Kitabı oxu: «Дом на улице №13», səhifə 4

Глава 5.
Опять Пеструха со своей ямой

Воскресное утро началось с того, что Пеструха царапала дверь в комнату и скулила. Мишка в очередной раз перевернулся набок и накрыл подушкой ухо. Вот уже несколько дней подряд он запирает дверь от собаки. Она скребет, скулит, но открыть дверь в комнату не может. Мишка умудрился подпереть ее шваброй изнутри. Правда, бабушка уже дважды искала швабру, и приходилось просыпаться раньше. Но пока Мишка не придумал ничего лучшего, чтобы сдерживать натиск неугомонной Пеструхи.

– Ну сколько можно? Ты мне выспаться дашь или нет? – произнес сонным голосом мальчик и, вытянув руку из-под подушки, стукнул кулаком в стену.

Возникла секундная тишина, а потом раздался лай собаки.

– Только этого не хватало! – огорчился Мишка, что его сон окончательно улетучился. – Ладно, встаю! Только лаять перестань!

Пеструха словно поняла слова хозяина. Она гавкнула еще пару раз и убежала во двор. Мишка даже с облегчением выдохнул, но в следующее мгновение раздался новый лай, но уже под окном его комнаты.

– Вот зараза! Встал я уже, встал! – выкрикнул парень и присел на кровати.

Собачий лай стих. Мишка потянулся и хорошенько зевнул. Он убрал швабру из-под дверной ручки и открыл дверь. Потирая сонные глаза, Мишка побрел на кухню. На покрытом скатертью столе он увидел почти полный бутыль с молоком, свежеиспеченные булочки и варенье в стеклянной вазочке. Парень сглотнул слюну и направился к умывальнику. Уже доедая вторую булку, он вспомнил, что хотел понаблюдать за Пеструхой, как она копает яму у забора. Вдруг удастся рассмотреть, кому же его бабушка оставляет бутерброд под деревом? И кого каждое утро Пеструха пытается поймать?

Мишка поднялся и подошел к окну, жуя булку. Собака была занята прокладыванием очередного тоннеля под забором. На секунду Мишке показалось, что у дерева что-то промелькнуло. Но было слишком далеко, чтобы быть уверенным наверняка. Он бросил на тарелку недоеденную булку и рванул во двор. На ходу надевая кроссовки, заминая на них задники, парень выскочил на крыльцо и понесся по утоптанной тропе к дальнему забору. Приблизившись к не обращающей ни на кого внимания Пеструхе, он сразу направился к дереву, где обычно его бабушка оставляла еду. Там никого не было. Но тут он услышал девичий смешок. Парень смотрел по сторонам и недоумевал. Рядом никого не было. Пеструха продолжала рыть яму. Под массивным корнем опять лежала пустая кружка и недоеденный бутерброд.

– Чертовщина какая-то! – выругался вслух парень.

В этот момент за забором послышался какой-то скрежет. Пеструха стала еще настырнее рыть яму и даже рычать. Мишке стало очень любопытно, кто там царапает по забору, дразня его собаку. На внутренней части забора горшки с цветами мешали просмотру сквозь щели плотно прилегающих досок. Поэтому парень воткнул лопату в землю, уперев ее одним концом в забор. Он ухватился руками за верх заборных досок и подтянулся на лопате. В следующий миг Мишка буквально уперся взглядом в чьи-то глаза. Они были настолько близко, что Мишка от неожиданности заорал и резко отпрянул назад. Из-за этого он не удержался на лопате и с громким возгласом упал на спину. Приземлился он мягко, угодив прямиком на ту кучу земли, что накидала его собака. Когда он скатился с кучи и обернулся, дрожа от испуга, над забором возвышались уже целых четыре глаза и раздавался веселых смех. Это были Колька и Витька. Ребята хохотали, весело подталкивая друг друга, и не могли остановиться. Пеструха тем временем оставила свое занятие и как ни в чем не бывало побежала к дому.

– Чтоб вас! – выругался Мишка на друзей. – Это вы по забору шкрябали?

– Ага! – подтвердил Витька, продолжая смеяться.

