Kitabı oxu: «По ту сторону лета»

Şrift:

Данная книга является художественным произведением. Все имена, персонажи и события, описанные в романе, являются вымышленными либо использованы условно. Любое сходство с реальными событиями и лицами совершенно случайно.

Пролог
Кейптаун. Несколько месяцев назад

По дороге на работу Элизабет наслаждалась мягким утренним солнцем и отсутствием пробок. Лето стояло засушливое, в этом сезоне было мало дождей.

В машине она переключала радиостанции, на одной из них голос диктора напоминал о приближающихся парламентских выборах в начале июня и делился со слушателями своими прогнозами. Вся семья Элизабет голосовала за Демократический альянс, но эта партия никогда не получала большинство.

Около девяти часов она приехала в офис в деловом квартале Кейптауна. Уверенным стремительным шагом зашла в свой кабинет и даже предположить не могла, что кто-то скоро попытается убить ее, подсыпав яд в кофе.

Форест, коллега Элизабет, задерживался, и это огорчало ее. Она хотела побыстрее провести встречу для их небольшого круга и обсудить те документы, которые утром получила на электронную почту. Ее друг проверил офшорные компании и счета. Результат был удручающим. Она окончательно запуталась в поисках того, кто уводил деньги из их компании. И все больше сожалела, что ввязалась в это, обнаружив явную кражу несколько месяцев назад. С тех пор ее жизнь очень изменилась. Теперь Элизабет подозревала каждого в их огромной компании, но сложнее всего подозревать самых близких коллег, которые за многие годы стали членами ее семьи.

Утром она отвезла девочек в школу, и по плану Фил, ее муж, должен был их забрать. Но сейчас она прочитала от него сообщение о внезапно нарисовавшемся деловом обеде, который никак нельзя пропустить.

Элизабет тяжело вздохнула. Сегодня все идет не так. Она даже не выпила кофе по дороге на работу. И все потому, что утром ей удалось прочесть мотивирующую статью в журнале о том, как минимизировать бытовые расходы. Автор как раз предлагал начать с сокращения потребления кофе на вынос. Больная тема для нее. Элизабет, безусловно, волновало, какой мир ее поколение оставит детям и конкретно их дочерям. Но почему обязательно надо начинать с любимого кофе?

В дверь постучали, и вошла Джесс – помощница Фореста, с которым Элизабет делила общую приемную, при том что каждый имел личный кабинет.

– Вижу, что сегодня вы без кофе. Хотите я приготовлю? Нам как раз принесли новые зерна, кажется, из Латинской Америки.

– Ты читаешь мои мысли, сделай, пожалуйста. Я никак не приду в себя без кофе! Решила заботиться об окружающей среде, экономить бумагу и воду. А вот кто позаботится обо мне?

– Не переживайте, стаканчик пластиковый и многоразовый, ни одно дерево не пострадает.

Помощница понимающе улыбнулась и исчезла за дверью.

Элизабет с небольшой грустью любовалась видом из окна. Где-то далеко виднелся Атлантический океан и бухта с набережной Виктории и Альфреда – красивое и модное туристическое место. Там всегда безопасно и можно ходить без оглядки по сторонам. Справа высился Цайц-музей с его самой известной в Кейптауне картинной галереей. Давно она там не была. Наверное, в галерее уже несколько раз поменялись выставки.

Джесс принесла кофе, и Элизабет сразу же сделала первый глоток. Как прекрасно: идеальная обжарка, легкий, едва уловимый вкус темного шоколада. Она, однозначно, не готова лишать себя этого простого ежедневного удовольствия в угоду экоактивистам и всяким веяниям современной экологии. Да, вот такая она, эгоистка.

Прошла еще минута, и Элизабет вновь отпила немного кофе из пластикового стаканчика. Ее внимание привлек необычный рисунок на нем: яркая сова с пышными коричнево-белыми перьями. Ее янтарного цвета глаза смотрели прямо на Элизабет. Она продолжала вглядываться в рисунок и пыталась вспомнить, что означает символ совы.

