Kitabı oxu: «О нефрите и драконах», səhifə 2

В мыслях она вернулась к загадочному посланию и уравнениям, начертанным чьей-то рукой – рукой того, кто вполне мог скрываться в Гильдии. Только бы найти этого человека, и она станет на шаг ближе к разгадке.

– Ты хочешь отправиться в Фэй? Одна? – Нянь в ужасе уставилась на старшую сестру. – Это немыслимо! Брат ни за что тебе не позволит.

– Не будет знать – не сможет помешать.

Нянь поставила чашку, переплела пальцы и принялась грызть ногти – как всегда, когда нервничала.

– Но это опасно. Первого бейла только что изгнали – Верховное командование еще не укрепило свои позиции. Кто знает, что может произойти, пока ты будешь в столице? Что, если произойдет переворот?

– Нянь, что за бред? Верховный главнокомандующий все еще у власти. Ничего там не случится.

Инь глубоко вдохнула, задержала дыхание и медленно выдохнула. Легко отмахнуться от страхов Нянь, но со своими справиться не так просто.

Но раз Вэнь отказывается помочь, придется искать преступника самой.

Когда она соберет достаточно доказательств, брат уже не сможет от нее отмахнуться.

– Ты можешь поклясться, что все это – не предлог, чтобы записаться в Гильдию? – сестра пристально смотрела ей в глаза.

Ни для кого не было секретом, что Инь, как некогда ее отец, мечтала вступить в престижную Гильдию инженеров. Она ежегодно умоляла отца позволить ей пройти вступительное испытание, и каждый раз он жестко напоминал ей, почему это невозможно. В Гильдию принимали только мужчин, и она никак не соответствовала этому критерию. А Вэнь ехидно добавлял: «Даже если бы тебя допустили, тебе в жизни не пройти испытание».

Инь поджала губы. Мысль о Гильдии приходила в голову, но не стоило напоминать, что ей никогда не войти в эти залы. Традиции, пусть устаревшие и бессмысленные, оставались в силе.

– Вступительные испытания все равно, наверное, уже начались, – недовольно проворчала она. – Я просто отправляюсь в Фэй и отыщу там кого-нибудь из старых знакомых отца по Гильдии. Вдруг кто-то что-то знает, хоть какую-то причину, по которой его могли убить. – Стоило вспомнить, как угасал свет в глазах отца, и горло снова перехватило. Боль от воспоминания была острее ножа. – Что, если, пребывая в Гильдии, он обидел могущественного эмиссара Империи? А может, какой-нибудь цилиньский наемник пронюхал о его инженерных изысканиях и захотел выгодно их перепродать? Как ты думаешь, вдруг именно поэтому он внезапно покинул Фэй и никогда не хотел об этом рассказывать? – Она понимала, что несет чушь, что в ее предположениях нет логики, но эмоции брали верх.

– Если в твоих словах есть хоть толика истины, стоит ли тебе бродить по Фэю в поисках убийцы, кем бы он ни был? – Нянь смотрела с беспокойством, тонкие пальцы крепко сжимали чашку. – Ты не бывала там раньше, сестра, и никто не защитит тебя, если ты попадешь в беду.

Инь хотела было улыбнуться, чтобы подбодрить сестру и снять напряжение, но улыбка вышла кривоватая.

– Все будет в порядке. Я переоденусь мальчишкой – странствующим торговцем, как в тот раз, когда мы с отцом ездили на остров Хэма, и буду вести себя как можно незаметнее. Да, я плохо дерусь и не владею мечом, но у меня есть мой веер, забыла? Я могу за себя постоять.

Нянь открыла было рот, чтобы возразить, но тут же раздумала. По глазам было видно: она сдалась.

– Когда ты отправишься в путь? – спросила она.

Инь удивленно моргнула.

– Ты что же, не будешь меня отговаривать?

Младшая сестра покачала головой.

– Мы обе знаем, что все уже решено, верно?

Инь была известна своим упрямством.

Она печально улыбнулась и положила голову сестре на плечо. Тепло убаюкивало, напоминая, что она не одна в этой борьбе. Инь поднесла чашку к губам и сделала глоток. Мать точно так же грела молоко, когда они не могли уснуть по ночам. Если бы только мама была здесь, то погладила бы дочь по спине и сказала бы, что все это лишь ночной кошмар, а утром он растает без следа!