– Когда мы увидели через калитку, что ты подкрадываешься к собаке, – сказал Колька, – я предложил брату подшутить. Мы решили подразнить твою Пеструху с другой стороны забора. А ты чего на забор полез?

– Да ну вас! – не на шутку рассердился Мишка.

Но ребята не отступали. Они подтянулись и вскарабкались на забор. Первым вылез Витька и помог своему брату, придержав его за локоть. Теперь, свесив ноги, они оба сидели на заборе.

– Не сердись. Мы же не со зла. Так, для веселья. Коль, ну правда же, скажи ему, – Витька подтолкнул брата в бок, ища у него поддержки.

– Конечно, не со зла.

Мишка взял лопату и стал засыпать свежевырытую яму.

– Понимаете, – начал Мишка, – тут Пеструха каждое утро роет новую яму и иногда рычит, словно ее с той стороны кто-то дразнит. Мне стало любопытно, кто это может быть. Поэтому я и полез на забор.

– Понятно, – ответил утвердительно за обоих Колька.

– Ах вы, шантрапа! – раздался неожиданно для всех голос Мишкиной бабушки. – Вы чего это на забор залезли? Хотите его сломать? А ну, живо слезайте, пока я вам задницы крапивой не отходила!

Витьку с Колькой словно ветром сдуло.

– Мы на поле будем! Приходи туда! – выкрикнул кто-то из братьев уже из-за забора, убегая по бывшей улице №13.

– Чего уставился? Если взялся засыпать яму, то засыпай. Пеструхе воды налил? – спросила у внука баба Надя.

– Э-э, нет. Я только что вышел из дому.

– Только что он вышел, – пробурчала бабушка. – Твоя яма никуда бы не делась. Животным воду вовремя надо давать. Как я поняла, курам тоже не наливал?

– Не-а, – промямлил парень. – Не успел.

– Ясно. Засыплешь яму, налей собаке. Курам я сама воду налью.

– Хорошо, бабушка, – ответил Мишка и с новыми силами принялся закапывать свежую яму.

Пеструха как ни в чем не бывало сидела в ожидании воды. «Вот же! Только что она рыла яму и рычала, и вот она сидит и виляет хвостом, словно все утро только и ждала меня возле миски», – подумалось Мишке.

– Чего хвостом крутишь? Лучше скажи, кого ты там по утрам ловишь? Молчишь? Я так и знал. На вот, попей.

Мишка плеснул прохладной воды и присел рядом погладить собаку, пока она пьет.

– Ну и измазалась ты, Пеструха! Вся в земле.

– Напоил? – раздался сзади голос бабушки.

– Пьет, – подтвердил парень оборачиваясь.

– Молодец! У собаки всегда должна быть налита вода. А сам-то покушал? Как булочки?

– Очень вкусные. Я бы сейчас еще одну съел. Можно? – спросил Мишка у бабушки, вспоминая теплую сладкую сдобу.

– Да хоть все съешь! Я же их для тебя пекла, – уже с улыбкой на лице сказала бабушка и переступила через порог в дом.

Мишка подкрепился булкой и умчался на футбольное поле. Погода стояла жаркая. Попинав с полчаса мяч по воротам, мальчишки отправились по домам. Перед домом бабушки Нади Колька вручил Мишке небольшой сверток с темно-зеленой затвердевшей пастой.

– Это что? Паста ГОИ, та, что для чистки?

– Она самая. Тут много. Тебе надолго хватит. Для чистки возьми мягкую тряпку. Синтетику лучше не брать.

– Спасибо, – улыбнулся Мишка. – Тогда вечером к вам заскочу? Покажу, что получилось.

– Заходи, конечно. У нас сегодня дел никаких больше нет. Мы дома будем. Тоже чисткой займемся.

– У вас что-то новенькое? Еще один самовар?

– Нет. Витька серебряный портсигар нашел. Красивый. На его крышке речка с лодкой и мельница изображена. Сейчас откисает. Папа его залил чем-то. Сказал, что несколько часов надо подождать, а потом можно будет пастой натирать.

– Круто. Покажете?

– Конечно. Забегай.

– Да. Заходи попозже, – подтвердил Витька, и братья направились к себе.