В детстве у нее была няня, которая иногда рассказывала ей разные легенды, мифы народа шона. Поздними вечерами, когда они вместе слышали крики совы, няня каждый раз нервничала и волновалась, приговаривая, что это к скорому несчастью. В деревне, откуда она родом, услышать и увидеть сову, было к скорой смерти в семье.

Эти воспоминая были очень ярки в памяти Элизабет, но она сомневалась в том, что сова для всех имеет значение несчастья. Ведь, кроме того, сова – это символ мудрости, знаний.

Она нашла логотип на стаканчике, но, когда попыталась прочитать его, буквы начали плыть у нее перед глазами, а мысли путаться, взгляд расфокусировался, ей стало страшно. Элизабет хотела дотянуться до телефона и позвонить Филу, чтобы он отменил свою встречу и забрал дочерей из школы, но поняла: руки и все тело ее больше не слушаются. В голове пронеслась одна мысль: неужели сова – предвестник несчастья?

Последнее, что она видела перед потерей сознания, было то, как Стив, ее близкий друг и коллега, открыл дверь, вбежал в комнату и позвал на помощь.

Авиньон
Весна

1

Софи сидела за столиком и смотрела в окно внутреннего двора отеля. Она наблюдала за неформальной встречей потенциального клиента, который просил финансирования у банка, где работал Томас.

Именно Том пригласил ее во Францию присоединиться к нему и понаблюдать за теми, кто предлагал вложить деньги банка в различные проекты. Ведь не каждый такой проект в будущем принесет прибыль, и для того, чтобы не ошибиться, он попросил о помощи Софи. Хотя эта причина звучала для нее туманно. Том явно скрывал истинный замысел ее присутствия. Более того, Софи догадывалась, что в Авиньоне она должна встретить другого человека, который тоже обратится к ней за помощью. Для знакомства с ним она здесь.

Этот прием устраивали для банкиров и глав корпораций второго уровня, которые чуть-чуть не дотягивали до самой привилегированной элиты. Попасть сюда достаточно затруднительно: все гости – люди высокого уровня, и она была здесь «+1» с Томасом.

Встреча проходила в старинном отеле – перестроенном шато XVIII века, находившемся на тихой узкой улице в самом центре Авиньона. Папский дворец был почти за углом, на следующей улице. Несомненно, это место производило нужное впечатление даже на людей со статусом. Идеально для подобного мероприятия, разве что аэропорты в отдалении: час на юго-восток до Марселя, немного дольше до Ниццы и два часа на север до Лиона.

Стоило Софи впервые зайти в отель, ее тут же поразили размах и богатство этого шато: будто маленький замок в тени большого по соседству. Просторный парадный холл с гипсовой лепниной и орнаментами, в котором до самого конца простирался блестящий ряд хрустальных люстр, казался в эти годы немного старомодным и вычурным, но подкупал роскошью былого времени. Справа от холла – бальная комната, которую сделали местом для групповых деловых встреч. С левой стороны и чуть в сторону справа располагались две гостиные, которые в прошлом делились на мужскую и женскую. Их использовали для серьезных аудиенций на этой встрече, поэтому туда Софи не заходила. Но она могла следить за разговорами на террасе или в летней комнате, окна из которой выходили на внутренний двор.

Персонал отеля был немногословен, предельно вежлив и всегда незаметно оказывался рядом. Сотрудники довели до совершенства искусство обходительности без лишнего шума.

Несмотря на большое эстетическое удовольствие от отеля, Софи все же не любила такие встречи, каждый раз они становились испытанием для ее дара. Банкиры, главы корпорацией – это вовсе не те люди, среди которых ей хотелось находиться. Она могла видеть их истинное лицо, прочитать мысли и определить то, что они в действительности собой представляют. Чаще всего это было удручающее зрелище. Их проекты и мотивы слишком меркантильны, лишь поиск выгоды и прибыли интересовал таких людей.

