Kitabı oxu: «Внезапно женат, или Хозяйка маленькой гостиницы»
Глава 1. Хочешь жить – умей драконов на себе женить!
Талири Морвейн
– Тише ты!
– Сама тише! Не туда тычешь!
– Ой, на себя посмотри. Тоже мне мастер телесного искусства.
Резкий храп пронзает ночную тишину, а я в ужасе отшатываюсь от кровати. Руки судорожно сжимают кисточку с тонким кончиком, а золотистая краска капает на постель. Сделав страшные глаза, смотрю на подругу, замершую с другой стороны. И только потом перевожу взгляд на тело перед нами. Надо сказать, очень мощное и красиво вылепленное. Руки бугрятся мышцами, когда мужчина перед нами переворачивается на спину, открыв взору идеальный торс. Дорожка тёмных волос сбегает от пупка и прячется под тонкой простынёй. Отвожу взгляд и обрисовываю им лицо дракона. Красивый. Сейчас, когда он спит, хмурый залом между бровей почти разгладился, а чувственные губы не кривятся в саркастичной усмешке. Такая застывшая в покое красота. Вот же ж бедствие! Почему для моего спасения боги послали такой роскошный экземпляр? Тут же и влюбиться недолго.
– Ох, ё-о-о… – присвистывает Амайя, бесстыдно пялясь на бугор, скрытый простынёй. – А чего он голый-то?
– Я откуда знаю?! – огрызаюсь шёпотом. – Может быть, у драконов так принято! Чешуйки проветривают.
– Я б с его чешуйками поближе-то познакомилась, – поигрывая бровями, тихо смеётся подруга.
– Хорош уже, – шикаю на неё, принимаясь за прерванное дело. – Давай рисовать дальше. До рассвета времени совсем немного.
– А с этим-то что делать? – Амайя кивает в сторону существа, спящего на софе в изножье кровати.
Именно эта рогатая дичь и напугала нас храпом. Зверёк не особо крупный, весь покрытый мягким мехом. Мог бы быть милахой, если бы не грозные рога, венчающие его голову. А ещё у него есть крылья, большие и устрашающие. Особенно когда зверь хочет показать недовольство.
– Кажись, это фракис, – задумчиво бубню я, тщательно выводя чешуйку за чешуйкой у себя на запястье. – У стальных драконов они вроде как индикаторы истинности. Точно не знаю.
– Да ты чё-о-о?! – снова восклицает подруга, за что выхватывает от меня подушкой. – Это что, получается, он тебя может раскусить?
– Да ну, брось, – скептически хмыкаю в ответ. А потом до меня доходит, что этот зверёк реально способен нам помешать. – Вот же проклятье на нашу голову!
– Чего?!
– А если он и правда меня не примет? Возьмёт да нападёт, когда проснётся?! Дракон же сразу поймёт, что я его обманываю!
Я как стою у кровати, так и оседаю на пол. Руки опускаются, ведь счастье было так близко. Одурачить старого мэра наличием у меня мужа. Мерзкий старикашка не станет выступать против целого дракона и оставит мою гостиницу в покое.
– Так, отставить панику, – строго выговаривает мне Амайя. – Сейчас в одной кровати проснётесь, ты красавчику мозги запудришь, скажешь, что он тебя обесчестил и теперь тебе должен.
– Хм-м-м, – тяну я. – Думаешь, сработает? Хотя я слышала, что драконы достаточно благородны…
– Говорила же тебе: я гений! – Подруга, перебив, довольно подмигивает и продолжает выводить на запястье дракона сапфировые чешуйки метки истинности. – Слушай, а почему чешуйки именно синие?
Амайя склоняется над руками дракона и придирчиво оценивает свою работу.
– Сапфировые драконы управляют водной стихией, это единственный дар, который схож с моим, – вздыхаю я, обмакивая кисточку в краске.