Едва переступив порог дома, Мишка принялся тщательно отдраивать наручные часы. С обратной стороны получилось очень даже ничего. Задняя крышка блестела, а вот стекло оставалось по краям мутным. Без мастера тут не обойтись. Стекло явно требовалось снять и хорошенько обработать. Но даже сейчас часы выглядели намного лучше. Циферблат просматривался отлично, и самолет на нем выглядел классно.

За окном посерело. Небо заволокло тучами, и поднялся ветер. Бабушка сказала, что синоптики сегодня обещали дождь. Кто это такие, Мишка не знал, и где они это обещают, тоже не понимал. Но, проведя параллель между сказанным бабушкой и Гуглом на его телефоне, он решил, что она имела в виду что-то подобное, показывающее прогноз погоды по телевизору.

Предположив, что бабушка может его не отпустить к соседям, если позже начнется дождь, Мишка подошел к бабе Наде с просьбой отпустить его к друзьям.

– Они обещали показать мне серебряный портсигар. Витька его где-то нашел, и они сейчас его чистят. А я хочу показать, как отчистил свои часы.

Бабушка на секунду задумалась. А потом, решив, что детвора будет занята делом, согласилась.

– Только дождевик с собой захвати. Обратно пойдешь, хоть не намокнешь.

– Хорошо. А где он?

– В прихожей, под моей кофтой висит.

Когда тетя Зина впустила Мишку в дом, то он застал следующую картину: братья с сестрой, отложив в сторону инструменты и тряпки с пастой, играли на полу в хоккей. Настя обыгрывала братьев, а они злились и пытались в четыре руки забить гол, дергая за все ручки. Счет был 8:5.

– Мишка, заходи! – обрадовался Колька, увидев соседа. – Ты в хоккей играть умеешь?

– Вроде, да, – скромно пожал плечами Мишка. – Правда, я давно не играл.

– Девять! – радостно вскричала Настя, забив очередной гол братьям.

– Черт! Витька, держи лучше вратаря!

– Сам держи! Ты что, не видел, что шайба боком залетела? Как я тебе вратаря должен поставить?

– Ладно-ладно, не шуми. Кидай шайбу.

Страсти кипели. Братья злились, что проигрывают. Еще один гол, и Настя выиграет. Она явно играла лучше. Всего несколько секунд спустя она-таки забила итоговый победный гол своим братьям. Проигравшие получили по звонкому щелбану от смеющейся Насти.

– Рискнешь? – поинтересовался Колька у Мишки, указывая на настольный хоккей. – Игра до десяти голов на щелбан. Она нас уже три раза обыграла, – почесал лоб Колька.

– И щелбаны у нее болючие, – серьезно предупредил Витька.

– А что, на щелбан можно сыграть. Это не корову проиграть. Рискну.

Друзья весело отсели в сторону и стали подначивать по очереди то сестру, то Мишку. Настя же поправила фигурки хоккеистов на поле и подхватила крохотную шайбу, приготовившись к вбрасыванию.

– Ты готов? Начинаем? – спросила она у Мишки.

– Кидай, – согласился парень, и игра началась.

Уже через минуту Настя забила три гола. Она была очень довольна. Мишка почти забил один гол, но шайба остановилась на самой линии. Гол не засчитали. Братья болели за Мишку, но и сестру нахваливали. В конце концов, Мишка забил один гол и с облегчением вздохнул. Играть стало легче. За ним последовал второй, и Настя сосредоточилась. С ее лица исчезла усмешка. Девочка уселась поудобнее, и игра понеслась с удвоенной скоростью. В результате Мишка проиграл со счетом 10:8. После победного гола Настя с облегчением выдохнула. Мишка, получив свой призовой щелбан, скорчил рожицу и почесал лоб. В ответ на его реакцию братья залились веселым хохотом.

– А мы тебе говорили, что она сильно бьет!

– Еще кто-то хочет? – спросила девочка. – Или вы теперь между собой сыграете?

– Давай мы сами поиграем, – сказал Колька. – Тот, кто выйдет победителем, будет с тобой сражаться.

– Как хотите. Я пока бутербродов сделаю. Ты с чем будешь? – спросила Настя у Мишки.

– Не знаю. Я вроде как не голодный.