Софи прокручивала в голове эти мысли в очередной раз, когда к ее столику подошел Стивен. Тогда она, конечно, еще не знала его имени, но, бросив на мужчину беглый взгляд, приблизительно уже представляла, зачем он здесь. Стивен искал ее помощи, и именно этот человек – причина приглашения от Томаса.

– Позвольте… – сказал он и указал на свободный стул около нее, улыбнувшись.

– Если хотите услышать ответ, скажите фразу полностью, – резко произнесла Софи и тут же пожалела, что так невежливо ответила.

Подобные манеры были совсем ей несвойственны. Наверное, та среда, в которой она находилась последние дни, влияла на нее. Притворная вежливость, неискренние улыбки. Как же она устала от всего этого…

– Можно к вам присесть? – ничуть не смутившись, снова спросил мужчина, и его глаза весело блеснули.

Разные мысли пронеслись у нее в голове, и она подумала, что первое впечатление не обманывает, и сердце выносит вердикт задолго до начала развития всех событий. Разум говорит ей быть осторожнее. А вот сердце решит: либо принять этого незнакомца, либо оттолкнуть его. Наступит день, когда Софи придется сказать «нет» или «да» этому мужчине.

– Вы же знаете, что можно, – ответила она.

Его взгляд скользнул по ней. У Софи были густые волнистые волосы соломенного цвета, которые становились светлее, если выгорали на солнце. Грустные зеленые глаза. Около тридцати лет, средний рост и среднее телосложение – удобно для того, чтобы слиться с толпой. Разве что прическа и волосы запоминающиеся, но их можно подстричь или перекрасить…

Он же выглядел среднестатистически: привлекательный белый мужчина, немного за сорок. Легкий тон ровного загара, приятная, открытая улыбка и теплый, но в то же время внимательный взгляд карих глаз с тонкими морщинами вокруг, что по-своему было красиво. Темные волосы, уложенные в современную прическу, на висках чуть-чуть серебрились, что придавало его внешности большую привлекательность. Одет в синюю рубашку поло, которая ему к лицу, и бежевые брюки. Весь его образ говорил об уверенности, смешанной с тактичностью, вежливостью. Он держался с достоинством и сразу располагал к себе.

– Вы тоже +1 гость к кому-то? Простите меня за бестактность, но вы отличаетесь от других участников, – сказала Софи.

– Я недостаточно соответствую космополитичной моде? – с улыбкой ответил он. – Меня зовут Стив, я живу в Южной Африке, – он взмахнул руками и рассмеялся. – Извините, так странно прозвучало, будто мы школьники в летнем лагере. Я уже сто лет не знакомился и не представлялся новым людям, – сказал он, немного отвернувшись в сторону.

Софи про себя добавила, видимо, и с девушками он давно не знакомился, потому что Стивен выглядел смущенным. Они посмотрели друг на друга, и оба одновременно улыбнулись, это разрядило атмосферу между ними. Казалось, самый сложный уровень они прошли.

– Теперь мне понятно, откуда у вас такой приятный английский. Мягкий, легкий, без сложных йоркширского, ирландского и шотландского акцентов, да простят меня подданные Великобритании!

– Я давний друг Томаса, он должен официально представить нас друг другу за ужином. Но я оказался нетерпелив и решил познакомиться с вами сам.

– Ну, вы и так запоздали на один вечер, могли бы подойти ко мне вчера.

– Хотел присмотреться к вам со стороны. То, что про вас рассказывал Томас, впрочем, должен заметить, только хорошее, – как-то неправдоподобно.

– Вы вправе сомневаться. Было бы слишком наивно при всем вашем жизненном и практическом опыте принять мои способности как данность.

– Но вы ведь еще ничего не знаете про меня.

– Не знаю. Но раз посетили это мероприятие, то вы однозначно не последний человек в ЮАР. Все, что мне нужно узнать, я увижу чуть позже, или вы сами мне расскажете. Такое развитие событий тоже возможно.