– На следующей неделе прибудет клан Ула. Вэнь будет слишком занят, пытаясь впечатлить их вождя, чтобы думать о чем-либо еще, – произнесла Инь. – Я сбегу, когда всем будет не до меня. Если Вэнь спросит, сделай вид, что ничего не знаешь. Он решит, что я уехала на Хэма – очередная своенравная выходка.

– Чем я могу помочь? – серьезным голосом спросила Нянь, не отводя глаз от старшей сестры.

Инь уже собиралась ответить «ничем», но прикусила язык.

– Вэнь отнял у меня нефритовый кулон, который я выхватила у убийцы. Он запер его в шкафу рядом с алтарем. Ты можешь добыть ключ?

Нянь собирала одежду всей семьи в стирку, а значит, имела постоянный доступ в шатер Вэня, к его вещам.

Не раздумывая, сестра кивнула.

– Обещай, что не будешь рисковать понапрасну, – попросила она. – Как только что-нибудь обнаружишь, сразу же сообщи, чтобы мы могли помочь, хорошо? Я сделаю все, чтобы убедить Вэня, обещаю.

Инь потянулась к Нянь и нежно взъерошила ей волосы.

– Кто из нас старшая сестра? – проворчала она.

– Мы давно установили, что Ка Хань ошибся, благословляя порядок рождения в нашей семье, – пошутила Нянь. – Когда ты будешь в отъезде, не беспокойся о том, что происходит здесь. Я присмотрю за малышами, хотя уверена, что Минь будет постоянно требовать тебя. Он тебя просто обожает. Вэнь пытается обучать его боевым искусствам, а ему одного надо – прыгать со скал, как его безрассудная старшая сестра. Честно говоря, я не уверена, что наш клан сможет вынести еще одну Аньхуэй Инь.

Сестры хихикали, как в детстве холодными ветреными ночами, и ни одна из них не знала, когда им вновь доведется смеяться вместе.

В ясный безоблачный день делегация Ула с большой помпой прибыла в гавань Хуайжэня. Внушительное судно с четырьмя величественными парусами и паровыми винтами, взбивавшими огромные пенные буруны, возвышалось над торговыми суденышками, словно гордый павлин. С наступлением сумерек были разведены костры, и музыканты забили в барабаны, возвещая о начале праздника в честь высоких гостей. Веселье развернулось на полях вокруг деревни: танцоры кружились вокруг костров, юбки развевались, колокольчики звенели, а жители деревни пировали, и эхо разносило их буйные голоса на всю округу.

Деревня опустела – все собрались вокруг костров и накрытых столов. Никто не заметил, как легкая фигурка в темноте прокралась в шатер вождя.

Чтобы не выделяться в толпе мужчин, Инь сменила свои обычный наряд на одежду мальчишки – так она обычно одевалась, выезжая с отцом за пределы Хуайжэня. Она заплела множество простых кос, как у Вэня, без всяких украшений из бисера, приличествующих девушке; на щеках и губах – ни тени румян и помады.

Этой ночью с Хуайжэня уходил грузовой корабль, а такие суда обычно брали пассажиров за плату. Девушка надеялась, что, переодевшись мальчишкой, она доберется с Хуайжэня до Фэя, не привлекая к себе излишнего внимания, – одинокие путешественницы встречались на Аньтажаньских островах гораздо реже.

За спиной Инь несла туго стянутый узелок – несколько смен белья и горсть серебряных таэлей, прибереженных как раз для такого случая. Веер был убран в рукав, а отцовская записная книжка спрятана глубоко под одеждой, у самого сердца, которое сейчас бешено колотилось. В руке она сжимала связку бронзовых ключей – Нянь стащила их у брата только нынешним утром.

Убедившись, что поблизости никого нет, Инь проскользнула в покои Вэня и сразу направилась к шкафу. Ей пришлось перебирать ключ за ключом, пока четвертый не щелкнул в тяжелом висячем замке. Кулон из черного нефрита лежал на том же самом месте. Инь хмыкнула. Как и следовало ожидать, стоило ей уйти, Вэнь и думать о нем забыл.

