Гарвардская площадь

Отец путешествует по местам своей юности в Гарварде вместе с сыном. Тогда стояло жаркое лето 1977 года. Летом институт не такой пафосный, студенты и аспиранты разъезжаются. Герой остаётся почти в одиночестве, проводя все время, зарывшись в книги, чтобы сдать экзамен. Две книги в день - это обязательная программа. Самое любимое место - кафе "Алжир", самый любимый там человек, постоянный завсегдатель Калаж. Тот всегда сидит на месте в центре и любит со всеми спорить, иногда ввязывается в драку и угомонить его непросто. Вырос в Тунисе, но уехал оттуда. Главный герой вырос в Египте, но тоже уехал, чтобы получить достойное образование. Они разные, но сумели найти общий язык.

Бедный преподаватель - еврей открывает для себя новые места с помощью Калажа. Бокал вина за деньги - закуска к нему в неограниченном количестве. Он прожил здесь дольше, но не знал, что так можно. Калаж учился во Франции, и жизнь его была бурной. Женился на одной - предала. Женился на американке и не знает, где она. И все это он бегло на французском, выстреливает словами со скоростью пулемета. Тут он работает водителем такси. Он любит женщин, но его главная цель - получить грин - карту. Ведь без нее его ждёт депортация. И это его гложет, он не хочет отсюда уезжать, как и главный герой, переживающий, что не сдаст квалификационный экзамен и тоже уедет. По сути, они оба в одинаковом положении.

Но постепенно, дружба со стороны героя начала сходить на нет, он стал избегать нелегального иммигранта, а тот, как назло все время попадался на пути. Герой хотел другой жизни, той, где вырвется из плена бедности, построит карьеру, женится на богатой и сбросит с себя Калажа, как балласт. И начинает строить стены, стремясь выдавить из своего пространства бывшего друга. А тот видит все его ухищрения насквозь. Своеобразная история, я почему - то подумала на другое, но эта история о дружбе двух иммигрантов, еврея и араба, оба в черте бедности, оба хотят лучшей жизни. У одного это получилось, о дружбе остались приятные воспоминания. Судьба другого неизвестна, депортация была ожидаема.

Современные последователи Асимана, безусловно, используют более яркие краски, чаще «выныривают» в настоящее, стараясь не оставаться в прошлом (за них это делает политика). Но приемы Асимана они используют те же, в зависимости от национальных традиций – пионерлагерь «Ласточка» под Харьковом вместо грязноватого кафе в «эрзац-Америке», музыку вместо филологии с философией, и т.д.

Что сложно (да и не нужно) заимствовать у первоисточника – это его умение рассуждать обо всём и ни о чём, словно астролог соединяя противоречивые суждения на случай «вдруг понравится». Это особенно заметно на примере его анализа понятия «хрень» (так в переводе). Но его происки в коридорах памяти, любовь к деталям и стилистическая манера уже сделали автора классиком при жизни.

Наконец-то напоролась на плохую книгу, из-за своей любви выбирать книги по обложке и названию. Эта книга меня откровенно расстроила. От неё остаётся такое мерзкое послевкусие, что хочется сразу же начать читать что-то другое.

Сначала, я расстроилась из-за того, что книга вообще не об учёбе в Гарварде. Потом, я расстроилась, когда поняла, что в книге практически нет сюжета. Ну и то, что было описано в книге тоже сплошное расстройство, хоть и написано красиво. Авторский слог - лучшее, что есть в этой истории.

Наверное, я бросила бы читать на середине, если бы не автор. Об Андре Ассимане я слышала столько хорошего, что мне не хотелось в нём разочаровываться. Переворачивая страницу за страницей, мне хотелось увидеть в этом авторе то, что видели в нём другие, но безуспешно. Дам ли я ему ещё один шанс? Даже не знаю. Скорее всего не раньше, чем через полгода.

История неожиданной дружбы еврейского студента-иммигранта, приехавшего в Америку из Александрии Египетской, с дерзким и харизматичным таксистом-арабом, тоже ожидающим свою «зелёную карту». Изящная проза Асимана – книга об ассимиляции в американском обществе, самоидентификации и человеческих взаимоотношениях. Это – лучшее, что я читала у Асимана. Здесь ему удалось найти идеальный баланс между сюжетной составляющей, психологизмом и собственным стилем повествования. Он не перегрузил книгу героями. Не ударился в пространные рассуждения, каждое слово взвесил, каждое из них – на своём месте и попадает точно в цель. Не накормил читателя до отвала «стеклом», но виртуозно прописал некоторые трогательные моменты. Рассказал о такой дружбе, какой она бывает в жизни, а не в книгах. Порой ты тяготишься ею, порой стыдишься, иногда устаёшь, но этот человек – друг – уже стал частью твоей жизни. И когда он спросит, нельзя ли у тебя пожить пару дней, ты сразу ответишь: разумеется, можно – и сам не поймёшь, почему.