Он задумчиво поглядел в сторону и снова повернулся, посмотрев ей в глаза. В его взгляде мелькнуло какое-то неясное чувство, и Софи пообещала себе быть с ним острожной, мало ли куда это знакомство может ее привести.

– Вы сейчас свободны? Может быть, прогуляемся по городу, выпьем кофе, и я смогу рассказать больше? В нашем отеле мне бы не хотелось распространяться детально обо всем, нас могут услышать и неправильно интерпретировать.

В это время за окном Томас все еще разговаривал с клиентом, который искал финансирование. Софи подумала, что их разговор, вероятно, продлится некоторое время, и пока Том занят, она может быть свободна. Вечером при встрече она поделится с другом своим мнением о проекте и предупредит, что клиент ненадежный и подставит его.

Софи бросила последний взгляд на них, поднялась из-за столика и вместе со Стивеном вышла на улицу.

Три минуты спустя, пройдя пару узких переулков, она вместе со Стивеном уже стояла на площади и любовалась строгой готической красотой вокруг. Софи приезжала в Авиньон больше десяти лет назад, еще в юном возрасте. Город показался ей очаровательной французской провинцией. А папский дворец тогда оставил неизгладимое впечатление на все последующие годы.

Прошедшее с тех пор время принесло ей около сотни новых городов, четыре континента. Теперь она совершенно иначе ощущала себя в любых местах, само слово «путешествие» звучало у нее в голове с другим смыслом и оттенком. Как будто даже сами буквы поменяли места.

Иногда у нее появлялась сильная тоска по увиденному прежде, желание побывать там снова, пережить те же чувства и эмоции. Но одновременно с этим – страх, потому что эти места могут оказаться совсем не такими, какими она их помнит… Софи и сама изменилась. Поэтому в Авиньон она не собиралась возвращаться, если бы не просьба Тома.

Сейчас этот город в ее глазах вовсе не такой, как раньше, хотя он стоял здесь и тысячу лет назад, и будет стоять столько же. Но день уже другой, ослепительно ясный, по-настоящему весенний, а тогда стояла осень, под ногами то и дело попадались опавшие каштаны, и надо было идти осторожно, чтобы не наткнуться на их колючки или не поскользнуться на мокрых облетающих листьях.

В этот раз не случилось таинства повторения прошлого. На нее внезапно нашла странная растерянность – от воспоминаний и самого духа этого места. Сегодня Софи чувствовала себя неуютно, тяжелая аура давних исторических событий и неприятные люди в отеле – это все определенным образом давило. Софи постаралась побыстрее увести Стива с площади.

2

Они нашли небольшое уличное кафе, заказали по чашке кофе, который им быстро принесли. Стивен положил ложку сахара, и Софи наблюдала, как медленно и методично он стал размешивать напиток. Движения были аккуратными, и ложка ни на миг не соприкасалась со стенкой чашки. Сама девушка пила без сахара.

Стивен выглядел немного отчужденным в эти минуты. Оба думали друг о друге и, казалось, выжидали чего-то. Им понадобится еще много времени, чтобы подобрать ключи от всех дверей.

Софи огляделась – они сидели на улице около городского театра. Стены соседнего дома вместо окон украшали рисунки, будто бы сошедшие с театральных декораций или фильмов о Средневековье. В иллюзорных проемах стояли персонажи пьес – мужчины и женщины в костюмах той эпохи.

Внимание Софи привлекла дама из одного окна на втором этаже, которая была одета в темное платье со сложным конусообразным головным убором на каркасе, как у королевских особ, – энненом, украшенным вуалью. Эта благородная фигура выглядела так реально, будто наблюдала за ней прямиком из XV века. Казалось, женщина смотрит с укором, даже немного со злостью, что-то в ее взгляде пугало. И чем дольше Софи смотрела на нее, тем это чувство становилось сильнее, настолько правдоподобно была нарисована декорация.

