Kitabı oxu: «Имперский союз. Лента Мёбиуса»

© Александр Харников, 2025

© ООО «Издательство АСТ», 2025

* * *

Автор благодарит за помощь и поддержку Макса Д (он же Road Warrior)

Род проходит, и род приходит, а земля пребывает во веки.

Восходит солнце, и заходит солнце, и спешит к месту своему, где оно восходит.

Идет ветер к югу, и переходит к северу, кружится, кружится на ходу своем, и возвращается ветер на круги свои.

Все реки текут в море, но море не переполняется: к тому месту, откуда реки текут, они возвращаются, чтобы опять течь.

Что было, то и будет; и что делалось, то и будет делаться, и нет ничего нового под солнцем.

Бывает нечто, о чем говорят: «смотри, вот это новое»; но это было уже в веках, бывших прежде нас.

Ветхий Завет. Книга Экклесиаста

Лента Мёбиуса – простейшая неориентируемая поверхность, которая является односторонней в трёхмерном пространстве. Её часто называют ещё поверхностью Мёбиуса и относят к непрерывным (топологическим) объектам.

Пролог

– Ну, надо же, каждый раз на этом самом месте! – раздосадованный Антон Воронин махнул рукой и откинулся на спинку компьютерного стула. Кот, сидевший на диване, фыркнул, потянулся и спрыгнул на пол. Хозяин был сердит, и, похоже, ритуальное чесание животика на сегодня откладывалось.

Антон тупо уставился в монитор. Очередная попытка с помощью машины времени отправиться в будущее снова оказалась безуспешной. Сложилось впечатление, что какой-то упругий рукотворный барьер вставал у него на пути и не пускал в день завтрашний. Что-то вроде батута, на котором можно было скакать до бесконечности.

«Видимо, я что-то делаю не так, – подумал он. – Но вот что именно?! А может…»

– А нефиг лезть туда, куда не следует! – неожиданно не лишенным приятности голосом произнес кто-то за его спиной.

Антон резко обернулся, но позади него было пусто. Лишь из коридора обиженно мяукнул кот.

«Ну вот, – обреченно подумал он, – доработался до глюков. Нет, нельзя загонять себя до такой степени. Не зря Андрюха советовал мне начать вести размеренный и здоровый образ жизни, иначе незаметно подкрадется толстая полярная лисичка в компании с симпатичной и игривой белочкой».

– Я сошел с ума, какая досада, – произнес Антон голосом фрекен Бок. – Еще чуть-чуть, и меня увезут в психушку в гости к Наполеонам и Цезарям и прочим Александрам Македонским.

– Все может быть, такой вариант тоже не исключен, – снова словно ниоткуда раздался тот же голос. – Только вам не следует огорчаться. Мой голос вы действительно слышите, в то время как самого меня вы пока не видите.

– Кто вы и что вам нужно? – с досадой воскликнул Антон. – И какого черта вы тут околачиваетесь? Мои кураторы из «конторы» могут устроить вам бледный вид и макаронную походку. Вы их что, не боитесь?

– Для этого им надо для начала меня поймать, – ехидно произнес незнакомец. – А это не так-то просто. А кто я… Думаю, что вам будет приятно узнать, что я ваш коллега.

– Это в каком смысле коллега? – растерянно переспросил Антон. – Вы что, тоже изобрели машину времени?

– Ну, скажем, не лично я изобрел, – ответил голос. – Когда появилась первая, весьма несовершенная машина времени, меня еще не было на свете.

– Так, значит… – Антон был ошеломлен догадкой, мелькнувшей в его голове. – Вы из будущего?!

– Ага, – насмешливо произнес голос, – из него самого. Думаете, что только вам позволено шастать взад-вперед из вашего времени в девятнадцатый век?

– А вы, простите, из какого века будете? – поинтересовался Антон.

