Kitabı oxu: «По другую сторону Алисы», səhifə 3
Часть II
Обратный отсчет
Глава 1
Остаться в живых
Солнце, видимо, так сильно по мне соскучившись, решило со всей радиоактивной мощи засветить мне глаза. Легкие раздирало. Я закашлялась. Слух тоже начал возвращаться ко мне. Неразборчивые крики, звук лопастей вертолета донеслись до моего сознания. Я отплевывала воду. В скором времени я привыкла к почему-то ставшему для меня таким непривычным свету и увидела светло-голубые глаза. Я взвизгнула. Вернее, думала, что завизжала, а на самом же деле издала хриплое бульканье. Ну и реакция же на голубоглазых. К слову, это оказался не мой муж. Он бы не смог так низко пасть со своего пьедестала и опуститься до помощи простым смертным. На меня с невероятным беспокойством смотрел парамедик.
– Не волнуйтесь, вы живы, все хорошо. Сейчас нужно доставить вас в госпиталь. – С этой воодушевляющей речью он попытался перевернуть меня на бок, чтобы придать мне безопасное положение и я не захлебнулась бы собственной рвотой, не до конца вышедшей из меня водой и еще бог знает чем. Я решительно запротестовала. Какое там безопасное положение, мне всего год осталось жить! Некогда отлеживаться. Но мои мышцы самым наглым образом предали меня, я не смогла даже оторвать свой, ставший таким неподъемным, корпус от земли. Или гравитация усилилась в разы за время моего отсутствия на этом свете. Пока коллега моего спасителя тащил в нашу сторону носилки, я смогла осмотреть место происшествия. Я лежала недалеко от «Порша», вокруг меня развели целую спасательную операцию. Рядом валялись мешок Амбу с маской и медицинская сумка. Я заметила полицейскую машину. Законники в форме со смешными шашечками, по всей видимости, дожидались команды медиков «фас», чтобы растерзать меня своими вопросами. Интересно, какие у них версии? Что я решила искупаться и во время плавания потеряла сознание и утонула? Очень подходящая и удобная версия, их допрос будет лишь формальным, для себя, скорее всего, они уже все решили. И что мне им сказать? «Сэр, мэм, извините. Меня на том свете навещал проводник в мир мертвых и сообщил мне пренеприятнейшее известие – видите ли, меня пытались убить». И здравствуй, дурдом.
На другой стороне мне удалось его избежать. Пока в голове прокручивались мыслительные шестеренки, меня переместили на носилки и теперь готовили к транспортировке. На вертолете доставят, я прямо такая важная. А может, и не было никакой другой стороны? Буду еще жить долго и счастливо. Разведусь, поеду к бабушке, а после того, как навещу ее, найду здесь работу, в конце концов, столько усилий было брошено на переезд. Да и к жизни в Лондоне я успела привыкнуть, друзья найдутся и любовь… надеюсь. Разработав столь гениальный план, мой мозг, похоже, выдал на тот момент все, на что он был способен, и отключился.
Я отчаянно пыталась разлепить веки, чтобы прекратить это ужасное диско.
– Выключите, пожалуйста, – прозвучал мой надломленный и хриплый голос.
– Ноэль, возьми уже трубку! Мы пациента везем! – раздался низкий гудящий баритон. Почему так хорошо слышно, мы разве не на вертолете летим?
Открыв глаза и сумев сфокусировать свое зрение, я поняла, что командный голос принадлежал голубоглазому парамедику, надо признать, весьма симпатичному. Русые волосы, стройная фигура. Хоть он и сидел, но я оценила его внушительный рост. Красавчик. Его коллега, полноватый темноволосый молодой человек, отключив источник моих мучений, надулся:
– Между прочим, гимн реаниматологов. Жена звонила, – обиженно пробурчал медработник. Его привлекательный напарник, не сменив раздраженного тона, ответил:
– Хоть ее величество под гимн Соединенного Королевства! Мы на работе, будь добр, ставь на беззвучный или отключай совсем! – Красавчик в гневе попытался сдуть прилипшую ко лбу прядку. Усилия не увенчались успехом, и ему пришлось убрать ее длинными пальцами. Я чудом выжила, а думаю о чьих-то длинных пальцах. Соберись.
– Мы не на вертолете? – не сумела я сдержать удивления.
Я смогла обратить на себя внимание симпатичного парня. Ура. Подумаешь, при смерти была, главное – результат. И вновь встретилась с взглядом небесных глаз моего спасителя. Он мне улыбнулся, и я поплыла. Вернул к действительности все тот же низкий гудящий голос:
– Нет, мисс. Мы в машине скорой помощи, направляемся в Университетскую больницу Северного Миддлсекса.