– Для хозяйки захолустной гостиницы ты слишком много знаешь про драконов. Ладно про стальных: Демастат тут рядом. Но про стихийных-то откуда? – Подруга смотрит на меня сквозь подозрительный прищур.
– Дядюшка много про них знал, – вздыхаю я, заканчивая с рисунком.
Смотрю, как переливается краска, и давлю слёзы, которые так и норовят выступить на глазах. Дядюшки нет уже два года, но я по-прежнему по нему скучаю. Он был каменной стеной как для меня, так и для всех обитателей гостиницы, которая много лет служила укрытием для волшебных созданий Квалиона – страны, где магия противозаконна.
И я два года успешно руководила доставшимся мне наследством. Пока старый козёл, то есть местный мэр, не решил, что ему позарез нужна и гостиница, и жена. Роль последней он благодушно предложил мне.
Воспоминания о морщинистом лице, мерзком запахе изо рта и пигментных пятнах, которые украшают благородную лысину старого мэра, заставляют меня вздрогнуть. Бросаю взгляд на спящего на моей кровати дракона. Ну уж нет! Если для спасения моего имущества и меня любимой нужно лечь с мужчиной, то пускай это будет вот такой красавец, как этот.
– А если этот лорд-дракон потребует доказательств твоей драконистости? – в сомнении произносит Амайя, откладывая инструменты.
– Скажу, что я стесняюсь. Да и, в конце концов, какое недоверие может быть между истинными?! – запальчиво парирую я.
– Вот! – Подруга тычет в меня пальцем. – Запомни это настроение и точно так же говори ему. Даже я поверила, что ты дракон! И всё же, что делать с дичью?
Наши взгляды снова скрещиваются на спящем фракисе. Да, зверёк вносит сумятицу в мой, казалось бы, идеальный план. Выдать себя за истинную дракона, заставить его жениться на мне и отправить восвояси – казалось, что сложного-то? Жена я лояльная и готова закрывать глаза на любовниц. А таких у аристократов, я наслышана, всегда в достатке.
Но вот фракис, конечно, всё портит.
– Действуем по обстановке. – Я взмахиваю ладонью. – Судьба не зря привела дракона и его отряд к нам на постой. Этот красавец должен спасти мою гостиницу. И точка!
– О как. – Амайя поджимает нижнюю губу и одобрительно качает головой. – Я очень надеюсь, что наш подопытный поведётся на твои сиськи.
– Яйя! – возмущённо шиплю я, называя подругу её домашним именем.
– Ну а что? Должен же быть прок от того, чем тебя природа-мать одарила, – ехидно посмеивается подруга, а потом, заметив какую-то недоделку, хватает кисточку и принимается выводить новые узоры на запястье дракона.
– Да брось ты, – прошу я и, поднявшись с постели, прячу в стоящей у кровати тумбочке баночку с краской и кисточку. – Смысла в этих художествах теперь нет. Теперь всё зависит от зверька. Если примет меня, тогда действуем по плану. А если нет, то никакие рисунки нас не спасут.
– Ну уж нетушки! – возмущается Яйя. – Я его полчаса тут разукрашивала. Давай добивать. Будет в качестве подстраховки.
– Ну ты и зануда. – Закатываю глаза, но свою метку в виде золотых чешуек всё‑таки дорисовываю.
– За это ты меня и любишь. Зарплату бы только повысить.
– Говорят, любовь бесценна, – парирую я.
– Нагло врут, – посмеивается Яйя и, отступив от кровати на шаг, любуется своим творением. – Слушай, а ничего так получилось. Убедительно.
Перекинувшись через распластанное тело, я внимательно изучаю получившийся рисунок.
– У тебя определённо талант. Разрисуешь купальни? – Поднимаю взгляд на Амайю и встречаю скепсис в зелёных глазах.
– Ага, только если ты откроешь для меня ставку художника, – гримасничая, отвечает она.
– Вот вечно ты так! За всё с меня в три шкуры дерёшь!