– По вашему летосчислению это две тысячи двести… Впрочем, так ли это сейчас важно для вас? Вы наши предки, и мы с уважением смотрим на то, как вы с вашим примитивным уровнем знаний о пространстве и времени делаете первые попытки перемещаться из вашего настоящего в прошлое.

– Так-так-так… – Мысли у Антона разбегались, словно тараканы, которых застигла на кухне хозяйка с тапком в руке. – И что вам, нашим потомкам, надо от ваших предков? Вы хотите поучить нас уму-разуму?

– Нет, что вы! Мы просто хотим вам помочь. Только, скорее, не делом, а словом. Ведь иной раз толковый совет бывает важнее прямой помощи.

– Думаю, что вы знаете о нас всё, – Антон решил взять быка за рога. – А вот мы о вас – ничего. Скажите хотя бы, как мне к вам обращаться? Ведь в вашем будущем остались имена? Или вы теперь откликаетесь на номера, которые вам присваивают при рождении?

– Если это так важно для вас, – вежливо ответил голос, – то можете звать меня Альфредом. В вашем времени это имя не очень распространено, а вот у нас оно весьма популярно. Однако я не буду против, если вы будете употреблять его сокращенный вариант – Фредди.

– Судя по тому, как вы свободно владеете русским языком, вы – русский.

– Во всяком случае, я считаю себя таковым. Хотя у нас, в отличие от вас, меньше внимания обращают на национальность собеседника. Дело в том, что принадлежность человека к той или иной нации вызывает больше этнографический интерес.

– Понятно, – Антон немного помолчал, а потом спросил: – А увидеть вас можно? Хотелось бы знать, как выглядит собеседник.

– Всему свое время. Одно могу вас сказать – внешне вы вряд ли отличите меня от своих друзей и знакомых. Мы не двухголовые и не шестирукие. Разве что ростом чуть повыше.

– Фредди, а можно ли мне сообщить о нашем сегодняшнем разговоре своим друзьям? У меня от них секретов нет…

– Можете. Только я бы не советовал вам рассказывать о нашем контакте людям из девятнадцатого века. Они еще не готовы к таким новостям. Впрочем, чуть попозже это можно будет сделать. А сейчас, как мне кажется, рассказывать им о моем визите будет преждевременно…

– А как мне связываться с вами? Ну, если мне вдруг понадобится познакомить вас кое с кем из моих друзей.

– Я оставлю вам вот это, – на письменном столе Антона что-то брякнуло. – Можете использовать сию вещицу в качестве брелока или кулона. Кнопками мы не пользуемся, так что здесь ничего нажимать не надо. Вам будет достаточно положить его на ладонь и мысленно произнести: «Фредди – нужна помощь». И я тотчас свяжусь с вами.

Антон неожиданно хихикнул. Ему вдруг вспомнилась сценка из фильма «Волшебная лампа Аладдина», где главный герой вызывает всемогущего джинна, сидящего в горшке.

– А пока я прощаюсь с вами, – деликатно произнес человек из будущего. – Был очень рад знакомству…

– Аналогично, – кивнул Антон, внимательно разглядывавший подарок от Фредди. Ничего особенного – кусочек янтаря с мухой внутри на цепочке и с металлическим замочком для крепления. Такие кулончики и брелоки Антон в свое время десятками изготовлял из эпоксидки для своих знакомых. Ему вдруг захотелось сию же минуту попробовать вызвать Фредди, но он решил этого не делать. Надо для начала все хорошенько обдумать. Ведь случай, можно сказать, чрезвычайный, и с кондачка принимать решения не стоит…

Глава 1. Королева в восхищении…

«Война – фигня, главное – маневры!» Эта старая армейская пословица вдруг вспомнилась Шумилину, когда ему сообщили о подходе к Кронштадту яхты «Ройал Джордж» с британской королевой Викторией на борту. И хотя к ее торжественной встрече все уже было готово, Александр еще и еще раз лихорадочно обдумывал, не забыл ли он что-то очень важное. Все-таки многое в дальнейших взаимоотношениях между Британией и Россией зависело от того, как пройдет рандеву императора Николая Павловича с королевой, имя которой позднее войдет в мировую историю.