Но тут ее внимание привлекло еще кое-что. Кулон придавливал конверт цвета слоновой кости, словно тяжелое пресс-папье, скрывающее секреты.

Инь спрятала кулон в складках плаща, а затем взяла конверт. Имени адресата на нем не было.

Любопытно.

Инь огляделась. Вокруг было тихо. Она открыла конверт и осторожно достала письмо. Ровные и четкие штрихи кисти покрывали лист рисовой бумаги.

«Не пытайтесь выяснить обстоятельства смерти Аньхуэй Шаньцзиня, иначе клан Аньхуэй не выйдет из этой бури невредимым, а кровь ваших соплеменников будет на ваших руках».

Всего несколько простых иероглифов, но какая в них свинцовая тяжесть!

Вот почему Вэнь отказывается от расследования. Он боится.

Инь дрожащими пальцами сжимала угол тончайшего листа. Вновь и вновь перечитывала она короткие строки, пока взгляд не остановился на печати в левом нижнем углу. Никаких указаний на отправителя – только квадратный кроваво-красный оттиск, напоминающий фамильную печать одного из благородных кланов. Она подняла бумагу к глазам и прищурилась, разглядывая сетку линий в границах печати. Похоже на условное изображение животного с единственным иероглифом «ша», вписанным в зияющую пасть. Ниже она разглядела крошечные, едва различимые иероглифы: «Того, кто создан для полета, никогда не удержат морские волны».

В горле у девушки пересохло. Она не могла не узнать эти иероглифы – именно эту фразу она бессчетное количество раз писала, упражняясь в каллиграфии.

Это был девиз Гильдии инженеров. Девиз, с которым шел по жизни ее родной отец.

Кто-то, связанный с Гильдией, предостерегает брата – нет, угрожает ему, чтобы тот не искал справедливости, не мстил за убийство отца, а затем подписывается мантрой, которой покойный так дорожил. Ирония судьбы.

Гнев и обида застыли в жилах Инь, лишь укрепив ее решимость. Надо найти виновника трагедии. Она сунула письмо обратно в конверт и спрятала его под плащ, рядом с нефритовой подвеской. Ее ждал корабль, направлявшийся в столицу Фэй – и в Гильдию инженеров.

Глава 3

Дверь была распахнута, и Инь переступила порог таверны «Колодец девы», одной из самых больших на острове Муцзы. С промасленного плаща на деревянный пол быстро натекла лужа. Под проливным дождем девушка тщетно пыталась найти приют у бессердечных жителей Муцзы, пока один из них не направил ее сюда.

Если бы Инь обращала внимание на знаки свыше, ей бы следовало немедленно вернуться на Хуайжэнь, но она об этом даже не думала. Она никогда не отличалась суеверностью, к тому же цель была так близко. Муцзы был последней остановкой на пути в столицу.

После мрака и холода, царивших снаружи, в таверне было особенно тепло и уютно. Инь благодарно посмотрела на пылающий очаг в центре главного зала и быстро окинула взглядом множество столов, занятых подвыпившими посетителями, – кое-кто был пьян всерьез. Как непохоже это заведение на таверну Жо-я на Хуайжэне. Та помещалась в большом шатре, а эта, куда более основательная – типичный образец архитектуры Фэя: прямоугольное здание под черепичной крышей на крепких круглых столбах.

Муцзы был ближайшим к столице островом, и влияние Фэя сказывалось на нем куда сильнее, чем на прочих. К тому же через его берега шли торговые пути – отсюда и богатство местных жителей, и их заносчивость.

Инь задержалась у входа, потрясенная разнообразием картин и звуков. Из дальнего конца зала доносилась мелодия – ее исполняли механические музыканты. Движимые силой пара деревянные пальцы перебирали струны цитры и пипы в несколько бездушном, но все же приятном ритме.

– Хочешь выпить? – резкий высокий голос с легкостью перекрыл гул таверны. Голос принадлежал грузной хозяйке – руки в боки, а голова клонится набок, рассматривает Инь как какого-нибудь кузнечика. – Если да, то входи, если нет, то убирайся. Ты мне весь вход загородил.