– Потому что есть что драть! – хихикает подруга и уворачивается от моих рук, когда я пытаюсь её поймать. – Угомонись, мужа раньше времени разбудишь!
Будто подтверждая слова Яйи, дракон подо мной протяжно вздыхает и переворачивается на бок, утягивая меня за собой.
– Ой! – тоненько взвизгиваю я, роняя баночку с краской на пол. – Яйя, помоги!
– Э, нет! Прекрасная поза для утреннего пробуждения. Замри и получай удовольствие!
– Амайя!
– Сладких снов, новобрачные!
Она исчезает из спальни быстрее, чем я успеваю её окликнуть. Мне остаётся только затихнуть в руках дракона и постараться не шевелиться. Хотя делать это сложно. Я взбудоражена. Никогда в жизни не спала в одной постели с мужчиной. И сейчас такая близость пугает и одновременно манит. Я с удивлением обнаруживаю, что мне нравятся объятия. Мне нравится запах, который укутывает меня и странным образом дарит чувство уюта и безопасности.
Мои тревога и волнение по поводу сегодняшнего утра сами собой улетучиваются. Им на смену приходит уверенность в том, что всё будет хорошо. А когда постель внезапно проминается под весом вскочившего к нам фракиса, а сам зверёк забирается ко мне под руку, я и вовсе расслабляюсь.
Ну, в конце концов, не убьёт же меня этот дракон. Правда?
Глава 2. Внезапно женат
Дерек Расмус
Утро наступает ужасающе быстро. Кажется, я только голову до подушки донёс – а тут уже наглое солнце бьёт прямо в закрытые глаза. Кстати, а почему это у меня шторы не задёрнуты?
Поднимаю веки, которые кажутся пудовыми, и в шоке смотрю прямо перед собой. Комната не похожа на гостиничные покои. Скорее на чью-то уютную спаленку. Каменные стены кое-где задрапированы зелёными полотнами, несколько дверей в соседние комнаты. А может, и вовсе на выход. Я ума не приложу, где нахожусь. Единственное окно, через которое меня и достало убийственное утреннее солнце, не даёт шансов разглядеть обстановку снаружи. Из мебели в комнате: несколько книжных шкафов, небольшой гардероб, софа и рабочий стол с придвинутым вплотную стулом. И узкая кровать, которую я и делю со странным созданием.
– Во дела-а-а-а! – недоумённо присвистываю я, наблюдая какую-то розовую мочалку буквально перед носом.
Более того, обладательница этой мочалки спит в моих объятиях! Это сколько мы вчера с Эдвином выпили, раз я не помню, кого с собой в койку утащил?!
Отодвигаюсь от незнакомки, но та и не думает оставаться на месте. Сонно вздохнув, девушка разворачивается и остаётся лежать на спине. С моей рукой под ней!
И я бы уже встряхнул задержавшуюся в моей койке птичку лёгкого поведения, да только есть три факта, которые заставляют меня застыть в немом изумлении.
Первое – мой фракис благополучно спит под боком у девушки. Ноки близко к себе ни одну барышню не подпускает. Бывало, его приходилось за порог выставлять, чтобы не мешал ночь с пользой проводить. А тут спит, ещё и урчит!
Второе – незнакомка оказывается хороша собой. Даже не так! Она чудо как хороша. У меня опыт в оценке женских прелестей большой, но даже тут я готов признать: такие красотки в мою койку попадают редко. У малышки тонкие черты лица, пухлые губы и пушистые ресницы, которые отбрасывают тени на нежные щёчки. Фигура тоже под стать – под тонким хлопком ночной рубашки угадываются и узкая талия, и крутые бёдра. А от вида груди, которую обрисовывает ткань, у меня рот слюной наполняется. Да и в пах ощутимо бьёт.
И ведь не скажешь, что такой нежный цветочек занимается далеко не благородным делом.