«Викторианская эпоха» – это пик могущества страны, над владениями которой, как с гордостью говорили подданные королевы Виктории, никогда не заходит солнце.

Конечно, сама она на этом празднике жизни была всего лишь пышной декорацией. А переговоры, в ходе которых две страны должны определиться, кто и где станет диктовать свою волю, будут вести совершенно другие люди. Шумилин знал, что британцев больше всего на свете интересуют таинственные «атланты», с которыми они поначалу попробовали разговаривать с позиции силы. Но, поняв, что сей вариант не сулит им успеха, представители лондонского истеблишмента решили договориться с «атлантами» по-хорошему и разделить с ними сферы влияния.

Впрочем, такая покладистость британцев никого не должна была ввести в заблуждение – эти люди в любой момент могли отказаться от всех заключенных с ними договоров и соглашений, совершив то, за что в приличном обществе бьют канделябрами. Причем бьют долго и больно.

Потому-то Шумилин решил не спускать глаз с англичан, как прибывших в свите королевы, так и тех, кто уже долгое время проживал в Петербурге. От этих ребят можно было ожидать любой гадости. Олег Щукин обещал, что к началу визита он подтянет в Петербург XIX века подкрепление – технических специалистов и просто силовиков, которые держали бы британцев на коротком поводке.

Как бы мы ни относились к королеве Виктории, с ней у нас должно было быть все в полном порядке. Учитывая то, что она находится на сносях (в ноябре она родит сына – будущего короля Эдуарда VII), нашим режиссерам, готовившим красочное шоу встречи высокопоставленной гостьи, пришлось урезать некоторые спецэффекты. От переизбытка впечатлений у королевы мог случиться выкидыш, что было бы совершенно ни к чему.

Для проживания заморских гостей мы подготовили Елагин дворец. Бывшая резиденция императора Александра I, а позднее вдовствующей императрицы Марии Федоровны, могла свободно вместить всех прибывших. К тому же дворец находился на одноименном острове в дельте Невы, откуда на мелкосидящем корабле можно было выйти в Финский залив. Этот момент мы тоже учли. Именно оттуда, со стороны Кронштадта, для гостей должно было состояться нечто феерическое. Как писал «наше всё»:

 
Там о заре прихлынут волны
На брег песчаный и пустой,
И тридцать витязей прекрасных
Чредой из вод выходят ясных,
И с ними дядька их морской…
 

Впрочем, не будем спешить. Все всё увидят в свое время. И услышат тоже. Музыкальный звукоряд мы уже подготовили. Рихард Вагнер – «Полет валькирий», Джон Уильямс – «Имперский марш» из «Звездных войн», отрывки из «Садко» Николая Римского-Корсакова и еще некоторые хиты, с которыми наши гости из Туманного Альбиона пока незнакомы. Музыка эта прозвучит из мощных динамиков и вгонит в мелкую дрожь британцев.

Черновик сценария с пояснениями мы показали императору Николаю. Тот по достоинству оценил старания наших шоуменов.

– Александр Павлович, я ничего подобного еще не видел! – воскликнул он. – Если все у вас получится, то я уверен, что королева Виктория без всяких сомнений поверит в ваше происхождение от легендарных атлантов.

– Должна поверить. А потом мы поговорим по душам с ней и с ее первым министром Палмерстоном. Извините, ваше величество, но разговор будет вестись с этим человеком с глазу на глаз. Надо дать ему возможность раскрыть полностью планы британского истеблишмента. Естественно, что наша беседа будет записана на видео, после чего вы сможете ознакомиться с предложениями британского премьера. Надеюсь, государь, вы нам доверяете?

