол. Пара табуреток. И – о чудо! – под столом стояла пятилитровая пластиковая бутыль с водой. Даже нераспечатанная. Я отвинтил крышку и жадно припал к горлышку. Вода была тёплой, но чистой. Ненормальная, какая-то патологическая жажда шептала мне, что это – просто нектар богов.

Осмотревшись, я обнаружил в углу несколько комплектов грязных рабочих спецовок, висевших на вколоченных гвоздях. Не первой свежести, конечно, но выбирать не приходилось. Одна из курток и штаны оказались примерно моего размера. Рядом валялись несколько пар крепких кирзовых сапог. А под нарами нашлись даже портянки. Белые, плотные, аккуратно сложенные. И, на удивление, чистые. Кто-то явно готовился к смене. Хотя… после всего увиденного рассуждать о странностях мне было как-то неуместно.

Быстро переодевшись, почувствовал себя гораздо увереннее. Кирзачи сидели плотно, спецовка хоть и была мешковатой, но не стесняла движений. Больничный халат и тапки я запихнул под нары – пусть лежат, может, ещё пригодятся. Хотя… Вряд ли. Что-то подсказывало, что в больницу я больше не вернусь.

Прихватив бутыль с остатками воды, я вышел из вагончика. Неподалёку обнаружилась водопроводная колонка. К моему удивлению, она работала. Вода текла тонкой струйкой, но, главное, текла. Я наполнил свою бутыль доверху и снова напился вдоволь. Жажда мучила неимоверно, то ли от стресса, то ли от обезвоживания после «смерти» и «возрождения».

Теперь одежда и вода есть. Нужно оружие. Я огляделся. Взгляд упал на валяющийся у стены бытовки молоток-кирочку каменщика. Тяжёлый, с удобной прорезиненной ручкой. Отличный аргумент в споре с потенциально заражёнными, если такой случится. Да и не только с ними. Я подобрал молоток, взвесил его в руке. Увесистая штука. Засунул его за пояс новых штанов.

Осталось найти наблюдательный пункт. Я посмотрел на недостроенное здание. Бетонный остов в несколько этажей, зияющий пустыми глазницами оконных проёмов. Идеальное место.

Я направился к зданию и начал подниматься по пустынным бетонным лестничным пролётам, покрытым слоем пыли и строительного мусора. С каждым этажом вид на психушку становился всё лучше. А мир вокруг – всё более зловещим и непонятным.

Глава 9

Поднимаясь по пыльным бетонным ступеням, я чувствовал, как напряжение понемногу отпускает. Стройка была идеальным убежищем – тихим, пустынным, с отличным обзором. Каждый пролёт вверх открывал новые горизонты панорамного вида на окрестности, а главное – на здание психушки, которое теперь казалось каким-то зловещим муравейником, полным скрытых угроз. Ветер гулял по пустым этажам, завывая в проёмах, свистел в арматуре, создавая гнетущую симфонию запустения и усиливая впечатление одиночества.

Я выбрался на крышу. Плоская, залитая гудроном, с торчащими тут и там кусками арматуры и недоделанными вентиляционными шахтами. Отсюда открывался вид не только на больницу, но и на приличный кусок прилегающего района. Улица Интернациональная, по которой я сюда пришёл, тянулась влево и вправо, теряясь между типовыми пятиэтажками и более старыми двухэтажными домами. Из интересного обнаружился только большой магазин, возле которого наблюдалось кое-какое столпотворение, и автобусная остановка.

Я нашёл удобное место за невысоким парапетом, откуда меня не было видно с улицы, но сам я мог контролировать и дорогу, и вход в больницу. Расстелил кусок брезента, найденный неподалёку, уселся, поставил рядом драгоценную бутыль с водой и молоток-кирочку. Всё, наблюдательный пункт оборудован. Оставалось только ждать и смотреть.