Я хотела было спросить, почему туда. А потом несчастные нейроны моего головного мозга напряглись, и я поняла, что это ближайшая скоропомощная больница от места происшествия. А вертолет? Я же его видела?
– Сэр, прошу прощения, но я видела вертолет, что-то еще произошло в том месте? – Я не отрывала от красавчика внимательного взгляда.
– Майк, мисс. Да, к сожалению, сегодня утром была крупная авария – грузовик столкнулся с легковым автомобилем, и зацепило при ударе еще несколько машин. Движение пришлось перекрыть, – он замолчал, нахмурился, казалось, собираясь с духом, и продолжил: – Были жертвы, мы приехали на другой вызов, поэтому подробностей катастрофы я не знаю. – Майк еще сильнее сдвинул брови и отвернулся. Наверное, жалеет, что потратил время на меня вместо возможности помочь стольким пострадавшим. И, словно опровергая мои домыслы, он произнес:
– Но я рад, что оказался там и смог помочь вам. – Майк вновь озарил машину «скорой помощи» очаровательной улыбкой. Флиртует? Или просто профессиональная вежливость? Но на эти слова второй парамедик Ноэль закатил глаза, разве что языком не цокнул, и я сделала вывод – значит, для Майка это не типичное поведение. Флиртует. Абсолютно удовлетворенная этим фактом, я откинулась на тонкую подушку. Жизнь прекрасна. Главное, дорога была и в самом деле перекрыта, голубые глаза принадлежали парамедику. Значит, мне все привиделось? Не было Эйча, леса, трамвая? И констебли прибыли на место катастрофы, а не ко мне. Но что-то не сходится.
– Майк, а как меня нашли? Я не помню даже того, что спускалась в воду, – решилась я сказать правду. Майк кивнул:
– Такое иногда случается от шока, кратковременная амнезия, врач вам все объяснит. Мисс Андерсон, вас обнаружил сторож парусного клуба, когда делал обход. Увидел, как вы заходите в воду, а затем не выплываете на поверхность. Он вас вытащил на берег, вызвал «скорую».
Я заметила беспокойство в его прекрасных глазах. Надо будет расспросить этого сторожа подробно. А может, я вспомню? И лодки никакой не было. Мне даже показалось, из того, что я успела отметить, пока меня готовили к госпитализации, водохранилище несколько отличалось от «озера», которое я видела. Странные дела. Разберемся, сначала здоровье. И я позволила себе потерять сознание.
Проснулась я от типичных больничных звуков, которые наполняли почти все госпитали, что я знала. В светлой палате никого, кроме меня, больше не было, я попыталась нащупать сзади на стене кнопку вызова медперсонала. После десятого нажатия в палату ворвалась запыхавшаяся медсестра в белой униформе. Ох, не переношу белую форму.
– Мисс Андерсон, очнулись? Вам что-нибудь нужно? Я должна сообщить врачу о вашем пробуждении, – сестра выжидающе уставилась на меня.
– Нет, спасибо, – ответила я, покачав головой. Та сразу отозвалась болью. Медсестра удалилась, я пялилась в белоснежный потолок. Неизвестно, сколько прошло минут с момента ее ухода. Я успела немного задремать. Сестра вернулась, вкатывая медицинский столик в палату.
– Доктор Белл придет через десять минут. Мне нужно сделать забор крови, вытяните руку, пожалуйста, и зажмите кулак, – медсестра, Аманда Кросс, если верить ее бейджу, готовила все необходимое. Не люблю иголки. Зачем им моя кровь? Разве это входит в перечень оказания неотложной помощи? Я нахмурилась. Когда медсестра приготовилась вывозить добытый трофей, в палату вошла доктор Белл. Светловолосая, худощавая, совсем невысокая. Ей на вид было около тридцати пяти. С невероятно уставшим видом она открыла мою карту.
– Мисс Андерсон? Как вы себя чувствуете?
