«Шестерки умирают первыми» kitabından sitatlar

людей, которые с удовольствием обдумывают неприятные для себя вещи, удивительно мало на свете. Основная масса человеческих существ предпочитает вытеснять неприятные мысли из сознания и думать так, как им нравится

романов, которые запоем читают одинокие москвички. На полках стояли тома «Мирового бестселлера» с романами Сидни Шелдона, Веры Кауи, Джекки Коллинз, Мэйв Хэран. Было несколько вещей Дина Кунца, что вообще-то удивило Платонова. Сам он Кунца не читал, знал только, что это мистика

машину в сторону Таганки, прикидывая, в состоянии ли его пассажир продолжать разговор или бесполезно пытаться получить от него толковые показания. – Вы хотите еще о чем-то спросить? – вдруг прервал молчание Ловинюков, словно прочитав мысли Игоря. – Григорий Иванович, Славу убили в течение пяти-десяти минут после того, как вы расстались. Он даже не успел дойти до конца улицы, на которой вы живете. Постарайтесь вспомнить все, до единого слова, что он

так плохо никто никогда не подумает, никто не догадается, что она эксплуатирует свой экстерьер. Постоянные монологи свекрови убедили ее в том, что ее нехитрый замысел ни для кого секрета не составит. Это в немалой степени расстроило Киру, ибо она хорошо понимала, что способностями бог ее не наделил и добиться в жизни чего-нибудь прилич

разговор пойдет отдельно. Я с вашего позволения выкурю еще одну сигарету, а потом вы скажете мне, будете ли вы разговаривать со мной или пойдете завтра на Петровку к полковнику Гордееву.

зря темнить-то? Ладно, рассказывай, что

Левченко никогда никого не любила, кроме своего бывшего мужа, она была для этого слишком холодна и невозмутима. Она испытывала

Свердловский. Ни черта не понимаю. – И кто потерпевший? – Местный житель, шел на электричку.

еся в карманах ее просторной куртки. – Мне повезло, что прямо возле вокзала есть огромный гастроном

«Значит, Тарасов – человек гендиректора. Это уже интересно. К нему я, конечно, не пойду, рылом не вышла. К гендиректору пойдет Юра Коротков». – Припомните, пожалуйста, все, что Тарасов рассказывал о себе, о своей семье, – попросила Настя.