Это странное мимолетное ощущение расстроило Софи. Она отругала себя, что вновь витает в облаках. Какое дело нарисованной на стене графине до Софи и ее встречи со Стивеном? Все это – лишь обман ее разыгравшегося воображения.

Наконец Стивен размешал кофе, но так и не притронулся к нему. Он отвлек Софи от ее мыслей, продолжив их разговор, начатый в отеле.

– А почему выбрали именно Авиньон для мероприятия? Ведь это маленький провинциальный город. Да, отель, бесспорно, хорош, и обслуживание на высшем уровне. Но, честно говоря, до сегодняшнего дня я и не знал, где находится этот город на карте, – сказал ей Стив.

В этот момент Софи хотела напомнить ему о романах Мориса Дрюона, но, вероятно, Стивен их не читал. Они имели разные культурные коды, и ей надо бы чаще себе об этом говорить. Поэтому Софи сформулировала свою мысль более обобщенно, делая акцент на географии, без исторических и литературных вставок.

– Это неплохое место для подобных закрытых встреч. Исторический город с волнующим прошлым, касающимся католической церкви и папского дворца. Рядом несколько больших городов: Лион, Марсель и до Ниццы недалеко. В свободные дни интересно путешествовать по Долине Роны: виноградники, замки и лавандовые поля…

– Я слышал, в прошлом году такая встреча проходила где-то в Австрии, может быть, на горнолыжном курорте. Но это был не Давос, что-то другое.

– Такие мероприятия я уже посещала. Хотя на них бываю крайне редко, только если Томас приглашает и мое личное расписание позволяет. Пару лет назад я приезжала на подобного рода встречу, которая проходила на юге Испании, в Андалусии. Они проводятся несколько раз в год.

Том приглашал ее, чтобы Софи с помощью своих способностей оценила возможности сделки с обеих сторон, а также дала прогноз о будущем заключаемого соглашения. Она всегда старается быть незаметной и играет роль подруги Томаса.

– Но это все-таки не такие эксклюзивные конференции представителей мировых элит, – задумчиво сказал Стивен.

– Безусловно, нет! К моему счастью, нет, – у нее непроизвольно вышло двойное отрицание. – В такой компании я бы точно не хотела оказаться. Но наша сегодняшняя встреча организована инвестиционным банком, где работает Том. Уровень высокий, однако приемлемый для меня. Хотя…

Софи перебирала в памяти прошлые конференции, каких людей она встречала и каких боялась там увидеть.

– Продолжай, прошу тебя. Я вовсе не отношу себя к этим элитам. У меня самого много вопросов, поверь, и если быть откровенным, то к нам, южноафриканцам, первый мир относится свысока. Пусть мы одного цвета кожи, они все равно считают нас ниже себя.

Стивен говорил что-то еще в подобном ключе, но Софи потерялась в своих мыслях и воспоминаниях. Она подумала о том, что надо было лететь сразу домой… Апрель, начало мая – такая красивая пора: праздничные выходные, веранды кафе, набережные и розовые закаты, которые даже лучше, чем в Калифорнии. Но, с учетом поездки в ЮАР, дома она сможет провести только месяц с небольшим. И зачем ей браться за это дело? Африка – такой далекий и сложный континент, со своими особенностями. Она, конечно, была там достаточное количество раз, приблизительно знала обстановку и немного разбиралась в их внутренней политике, но все же Африка – это проблемный континент.

– Так что ты хотела сказать? – спросил Стив, и она вернулась на землю.

Софи быстро пыталась сообразить, какую тему ей лучше сейчас затронуть, не показав, что она выпала из разговора. Решила, что подойдет общий набор слов, и заговорила:

– Ничего особенного, похоже, я даже забыла. Наверное, что-то добавить про аналогичные встречи, они действительно нужны для развития бизнеса. Деловые партнеры могут обо всем поговорить, обменяться идеями и начать сотрудничество. Кажется, лет десять назад на подобном мероприятии было принято решение о покупке издания The Washington Post.