– Ладно, когда сделаю, сам выберешь.

Девочка ушла на кухню. Мишка уступил место братьям, и они начали играть между собой. Мальчишки играли быстро. Они спорили и вырывали друг у друга то и дело вылетавшую за борта поля шайбу. Смешно было наблюдать, как братья ругаются из-за этого. Мишка огляделся вокруг и заметил в окне старый дом. Тот самый, что стоял в одиночестве на бывшей тринадцатой улице. За окном стемнело из-за закрывших небо туч. Но поражало то, что каким-то непостижимым образом единственный небесный луч, прорвавшийся сквозь густые серые облака, падал прямо на дырявую местами крышу. Это придавало старому дому серый и мрачный вид. Дом выглядел словно огромный холодный камень. Его ставни были приоткрыты и не шевелились, несмотря на ветер. Еще удивительно желтой выглядела за домом пшеница. Поле словно сияло золотом. Сорвавшийся ветер играл с колосьями, как с морскими волнами, раскачивая их то в одну сторону, то в другую. Для завершения картины не хватало одинокого парусника, спешившего пристать к берегу. А старый дом исполнял роль ближайшей скалы на темном берегу. За окном сильно громыхнуло, и через пару секунд небо осветило вспышкой молнии. Последний солнечный луч исчез, и ставни старого дома, словно по команде, разом захлопнулись. Увидев это, Мишка отпрянул в испуге от окна и чуть было не наступил на руку Кольке.

– Аккуратно! – выкрикнул тот и пропустил гол. – Ну вот! А я мог уже выиграть!

– Девять-девять! – обрадовался Витька. – Зато теперь кто забьет, тот и круче! Мишка, я сейчас шайбу кину, а ты ему глаза закрой! – предложил младший брат гостю. – Мне всего секунда нужна.

– Я вам закрою! Отойди на метр от меня! – не на шутку рассердился старший брат.

– Я успела? – раздался голос Насти в дверях.

Девочка стояла с большой тарелкой бутербродов.

– Какой счет?

– Девять-девять, – ответил ей Мишка и взял первый попавшийся бутерброд.

– О-о, а говорил неголодный, – сказал Витька и кинул шайбу на поле.

– Ешь. Не обращай на него внимания, – сказала Настя, ставя на пол тарелку.

В этот самый момент Витька нанес удар по воротам Коли и в доме погас свет. За окном сверкнула молния, и в этом мигающем свете можно было заметить, как шайба вылетает из ворот старшего брата. В комнате стало темно.

– Я забил! – раздался в темноте голос Витьки.

– Нет! Шайба на поле! – чуть растерянно выкрикнул Колька.

– Она вылетела из ворот! Но она пересекла черту, а это гол!

– Ни фига подобного!

Между братьями разгорелся спор. Настя присела на диван рядом с Мишкой и откусила бутерброд с колбасой.

– Бутер нравится?

– Что? А-а, да. Очень вкусно!

– Мы с мамой сами колбасу делали, – похвасталась Настя.

В комнате раздавался возмущенный голос Кольки, а Витька больше помалкивал. Через минуту в доме снова загорелся свет и Настя с Мишкой увидели обалдевшее лицо Коли. Он смотрел на Витьку и не знал, что сказать. Витька решил отомстить брату за то, что тот не захотел признать его победу, и забрал себе всю тарелку с закуской. Теперь он сидел и с большим трудом запихивал оставшиеся бутерброды себе в рот. Обе Витькины щеки раздулись, как у хомяка, а изо рта выпадали кусочки хлеба. На тарелке оставался последний бутерброд. Колька бросился через стоящий на полу хоккей наперехват. Он схватил последний бутерброд и целиком запихнул его себе в рот, но не удержался и упал на хоккей. Под его телом что-то треснуло, и в комнате наступила полная тишина.

– Что тут у вас происходит? – раздался недовольный голос тети Зины.

Колька поднялся, и все увидели треснувшие борта хоккея. Несколько фигурок хоккеистов упали и погнулись, а одни ворота сломались.

– Молодец! – прозвучал строгий голос тети Зины. – Сейчас все сам будешь объяснять отцу, – твердо сказала она, словно вынесла приговор старшему сыну.

