Самаэль стоял на коленях в главном зале своего замка, держась когтистыми руками за голову с длинными иссиня-чёрными волосами. Зал был плохо освещён – всего четыре факела по одному на каждой из стен, на которых имелись приспособления для обездвиживания. В глубине зала стоял трон, сложенный из костей и черепов неизвестных существ.

В мощной груди Самаэля зародился рык, постепенно становясь громче и раскатистее. Он поднял голову вверх, раскрыв чёрные крылья с рваными концами. От его страшного голоса задрожали стены и зазвенели цепи. Пленные люди, которые стояли в углу зала, жмурились от страха и прижимались друг к другу в надежде, что демон не заметит их. Грозное рычание стихло, Самаэль резко повернул голову в сторону людей. Холодный зеленоватый свет его глаз упал на грудь одного из них. Демон грациозно встал с колен и направился в сторону пленных. Высокий, хорошо сложенный, он был похож на пантеру – чёрный, изящный, он излучал опасность, хотя с виду был совершенно спокоен. Верхняя часть его тела была обнажена, открывая взгляду мускулистый торс, а с бёдер спускалась длинная чёрная ткань до самого пола, напоминающая юбку – остатки шёлкового балахона, она закрывала его ноги и почти беззвучно скользила по отшлифованному полу.

Самаэль откуда-то из-за спины достал свой нож – блестящий, с зазубренным лезвием и искусной резьбой на рукояти. Он спокойно разрезал верёвки, которые соединяли людей между собой. Пленные замерли, но кто-то из них всё же пискнул от страха, не сумев сдержаться. В эту же секунду Самаэль вонзил свой нож в грудь ближайшего мужчины и резко выдернул – кровь ударила фонтаном, от которого демон ловко увернулся. Тело мужчины упало у его ног, а на лезвии ножа дергалась душа этого человека. Как только она прикоснулась к коже демона, то приняла форму – очертания бывшего владельца, а затем втянулась в демона.

Люди в ужасе бросились врассыпную. Для Самаэля это была игра – как у кошки с мышью, которая только и ждёт, когда жертва пошевелится. Он сорвался с места, как отпущенная пружина, и двигался по залу в смертоносном танце, настигая своих жертв и убивая их жесточайшим образом. Кому-то он отрезал голову одним ударом, кому-то вырывал сердце, а кого-то просто раздирал короткими, но острыми когтями, выпуская души. Множество призраков – новых и ему служащих – кружили под потолком с неистовыми воплями, загоняя испуганных людей так, чтобы они оказывались ближе к демону.

В самом тёмном углу, вжавшись в стену, сидела на холодном полу красивая девушка – Наталия. Распущенные чёрные кудрявые волосы сбились в кучу, миловидное округлое личико застыло в страхе, карие глаза были широко раскрыты и практически не моргали. Аккуратные, немного пухлые губки были поджаты. Она не первый день находилась в Преисподней, но таких ужасов ей ещё не доводилось видеть.

Всё смешалось: крики, кровь, молниеносные движения Самаэля, мелькающие чёрные волосы, крылья и блестящая сталь. Когда осталось пять человек, демон придумал новую «игру». Он отрывал душу от тела и в это же мгновение помещал на её место другую, служащую ему, превращая таким образом людей в зомби. Когда живые люди закончились, его призраки согнали зомби в кучу, и Самаэль поочереди снёс им головы, выпуская свои души обратно на волю.

Воцарилась тишина, нарушаемая только прерывистым дыханием демона. По его торсу стекала кровь жертв тонкими неспешными струйками и впитывалась в ткань. Призраки утаскивали останки людей в разные стороны, а он сам насторожился. Будто почуяв что-то, он медленно повернулся и увидел сидящую в углу девушку в красном латексном платье. Через мгновение он уже стоял над ней с занесённым окровавленным ножом. Девушка набралась смелости и посмотрела в лицо Самаэлю. Неизвестная эмоция, будто лёгкий ветерок, проскользнула в его ледяных глазах, и демон отшатнулся. Он резко развернулся к ней спиной и исчез, взмахнув крыльями.

