«Аэлита. Гиперболоид инженера Гарина» kitabından sitatlar
Не смерть страшна, но одиночество, безнадежное одиночество в вечной тьме — это действительно страшно."Аэлита"
Каким бы возвышенным чувством он ни смутил, — в тебе пробудится женщина, и ты погибнешь. Только холод мудрости, только спокойное созерцание неизбежной гибели всего живущего, — этого пропитанного салом и похотью тела, только ожидание, когда твой дух, уже совершенный, не нуждающийся более в жалком опыте жизни, уйдет за пределы сознания, перестанет быть, — вот счастье. А ты хочешь возврата. Бойся этого искушения, дитя мое. Легко упасть, быстро — катиться с горы, но подъем медленен и труден. Будь мудра."Аэлита"
Истинный мир — невидим, неосязаем, неслышим, не имеет вкуса и запаха. Истинный мир есть движение разума. Начальная и конечная цель этого движения непостигаема. Разум есть материя, более твердая чем камень, и более быстрая чем свет. Ища покоя, как всякая материя, разум впадает в некоторый сон, то есть становится более замедленным, что называется — воплощение разума в вещество. На степени глубины сна разум воплощается в огонь, в воздух, в воду, в землю. Из этих четырех стихий образуется видимый мир."Аэлита"
Первородное зло было в том, что бытие — жизнь Земли и существ — постигалось как нечто, выходящее из разума человека. Познавая мир, человек познавал только самого себя. Разум был единственной реальностью, мир — его представлением, его сновидением. Такое понимание бытия должно было привести к тому, что каждый человек стал бы утверждать, что он один есть одно единственное, сущее, все остальное — весь мир — лишь плод его воображения. Дальнейшее было неизбежно: борьба за единственную личность, борьба всех против всех, истребление человечества, как восставшего человека его же сна, — презрение и отвращение к бытию, как к злому сновидению."Аэлита"
И там не уйти от себя — за гранью Земли, за гранью смерти. Зачем нужно было хлебнуть этого яду — любить! Жить бы неразбуженным. Летят же в эфире окоченевшие семена жизни, ледяные кристаллы, летят дремлющие. Нет, нужно упасть и расцвесть — пробудится к жажде — любить, слиться, забыться, перестать быть одиноким семенем. И весь этот короткий сон затем, чтобы снова — смерть, разлука, и снова — полет ледяных кристаллов."Аэлита"
В человеке дремлет самая могучая из мировых сил — материя чистого разума. Подобно тому как стрела, натянутая тетивой, направленная верной рукой, поражает цель, — так и материя дремлющего разума может быть напряжена тетивой воли, направлена рукой знаний. Сила устремленного знания безгранична."Аэлита"
– Знаешь, что такое капитализм?
– Нет, Василий Иванович, не знаю.
– Объясню тебе в самой упрощенной форме. Девять человек работают, десятый у них все берет, они голодают, он лопается от жира. Это – капитализм. Понял?
– Нет, Василий Иванович, не понял.
– Чего ты не понял?
– Зачем они ему дают?
– Он заставляет, он эксплуататор…
– Как заставляет? Их девять, он один…
– Он вооружен, они безоружные…
– Оружие всегда можно отнять, Василий Иванович. Это, значит, они нерасторопные…"Гиперболоид инженера Гарина"
- Что это народ собрался, - убили кого?
- На Марс сейчас полетят.
- Вот тебе дожили, - этого еще не хватало!
- Что вы рассказываете? Кто полетит?
- Двоих арестантов, воров, из тюрьмы выпустили, запечатают их в цинковый бидон и - на Марс, для опыта.
- Бросьте вы врать, в самом деле.
- То есть, как это я - вру?
- Да - ситец сейчас будут выдавать.
- Какой ситец, по скольку?
- По восьми вершков на рыло.
- Ах, сволочи. На дьявол мне восемь вершков, - на мне рубашка сгнила, третий месяц хожу голый.
- Конечно, - издевательство.
- Ну, и народ дурак, Боже мой.
- Почему народ дурак? Откуда вы решили?
- Не решил, а вижу.
- Вас бы отправить, знаете куда, за эти слова.
- Бросьте, товарищи. Тут, в самом деле, историческое событие, а вы Бог знает что несете.
- А для каких это целей на Марс отправляют?
- Извините, сейчас один тут говорит:
- 25 пудов погрузили они одной агитационной литературы и два пуда кокаину.
- Ну, уж - кокаин вы тут ни к селу ни к городу приплели.
- Это экспедиция.
- За чем?
- За золотом.
- Совершенно верно, - для пополнения золотого фонда.
- Много думают привезти?
- Неограниченное количество.
- Слушайте, - с утра английский фунт упал.
- Что вы говорите?
- Вот вам, - ну. Вон - в крайнем доме, в воротах, один человек, - щека у него подвязана, - фунты ни по чем продает.
- Тряпье он продает из Козьмодемьянска, три вагона, - накладную.
- Гражданин, долго нам еще ждать?
- Как солнце сядет, так он и ахнет.
Гусев и Маша жили в одной комнате, в когда-то роскошном, огромном, теперь заброшенном доме. Во время революции обитатели покинули его. За четыре года дожди и зимние вьюги сильно попортили его внутренность.
Комната была просторная. На потолке, среди резьбы и облаков, летела пышная женщина с улыбкой во всё лицо, кругом — крылатые младенцы.
«Видишь, Маша, — постоянно говаривал Гусев, показывая на потолок, — женщина какая весёлая, в теле, и детей шесть душ, вот это — баба».
Шумели старые липы в сквере. Воздух был влажен и тепел. На куче песку, один во всем сквере, видимо уже давно, сидел маленький мальчик в грязной рубашке горошком и без штанов. Ветер поднимал время от времени его светлые и мягкие волосы. В руке он держал конец веревочки, к другому концу веревочки была привязана за ногу старая взлохмаченная ворона. Она сидела недовольная и сердитая и так же, как и мальчик, глядела на Скайльса.