– Да, спасибо, – ответила Инь, отступая на пару шагов в сторону. – Простите. Я не местный.

– Оно и видно. – Хозяйка указала на свободное место за столом, где уже устроились двое посетителей. – Других мест нет, садись или проваливай. Бланки заказов на столе. Как выберешь, просто отправь заказ на кухню. – Она махнула рукой в сторону сложной сети деревянных рельсов, переплетенной над головами. Маленькие бамбуковые трубочки с заказами гостей молнией устремлялись на кухню.

Инь стянула с головы капюшон и повесила плащ на крючок у входа. Протиснувшись между столами, она уселась на указанное место. Соседи по столу и бровью не повели – значит, маскировка работала, а может, и растрепанный вид помог. И вообще, у мальчиков встречаются нежные лица. Ведь не все часами упражняются в боевых искусствах или трудятся в полях, отчего черты грубеют, а лица покрываются красновато-бронзовым загаром.

Она нацарапала заказ – чашка теплой простокваши и миска паровых пельменей баоцзы с бараниной, – потом, свернув бумагу, поместила ее в бамбуковую трубочку и опасливо положила на рейки над головой. Оставалось с изумлением наблюдать, как с помощью вращающихся зубцов и шестеренок трубка перемещалась по заранее намеченному маршруту, пока наконец не исчезла в маленьком окошке, ведущем на кухню.

В душе проснулись прежние мечты. Если уж такие приспособления использовались в таверне на Муцзы, чего ожидать от столицы?! На Хуайжэне и других внешних островах за пределами мастерской отца подобные изобретения встречались нечасто. Мало кто мог себе позволить такие системы, а талантливых инженеров привлекала и удерживала столица, так что на отдаленных островах сложные механизмы и обслуживать было некому.

– Я говорил, надо было совершить молитвенный обряд перед отплытием с Хэма, – говорил сосед по столу своему спутнику, недовольно подергивая тонкими усиками. – Из-за этого дождя мы тут застрянем на пару дней, а то и дольше. Пока доберемся до Фэя, все сгниет!

– Давай продадим все здесь. Цены пониже, но хоть не себе в убыток.

– Это при условии, что мы найдем грузчиков. А насчет цен ты прав. Я надеялся продать все оптом Гильдии инженеров. Они наверняка захотят увеличить запасы, учитывая, сколько у них кандидатов на испытания и все такое. Они бы дали нам хорошую цену!

Гильдия инженеров?

Инь посмотрела на него через стол, навострив уши.

– Простите, – вмешалась она, – но вы сказали: «Гильдия инженеров»? Та, что в Фэе?

Соседи обернулись, только сейчас заметив, что за их столом появился кто-то еще. Усатый торговец нахмурился.

– Конечно, в Фэе. А что, есть еще какие-нибудь? – ответил он.

– А что там с испытаниями для соискателей? Разве ежегодное испытание Гильдии не закончилось? – продолжала Инь.

Собеседник громко хмыкнул.

– Откуда ты свалился? Испытание еще даже не началось! Это случится только через две недели.

– Правда? – У Инь загорелись глаза. Столичные новости на Хуайжэне добывали из слухов и сплетен, зачастую перевранных до неузнаваемости.

– Ты что, глухой? – огрызнулся торговец, сердито покачав головой. – Если ты надумал поучаствовать в испытаниях, можешь об этом забыть. Регистрация заканчивается завтра. Ты не успеешь, даже если попадешь на борт самого быстрого корабля. – Он раздраженно прищелкнул языком и вернулся к беседе со своим спутником.

Посреди шумной таверны на Инь никто не обращал внимания, словно она была невидимкой, но, поглощенная своими размышлениями, она этого не замечала.

Вступительные испытания.

Для чужака это единственный шанс на вступление в Гильдию. Сколько она мечтала о том, чтобы войти в престижные ряды инженеров и стать мастером Гильдии, как отец! В голове промелькнула безумная мысль. Вдруг, ну вдруг, если до сих пор никто не разглядел, что она девушка, ей удастся пробраться и на вступительные испытания?