Николай возмущенно замахал руками:

– Помилуй Бог, Александр Павлович, о моем недоверии к вам не может быть и речи! Это после всего, что вы сделали для меня, моей семьи и нашей матушки России! Не скрою, мне очень хочется послушать, как вас будет охмурять этот лондонский проходимец. Да-да, именно проходимец! Ведь он едет сюда не для того, чтобы полюбоваться красотами Петербурга или засвидетельствовать мне свое почтение. Намерения у него самые подлейшие – он хочет попробовать уговорить вас переметнуться на их сторону. Это как библейский Сатана, который пытался ввести в искушение алчущего в пустыне Спасителя, обещая превратить камни в хлеба…

– На что Иисус ответил ему, – кивнул Шумилин, – «Не хлебом одним будет жить человек, но всяким словом, исходящим из уст Божиих»¹…

– Именно так, Александр Васильевич, именно так.

– Вот что я скажу вам, Николай Павлович, – Шумилин улыбнулся императору, – этот служитель врага рода людского вряд ли сможет ввести меня в искушение. Ну не продаюсь я. Не на того он напал.

Император улыбнулся в ответ и крепко пожал руку своему другу.

* * *

В Русской Америке, в отличие от Петербурга, все торжественные мероприятия уже закончились. Экипажам кораблей и всем, кто прибыл на них из России, совершив почти кругосветное плавание, дали как следует отдохнуть, после чего эскадра разделилась на два отряда и отправилась к местам их будущей дислокации.

Фрегаты «Аврора» и «Паллада» в сопровождении транспортов взяли курс на Петропавловск. На «Авроре» был поднят вымпел генерал-адмирала флота Российского великого князя Константина Николаевича. Прибыв на Камчатку, он ознакомится с состоянием дел в здешних местах, став тем самым первым из Романовых, побывавших на берегу Авачинской бухты. Именно там было решено создать главную базу нового Тихоокеанского флота. Но на это лето по плану, утвержденному еще в Петербурге, планировалась экспедиция к берегам Приморья. Цель ее – исследование залива Петра Великого (чтобы позднее основать там Владивосток) и залива Находка. Места эти были еще дикие, заселенные местными племенами, которые не знали государственности. Надо поспешить и начать их освоение. Иначе здесь могут окопаться британцы, французы или даже американцы, которых потом трудно будет отсюда выселить.

Петропавловск же нуждался в рачительном хозяине, который мог бы превратить сей захудалый городишко в хорошо укрепленный форпост России на Дальнем Востоке. Он хотя и считался столицей Камчатки, но население его едва превышало шесть сотен человек. По совету Шумилина император решил перевести из Охотского порта в Петропавловск Василия Завойко, присвоив ему чин капитан-лейтенанта и пообещав, что в скором времени его ждет должность губернатора Камчатки и адмиральские эполеты. Соответствующие документы были уже подписаны императором, и по прибытии в Петропавловск великий князь Константин должен был их озвучить. На Камчатке какое-то время вместе с великим князем побудет и Александр Христофорович Бенкендорф, по официальной версии – для того, чтобы оказать посильную помощь капитан-лейтенанту Завойко, а реально – для того, чтобы не оказаться в Петербурге в момент визита туда британской королевы. Император решил подстраховаться, дабы этот важный визит не был омрачен каким-нибудь необдуманным поступком со стороны графа. Ведь Бенкендорф считал гостей из Лондона виновными в смерти своей любимой сестры. И потому лучше для всех, если все это время он будет находиться подальше от королевы и ее свиты.

Второй отряд кораблей эскадры адмирала Нахимова должен был прибыть в Ново-Архангельск, где ему следовало поступить в распоряжение свежеиспеченного контр-адмирала и наместника России на Аляске Этолина. Адольф Карлович, воодушевленный повышением в чине и в должности, развил бурную деятельность, убедившись, что в Петербурге ценят и уважают его. К тому времени колоши, разгромленные с помощью «гром-птицы» бледнолицых², теперь даже и думать забыли о нападениях на селения и фактории Российско-Американской компании. Колоши теперь взялись за служащих Компании Гудзонова залива, грабя и убивая тех, кто совсем недавно поставлял им оружие для нападения на русских и «огненную воду». Но Этолина взаимоотношения между индейцами и англичанами интересовали мало.