За этим последовал целый град вопросов, половина из которых, на мой взгляд, совершенно не относилась к делу. Например: «Были ли у вас в последнее время суицидальные мысли?», «Замечали ли вы за собой подавленное настроение?» Неужели по мне не видно, что я даже не помышляла о возможном лишении себя жизни. Скорее наоборот. В чем я поспешила уверить доктора Белл. Вот зачем им понадобилось проводить дополнительное исследование. Они могут подозревать попытку суицида, тогда они обязаны это сделать. Что же, я сильно удивлюсь, если, кроме алкоголя, они обнаружат что-то еще. Мы практически закончили нашу беседу-пытку, когда двери моей палаты распахнулись и в проеме показался огромнейший букет белых роз. Следом за букетом вплыла рыжеволосая заплаканная девушка, в которой я узнала свою подругу Еву. Слава богу. Хоть один адекватный человек подтвердит абсурдность предположений моего врача. Не успела я обрадоваться, как букет оказался на моей кровати, а меня сдавили руки моей подруги. Я чуть не задохнулась в удушающем пудровом запахе, поскольку волосы Евы были пропитаны насквозь тяжелым парфюмом.
– Боже, я так испугалась, дорогая! Услышала твое сообщение, одна на дороге, с пробитым колесом, какой ужас! Да еще рядом с незнакомцем.
Тут я оторопела. То есть мой звонок с того света дошел до нее? Немного отодвинув Еву и высвободившись из ее объятий, я спросила:
– Милая, а номер у тебя высветился? – Я продолжала смотреть на подругу.
Она лишь покачала кудрявой головой:
– Неизвестный номер, это меня напугало еще сильней, – она посмотрела на доктора Белл. – Как она, доктор? Мы очень за нее волнуемся, в последнее время такая грустная ходит, когда узнали о сегодняшнем событии, грешным делом, подумали… – Ева прервала поток своих переживаний, заметив мое наверняка красное от гнева лицо. Что она несет? Какая грустная? Но моему врачу этих слов вполне хватило, чтобы сделать какие-то пометки в карте и выйти из палаты, пообещав навестить меня позже.
– Ева, что ты такое говоришь? У меня с настроением все отлично. Жизни я себя точно лишать не собиралась. Поверь, – немного успокоившись, проговорила я, наблюдая за тем, как глаза моей лучшей подруги начали снова наполняться слезами.
– Прости, Элис, я не знала, что и думать, выехала сразу, как услышала сообщение, а потом мне позвонили из «скорой»… я же твой экстренный контакт. Почему не Джо? – Зеленые влажные от слез глаза с тревогой смотрели на меня. Я вздохнула. Может, сказать ей уже?
– Знаешь, у нас с мужем все не так гладко в последнее время, не хотела бы сейчас затрагивать эту тему. – Я отвернулась к окну. Темнело. Это навеяло воспоминания о тоннеле. Я вздрогнула.
– Ева, ты мое обручальное кольцо не находила? Кажется, оставила его у тебя на тумбочке, – вновь повернулась я к подруге.
Она задумчиво закусила губу, затем ответила:
– Я сразу убрала комнату, пока горничная разбирала завалы в гостиной. Кольца не находила. Но я попробую спросить Констанцию, вдруг оно было в гостиной или на кухне. – Ева ласково сжала мою руку. – Отдыхай, вот, кстати, тебе телефон. – Она положила современный смартфон на столик у кровати. – Прости, дорогая, надо идти, выздоравливай. – Поцеловав меня в макушку, подруга поднялась с моей койки и направилась к двери. Что же, черт побери, происходит?
Глава 2
Возвращение домой
Долго занимать место в госпитале и портить им коечный оборот мне не позволили, поэтому готовили к выписке. Лучшая подруга, конечно, не могла не поставить в известность моего благоверного. Джо приехал, как только закончил дела, что были важнее его жены. Зато он привез одежду и обувь. И на том спасибо. Я сидела на больничной койке, ждала, когда мне позволят покинуть это чудное место. Задерживаться не хотелось ни на минуту. Джозеф все это время сидел на стуле, широко расставив колени и сложив руки в замок. Взгляд был устремлен в пустоту. По приезде он не проронил ни слова. Кроме, конечно, сухого «привет, Элис, почему не позвонила?». А ты бы приехал? Бросив моментально все свои дела. Прямо так и вижу, как он бросает в воздух бумаги, срывает с себя белый халат и выбегает из клиники под удивленные возгласы коллег. Ага, ну да.
Уже сидя в машине (как он только так быстро вытащил «Порш» с городской стоянки?), я задала мужу так волновавший меня вопрос:
– Ты бы расстроился, если бы я умерла? – Слезы подкатывали к горлу, я такая ничтожная рядом с ним.
Его руки, лежащие на руле, напряглись.
– Что за глупый вопрос? Не думай об этом, ты жива, благо здесь не худшие врачи работают. – Я подняла брови от удивления и подумала: «Он нормальный?»