Свет надежды вспыхнул и тут же погас, стоило вспомнить последние слова торговца. К тому времени, как Инь доберется до Фэя, регистрация давно закончится. Эта дверь так и осталась закрытой для нее; ничего не изменилось.

Возможно, так Ка Хань дает ей понять, что пора принять свой жребий и не мечтать о несбыточном.

Тут, словно в утешение, прибыл ее заказ – горячий, в самый раз для такого тоскливого вечера. Инь принялась за еду, но жевала, не обращая внимания на вкус, пряный и острый. Вновь и вновь прокручивала она в голове одни и те же мысли, в то же время рассеянно обводя взглядом таверну.

И тут она увидела его.

Человек вошел в зал, стряхивая капли дождевой воды с темных волос и мрачного черного плаща. Квадратная челюсть, густые, нависшие брови, кривоватый нос. Хозяйка уже вела его к свободному столу. Обыкновенный посетитель, если бы не шрам, наискось пересекавший левый глаз.

Рядом, головой почти касаясь его плеча, вышагивало наводящее ужас существо. Лисица в ржаво-коричневой меховой шубке гордо распустила за спиной девять бронзовых механических хвостов. Лишь один глаз у нее был настоящий; вместо второго зияло блестящее металлическое гнездо, наверняка наделенное особой коварной ролью.

Химера.

Химеры – завораживающе интересный инженерный проект, к которому многие относились с опаской и отвращением. Его результатом были гибриды – не зверь, не машина, – чрезвычайно сложные в создании и дорогие в содержании.

Но для Инь сейчас важнее всего был шрам. Шрам, который она не забудет, пока жива.

Не удержавшись, она вскрикнула, уронив на стол палочки.

Этого не может быть. Она отвернулась, левой рукой прикрывая лицо. Что он делает на Муцзы? Может, это просто совпадение, это вовсе не он?

Она считала, что убийца отца тайком прибыл из заморских земель Империи и должен был прятаться и скрываться, а не разгуливать по тавернам у всех на виду, как обычный гражданин Аньтажаня.

Она слегка раздвинула пальцы, чтобы увидеть его еще раз.

Их взгляды встретились.

Инь потеряла равновесие, локтем столкнула со стола миску, и ее содержимое разлетелось во все стороны. Соседи с криками повскакали со своих мест, и внезапная суматоха привлекла к ним всеобщее внимание.

Она опрометью бросилась к двери.

В тот же момент хозяйка таверны протиснулась между столами и схватила Инь за руку.

– Эй, ты ведь не заплатил!

– Простите. – Инь порылась в мешке и вложила несколько бронзовых монет в пухлую ладонь женщины. Краем глаза она заметила, что человек со шрамом поднялся. Он узнал ее или его внимание привлек шум? Инь отвернулась и попыталась успокоиться. Надо выбираться отсюда, пока не стало хуже.

Все это время лиса пристально изучала ее своим единственным настоящим глазом.

– Даже не мечтай поесть у меня даром. Никто еще… – Хозяйка пересчитала монеты и подняла голову, но рядом уже никого не было, только двери покачивались на петлях.

Дождь без устали хлестал с мутного неба, и шерстяная одежда Инь промокла насквозь. В спешке она забыла в таверне свой непромокаемый плащ, но невелика потеря. Если она ищет отмщения, главное – оставаться в живых, а это значит не вступать в схватку с убийцей, пока у нее не появится план, пока она не выяснит, за что убили отца и не стоят ли за его смертью более серьезные силы.

Прижимая к себе узелок с вещами, девушка шла по незнакомым улицам Муцзы. Мощеные мостовые напоминали о том, как далеко от дома она забралась. На Хуайжэне не было улиц, только поросшие травой тропинки между белыми шатрами.

Все в порядке. Он наверняка не узнал меня в таком виде. И ни за что бы не узнал.

Она была одета точно так же, как одевались все путники вокруг. Ни бус, ни прочих украшений, что были на ней, когда они столкнулись в отцовской мастерской. Промокшие под дождем волосы скрывали пол-лица. Узнать ее было невозможно.

Но страх все же струился по венам, заставляя сердце в груди лихорадочно колотиться. Инь обернулась, чтобы убедиться, что за ней не следят, и внутри у нее все похолодело.