Виктор Сергеев после того, как его гости из Мехико отбыли из крепости Росс, занялся подготовкой к освоению территорий, которые Россия должна была получить в аренду от правительства Мексиканской республики. То, что это вопрос почти решенный, он не сомневался. Местные власти, прикормленные Сергеевым, готовы были не читая подмахнуть любую бумагу. Ну а для тех, кто сидел на высоких постах в Мехико, скоро должны были наступить времена, когда им уже будет не до забытой Богом Калифорнии.

По сообщению, полученному от успешно работавших в Вашингтоне наших разведчиков, стало ясно – со дня на день следует ожидать начала войны между Мексикой и САСШ. Выздоровевший президент Гаррисон окончательно решил начать эту войну, заодно прикарманив и пока еще независимый Техас. А это означало, что Мексика, которая наверняка потерпит поражение от своего северного соседа, станет искать помощи у Российской империи. Понятно, что любая помощь должна быть чем-то оплачена. В данном случае президент Мексики Анастасио Бустаманте просто будет вынужден, не теряя зря драгоценное время, согласиться на передачу в долгосрочную аренду значительных территорий в Верхней Калифорнии.

Разговор об этом состоялся во время визита в крепость Росс сеньора Роберто Эрреро. С российской стороны подпись под договором об аренде поставил граф Бенкендорф (соответствующие полномочия он получил от императора Николая I). И теперь в интересах мексиканской стороны было как можно быстрее его ратифицировать. Лишь в этом случае можно было получить реальную помощь от России.

Как заявил сеньор Эрреро, вряд ли кто в Мексике станет возражать против этого договора, помня о печальной судьбе генерала Санта-Анны, разгромленного американцами при Сан-Хасинто³. Да и «Кондитерская война»⁴, произошедшая в бытность нынешнего президентства Анастасио Бустаманте, наглядно показала, что армия Мексики не сможет на равных противостоять сильному противнику. А САСШ имели неплохую армию, которая, впрочем, не шла ни в какое сравнение с русской армией.

Отряд полковника Щукина еще не прибыл в крепость Росс. По рации Олег сообщил Сергееву-старшему о том, что экспедиция их закончилась успешно и без потерь. Подробности же он обещал доложить по прибытии. Отдельно Щукин попросил передать большой привет от Шумилина-младшего одной особе с инициалами «ОН». Виктор усмехнулся и покачал головой. Потом, вспомнив о своих взаимоотношениях с доньей Исабель, покраснел и задумался. Надо как-то утрясать и личный вопрос – предчувствия его не обманули, и месяцев через семь он должен был стать отцом. Вот только как теперь сказать об этом сыну? Наверное, Николай поймет его. А если нет?

Виктор задумался, потом вздохнул и покачал головой. Ладно, пусть все происходит, как должно. В конце концов, все, что ни делается в этом мире – все делается к лучшему. А чему быть – тому не миновать…

* * *

Королева Виктория стояла на палубе своей яхты и смотрела на медленно приближающиеся форты Кронштадта. Они словно вырастали из серых вод Финского залива. Апрель в этом году выдался относительно солнечный и теплый, хотя в устье Невы еще встречались не успевшие растаять льдины. Виктория, привыкшая к сырости и промозглости Лондона, с удовольствием подставляла свое лицо под лучи весеннего солнца. Она еще не успела превратиться в обрюзгшую и рыхлую бабу и выглядела даже очень привлекательно для мужчин.

К ней сзади тихо приблизился премьер Генри Палмерстон с меховой накидкой в руках.