Но всё настроение портит факт номер три. На моих запястьях с какого-то хрена сияет метка истинности! Тёмно-синие чешуйки сигнализируют, что судьба в качестве истинной пары подарила мне сапфировую драконицу. Перевожу взгляд на мою ночную загадку. На её руках сияют золотистые чешуйки, и это выносит вполне однозначный приговор.
Дерек, ты попал!
Не могу сказать, будто не рад тому, что наконец-то обрёл истинную. Только странно это всё. По рассказам друзей, обретших любовь всей жизни, осознание истинности подобно фанфарам в душе. Солнце начинает светить ярче, воздух ощущается вкуснее, а мир сужается вокруг любимой.
И глядя на девушку в моих руках, я не могу сказать, что ощущаю весь этот калейдоскоп эмоций. Да, она красивая, притягательная. Уверен, ночью мы не раз отожгли. Но чтобы видеть только её и больше ничего… Хм-м-м, что-то нет такого.
Осторожно протягиваю руку и касаюсь разметавшихся по подушке волос. Не мочалка, однозначно не мочалка. Мягкий шёлк, переливающийся тёплыми искрами под солнечным светом. Эта игра завораживает, и я на секунду даже выпадаю из реальности.
Сердце резко ухает, будто до этого оно пропустило несколько ударов. Что это? Что со мной? Раздражение накатывает так же быстро, как и необычные чувства. Я не люблю, когда чего-то не понимаю, а потому пора прояснить ситуацию.
– Эй. – Осторожно толкаю в плечо заспавшуюся красотку. – Проснись!
В ответ я получаю недовольное бурчание Ноки, который взмахом крыльев поднимает маленький шторм в комнате.
– А? Что?! – Незнакомка тут же вскакивает.
Не удержавшись на узкой койке, она с грохотом валится на пол и, вскочив, с дикими глазами пялится на меня. Я еле удерживаюсь, чтобы не заржать. Но вид взволнованно поднимающейся груди резко направляет мысли в ином направлении.
– Эй! Ты! – В меня прилетает подушка. – Мои глаза выше!
– Привет. – Я широко улыбаюсь, с трудом отведя взгляд от будоражащей картинки. – Думается, ночью тебя все устраивало: и куда я смотрел, и что я делал. Кстати, а что именно я делал?
Взглядом впиваюсь в лицо незнакомки, щёки которой трогает нежный румянец. И вот тут ловлю второй удар в сердце. Малышка выглядит такой растерянной, что хочется подойти и укрыть от любой угрозы. А когда наши взгляды пересекаются, я получаю очередной удар, кажется, в самую душу. В тёмно-синих глазах, таких глубоких, что воды Северного моря кажутся лужицей, плещется тревога напополам с обречённой решимостью идти до конца. Я это чувствую, даже не будучи аметистовым драконом. Словно её эмоции пропитывают меня самого.
– Слушай, если я сделал что-то плохое, ты так и скажи, – хмурясь, произношу я.
Делаю шаг, намереваясь обойти кровать. Моя нагота мне вовсе не мешает, зато явно смущает малышку. Девушка сначала шугается в сторону, а потом будто берёт себя в руки и замирает на месте. На её лице появляется натянутая улыбка, которую она, уверен, считает добродушной.
– Что ты, муж мой, эта ночь была лучшей в моей жизни!
Малышка продолжает изображать счастье, да только я не верю ей. Может, потому, что остро чувствую её состояние, а может, потому, что Ноки в этот момент подходит к ней и ласково бодает головой в руку. Одновременно выпрашивает ласку и пытается приободрить девушку. А мой фракис не станет абы какую девицу утешать.
– Значит, всё-таки муж, – произношу я, снова рассматривая запястья.
Метка не исчезла, что, в принципе, нормально. В присутствии истинной она будет сиять, показывая всем окружающим, кто здесь парочка.
– А как тебя зовут, жена моя? – не удержавшись от сарказма, уточняю я.