Один из призраков подлетел к Наталии. Увидев его искажённое болью лицо, девушка едва сдержала крик, зажав рот руками. Дух издал протяжный вой и быстро улетел прочь. Наталия осталась одна в тёмном зале, необычная картина заставила её содрогнуться и сжаться от ужаса: кровь убитых людей медленно впитывалась в стены и пол, будто это был не камень, а губка. Ей впервые было по-настоящему страшно.

Через некоторое время девушка всё же успокоилась, утешив себя тем, что осталась живой. Она встала и неспеша подошла к противоположной стене, вдоль которой висел массивный наручник на цепи. Она задумчиво подёргала его, будто проверяя, насколько прочно он вбит стену, и вслух сказала:

– Чёрт меня дёрнул согласиться пойти с Салазаром… Сейчас бы сидела в Семиноре, в своём кресле, читала книгу и попивала бы чаёк из фарфоровой кружечки…

– Так вот о чём мечтают человеческие женщины, – раздался бархатистый баритон.

Наталия обернулась. Из тёмного коридорного проёма показался Самаэль. Его тело снова было чистым – не осталось и малейшего следа от недавнего кровопролития. Он сделал шаг навстречу и замер, чтобы не напугать её. Он уже минут десять наблюдал за ней, спрятавшись в тени так, чтобы свет, исходящий из глаз, не выдал его присутствие.

Наталия невольно попятилась.

– Не бойся, – насколько можно, ласково сказал демон, – я не причиню тебе вреда.

Самаэль стал медленно сокращать между ними расстояние.

– Если ты хочешь горячего чая в уютном кресле, то я могу устроить это для тебя, – попытался улыбнуться он, – а также море книг.

Наталия изумлённо посмотрела на него. Холодная пелена ярости исчезла из его зелёных глаз, теперь они излучали мягкий, еле заметный свет. Его лицо с суровыми мужскими чертами лица – прямой греческий нос, тонкие губы, выдающиеся высокие скулы и подбородок – было вполне доброжелательным, если такое понятие можно применить к самому мрачному демону Преисподней. Высокий и статный, он излучал уверенность и силу, будто властный, уважаемый и любимый всеми правитель. Его холодная и мрачная красота манила Наталию, как неизвестный плод на верхушке дерева, который нельзя достать. Девушка робко ответила:

– Если вам это не доставит неудобств, мой Господин.

Самаэль одобрительно кивнул и протянул девушке свою большую ладонь. Видя её замешательство, он подбодрил её:

– Не бойся, я же сказал, что не причиню тебе вреда.

Наталия осторожно протянула свою руку и накрыла его ладонь. Демон взмахнул крыльями, и они оказались в кромешной тьме. Наталия услышала пару хлопков в ладоши, и постепенно стало светлеть, обстановка открывалась взору. Они стояли в центре небольшой, но уютной комнаты. Ноги утопали в пушистом ковре с затейливыми золотыми узорами. Мягкие кресла манили своей глубиной. Круглый столик на низких резных ножках был хорошо освещен люстрой с сотней-другой свечей, отблески которых отражались в хрустальных стеклах стеллажей со старинными книгами. Около стены возились несколько призраков, разжигая камин. Искры разжигаемого пламени пролетали сквозь бесплотные существа, они морщились и шипели, от чего представшая перед Наталией картина, показалась ей если не комичной, то вполне безопасной.

Самаэль жестом указал Наталии на кресло и сел сам напротив. Демон щурился – он давно отвык от такого количества света. Наталия почувствовала это и вкрадчиво сказала:

– Если Господину мешает свет, он может его погасить.

– Конечно, – ответил Самаэль, – но я могу потерпеть. Свет – это не самая страшная пытка, – он тут же прикусил язык, вспомнив, что буквально полчаса назад устроил мясорубку на глазах этой девушки. Ему по какой-то причине не хотелось, чтобы сейчас она испытывала страх.