Про The Washington Post ей как-то рассказывал Кристофер, ее старый друг и наставник. Завершать подобные встречи контрактом – высший уровень, продажей или слиянием – самое обычное дело. Для этого их и организуют, но совсем не освещают в прессе. Мероприятия камерные, информация о них держится в секрете.

Поговорив пару минут о других ничего не значащих мелочах, они, наконец, перешили к обсуждению той проблемы, что привела Стивена сюда.

– Так в чем конкретно тебе нужна моя помощь?

– А разве ты, как медиум, этого не видишь?

– Во-первых, я не медиум, – она тихо рассмеялась, – и да, я не вижу ничего конкретного сейчас. Предположу, что существует какая-то корпоративная проблема. Но это, должно быть, очень серьезный вопрос, раз ты прилетел из Южной Африки во Францию для встречи со мной.

Софи не стала говорить, но кое-что она все же увидела: легкий налет печали и грусти. Вероятнее всего, Стивен пережил какое-то трагическое событие несколько лет назад. Под тяжестью времени оно будто ушло за горизонт, но все еще не отпускает его. Это след на всю оставшуюся жизнь. Софи прекрасно его понимала.

Стив прервал ее мысли, заговорив:

– Хорошо, давай кратко расскажу. Я работаю в большой корпорации, которая занимается добычей полезных ископаемых. В основном у нас рудники, а также шахты с углем и немного алмазов. Кроме того, нам принадлежат дочерние компании в разных сферах около добычи: инфраструктуры, производства или предприятия по переработке и другие.

– А более конкретно, какую роль ты играешь в этой компании?

– В головной компании я исполнительный директор и один из главных акционеров, конечно. До падения апартеида моей семье принадлежала часть рудников и шахт, которая потом перешла в нашу компанию, то есть фактически я и сегодня владею частью семейного бизнеса.

Софи кивнула, и Стивен продолжил рассказ:

– У компании украли деньги, не сказать, что сумма была заоблачная, мы даже не сразу заметили. Пропажу обнаружила Элизабет, наш финансовый директор, ты с ней познакомишься, если приедешь. Но история вышла запутанная. И своими силами нам пока не удалось найти того, кто это сделал. Нужно что-то радикальное. Ситуация усугубилась, когда на Элизабет совершили покушение, попытка отравления, но ее вовремя успели спасти.

– Как она сейчас?

– Почти в порядке, насколько это возможно после такого. Но пусть она сама тебе все расскажет при встрече.

– Отравление… как это по-африкански и по-женски, – сказала вслух Софи и мысленно прокрутила несколько подобных случаев. Косвенно она сталкивалась с колдовством Вуду и ядами раньше.

– Прости, не понял, о чем ты, – переспросил Стивен.

– Я про магию Вуду и другие ее ответвления. Там же много этого, на африканском континенте. А сам способ – яд – часто женское дело.

– Это просто невозможно! Я уверен: это сделал мужчина, и жертвой он выбрал Элизабет, потому что именно она раскрыла эту мошенническую схему.

– Все возможно. Хорошо, у меня есть еще один вопрос. В процессе, когда я буду расследовать это дело, хоть оно и не совсем обычное, но, допустим, все же назовем его так, могут открыться разные сведения, и не всегда это то, что вы захотите знать. Мне необходима информация обо всех, кто может быть причастен к этому. Я буду много общаться с вами, проводить время, чтобы изучить ситуацию изнутри. Так я работаю.

Софи продолжала говорить, а Стивен внимательно смотрел на нее. Она понимала, что, скорее всего, он со всем этим согласится, но для своего протокола должна была произнести это и предупредить его. Далеко не все готовы показать свои или корпоративные финансовые документы и полностью озвучить цифры. Но без открытости и доверия она не сможет работать.