И то, как раздуваются от возмущения щёки жёнушки, почему-то приносит мне больше удовлетворения, чем огорчения. Пускай лучше так, чем та обречённость, что до этого светилась в её глазах.
– Ах ты ж гад чешуекрылый! А пел-то вчера как! В койку затащил и сразу имя забыл!
Моя половинка хватает простыню, которая служила нам одеялом, и уже замахивается на меня, как я рывком оказываюсь рядом с ней и одним махом роняю на кровать. Не дав добыче опомниться, заваливаюсь сверху и пригвождаю такое желанное тело к постели. Оттого, как она ощущается подо мной, мышцы простреливает сладкой истомой.
– Ты что делаешь?! – Малышка испуганно затихает подо мной, чем несказанно удивляет меня.
– Закрепляю начатое, – урчу я, почти касаясь её губ.
Веду вдоль, играя с женой и испытывая собственную выдержку. Тело уже давно рвётся в бой, но мне нравится это балансирование на грани. Целую осторожно, проверяя реакцию малышки. Жена прерывисто вздыхает, отчего я всё-таки срываюсь. Целую жадно, нагло преодолевая сопротивление. И не понимаю, почему оно вообще есть. Раз метка проявилась, значит, мы ночью не только обжимались, но и секс был. Чего она отбивается?!
– Талири! Госпожа Морвейн! – Стук в дверь больше похож на попытку её выбить.
– Открой, пожалуйста, – просит меня Талири.
И снова вздыхает так, что мне хочется не дверь открыть, а стучащего на хрен послать. Наплевав на всё вокруг, тянусь к губам девушки, но натыкаюсь на искренний испуг в её глазах. Да чего ты боишься-то? Не девочка же…
– Талири! – Грохот становится совсем невыносимым. – Господин Жабшто уже внизу! Он уже поднимается!
– Жаб… Кто?! – Думая, что ослышался, я поворачиваю голову к двери, и в этот момент Талири спихивает меня с себя.
– Это мэр! – торопливо отвечает она, соскакивая и прячась за кроватью.
Девушка подхватывает простыню и стеснительно комкает её у груди. Ноки, глядя на её попытки прикрыться, лишь насмешливо фыркает и широко зевает.
– Открой, пожалуйста. Я потом всё объясню.
Талири нервно сглатывает, отчего я морщусь. Не потому, что мне не нравится, как при этом бледнеет её лицо. А потому, что в груди зарождается неизвестное ранее чувство. Хочется устранить угрозу, которая пугает эту необычную девушку.
Талири же воспринимает мои гримасы на свой счёт. Нижняя губа обиженно трясётся, а в глазах мелькают слёзы. Малышка судорожно сжимает простыню у груди и делает порывистый шаг в сторону двери.
– Да погоди ты, торопыга. – Мягко ловлю её за локоть и заставляю взглянуть мне в глаза. – Сейчас всё решим. Ты мне веришь?
Стук идёт фоном, в то время как между нами будто звенящая нить протягивается. Неужели действительно истинная и сейчас наша связь только крепнет?
Хотя какие могут быть сомнения? Метка есть, фракис воспринимает малышку как хозяйку. Осталось только познакомиться по-человечески да неведомую угрозу устранить.
– Талири!
Дверь распахивается вместе с мужским выкриком. Сквозняк, ворвавшийся следом за незваными гостями, окатывает потоком воздуха и меня, и стоящую передо мной Талири. Я с удивлением замечаю, как преображается девушка. Спина выпрямляется, соперничая с осанкой нашей императрицы. Пухлые губы поджимаются, а синие глаза излучают столько холода и пренебрежения, что мне не хотелось бы стать объектом такого взгляда.
– Лорд Жабшто, я долго терпела ваши выходки… Но как вы смеете врываться в нашу с мужем спальню?
– С мужем? – доносится сухое карканье из-за спины.
– С мужем, – под облегчённый выдох Талири подтверждаю я.