Сквозь туманную завесу дождя проступал темный силуэт, и в неверном свете уличных фонарей поблескивали безошибочно узнаваемые хвосты.

Химера!

Означает ли это, что ее хозяин где-то неподалеку?

Инь медленно отвернулась, изо всех сил стараясь скрыть дрожь в ногах. Позади цоканье механических лап твари о камни становилось все громче. Расстояние между ними сокращалось.

Инь бросилась бежать. Может, это было неразумно, но все же лучше, чем покорно ждать, пока ее настигнет эта зверюга.

Лиса издала пронзительный вой и бросилась в погоню.

Инь резко свернула в длинный узкий переулок, на бегу пиная корзины и бамбуковые шесты – хоть какая-то помеха ее преследователям. Она перепрыгивала через глиняные кувшины и проскальзывала под бельевыми веревками, молясь, чтобы опыт бегства от Жо-я и прочих разъяренных жителей деревни после очередной шалости ей сейчас пригодился.

Но как обогнать это создание – эту машину, – в которой, по сути, не осталось ни плоти, ни крови?

Инь снова свернула, но тут лиса взвилась в воздух и передними лапами сильно ударила ее в спину. Девушка ничком рухнула на землю. Металлические когти вонзились в тело; боль была невыносима.

Она извивалась в дождевой воде и грязи, пытаясь вывернуться, освободиться, но под тяжестью навалившейся твари это было невозможно. Приподняв голову, она увидела громадную тень приближающегося человека. Их догонял хозяин химеры.

Инь вознесла безмолвную молитву Ка Ханю и своим родителям на небесах, умоляя о защите. Пусть этот чужой город не станет ее последним пристанищем, ведь она только начала свой путь! Надежда на спасение стремительно угасала. Нянь была права – Инь недооценила возможные опасности, и ее поискам суждено закончиться еще до того, как она ступит на землю Фэя.

В ожидании неизбежного она сжала кулаки, ощущая на губах горьковато-металлический привкус крови, но тут…

Удар!

Тяжесть, придавившая ее к земле, внезапно исчезла. Лиса взлетела в воздух, отброшенная пинком, всем телом врезалась в повозку на обочине и завопила от боли. Поднявшись на ноги, она бросилась к хозяину, жалобно поскуливая. Убийца еще раз взглянул на распростертую в грязи Инь, а потом на ее неведомого спасителя.

Инь не отрывала взгляда от убийцы, готовясь к новой атаке, однако ее не последовало. Человек вместе со своей покалеченной спутницей исчез из виду в пелене дождя.

– Ты жив? – мягко спросил кто-то, и дождь внезапно прекратился.

Кто-то раскрыл над ней слегка пожелтевший бумажный зонтик.

На нее холодно взирал юноша; отстраненный взгляд серых глаз совсем не вязался с заботливыми словами. Темные волосы, заплетенные в косу, были стянуты на затылке серебряным кольцом, что подчеркивало угловатые скулы; мочки ушей украшали золотые клипсы. Плечи незнакомца покрывал черный меховой плащ, заколотый серебряной брошью. Мех, похоже, был медвежий; за такой на Девяти островах просили целое состояние.

Это он прогнал химеру. Пнул чудовище, наполовину состоящее из металла, – и оно отлетело, как перышко.

Возможно, убийца почуял серьезную угрозу и потому отступил.

– Да, да, спасибо, – ответила Инь, с тревогой оглядываясь по сторонам, чтобы убедиться, что нападавший действительно исчез.

Улицы были пусты. Никого – словно все это ей померещилось. Она вздохнула с облегчением.

– Это… – Молодой человек поднял с земли небольшой нефритовый кулон с иероглифами Аньхуэй.

Ее тревога вновь усилилась.

– Это мое! – воскликнула Инь, поспешно выхватывая у него фамильный кулон и поднимаясь на ноги. Должно быть, когда химера на нее набросилась, он соскользнул с широкого пояса. Девушка недоверчиво посматривала на своего спасителя – вдруг он тоже опасен?!

– Ты что, перешел кому-то дорогу?

– Что?

