Kitabı oxu: «За точкой новостей»

Şrift:

ISBN 978-5-0056-0520-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Предусловие

Здесь, в лучших традициях времени, должно говориться о том, какой автор уникальный, неповторимый и со всех сторон не такой, как все. Чувственнейший человек, решивший буквально от сердца тебе, читателю, оторвать вот эту книжицу! Так вот, этого здесь не будет.

Ведь на самом деле – у поэта две руки, две ноги, двадцать тысяч зарплаты и одна страсть к отделанному и качественному искусству. В общем, портрет почти тривиальный. Именно поэтому помещённая здесь поэзия интересна не столько автором, сколько необычным местом создания, о котором и скажу пару слов.

Стихи я писал и пишу, находясь за Точкой новостей. Здесь людей волнует не ситуация на консалтинго-примансалтинговых биржах, не очередная речь морщинистой моськи из телика и даже не сколько пингвинов сегодня завезли в московский зоопарк. Мы живём другими вопросами.

Например, в моей семье часто спрашивают, как прожить от зарплаты до зарплаты. Друзья с последних курсов часто думают, работать ли там, где платят или там, где нравится и лучше всего выходит. Ещё часто думают, почему приходится выбирать. Один мой знакомый волонтёр всё не может понять, почему доктор исторических наук живёт на Курском вокзале и какой человек вообще заслужил там оказаться на правах постоянного жильца. А я – пишу стихи и не укладываю в голове, как можно мусолить от строчки к строчке розовые сопли и тленный тлен, когда вокруг, буквально из под асфальта, из окон домов прорастают эти и многие другие вопросы, истерично требующие от искусства хоть какого-то ответа.

Попытка пару таких ответов дать, а заодно упаковать их в звучные и сильные слова, породила данную книгу и данный её раздел, названный «ПредУсловие». Назван он так потому что прежде, чем мы начнём, я хотел бы как раз одно такое предусловие поставить.

Стихи, которые ты здесь прочтёшь – не просто вызовут некие чувства и переживания. Как я и сказал, они – мои выводы из прожитого и увиденного. «Выжимка» из двадцати лет за Точкой. И я бы очень хотел, чтобы за эмоцией каждого стихотворения ты, читатель, отыскал бы тот самый «вывод».

Его можно принять, с ним можно не согласиться. Его просто необходимо встретить критически! Но, так или иначе, мне хочется, чтобы послания из за Точки новостей кто-то обнаружил. Иначе всё было напрасно.

Ну а теперь, когда мы предусловились, – к лирике.

Похоронное мне и ему

Наплевать, что умирать мне безызвестным,
Утопать      костями       в   омуте теней,
Что отброшены
                     и ростом
                                     этажей,
                                              а если честно —
И фигурами в литературе покрупней.

Размусоливать о смерти – больше злобы,
А сказать вам,
                                      жить как
                                                               не моё?
Юность выпоить солёным потом, только чтобы
Стариканом жадно жрать «Моёт»!

И с ногой,
Что продранной мозолью просит йода,
Топать на работу сто-о-олько  лет,
Изменяя с планом взятия «Тойоты»
Монументу-плану взятия планет!

Нет, работать только в поте и ни ахом
Не раздаться, а не ради груд купюр:
Чтобы каждому когда-нибудь
Соштопать по рубахе,
А не кутаться в свою,
Но «от кутюр»!

Вот и мне – сонеты глотку не полощут:
Только лозунг,
чтоб немногих,
но копейно протыкал,
Даже если песенкам послаще и попроще
Разлетаться тиражами
Бл*дей по рукам.

Умирать мне безымянно, но солдатом,
Не отплёвывая с кровью
                                    ни «мой боже»,
                                                       ни «прости»,
На горящих баррикадах классового Ада
Отстрелявшим
По мещанству
Каждый
Стих.

Небольшое

Мало ли мелочных мечтами – я ж
Музу возьму как разменную пленную:
Подашь карандаш, да тетрадку подашь,
Да я – за неделю
Вселенную!

А если прелестно и глупо влюблюсь,
Не смею – ничем преуменьшить этого:
Богинено имя любимой с обкусанных уст
Понесу проповедовать.

И распроповедаю зверю, звезде
И зелени в имя любимое веровать!
Мне чуждо – то чувство и то из дел,
Что не Гуливерово.

Мой голод любого другого лютей,
Лютей, чем у Африки обезвоженной,
Мой голод к огромному, я – «из людей»,
Мне меньшего – не положено.

Ещё небольшое словцо, да и сам
Я мал, но и на́ две последние сотки
Поспорю – поспорю! – сейчас небеса
Опираются прямо на наши высотки.

Если верно, что в нас великанища нет,
Или нет, – если есть, но он крохотен,
То зачем человечье ревенье ракет
Космос трясёт
Во грохоте?

Плюнем! Плюнем, что люди – малы,
Рост и прочье – природы провинности:
Вы и я – по мечтам, по трудам – исполин,
Исполин, и не так ещё вырастем.

Человека не мчит не космический бег,
Под стопой по́лно звёздного крошева!
Всё ещё небольшое словцо «человек»
Человеку же – и обо́льшевать.

К слову о словах

Бывают швабры   вместо языков,
В плевочки слухов губы перемажа,
Обчешут, где,
                       зачем
                                        и кто какой,
За кофе, за работой, может, я же

К    подобным разговорам охладел,
Ни слова, словно к слову не привычен,
Мне нравятся слова!
                               Но только те,
Которые весомей зуботычин.

Мне нравится,
                                      когда,
                                                            в противовес
Словесной мелочи, застенчивой и путанной,
Одно «люблю» – не слово, а порез
Целует грудь шпицрутеном.

Когда подмостки – это эшафот,
Слова с подмостков
                              огненны
                                       и искренны,
Такими часто изо рта плюёт
В последние мгновенья
Висельный.

А там, где класс —
                           на класс,
                                      селения война
В тела размародёренные выстлала,
Стиха науку нужно уровнять
С наукой пулю в голову
Вбить выстрелом.

Есть речь – не речь! – мотив локомотиву масс,
Что движет жизнь выстрадать и выстроить,
Есть сплетни, – что разводят раз на раз,
Раскрасить скуку или из корысти.

И   к   сплетням    я заметно охладел,
Ни слова, словно к слову не привычен,
Мне нравятся слова, но только те,
Которые весомей
Зуботычин.

А если слово – кровь не кипятит,
Не заставляет поступать и думать ширше,
То слово – грош! «Пятёрочкой» пройди
И разменяй копейкой у кассирши.