И наконец-то разворачиваюсь к противнику. Хотя угрозу в этом обрюзгшем старикашке выдаёт только умный взгляд. Я сразу понимаю, что хоть возраст в совокупности с вредными привычками и взял своё, но разум лорда Жабшто остёр. Уж слишком быстро он просчитывает обстановку и меняется в лице. Гнев и надменность сменяются елейным подобострастием, стоит человеку заметить и мой китель, лежащий на софе напротив кровати, и сапфировые чешуйки, увивающие мои запястья. И всё же странно, что они настолько яркие. У императора с его истинной они призрачные и проявляются ровно настолько, чтобы их заметили. Мои же больше похожи на татуировки.
– С кем имею честь?
Решив, что с проблемами буду справляться по мере их поступления, я вежливо прошу гостя представиться, а сам взглядом ищу остальную свою одежду. В дверной проём заглядывает смуглая зеленоглазая девушка, чьи шоколадные кудряшки пружинками обрамляют круглое лицо. Увидев меня, она ещё больше округляет глаза и одобрительно присвистывает. Вот кто здесь совершенно точно не имеет стеснения. Правда, не успеваю я ей подмигнуть, как она, поймав взгляд Талири, резко исчезает за порогом.
– Кхм, – откашливается старикашка, подняв взгляд к потолку. – Лорд Тадеус Жабшто, мэр Аграмеи и до сегодняшнего дня жених этой прекрасной девы.
Взгляд, которым он награждает Талири, мне не нравится. Да настолько, что я с трудом гашу порыв обратиться. Дракон не просто приходит в ярость – он требует сейчас же поставить мерзкого старика на колени. Уж слишком плотоядно он смотрит на нашу истинную. Плотоядно и так, будто уже давно её себе присвоил.
– Ну, был жених, а стал свободный лорд. – Как ни стараюсь, а в голосе прорезаются рычащие нотки.
Хотя то, как бледнеет зарвавшийся мэришка, приносит откровенное удовлетворение. Нахожу брюки почему-то заброшенными на шкаф. Надев их прямо на голое тело, подхожу к мужику вплотную.
– А вы кто? – Лорд Жабшто безуспешно пытается держать лицо, но против моей ауры только генералитет Демастата держится.
– Меня зовут лорд Дерек Расмус. Я первый генерал императора Итана Райнхарта, – представляюсь я, выпихивая незваного гостя за порог. – И с этой ночи – муж леди Талири Расмус.
С чувством захлопываю дверь и оборачиваюсь к притихшей жёнушке. Свет от окна просвечивает её ночнушку, к слову совершенно безобразную. Надо будет обговорить семейную традицию спать голышом.
– Ну что, любимая, поговорим? – спрашиваю, с каким-то бесшабашным весельем отмечая приступ паники в глазах малышки.
Ничего-ничего, сейчас успокоим.
Глава 3. Я всё объясню
Талири Морвейн
– Погоди! – Выставив руку вперёд, я в панике отступаю.
Правда, драпать некуда: за мной каменная стена. Можно, конечно, сигануть в окно. Но я ведьма, а не дракон, хоть им и прикидываюсь. Крыльев у меня нет, а значит, нужно срочно придумать, как остановить «мужнино» наступление. Весьма многообещающее, судя по хищно прищуренным глазам.
– Да стой ты, драконище! – вскрикиваю я, когда между нами остаётся всего один шаг.
Я слишком хорошо помню и наш поцелуй, и бешеную реакцию тела на его близость. Это лишает разума, а мне он сейчас нужен как никогда.
– А зачем мне останавливаться, а, жена? – урчит этот гад, а у меня волоски от возбуждения дыбом встают.
Ничего себе, вот это эффект!
– Затем, что у нас гостиница полна постояльцев. Мне работать пора!
– Какая работа? Ты ещё не поняла? Ты – жена боевого генерала Демастата. Забудь про гостиницу, мы сегодня же выдвигаемся в империю. – Дерек всё-таки сокращает расстояние между нами и припирает меня к стенке. – И я хочу получить супружеский долг.