Поначалу ничего особенного не происходило. Город жил своей обычной, немного сонной жизнью. Редкие пешеходы спешили по своим делам, машины ехали неторопливо, соблюдая правила. Светофор на перекрёстке так и не работал, но это, казалось, никого особо не волновало. Водители притормаживали, пропускали друг друга, всё чинно и благородно. Даже рыжий кот, хозяин проходной, вышел погреться на солнышке, уселся посреди тротуара и принялся с философским видом наблюдать за проезжающими автомобилями.

Но постепенно всё начало меняться. Сначала еле заметно. Какой-то водитель на старой «Волге» вдруг резко газанул на перекрёстке, едва не влетев в бок такому же ветерану автопрома – «Запорожцу». Тот обиженно бибикнул и уехал, а «Волга» умчалась дальше, виляя из стороны в сторону. Потом ещё одна машина пролетела перекрёсток на такой скорости, словно участвовала в ралли. Потом ещё. Водители на дороге начали вести себя нервно.

К полудню улицу «Интернациональная» можно было демонстрировать в качестве примера по хаотичному броуновскому движению пьяных молекул. Водители гоняли, как ненормальные, подрезали друг друга, сигналили без всякого повода. Атмосфера на дороге накалялась с каждой минутой. Я видел, как два мужика выскочили из своих машин и принялись орать друг на друга, размахивая кулаками. К счастью, до драки не дошло – поорали и разъехались.

Но это было только начало. Ближе к обеду на перекрёстке прямо под моим наблюдательным пунктом, произошла авария. Старенький, набитый пассажирами рейсовый автобус «ПАЗ» не поделил дорогу с потёртой легковушкой, кажется, «девяткой». Удар был несильным, но звук скрежета металла разнёсся по всей улице.

Из «девятки» с тонированными стёклами вылезли трое. Крепкие парни в спортивных костюмах, с бычьими шеями и характерным выражением лиц, не обезображенных интеллектом. Они без лишних слов вытащили из кабины водителя автобуса – пожилого мужичка в клетчатой рубашке и кожаной кепке – и принялись его избивать. Но успели сунуть ему кулаком в лицо всего несколько раз.

Потому что тут из автобуса посыпались пассажиры. Все как один. Бабки с авоськами, женщины с детьми, какие-то мужики в спецовках, студенты с рюкзаками… Даже древняя старушка с клюкой, которая еле передвигалась. И вся эта разношёрстная толпа, молча, с каким-то звериным остервенением, набросилась на троицу спортсменов.

То, что произошло дальше, заставило меня похолодеть. Что-то подсказывало, что я в жизни своей видел не одну и не две драки, да и, судя по всему, даже участвовал в них, но такого… Такого мне наблюдать ещё никогда не приходилось.

Пассажиры не просто били. Они убивали. Бабка с клюкой с каким-то жутким кряхтением раз за разом опускала своё импровизированное оружие на голову одного из парней. Женщины визжали и царапались, мужики методично добивали ногами тех, кто уже лежал на асфальте. Даже дети – и те пытались внести свою лепту, но не могли прорваться к жертвам сквозь толпу взрослых.

Это была не драка, а полноценная расправа. Дикая, слепая, беспощадная ярость толпы.

– Не грози водиле автобуса, попивая энергетики у себя в спортивном зале, – крякнул я, наблюдая за этой невиданной картиной. – Дела…

Через пару минут всё было кончено. Трое спортсменов лежали на асфальте в неестественных позах, в лужах собственной крови. Никто из них больше не шевелился. А толпа пассажиров… Они просто разошлись. Молча, поодиночке, не глядя друг на друга. Словно ничего и не было. Вернулись в автобус? Нет. Просто растворились в городе, оставив после себя три трупа, разбитый автобус и помятую легковушку, которые теперь намертво перегородили и без того узкую дорогу. Пар из пробитого автобусного радиатора лениво поднимался вверх.