Призраки принесли чай и поставили на столик рядом с Наталией. Самаэль шепнул что-то, напоминавшее шипение со свистом и все призраки, как один, исчезли из поля зрения. Девушка взяла чай и вдохнула его аромат. Удовольствие озарило её милое лицо, и она не сдержавшись, протянула:

– Ммм… С бергамотом…

– Наслаждайся, – коротко сказал Самаэль, спрятав взгляд под чёрной прядью гладких волос. Он задумчиво водил когтём по подлокотнику кресла, когда Наталия прервала его размышления:

– Почему вы так добры ко мне, мой Господин?

– Ты не задержишься здесь надолго, – ответил демон.

Руки девушки задрожали, и она чуть не выронила чашку.

– Меня ждёт смерть? – в голосе тоже проявилась дрожь.

– Нет, – убедительно сказал Самаэль, – ты будешь жить, но не здесь. Насколько долго – дальше это будет зависеть только от тебя.

Девушка громко выдохнула и сделала глоточек ароматного напитка. Множество мыслей проносились в её голове со скоростью света. Она решила оставить эти мысли на потом, а сейчас насладиться чаем и мягким креслом, пока у неё есть такая возможность.

– Наталия, расскажи о себе, – попросил демон. – Как ты жила до того, как оказалась в Преисподней, и как ты попала сюда?

– Я плохо помню своё детство, потому что проводила много времени в лечебнице для душевнобольных. Я всегда знала, что Рай и Ад существуют на самом деле, что ангелы и демоны ходят среди нас, но мне никто не верил.

Самаэль приподнял одну бровь:

– Лицемерные люди. Поклоняются тем, в кого не верят.

Наталия поджала ноги и поставила чашечку на подлокотник, продолжив:

– Да, мой Господин, именно поэтому, когда мне исполнилось восемнадцать, я согласилась на предложение Салазара отправиться с ним в его дом. Он приходил ко мне с тринадцати лет, поддерживал, и не давал превратиться в овощ. Каким-то образом нейтрализовывал наркотики, которые мне кололи, и я снова могла нормально мыслить. И регулярно выводил из строя медицинские аппараты, – Наталия на миг запнулась, вспомнив что-то жуткое, – На следующую ночь после моего совершеннолетия он явился в мою спальню и предложил пойти с ним. Салазар рассказал о своём замке, как там живут и чем занимаются. Я с радостью согласилась, чтобы сбежать из своего страшного мира.

– Почему ты не притворялась, чтобы тебя перестали мучить?

– Я пыталась… Но со мной занимались лучшие специалисты в своей области, и они довольно быстро выводили меня на чистую воду. Я была ребёнком…

Наталия замолчала, поглаживая пальцами ручку кружечки. Прошло несколько минут. Самаэль закинул ногу на ногу и внимательно смотрел на девушку, ожидая продолжения. Наконец Наталья сглотнула, будто решившись открыть свою тайну и опустив глаза, сказала:

– Ко мне приглашали экзорцистов… Когда родители совсем отчаялись…Как раз перед моим совершеннолетием. Что ещё рассказать, мой Господин?

– Родители ищут тебя? Где они сейчас? – с неподдельным интересом спросил Самаэль.

– Я не знаю, – пожала плечами Наталия, – скорее всего, оплакали, как пропавшую без вести и всё. Они, конечно, любили меня и желали добра, но никогда не понимали. Возвращаться мне некуда, – Наталия подняла взгляд на демона, – если вы об этом, мой Господин.

– Ещё чая? – поинтересовался демон.

– Да, – ответила девушка.

Через несколько минут тишины призрак принёс ещё одну кружку с горячим напитком, а пустую забрал.

– Если позволите, мой Господин, могу ли я тоже задать вам пару вопросов?

Самаэль прищурился, но жестом показал «валяй».

– Почему вы живёте один?

– Я не один, – возразил Самаэль.