– Ты его ночью на годы вперёд получил! – вспыхнув, отвечаю я.
А сама зажмуриваюсь, потому что вид голого торса с впечатляющими мышцами и кубиками пресса как-то не вселяет в меня уверенности, что я устою.
– Драконы – ненасытные создания.
В нос врезается будоражащий запах разгорячённого тела и чужого возбуждения. Виска касается дыхание, когда Дерек приближается и ведёт губами в миллиметре от кожи.
– Мы хотим и ночью, и на завтрак, и в обед не откажемся.
– Боги, – выдыхаю я, с трудом борясь со взбесившимся телом.
– Бог, – поправляет меня нахал чешуйчатый.
Его губы находят мои, но я не успеваю и пискнуть – только упереться руками в его грудь. Уже через секунду Дерек отшатывается от меня и с укоризной смотрит вниз.
– Ноки, ты чего? – В голосе дракона раздражение делит место с тревогой.
Опускаю взгляд и понимаю, что от лишения девственности меня спасает фракис. Зверёк отталкивает хозяина, причём делает это, угрожающе наклонив голову.
– Это что за номер, предатель? – недовольно сложив руки на груди, интересуется Дерек.
Но фракис, оттеснив дракона на безопасное расстояние, лишь голову задирает и с чувством выполненного долга возвращается ко мне. И только улёгшись у моих ног, показывает язык хозяину и снисходительно фыркает.
– Э-э-э? – тяну я, боясь пошевелиться.
В поисках ответа на незаданный вопрос смотрю на дракона, а тот лишь плечами пожимает:
– Сам не понимаю, что это с ним. Ты, кстати, знаешь, кто это?
– Фракис?
– О-о-о, – в искреннем уважении к моим познаниям тянет Дерек. Проходится по комнате и подхватывает рубашку, брошенную вчера на стол. – А ты в курсе, что они только в руках истинных вылупляются?
И вот тут я прикусываю язык и зажмуриваюсь, надеясь провалиться сквозь пол. Сразу в кухню, в котёл к Роберу. Или ещё ниже – в горячие источники. Всё лучше, чем сейчас признаваться в попытке обмануть дракона.
Распахнув глаза, ловлю на себе ехидный прищур Дерека. И меня такая злость и обида разбирают, что, вместо того чтобы начать оправдываться, я выпаливаю:
– Ах ты гад! У тебя уже есть истинная, а ты мне лапшу на уши навешал? Что я – такая единственная, красивая, неповторимая. Что всё у нас будет, как я захочу! – распаляя саму себя, продолжаю самозабвенно врать.
И выходит у меня это так правдоподобно, что ирония в глазах дракона уступает место растерянности.
– Так и знала, что драконам верить нельзя!
Распахиваю стоящий рядом шкаф и принимаюсь в нём копошиться в поисках дневного платья. На самом деле просто руки занимаю, но театрально хныкать не забываю.
– Истинные, видите ли, у них в единственном экземпляре. А я-то поверила, в постель к себе пустила. Даже влюбиться успела, а у него этих истинных – армия, небось… – продолжаю причитать, как дверца шкафа захлопывается и являет мне абсолютно серьёзного дракона. Я даже слегка шалею от такой смены его настроения и притихаю.
– Что? – пискнув, интересуюсь я.
Уж больно тяжёлый взгляд у Дерека. Тяжёлый и будоражащий одновременно.
– Прекрати, – тихо просит дракон, а у меня мурашки за шиворот убегают, устраивая весёлые покатушки по позвоночнику. – Истинные у нас действительно в единственном экземпляре. Так получилось, что мой фракис проклюнулся в руках императрицы. Там вариантов не было, на её энергетику срабатывало любое яйцо. Но истинным для неё я не оказался. Зато стал им для тебя. Это решили фракис и вот это. – Он прикладывает помеченные запястья к моим.