Я сидел на крыше, пытаясь осмыслить увиденное. Что это было? Массовый психоз? Или это финты Системы, засевшей не только в голове отдельно взятого вроде бы Ильи Казанского? Мне стало по-настоящему не по себе. Этот мир определённо слетел с катушек.

После обеда стало ещё веселей. Сначала издалека донёсся нарастающий гул мощных двигателей. Потом на улице показались они. Два монстра. Настоящие бронированные чудовища на огромных колёсах, покрытые грубой камуфляжной раскраской по схеме «берёзка». Внешне они напоминали армейские МРАПы типа «Тайфун-К», но были доработаны какими-то безумными механиками. Спереди на каждом висел огромный бульдозерный отвал, весь корпус был утыкан острыми стальными штырями, как у дикобраза, а на крыше вращались дистанционно управляемые боевые модули с автоматическими пушками. Выглядели они устрашающе. За ними, словно приклеенные, ехали четыре тентованных грузовика «Урал», тоже в камуфляже.

Несмотря на то, что техника явно была военная, внутри поселилась стопроцентная уверенность, что к регулярным армейским частям эта колонна никакого отношения не имеет. Что-то в их облике, в манере движения, в самой ауре этих машин было чужим, неправильным. С ходу сказать, как должны вести себя военные, я не мог, но был уверен в своих выводах.

Но тогда кто они? Бандиты? Наёмники? Или что-то похуже? И, главное, откуда я вообще во всём этом так легко разбираюсь – словно уже сталкивался с подобным, и не раз.

С душераздирающим скрежетом МРАПы, не сбавляя скорости, врезались в перегородившие дорогу автобус и легковушку. Металл гражданских транспортных средств душераздирающе завизжал, разрываясь, как бумага. За несколько секунд броневики расшвыряли искорёженную технику по обочинам, освобождая путь колонне. Не сбавляя газ, «Уралы» проехали дальше и свернули к большому магазину с вывеской «ГАСТРОНОМ», находившемуся неподалёку от стройки, где я оборудовал себе наблюдательный пункт.

На парковке перед магазином они остановились. Действовали слаженно, чётко, словно по заранее отработанному плану. Техника рассредоточилась, перекрывая возможные пути отхода. Из десантных отсеков МРАПов и кузовов «Уралов» посыпались люди. Не так чтобы много, но три десятка их было точно, а может и больше. Все в разномастном камуфляже, с оружием в руках. Автоматы, пулемёты, снайперские винтовки, несколько ружей, даже парочка арбалетов.

В наступившей тишине затаившегося города раздался зычный поставленный командирский рык:

– На всё – пятьдесят минут! На цифр время не тратить! Кого поймаю – с тем сам сделаю нехорошее! Бегом давайте!

Зазвенели разбитые витрины. Изнутри донеслись короткие автоматные очереди – видимо, для острастки, или там кто-то оказал сопротивление. Часть бойцов засуетилась, занимая позиции. Я заметил, как несколько автоматчиков, пулемётчиков и парочка снайперов быстро заняла удобные позиции. Кто бы это ни был, в расторопности и сноровке им не откажешь.

А после начался откровенный грабёж. Боевики выносили из разбитых витрин упаковки, ящики, мешки. Через распахнутые центральные двери выкатывали «рохлями» поддоны, доверху гружёные разнообразным товаром.

Этот беспредел продолжался минут десять. И тут на перекрёсток между гастрономом и моей стройкой, лихо взвизгнув тормозами, вылетел милицейский УАЗик-«буханка» с синей полосой и надписью «Милиция» на борту. Из машины выскочили девятеро. Все в стандартной голубой милицейской форме. Я разглядел у них автоматы Калашникова – укороченные АКС-74У. У одного, самого рослого, был ещё какой-то самозарядный гладкоствол.

Один из милиционеров, видимо, старший, поднёс к губам ручной мегафон и что-то проорал. С моего расстояния слов было не разобрать, только искажённое эхо долетало. Но тон был явно приказной и матерный.