– Эти призраки, – вздохнула Наталия, – они ведь отпечатки тех душ, которыми были когда-то. С ними даже поговорить невозможно.

Самаэль усмехнулся:

– Со мной они любят поговорить. Ох, как любят… – покачал головой демон.

– Потому что вы – их хозяин. Они наверняка просят вас отпустить их и жалуются на свою печальную долю? – сказала наугад Наталия, но попала в самую точку. Глаза Самаэля вспыхнули на секунду, но он спокойно ответил:

– Не только. Они мне приносят новости из разных миров. Даже из самых удалённых уголков… Каким будет твой второй вопрос? – поинтересовался Самаэль.

– Что остановило вас, когда вы хотели убить меня? Я заметила в ваших глазах что-то, что спасло мне жизнь.

– Не могу сказать, – слукавил Самаэль. Конечно же, он знал причину, но Наталия не должна знать об этом, – наверное, я насытился.

– Мм, – задумчиво приподняла брови девушка, потупив взгляд в чашку.

Самаэль встал, бережно забрал недопитую кружку из рук девушки и поставил её на стол. Затем он снял со своего кресла накидку, укрыл её и шепнул «Спи». Наталия тут же погрузилась в сон, а Самаэль исчез из комнаты, потушив несколько свечей взмахом крыльев.

Глава 2.

Самаэль появился на вершине самой высокой башни своего замка. Неподвижно сидящая на краю горгулья всматривалась в глубину Бездны, которая начиналась в нескольких метрах от отвесной гладкой стены, и была похожа на статую. Самаэль подошел к краю. Ветер трепал его длинные волосы, демон задумчиво смотрел вдаль. Тьма, поднимавшаяся из глубины Бездны, поглощала всякий свет, и казалось, что её можно потрогать – настолько густой и непроглядной она была. В этой части замка время замедлялось, что делало это место идеальным для размышлений.

Демон перебирал в голове воспоминания – вот он занёс над Наталией нож и посмотрел ей в душу. Она была чиста, как нетронутый снег и сияла, как утренняя звезда во мраке ночи. Ангелы обладали подобными душами, но эта девушка – не ангел, а обычный человек. Самаэль не мог убить её, всё его естество завопило против этого. Три тысячи лет он убивал только тех, чья душа осквернена злыми деяниями и помыслами. Или демонов. Он собирал их, чтобы они служили ему – вытягивали силы из живых людей, которые, в свою очередь, тоже были нечисты. Что ему делать с Наталией? Вернуть обратно инкубам? И какая участь постигнет её там? Если девушка умрёт в Преисподней, то её душа не сможет выйти из этого мира и первый попавшийся демон сожрёт её, облизнувшись.

Самаэль сжал и разжал кулаки, продолжая размышлять, – «Почему меня волнует её участь? Почему я не заботился о душе Абраэля, хотя он ангел, а её душа так меня беспокоит? И не только душа… Эта человеческая девушка прекрасна, будто сами небеса создали её…» Не найдя ответы на свои вопросы, он переместился в свой кабинет. Самаэль редко бывал здесь. В центре комнаты стоял стол с ящиками, а вдоль стен – полупустые стеллажи. Самаэль достал бумагу и чернила из ящика стола и сел на стул. Он не любил писать письма, и придерживался позиции «краткость – сестра таланта». Обмакнув засохшее перо в чернила, он начертил несколько символов. Через минуту, когда чернила высохли, он свернул бумагу в трубочку и перевязал чёрной тонкой лентой.

Самаэль вернулся на сторожевую башню и протянул трубочку из бумаги горгулье со словами:

– Передай это Салазару. Ты найдёшь его в Семиноре.

Горгулья встрепенулась, будто стряхнув с себя пыль и взяла свиток, посмотрев нанего огромными, чёрными как ночь, глазами.

– Есссть ещщё пожелания, Владыка? – шипящим голосом спросила горгулья.

– Нет, это всё, – ответил Самаэль.