– Ваше величество, – сказал он, – вам стоит поберечь себя. Эти северные болота, среди которых царь Петр построил новую столицу своей варварской империи, полны болезнетворных миазмов и опасны для здоровья. А вы, ваше величество, должны беречь не только себя, но и будущего наследника британской короны.

– Вы полагаете, милорд, – королева бросила косой взгляд на Палмерстона, – что на этот раз у меня родится мальчик?

– Мне кажется, – прожженный дипломат и сердцеед лучезарно улыбнулся Виктории, – что у вас родится так нужный нашему королевству наследник престола.

– И я так считаю, – Виктория зябко повела плечами под наброшенной на нее накидкой из русских соболей. – А вы не знаете, милорд, наследник русского престола принц Александр встретит меня в Петербурге?

На этот раз уже Палмерстон вздрогнул, словно порыв холодного ветра насквозь продул его. Он хорошо помнил, каким международным скандалом мог закончиться вспыхнувший два года назад любовный роман между королевой и цесаревичем Александром, посетившим Англию во время своего путешествия по странам Европы. Молодая, энергичная и пылкая двадцатилетняя девушка тогда еще не торопилась выходить замуж. Когда премьер-министр, советник и, как поговаривали, любовник Виктории лорд Мельбурн доложил ей о визите цесаревича, королева довольно равнодушно восприняла это известие. Ей не хотелось развлекать заморского принца из государства, с которым у Великобритании на тот момент были весьма сложные взаимоотношения. Но она все же приняла его в Букингемском дворце.

Наследник русского престола с первого взгляда понравился молодой королеве. Она написала в своем дневнике, что цесаревич имеет «высокий рост, изящную комплекцию, голубые глаза, короткий нос и красивый рот с милой улыбкой». Виктория особо отметила, что ее новый знакомый «чрезвычайно приятный собеседник, добродушный, естественный и веселый».

В свою очередь, Александр у себя в дневнике записал, что королева «очень мала ростом, талия нехороша, лицом же дурна, но мило разговаривает». Все могло бы закончиться обычным великосветским флиртом, но вскоре молодые люди ощутили, что их охватили весьма нешуточные страсти. Дамы из окружения королевы с ужасом услыхали от Виктории слова о том, что, если бы Александр попросил ее руки, то она, скорее всего, не отказала бы ему.

Только браки между представителями царственных династий заключаются отнюдь не по любви, а по расчету. И если император Николай Павлович и мог дать согласие на брак своего сына с заморской королевой (у него было еще несколько сыновей, каждый из которых был достоин сменить отца на российском престоле), то британцам меньше всего хотелось бы получить принца-консорта из страны, которая уже давно считалась соперницей Англии. И потому, тепло попрощавшись, королева и цесаревич расстались навсегда. Во всяком случае, так они считали.

Вскоре Виктория вышла замуж за принца Альберта из Саксен-Кобург-Готской династии, а Александр нашел невесту в семействе герцога Гессена Максимилиана. Палмерстон заранее навел справки и узнал, что император Николай, понимая, что встреча бывших влюбленных может закончиться вновь вспыхнувшим романом, от греха подальше отправил своего старшего сына в Гессен, якобы для того, чтобы поближе познакомиться с семьей будущей супруги.

Палмерстон оценил мудрый поступок русского царя и потому постарался деликатно объяснить королеве, что Александра она, скорее всего, в Петербурге не увидит.

– Жаль, очень жаль, – вздохнула Виктория. Похоже, что на нее нахлынули воспоминания о несостоявшемся женихе, отчего настроение у королевы испортилось, и она попросила своего министра проводить ее в каюту.

Вернувшись снова на палубу, Палмерстон стал внимательно рассматривать громады укреплений крепости, прикрывавшей с моря столицу столь ненавистной истинному британцу империи.

«„Ceterum censeo Carthaginem delendam esse“»⁵, – подумал Палмерстон. Как и Катон-старший, Палмерстон считал, что само существование варварской России служит непреодолимым препятствием для Британии в ее попытке добиться мирового господства. И сейчас он направлялся в эту дикую и огромную страну, чтобы попытаться помешать ей разрушить без остатка весь цивилизованный мир, к которому Россия, по его мнению, не принадлежала.