В панике я бросаю взгляд на ехидно ухмыляющегося рогача. На мордашке животного такая самодовольная гримаса, что мне хочется его подушкой пристукнуть!
Я ведь планировала после выдворения мэра всё этому дракону рассказать. Но он же не поверит. У него, видите ли, фракис всё решает!
– Так что, милая моя жёнушка, собирай вещи – и сегодня же в путь. – Дерек склоняется к моему лицу и, пока я, затаив дыхание, жду очередного поцелуя, касается моего лба. – Нас ждёт дальняя дорога.
И так же, как подошёл, стремительно оставляет меня стоять у шкафа. А я от такого самоуправства только и могу, что беззвучно губами шевелить.
– Я никуда не поеду. – Наконец-то собираю все остатки воли и ставлю ультиматум: – Я останусь в гостинице, чьей хозяйкой являюсь. У меня тут всё налажено. Тебе же, муж мой, великодушно разрешаю заводить любовниц. Сколько твоей душеньке угодно.
По тому, как напрягается широкая спина, я понимаю, что Дереку мои слова не нравятся. Вот совсем. Настолько, что на виднеющейся из-под воротника шее проступают чешуйки.
– Что ты сказала? – опасно ласково спрашивает он.
Не поворачивается целиком, лишь голову в мою сторону склоняет.
– Что не против, если ты будешь требовать супружеский долг с других барышень. Уверена, таких желающих будут сотни.
Поток воздуха от стремительно приблизившегося дракона захлопывает створку шкафа. Меня вжимает в стену массивное тело, и я в который раз за это утро затаиваю дыхание, потрясённая мощью дракона.
– К твоему сведению, когда у дракона появляется пара, ему больше никто не нужен. – Янтарные глаза гипнотизируют, подавляя волю и пробуждая в глубине души странные желания. – Ни фаворитки, ни залётные любовницы. Для нас лишь она, истинная, становится нужной и важной. Истинность – это клятва в верной и вечной любви. И раз боги соединили нас, то придётся тебе смириться, что теперь для меня есть только ты. И супружеский долг я буду требовать только с тебя. Как и ты. Ясно? Только я!
Последние слова производят на меня неизгладимое впечатление. Это он не на любовниц разозлился! А на то, что я собираюсь кого-то в свою кровать водить!
Губы сами собой растягиваются в плохо скрываемой улыбке.
– Что смешного? – недовольно уточняет Дерек.
– Ничего, – тут же отвечаю я. – Меня просто от твоих стремительных перемещений туда-сюда уже укачало. Ты не мог бы оставить меня одну? Я хочу переодеться и спуститься на первый этаж. Мне пора работать.
– Ты опять за своё? – Дерек хмурится, но просьбу выполняет.
Застёгивая рубашку и заправляя её в брюки, отходит к двери, за которой у меня находится домашняя лаборатория.
– Где у тебя можно умыться?
Он уже распахивает дверь, когда я стремительным вихрем проношусь под его рукой и захлопываю её обратно. Ещё и сверху приваливаюсь, чтобы точно не сунулся.
– Ты чего? – Дерек подозрительно прищуривается.
– Эм, ванная комната у меня напротив. – Я киваю в сторону входной двери. – Прекрасная комната со всеми удобствами.
– А здесь? Трупы любовников?
У меня глаза от такого предположения на лоб лезут. Ну хоть не в чём-то страшном уличил!
– Нет, тут у меня домашние заготовки. Вчера там взорвалась банка с огурцами, вонь стоит ужасная. – Показательно кривлю нос. – Сегодня обязательно приберём всё.
– Да? – недоверчиво тянет Дерек и ручку, гад, не отпускает.
Даже тянет её снова на себя!
– Не надо, – пищу я.
И спасение снова приходит со стороны Яйи. Входная дверь опять стонет от обрушившихся на неё ударов.
– Талири! Талири! Там этот жабёныш свадьбу твою организует!