Горгулья коротко поклонилась и сорвалась вниз. Раскрыв в воздухе крылья, она быстро исчезла во мраке. Демон остался стоять на отвесной стене. Прошло довольно много времени прежде, чем он вернулся в главный зал.

Погрузившись в «работу» он не заметил, как прошла ночь. Да и как тут заметишь, когда в тронном зале не было ни одного окна. Обычно Самаэль ориентировался по внутренним ощущениям и поведению своих душ – со сменой времени суток менялись течения энергий. Поэтому ночью, когда в мире людей день, призраки занимались поиском будущих слуг или своих жертв. А днём, когда у людей ночь, от них шли потоки энергий. Как правило, они были продуктом людского страха и ужаса. И в очень редких случаях, когда душа находила своих живых родственников, она передавала энергию тоски и печали.

Наступило утро. Самаэль почувствовал присутствие Наталии и повернул голову в сторону коридора. В дверной проём выглядывала девушка, наблюдая за летающими вокруг демона душами. Заметив его взгляд в свою сторону, она заключила:

– Жуткое зрелище.

– Я не вижу в твоих глазах и капли страха, – отозвался Самаэль.

– Полагаю, вы хотели бы производить такое впечатление, – Наталия полностью вышла из-за стены и направилась к трону, – чтобы все вас боялись.

– Мне незачем производить на кого-то впечатление, мои поступки говорят сами за себя. Чего ты хочешь?

– Просто поговорить, – пожала плечами девушка, остановившись в нескольких шагах от демона, – я думаю, вам не хватает простого человеческого общения, мой господин.

Самаэль хмыкнул.

– Скорее, его не хватает тебе.

– Да, и это тоже, – призналась Наталия, устраиваясь на ступеньках, ведущих к трону.

– Хорошо, о чём ты хочешь поговорить? – демона стала забавлять ситуация. Обычно никто не горит желанием поговорить с ним просто так, находясь в здравом уме и трезвой памяти, конечно. Он начал подумывать, не сумасшедшая ли эта девушка на самом деле.

– Мне очень интересно, – девушка немного смутилась, – какое ваше любимое блюдо, есть ли какие-нибудь развлечения, которые вам нравятся? – и тихо пробормотала, закусив губу, – помимо убийств, конечно…

– Я не ем человеческую еду, если ты об этом, – Самаэль начал понемногу расслабляться, видя живой интерес Наталии, – а развлечения… хм, как бы помягче сказать… многие века ставил магически-биологические эксперименты.

– А чем вы тогда питаетесь? Ведь всем нужно питание, какое бы оно ни было, верно?

– Верно. Меня питают энергии, которые поставляют мне мои слуги. Сейчас – это души, а раньше – живые слуги, с которыми я установил кровную связь.

– И нет разницы, кто их передаёт? – про кровную связь девушка решила не спрашивать, дабы случайно не узнать ещё что-нибудь жуткое.

– Конечно, есть. Это можно сравнить с кашей, в случае с душами – питает, придаёт сил, но нет особенного вкуса и удовольствия. Или с каким-нибудь лакомством, например, вкусно приготовленным мясом или тортиком. Ты любишь тортики?

– Смотря какие, но в целом да, – девушке было приятно, что он спросил о её предпочтениях.

– Так вот живые слуги доставляли «тортики». Это другие энергии, более насыщенные – ненависть, похоть, злость.

– А где же радость, счастье, любовь? – задумчиво спросила Наталия, – это тоже сильные эмоции.

Самаэль грустно рассмеялся:

– Если ты слуга жестокого тирана, то ни о какой радости речи быть не может. По собственному желанию ко мне приходили, но служили исключительно из страха, либо ради достижения собственных целей. Если демон находится под моим покровительством, то с ним стараются не конфликтовать, дабы не разгневать его хозяина.

– Ого, – восхитилась девушка, – а почему сейчас у вас нет живых слуг?