* * *

Все заботы по встрече британской королевы и обеспечение ее безопасности свалились на плечи майора Соколова и подполковника Гаврилова. Олег Щукин находился в командировке в Северной Америке, и потому заниматься оперативной работой пришлось двум представителям спецслужб – Российской империи и России из будущего.

Работа, в общем, была рутинная, и суть ее заключалась в том, чтобы оградить Викторию и ее свиту «от всяческих ей не нужных встреч». Теракты против королевы не предполагались, потому присмотр за ней будет щадящим. Лишь бы английские «секьюрити» под ногами не болтались и не мешали. Что было вполне вероятно. Император, которому майор Соколов доложил свои соображения на сей счет, заявил, что особо церемониться с британцами не стоит.

– Тут им не Индия, и мы им не запуганные индусы. Так что пусть свой гонор они держат при себе, – сказал Николай. – Мы встретим гостей доброжелательно, но без подобострастия.

Исходя из указаний царя, был составлен документ с инструкциями, которые следовало соблюдать всем лицам, задействованным в мероприятиях по охране Виктории. Было сразу решено, что заморским гостям покажут лишь то, что сочтут нужным хозяева. А излишне любопытным могут и прищемить нос.

Английский фрегат, который сопровождал королевскую яхту «Ройал Джордж», вежливо попросили остаться в Кронштадте. Мол, в Санкт-Петербурге царственной гостье ничто не грозит, а вот боевой корабль может сесть на мель в мелководной Невской губе. При неблагоприятных погодных условиях он имеет шанс получить серьезные повреждения корпуса. А такие условия в устье Невы сейчас были вполне вероятны – лед на реке еще не сошел до конца, и льдины могли повредить корпус боевого корабля. Яхту же королевы русские моряки обещали со всем бережением довести до причала на Елагином острове.

Виконт Палмерстон, получив подобное разъяснение, пререкаться не стал, помня, что не стоит начинать судьбоносный визит в русскую столицу со споров и скандалов с этими упрямыми русскими.

В конце концов, он собирался изображать голубя мира с лавровой веткой в клювике, а не рычащего и скалящего зубы льва. Палмерстон знал, что русский император по натуре своей рыцарь и не позволит чего-либо дурного в отношении юной королевы.

Подполковник Гаврилов помогал своему коллеге советами, но главной задачей для себя считал установку в залах и комнатах Елагина дворца, отведенных под размещение британской делегации, соответствующей аппаратуры. Англичане сами попросили установить девайсы, изготовленные технически продвинутыми «атлантами». Но сотрудникам управления «Х» совсем не хотелось, чтобы реальные спецсредства из XXI века попали в руки британцев.

Поэтому, по предложению полковника Щукина и Александра Шумилина были изготовлены некие «чудо-приборы», которые внешне выглядели вполне загадочно для непосвященных. Время от времени они таинственно попискивали и жужжали, а на корпусе их были изображены каббалистические письмена, кои должны подтвердить британцам «атлантическое происхождение» этих приборов. На всякий случай – если вдруг не в меру любопытным гостям захочется поближе познакомиться с изделиями «атлантов» – эти «обманки» были снабжены датчиками, передающими сигнал на другой прибор, который сообщит сотруднику управления «Х» о том, что любопытство англичан зашло слишком далеко.

Настоящую же видеоаппаратуру и скрытые микрофоны тщательно замаскировали. Рядом с Елагиным дворцом, который напоминал итальянскую загородную виллу, в одном из парковых павильонов расположился штаб и пульт, куда должна была стекаться вся информация о происходящем во дворце. Вход посторонних туда уже сейчас был категорически воспрещен. Ну а по прибытии британских гостей Елагин остров окажется полностью изолированным от Петербурга. С севера его омывала Большая Невка, с юга и юго-востока – Средняя Невка, отделявшая Елагин остров от Крестовского и Каменного островов. На западе же он узким мысом выдавался в Финский залив.