– И, конечно, мне понадобится вся финансовая информация, касаемая корпорации и ее директоров, членов правления и других людей. Мой главный вопрос в том, готовы ли вы раскрыть мне все данные? Если вам или главам верхнего уровня организации есть что скрывать или есть сведения, которыми вы не можете со мной поделиться, то нам лучше не начинать сотрудничество.

Стивен молчал, и его задумчивый взгляд где-то блуждал. Она подождала некоторое время и через пару минут добавила:

– Стивен, ты же понимаешь, я могу смотреть очень глубоко. Это вам точно нужно? – он покачал головой и ответил:

– Лично мне нечего скрывать, думаю, моим ближайшим коллегам тоже. Может, у Эмерсона есть что-то, но это его дело. Это глава нашей корпорации. Я со своей стороны окажу тебе полное содействие, в этом можешь не сомневаться! Том сказал, ты лучшая в своем деле и ни разу его не подводила!

За всем этим было еще что-то недосказанное. Что-то о корпорации или самом Стивене? Софи решила разобраться позже и нейтрально продолжила:

– Нам следует оформить соглашение о неразглашении конфиденциальной информации. Я пришлю его тебе.

– Безусловно.

Когда вопрос об их сотрудничестве был решен, Стивен выглядел еще более удрученным, чем в начале разговора. Она снова увидела присутствие грусти в его глазах. Разговаривая, они забыли про кофе – ни один из них даже не притронулся к напиткам, и все совсем остыло.

Стив сказал, подводя итог:

– Ну что ж, прекрасно, тогда мы обо всем договорились. Может быть, еще прогуляемся?

Софи согласилась и мысленно уже стала планировать, куда отвести Стива.

3

Они поднялись на невысокий холм и подошли к Бельведеру, с которого открывался живописный вид на окрестности. Момент напоминал картину пейзажистов XVIII века. Казалось, что ничего вокруг с тех пор не поменялось. В средней части композиции протекала великая река Южной Франции Рона и стоял наполовину разрушенный мост Сен-Бенезе, который вел в никуда. Несколько столетий назад этот мост через Рону был единственным на пути путешественников и торговцев, приплывших со стороны Средиземного моря и следовавших вглубь Франции. А с другой стороны возвышалась средневековая крепость, которая в прошлом охраняла подступы к Авиньону.

Софи могла бы еще дольше любоваться этим видом, но вдруг ее отвлек Стивен своим вопросом, который, по всей видимости, сильно занимал его.

– Расскажи, как ты видишь и чувствуешь людей? Это у тебя с детства?

Вопрос закономерный, и она ожидала его от незнакомцев. Но, даже будучи подготовленной, бывает сложно подобрать правильные слова, чтобы ей поверили, хотя бы немного. На абсолютную веру Софи быстро не рассчитывала.

– Попробую объяснить, – она тяжело вздохнула и продолжила, – для поддержки жизни в организме мы питаемся, и еда преобразовывается в энергию. Но, кроме физической, существуют эмоциональная и духовная стороны, и у них тоже есть свое энергетическое поле. Я называю это аурой – использую общепринятое понятие. Так вот, мне дано видеть эту ауру, а в ней – чувства, эмоции, может быть, события, произошедшие с человеком ранее. Каждый раз по-разному, не всегда, не везде, но при должной сосредоточенности я это вижу. Какая-то информация и образы от меня ускользают, иногда нужно больше времени.

– Что ты чувствуешь, когда это видишь?

– Если это просто цифры на бумаге, то я вижу людей, которые их написали. За любой написанной буквой, любым знаком стоит живой человек и его поступки. Если я долго сосредоточиваюсь на процессе, то может начаться головная боль или другие неприятные физические ощущения. Десять лет назад мне давалось это гораздо легче. А теперь вот так. Поэтому я не люблю тратить способности впустую: читать прохожих людей, например, без серьезной на то причины. Да даже тебя.

Стив молча слушал ее. Софи удивила его спокойная реакция, будто он уже знал это. Вероятно, Томас подготовил его к беседе с ней и заранее что-то прояснил. Но как много Том мог рассказать? Возможно, больше, чем она хотела бы.