– Меня спасли парамедики, а изначально сторож, обычный сторож парусного клуба. Не врачи, – я решила не продолжать бессмысленные попытки вывести его на нужный мне разговор, но все равно пришлось нарушить тишину еще одним, не менее важным вопросом: – А как так быстро колесо заменили? У нас не было даже запаски. – Я взглянула на него. Он ответил, не отрывая взгляда от дороги:
– Какое колесо? Все были целые, – он включил радио. Ситуацию это не прояснило. Но звонок был? Нужно добыть запись сообщения на голосовой почте у Евы. Иначе я правда сойду с ума.
Родные стены встретили той же серой пустотой, как и всегда. Только один лучик света радовал меня в этой квартире – кухня, туда я и направилась. Джо даже не перешагнул порог дома. Извинившись, он сообщил, что у него остались дела в госпитале и ему нужно вернуться. Ну и пожалуйста, иди. Когда за ним закрылась входная дверь, я облегченно вздохнула – без него, наверное, и лучше. У меня чесались руки от одной возникшей в моем воспаленном мозгу идеи – отыскать Харона. Это будет сложно, учитывая тот факт, что, кроме его имени и города, я ничего не знаю. Ладно, просмотрю университеты Бруклина. Приготовив себе допинг – черный кофе с сахаром, я уселась на диван с ноутбуком. Так, начнем поисковую операцию «найди Харона».
Потратив полчаса и две чашки кофе, я наконец вбила в поисковую строку: Лонг-Айленд Юниверсити Бруклин Харон и нажала enter, особо не надеясь на результат. Но, на удивление, ответ лежал на первой строке. У Харона была страничка в одной из известных социальных сетей. Почти уткнувшись от предвкушения лбом в экран, я открыла ссылку. Аккаунт украшала фотография уже знакомого мне афроамериканца. Последняя запись сделана в 2010 году под фотографией темноволосой светлокожей девушки, целующей Харона в щеку: «Любимая Катрина, я буду всегда о тебе помнить». Мне не привиделось? Я точно знаю, что никогда не заходила на эту страницу, я и данной соцсетью не пользовалась, был аккаунт, но очень старый, без фотографий. Прочитала комментарий к записи: «Эйч, дружище, прими мои соболезнования, мне очень жаль». Ну и дела. Я разглядывала страницу Эйча, постукивая по столешнице ногтями. И что мне делать с этой информацией?
Поизучав еще страницу Харона, у него в друзьях нашла профиль некой Екатерины Нестеровой. Зашла; ее последняя запись была представлена той же фотографией с Эйчем, но текст был следующий: «Жду не дождусь, когда мы увидимся!» Пост сопровождала дата 05.08.2015 и геолокация – Москва. Все сходится. Интересно, успела ли она вернуться в Штаты? Интуиция подсказывала мне, что нет. Устав от компьютера, я захлопнула крышку. Надо, наверное, позвонить бабушке. Номер бы вспомнить, мой телефон так и остался в машине мужа. Потом его нужно вытащить и проверить, может, работает? И платок посмотреть. Хотя Джо, скорее всего, его уже убрал. После трех длинных гудков послышался холодный голос женщины, которая пятьдесят лет отдала на благо воспитания и образования школьников:
– Слушаю вас. – Пауза. Борясь с желанием разыграть бабулю, я проговорила:
– Привет! Это Алиса, у меня с телефоном были проблемы, как ты? Как себя чувствуешь? Я так по тебе соскучилась, – я едва не подпрыгнула от захлестнувших меня эмоций.
– Ох, Алисочка, моя хорошая, у меня все неплохо, как ты, дорогая? Когда приедешь? – Тон бабушки сразу переменился, я буквально почувствовала, как она улыбается. От этого сразу стало теплей на душе.
– На самом деле планирую навестить тебя в скором времени, – я едва не светилась от этой мысли.
– Солнышко, я так рада, ты не представляешь! Как там Йозеф? Не обижает тебя? – Голос бабушки поменялся, она единственная знала, что у меня с ним сейчас не самый лучший период в жизни. Я помялась. Говорить о том, что случилось, наверное, пока не стоит. Не хочу, чтобы она приняла это близко к сердцу. Будет потом переживать.
– Я этого не допускаю, все в порядке. Что тебе привезти?
Проговорив с бабулей о всяких пустяках, различных болячках и выслушав рассказ про соседей по дому, мы пожелали друг другу спокойной ночи. Немного стало легче. Я вновь включила компьютер и занялась поисками подходящего рейса. Лечу завтра. Отыскав лучший вариант, прямой рейс из Гатвик3 в Пулково на двенадцать тридцать, я оплатила билет сразу же. И взяла только в один конец, будучи безработной замужней женщиной – я могу себе это позволить. Какие-то плюсы все-таки есть. Жаль, квартиру получше не могу купить женщине, которая меня вырастила. Я вздохнула и отправилась собирать чемодан.