– Ну почему же, есть одна, – прищурился Самаэль, – Маленькая, любопытная, хитрая и назойливая девушка. Которая хочет что-то выведать.

– Я всего лишь хотела немного развлечь вас! – подскочила Наталия, обидевшись на подозрение и замечание о назойливости, – Такая вселенская печаль и тоска в этом месте, что просто невыносимо! Нельзя же так жить…

– Ты, видимо, забыла, где находишься. И с кем разговариваешь, – медленной волной накатывал на демона гнев, проявив стальные нотки в его голосе, – повторюсь, надолго ты здесь не задержишься.

– Я не забыла, – вздёрнула подбородок Наталия, уперев руки в бока, – раз я здесь, значит пришла пора что-то менять. И первое, что от меня требуется, это скрасить вашу жизнь, чтобы в ней была не только смертельная тоска.

Демон поднялся и теперь возвышался над девушкой. Глаза затянуло дымкой, когтистые руки сжались в кулаки. Угроза исходила от него, а сдерживаемая злость читалась в его голосе и словах:

– Ты сама решила, что нужно что-то менять? Какое у тебя право на это? Или кто-то тебя об этом просил?

– Никто меня не просил, – внутри у Наталии всё сжалось, но она решила не подавать вида и посмотрела ему в глаза. Она поняла, что разгневала своего господина, но уже было поздно. Возможно, снова взглянув своему страху в лицо, она останется живой. В прошлый раз же это сработало.

– Не знаю, чему тебя учили инкубы, но в этом месте никто даже не дышит без моего на то разрешения. Это понятно?

– Предельно, – кивнула девушка.

– Вон с глаз моих, – повелел демон.

Наталия поспешила удалиться в свою комнату, которую буквально этим утром обустроили для неё духи. Она бежала по коридору, зажимая ладонью рот, чтобы не разреветься. Как она могла так оступиться? Никогда раньше не было такого, чтобы она не почувствовала границу между тем, что можно и чего нельзя. Владыка Душ мог убить её, но всё же сдержался.

Забежав в свою комнату, она упала лицом на кровать и, всхлипывая, продолжала размышлять о том, кто её за язык дёрнул высказать своё мнение. Спустя несколько минут она осознала, что сам демон побуждает её проявлять заботу. Что ей небезразлично его эмоциональное состояние. По её мнению, никто в этом мире не должен так страдать, даже в Преисподней. Ох, как сильно он отличался от беззаботных инкубов… Возможно, поэтому ей и хотелось поменять что-то в его жизни. Чтобы он тоже мог наслаждаться тем, что у него есть. А у него есть могущество, авторитет, замок и слуги… и теперь ещё и Наталия. Впрочем, кто она такая, чтобы лезть к нему в душу? Решив, что когда Владыка успокоится, она обязательно попросит у него прощения, девушка выдохнула и обратилась к призракам, чтобы те принесли ей обед.

***

«Что она себе позволяет?!» – думал Самаэль, смотря вслед убегающей девушке. «Я же сказал ей, что не оставлю у себя надолго, зачем она лезет в мою жизнь? Любому существу Преисподней известно, что за стенами Чёрного Замка не жди ничего хорошего. Да, она юна и не из этого мира, но провела достаточно времени здесь, чтобы знать это. Надеюсь, теперь она будет избегать меня, иначе в следующий раз, когда она выведет меня из себя, я могу не сдержаться… Устрою её в лучшее место и забуду о ней навсегда», – заключил демон.