Показывая майору Соколову план и фотографии острова и дворца, подполковник Гаврилов неожиданно рассмеялся.

– Дмитрий Григорьевич, – спросил он у майора, – помните, я на днях показывал довольно любопытный фильм, поставленный по роману Михаила Булгакова «Мастер и Маргарита».

Соколов кивнул. Действительно, он посмотрел этот фильм, но, сказать по чести, он ему не понравился. Во-первых, майору не совсем была понятна жизнь людей в первой четверти XX века. К тому же, как у человека верующего, трактовка господином Булгаковым Евангелия вызвала у Дмитрия протест. Впрочем, он терпеливо досмотрел фильм, решив про себя, что повторно он его смотреть, скорее всего, не будет.

– А почему вы, Владимир Николаевич, спросили меня об этом фильме? – поинтересовался майор. – Разве он имеет какое-то отношение к тому, о чем мы сегодня разговариваем?

– Имеет, причем самое непосредственное, – улыбнулся Гаврилов. – Помните психиатрическую клинику профессора Стравинского, где находились на излечении поэт Иван Бездомный и Мастер? Так вот, эти сцены снимались в Елагином дворце.

– То-то этот дом скорби мне показался знакомым, – покачал головой Соколов. – Ну, что ж, пусть он побудет какое-то время убежищем для наших британских гостей. У них тоже не все в порядке с мозгами, так что им там самое место…

* * *

Антон Воронин тем временем продолжал колдовать над своим изобретением. Ему удалось уже многое сделать. К примеру, через портал можно было теперь перебрасывать из прошлого в будущее и наоборот крупногабаритные грузы. Причем не только фиксированно из точки «А» в точку «Б», а в любое место по желанию оператора машины времени. Это не только сильно упростило доставку всего необходимого, но и позволило перебрасывать в Русскую Америку людей, пожелавших обосноваться на Аляске или в Калифорнии.

Только Виктор Сергеев попросил не спешить с «массовым пассажиропотоком», потому что людям семейным в новом для них месте обитания надо было построить не временные, а постоянные жилища, распланировать участки, на которых они распашут поля и высадят фруктовые деревья. Все надо делать по уму и не спешить, ибо, как говорил Сергеев: «Спешка нужна лишь в двух случаях – при ловле блох и при поносе».

Антон все прекрасно понимал и не совал свой нос в дела, в которых он разбирался плохо. А вот дальнейшее совершенствование машины времени – это то, на что ему не было жалко ни времени, ни сил.

Его заинтересовал такой вопрос: а почему изначально получилось, что изобретенная им конструкция соединила наше время с 1840 годом? Почему не с 1940-м или не с 1740-м? Толкового объяснения этому феномену он так и не нашел. Можно было лишь предполагать, что существовал какой-то пробой во времени, на который он случайно наткнулся. Но значит ли это, что не существует других таких же межвременных пробоев? И что при соответствующей настройке можно попасть в другие времена?

Пока все это были лишь теоретические выкладки. Антон хотел было проверить их на практике, но побаивался, что можно сбить настройку межвременного канала в XIX век и лишиться уже установленных контактов с людьми из прошлого. Это не говоря о том, что люди из XXI века, находящиеся в прошлом в «служебной командировке», останутся там навечно.

А вот можно ли попасть в будущее? По расчетам Антона получалось, что подобное могло произойти вполне реально. Но тут возникала масса вопросов. И самый главный из них – какое оно, будущее? По мнению оптимистов, будущее должно быть прекрасным и светлым. Ведь потомки наши должны быть умнее нас. Они вполне могли победить доселе неизлечимые болезни, путешествовать на удивительных космических аппаратах к другим звездным системам, словом, построить общество, в котором не было бы войн, болезней и горя.