– Химера. Еще секунда, и она бы тебе голову оторвала, – пояснил юноша. Он окинул ее взглядом с ног до головы, словно раздумывая, чего ради стоило на нее охотиться таким дорогостоящим способом. Похоже, результат его не впечатлил. – Химеры такого размера и качества водятся только у самых богатых и знатных. Может, ты что-нибудь стащил у благородного путника?

– Вот еще! – ответила Инь, скривившись от досады. Как он мог принять ее за воровку? Однако ее негодование несколько поутихло, когда она заметила, что с ног до головы вымазалась в глине. Не надо никакой маскировки: распознать под слоем грязи, мальчик там или девочка, было невозможно. В таком жалком виде ее бы сейчас и родная сестра не узнала. – Еще раз благодарю вас за спасение моей жизни. Я в неоплатном долгу перед вами, – пробормотала она, отвесив своему избавителю почтительный поклон. Лучше убраться отсюда, чем продолжать позориться, и желательно поскорее.

– Постой.

Она остановилась, не понимая, что еще у него на уме. Беда, если он потребует заплатить за спасение звонкой монетой. У нее едва хватает денег на дорогу, выкраивать не из чего.

– Хочешь, тебя осмотрит лекарь? Если раны не обработать, они быстро загноятся, – сказал он, указывая ей на спину.

Инь бросила взгляд через правое плечо и лишь тогда вспомнила о глубоких царапинах, оставленных острыми когтями лисицы. Удивительно, что от страха она забыла о боли.

– На моем корабле есть врач. Если ты не против, он мог бы помочь.

Инь колебалась, глядя на него с опаской. С чего бы это незнакомцу проявлять столько доброты? Может, за его словами таится злой умысел? Она быстро отогнала эту мысль. Встреча с убийцей выбила ее из колеи.

Покупка целебных снадобий на Муцзы обойдется дороже, чем она может себе позволить, но, если оставить раны без лечения, ее поиски и вовсе сорвутся. Коль скоро ей предлагают помощь, ее надо принять, но, разумеется, соблюдая осторожность.

– Я умею лечить раны, – заявила она, – мне нужны лишь кое-какие травы. Я в Муцзы проездом и не знаю, где найти знахарей.

Нельзя рисковать своим инкогнито, разоблачаясь перед лекарем, но, раз уж есть шанс получить лекарственные травы даром, им надо воспользоваться. Судя по одежде этого парня, он вполне может себе это позволить.

– Конечно. – Юноша показал рукой на север. – Мой корабль пришвартован вон там. Недалеко. – Он решительно направился вниз по улице, а Инь оставалось лишь поспешить вслед.

На ходу она нервно оглядывалась – вдруг убийца со своей механической тварью поджидает ее за следующим поворотом? Кто знает, какими опасностями чревато будущее, но сейчас она не одна, и это успокаивало. Можно ли ему доверять – об этом она подумает потом.

Увидев «корабль» своего спасителя, Инь потеряла дар речи.

Это был не обычный корабль. Это был воздушный корабль. Дирижабль.

Она видела дирижабли только издали – черные воздушные шары, летящие среди облаков под оглушительный вой двигателей. Порой они проплывали по своим важным надобностям мимо скал Хуайжэня, и до существования их деревушки им дела не было. Дирижабли, как и сложнейшие механизмы – химеры, вроде той, что чуть не загрызла ее насмерть, – были роскошью, которую могли позволить себе только Фэй и богатейшие кланы Аньтажаня.

Инь с изумлением взирала на черный корпус корабля. На борту полным ходом шла подготовка к полету. Кругом перекрикивались и суетились, наполняя отсеки оболочки газом цзяэнь, палубные матросы. Массивная оболочка росла, раздуваясь, пока не зависла над корпусом корабля. Баллон стремился ввысь, пытаясь порвать канаты, удерживающие корабль у земли.

Дождь прекратился, и тучи разошлись, пропуская солнце. Серебряная эмблема – кобра – на черной шелковой поверхности шара, слегка рябившей на ветру, сверкала в солнечных лучах. Форштевень корабля украшала фигура – изящные кольца все той же черной кобры.

– Орден Кобры, – прошептала Инь. Боевые отряды Верховного командования Аньтажаня. – Вы – рыцарь ордена? – повернувшись к юноше, спросила она.