Походив немного от стены к стене, он сел на свой трон, который показался не очень удобным. Он снова вспомнил Абраэля. И Лию. Новая волна горечи подступила к горлу. В очередной раз Самаэль потерял самое дорогое, что у него было. Желание отомстить Михаилу взыграло в нём с новой силой. Михаил нежится в Благодатном свете, пока Самаэль, как самая последняя мерзость, скрывается во мраке – всё же, слова Наталии о вселенской печали задели за живое. А кто из них предатель? Конечно же, Михаил. Это он придал огласке любовь Самаэля к своему подчинённому, хотя мог бы и сделать вид, что не знает. У самого-то рыльце в пушку. Самое горькое, что Самаэлю даже не дали последнее слово. Его просто сожгли и скинули в Преисподнюю. Он забрал с собой Абраэля лишь потому, что только он мог спасти его от одиночества. На тот момент казалось, что Абраэль испытывал взаимное чувство. Но этот сукин сын тоже оказался предателем…

Ближе к утру размышления Самаэля прервал робкий голос Наталии:

– Что я могу сделать, чтобы развеять тоску Господина? Если вы меня простите за вчерашнее, конечно…

Она снова угадала его настроение. Её мягкие слова были острее клинков, выкованных в пламени Геенны. За это недолгое время, что она находилась в замке, она уже несколько раз попадала в яблочко, будто читая мысли. Но злиться на неё за это Самаэль не мог, ведь она искренне хотела помочь, как он сам когда-то Творцу. И в эту минуту он решил для себя – пока она в его замке, он действительно может немного разнообразить свою повседневность. Самаэль посмотрел на неё: вульгарное ярко-красное латексное платье и звенящие сапоги совершенно не вязались с её чистой душой.

– Простил, – ответил демон, – для начала переоденься.

Одна из его теней отсоединилась и подлетела к Наталии. Взяв её за руку, она потащила её к одному из выходов. Пока она переодевалась, в голове Самаэля возникла картина, воспоминание, когда Абраэль овладевал ею перед троном. Как она была прекрасна в своей страсти! Он отогнал картинки прочь, потому что они вызывали следующий ряд уже плохих воспоминаний.

Через некоторое время Наталия предстала перед Самаэлем в чёрном облегающем платье до колен, без рукавов, с вполне приличным декольте. На талии был застегнут широкий пояс с квадратной пряжкой. На изящных ножках красовались строгие чёрные туфли на невысоком каблуке.

Демон одобрительно покачал головой – он оценил, как платье выгодно подчёркивает её округлости и изгибы. Он почувствовал некоторое напряжение между ног. Самаэль подошёл к девушке и откинул кудрявый локон, открывая шею. Он неодобрительно посмотрел на ошейник и сказал:

– Этот атрибут всё портит, – наклонив её голову к себе, он отодвинул её волосы в сторону. Найдя застёжку-ремешок, он попытался расстегнуть его, но тот не поддался. Будто зачарованный, язычок прилип к пряжке. Самаэль сильнее нагнул голову Наталии – теперь она упиралась лбом ему в солнечное сплетение, он шепнул кодовое слово и ремешок расстегнулся сам.

– Вот так, – победоносно сказал Самаэль, отпустив Наталию и протянув ей ошейник.

Девушка нерешительно взяла предмет и Самаэль внезапно исчез. Не успела она опомниться, как он появился снова.

– Мне кажется, это подойдёт гораздо лучше, – демон растянул в пальцах изящную нить из чёрного жемчуга.

Девушка собрала волосы и отвела их в сторону, Самаэль аккуратно застегнул на ней ожерелье и довольно скрестил руки на груди.

– Благодарю за подарок, мой Господин, – сказала Наталия с восхищением и расправила волосы – Оно прекрасно.

– Как ты, – слова сами вырвались из уст Самаэля, отчего он почувствовал себя не в своей тарелке. Решив не усугублять эту неловкость, он тут же ретировался на башню, оставив девушку одну.

Послышался шорох крыльев. Самаэль повернулся в направлении исходящего звука – горгулья летела к нему. Она приземлилась перед ним и прошипела:

– Поссслание доссставлено, Владыка.

– Замечательно, – ответил Самаэль, – Салазар передал что-нибудь в ответ?

– Он сссказал, что прибудет черессс три дня.

– Что ж, будем ждать. Радует, что не отказал.

Он остался стоять на краю башни, горгулья села рядом с ним, снова замерев неподвижно, как собака у ног хозяина.