После паузы Софи продолжила:

– Когда мы испытываем сильные эмоции, то, сами того не осознавая, посылаем сигналы. И их можно считывать, если я правильно и понятно выбираю слово. Для меня это естественный процесс, но иногда я путанно объясняю, особенно на английском. Хотя на русском я вообще об этом не говорю.

– Совсем ни с кем не говоришь об этом?

– А с кем мне это обсуждать? С друзьями, которые знают меня почти всю жизнь, мы эту тему уже много лет не затрагиваем. В детстве я рассказывала о том, что вижу – дома, в семье. К счастью, они думали, что у меня яркое воображение и даже развивали его, давая свободу фантазировать. Но дело в том, что это не были детские выдумки. И наверное, хорошо, что родные думали иначе, ведь в семье мою особенность или дар принимали за простые фантазии ребенка.

– Тебе повезло в детстве.

– Это точно! Ты, кстати, тоже не обязан мне верить. Большинство людей на твоем месте усомнились бы, поэтому я стараюсь держать все в тайне. По натуре я достаточно скрытный человек.

– Но со мной ты предельно откровенна. Или мне это кажется?

– Ты прав, я честна с тобой, и ты мне нравишься. Я не вижу в тебе угрозы в мою сторону. Поэтому я так открыта.

В этот момент Стив поднял руку и неуверенно дотронулся до ее плеча, это было похоже на дружеский жест после откровенной беседы, в нем заключались понимание и поддержка. Но когда он дотронулся до Софи, она почувствовала волну сильной грусти в нем и четко увидела в его мыслях образ молодой, красивой и жизнерадостной женщины. Стивен очень тосковал по ней и не мог в мыслях скрыть это. Сейчас, стоя на берегу Роны, ему ее не хватало. Он скучал по своей умершей жене.

Через несколько минут они оставили за спиной реку с ее медленным спокойным течением и пошли обратно.

По дороге в отель они спустились с холма по улице Монте-де-Канон, и она вывела их на Замковую площадь с папским дворцом.

Начинался вечер и тот самый золотой час, когда солнце опускается и ярким прощальным лучом освещает все вокруг. Замок стоял будто на сцене, освещенной софитами.

Напряжение этого дня, казалось, стало спадать, и Софи немного расслабилась. Она любовалась площадью при свете золотого закатного солнца.

Старинный готический дворец с внешней стороны сохранился практически нетронутым. Восточной стеной он больше напоминал мощную крепость. С внешней стороны декора почти не было, разве что несколько окон, украшенных готическими плетеными арками в верхней части.

Софи вспомнила, как когда-то зашла в папский дворец. Убранство внутри мало сохранилось, но стены, просторные залы поражали своей монументальностью и дышали историей. То чувство сопричастности, которое она испытала в прошлом, до сих пор будоражило ее воображение. Редкие туристы, которых тогда находились внутри замка, ходили в молчании и слушали аудиогид, выданный на входе. В огромных залах стояла тишина, и каждый человек легко погружался в атмосферу прошлого. Представлял себе стены, увешанные гобеленами, росписями, стоявшие рядом большие лавки и столы, горевший в зале огонь. По коридорам и у каминов перешептывались кардиналы, папы…

Софи и Стив вошли внутрь замка и встали в молчании. Они обменялись понимающими взглядами, будто говорили друг другу: какая мощь и великолепие!

Вернувшись в отель и стоя в лобби, Софи никак не могла подобрать слова, которыми стоило завершить встречу и знакомство со Стивеном. Видимо, он уловил ее нерешительность и сам предложил снова встретиться за ужином и позвать Томаса. Она подумала, что это действительно неплохая идея. С годами Томас стал сложным человеком, и когда они с ним оставались наедине, он инициировал не совсем приятные для Софи разговоры. Поэтому перспектива разделить этот вечер с кем-то еще понравилась ей.