Ее спутник открыл было рот, чтобы ответить, но его перебили.

– Мой господин, вот вы где! – кричал на бегу тощий слуга с длинной косой на затылке. – Где вы пропадали? Мы так волновались! Вы должны были позволить мне пойти с вами.

– Ну что такого со мной могло приключиться? Хотя была у меня довольно любопытная встреча, – ответил юноша, искоса взглянув на Инь. – Лэгуй, где лекарь? Приведи его, пусть осмотрит моего, – он помедлил, словно подбирая подходящее слово, – друга. У него на спине пара царапин, надо их обработать.

– Друга? – переспросил, брызгая слюной, прислужник, глядя на Инь как на ничтожную букашку. – Если мы еще хоть немного задержим отлет, груз не попадет в Фэй до следующего полнолуния!

– Фэй? – Инь навострила уши. – Вы направляетесь в Фэй?

Он кивнул; едва заметная мысль промелькнула в уголках его глаз.

– А в чем дело?

– Мне тоже надо в Фэй, но, говорят, из-за шторма корабли не смогут выйти из гавани еще несколько дней. Если вы улетаете сегодня, нельзя ли и мне с вами? Я могу заплатить, честное слово! – Она порылась в своем узелке и выудила связку монет. – Здесь ровно двадцать медных таэлей. Этого должно хватить…

Но в этот момент на корме корабля поднялась суматоха. Несколько матросов в панике мчались к грузовому отсеку.

Молодой человек направился к источнику хаоса, и его ворчливый помощник, а за ним и Инь поспешили вслед. Они поднялись на борт по трапу и вошли в трюм, где уже толпились люди, пихая и толкая друг друга.

При виде юноши матросы немедленно расступились, оставляя для него широкий проход.

На полу корчился человек c побагровевшим от боли лицом. Его правую руку от кисти до локтя покрывали кровавые язвы. Инь с ужасом наблюдала, как они стремительно расползались все выше. Казалось, руку несчастного просто разъедает на глазах. Рядом стоял бамбуковый бочонок, в несколько слоев обернутый коровьими шкурами; из крошечного отверстия в боку вытекала серебристая струйка. Под бочонком был расстелен лист промасленной кожи.

Ее спаситель подошел к извивающемуся матросу, сдвинул темные брови и потянулся к поясу.

Солнечный луч, отразившись от серебра клинка, на мгновение ослепил Инь. Раздался отчаянный вопль, а когда зрение к ней вернулось, отсеченная рука несчастного, изъеденная гнойниками, уже лежала на полу. Инь с ужасом смотрела на ручеек крови, стекавший с меча рыцаря.

Тот жестом подозвал двух матросов. Они подняли своего раненого товарища и потащили прочь. За ними тянулся кровавый след. Рыцарь вытер меч куском ткани и вложил его обратно в ножны, не дрогнув ни единым мускулом безупречно вылепленного лица.

Инь не могла оторвать взгляд от отсеченной конечности.

– Бейл, – хором приветствовали его присутствующие, разом склонившись в поклоне.

Бейл?

Потрясенная Инь повернулась к своему спутнику, на мгновение забыв об ужасном происшествии. Что это – золотая жила или осиное гнездо? Надо же было умудриться – сначала оказаться спасенной одним из сыновей самого Верховного главнокомандующего, а потом еще и попросить подбросить ее до столицы.

Юноша нетерпеливо отмахнулся, не желая никаких церемоний.

– Что произошло? – спросил он настолько спокойно, что Инь усомнилась – он ли только что на ее глазах отрубил человеку руку.

– Какой ужас! – верещал Лэгуй, размахивая руками у протекающей бочки. – Верховный главнокомандующий будет крайне недоволен. Кто это устроил? – Он оглядывал толпу, выискивая на лицах малейшие признаки вины. – Что, тот самый болван? Это преступление! Поделом, надо было дать ему умереть.

Жестокость этих слов оглушила Инь, словно кувалдой. Жизнь человека значила меньше, чем бочка с…

Она вгляделась в серебристую лужицу на куске кожи. Отверстие, из которого сочилась жидкость, казалось, стало еще больше.