В аэропорт я выдвинулась пораньше, поскольку для меня одна из лучших вещей в мире – выпить вкусный кофе, глядя на улетающие и прилетающие самолеты. Именно этим я и занималась, пока потягивала капучино, сидя уже у гейтов с посадочным талоном, зажатым в руке. Дом, родной дом, жди меня, я буду через каких-то четыре часа. Через час посадка. Скорее бы.
Санкт-Петербург меня встретил дождем, ветром и толкающимися людьми, что спешили к своим такси. Я едва не прослезилась от родной атмосферы. Найдя свой транспорт, успев при этом вымокнуть под проливным питерским дождем, я запрыгнула в машину и отправилась на Васильевский остров, попутно строча бабушке сообщение об удачном прибытии. Мужу я до этого сообщила по телефону, что срочно улетаю в Россию, сославшись на бабушку. Джо даже не пришел ночевать, опять спал в кабинете на диване, наверное. Ну или у новой возлюбленной. Я искренне надеялась, что хотя бы ее он любит.
Бабушка встретила меня у парадного, отчаянно пытаясь отобрать мой чемодан. И не скажешь, что ей уже семьдесят четыре. Такая бойкая, глаза яркие, волосы собраны в пучок. Ростом я пошла в нее, именно из-за своих ста семидесяти пяти сантиметров Алевтина Анатольевна совершенно не казалась старушкой, а, напротив, весьма статной стройной женщиной. Она вполне могла обойтись в день творогом, тарелкой супа и горсткой овощей. Мне бы так. Но когда приезжала я, ее стол на кухне превращался в скатерть-самобранку. При мысли о бабушкиных пирожках я едва не подавилась слюной. Пока мы поднимались по лестнице на четвертый этаж – дом был старым, как и многие дома Питера, не имел лифта, бабуля щебетала о сыне своей подруги. Не женат, кандидат филологических наук, завуч в местной школе. Ску-ука. Наверняка жуткий зануда. Но бабушке я об этом говорить, разумеется, не стала.
Как же вкусно пахло в квартире! Занеся чемодан в комнату и вымыв руки, я плюхнулась за стол. Я хотела помочь, но это совершенно неблагодарное дело, хозяйка категорически не допустит.
– Ешь, дорогая, вот тут еще булочку возьми с корицей, ты так похудела в своем Лондоне! – Она усердно двигала ко мне блюдо с выпечкой. А я и не откажусь, здесь-то уж точно можно. С удовольствием вонзила зубы в наисвежайшую сдобу. Как я по этому скучала. Болтая и попивая чай, я почти не услышала звонок телефона, того самого, который мне оставила Ева.
– Алло, – осторожно ответила я.
– Мисс Андерсон? Вас беспокоят из Университетской больницы Северного Миддлсекса, это доктор Белл.
Я немного растерялась.
– Слушаю, правда, я сейчас нахожусь даже не в Великобритании.
– Мисс Андерсон, в вашей крови обнаружили огромное количество сильнодействующего препарата, передозировка которого может вызвать летальный исход. Вам необходимо явиться на повторный прием. К сожалению, мы должны будем сообщить в полицию, поэтому разговор будет происходить в присутствии представителей закона. И, боюсь, будет необходима психиатрическая экспертиза, – голос на том конце провода выдержал паузу. – Когда вы возвращаетесь в Лондон?
Моим большим желанием было ответить «Никогда», но у меня могут быть проблемы. Поэтому я сказала:
– Постараюсь вернуться в ближайшее время, в течение трех дней.
– Это было бы очень кстати, мисс Андерсон, – раздалось на том конце провода. А откуда у них этот номер, может, это мошенники?
– Простите, а номер как вы узнали? – поинтересовалась я.
– Мисс Блум указана вашим экстренным контактом, через нее мы получили ваш номер. Всего доброго, мисс Андерсон, постарайтесь скорее вернуться в Лондон. – И на этом доктор повесила трубку.
Я не могла отвести взгляд от телефона, из которого доносились гудки. Бабушка с невероятной тревогой глядела на меня.
– Детка, что случилось? Кто тебе звонил? – Она отложила кухонное полотенце.
– Кажется, меня пытались убить, – только и смогла проговорить я, забыв о слабом сердце моего самого близкого человека.