– Капец! Ну ты попал, Колька! – проговорила Настя, глядя на перепуганного брата.

– Почему я? А он? – указал пальцем на Витьку брат. – Блин! – обреченно добавил Колька. – Все из-за тебя! Какого ты все бутеры схомячил?

– А чего ты нечестно играешь?

– Все я честно играю! Я не видел шайбы в воротах!

– А я не видел бутербродов! Зато мама увидела, как ты сломал игру. М-мм, – промычал Витька, показывая язык брату.

– Что за шум, а драки нет? – раздался мужской голос в дверях.

Дети сразу притихли. Настя молча встала с дивана и, подхватив тарелку, вышла из комнаты. Глава семейства подошел к сломанному хоккею и взял игру в руки, чтобы осмотреть поломки.

– М-да! Тут клей нужен. Борта мы подклеим и скотчем залепим. Ворота тоже клеить придется. Не страшно это. Вот только клей купить надо. Ну а с фигурками хоккеистов ничего страшного не случилось, – сказал он и выгнул парочку как было раньше. – Плохо, что снизу треснула пластмасса. Но и это поправимо. Мы ее подплавим зажигалкой, и будет… в общем, все нормально будет. Завтра починим. Отложите хоккей в сторону, чтобы еще больше не сломали. И не драться мне тут! Все понятно?!

– Да, пап. Извини! – быстро ответил Коля.

– Мы больше не будем, – добавил Витька.

Отец ребят вышел из комнаты, а братья дружно выдохнули.

– Пронесло! Наверное, потому, что ты у нас в гостях, – сказал Витька, глядя на Мишку.

– Или потому, что у него по телеку футбол идет. Там как раз перерыв, – сказала вернувшаяся Настя. – Его команда выигрывает, вот у него настроение и хорошее. А так бы всыпал тебе. Он нам хоккей всего месяц назад купил, а ты на него пузом.

– Ну, я же не специально. Оступился я.

– Ладно, братуха, не огорчайся. Ты же слышал, что папа все починит. Засунь его пока под кровать. Пусть там полежит до завтра.

– Это тот самый портсигар? – наконец-то обратил Мишка внимание на лежащую серебряную коробочку на полу. – Можно глянуть?

– Держи, – протянул портсигар Колька. – Там еще чуток дочистить, и будет как новый.

– Ты, кстати, часы принес? – спросил Витька.

– Ага. Вот, – показал Мишка правую руку.

На его руке красовались большие командирские часы с почти отполированным стеклом. Настя подошла к Мишке и сняла с его руки часы, потом перевернула их и удивилась отполированной до блеска задней крышке.

– Круто получилось! – сказал Витька, глядя на часы через плечо сестры. – Но стекло снять надо. Его изнутри тоже полирнуть не помешает.

– Знаю. Но это уже потом, когда отец с мамой вернутся.

За окном по подоконнику забарабанил дождь, а в соседней комнате от ветра захлопнулась открытая форточка.

– Вот это ливень! – удивились ребята, разом посмотрев в окно.

– Может, останешься у нас ночевать? Смотри, как льет! – сказала Настя, почти прильнув носом к стеклу. – Я могу спросить у мамы. А она твоей бабушке позвонит.

– Точно! Оставайся у нас. Будет весело. Мы тебе расскажем пару историй про этот дом, в который на прошлой неделе лазили, – поддержал сестру Колька. – Когда услышишь, сам на улицу в темноту выходить не захочешь.

– Я даже не знаю. Как-то неудобно.

– Неудобно на потолке спать – одеяло падает, – засмеялся Витька. – Мы, когда мама уйдет, фонарик включим и истории станем рассказывать. Ох и интересно будет!

И правда, Мишке очень захотелось остаться в гостях. Такая ночь с друзьями предвещала незабываемые впечатления. Это все равно, что с компанией в лес в поход отправиться. Мишка даже представил себе костер, друзей вокруг него и палатки между высокими деревьями…

– Хорошо, – наконец сказал он. – Я останусь, если тетя Зина не будет против и если она договорится с моей бабушкой.

Глава 6.
Ночные истории и голова без всадника

Дождь лил как из ведра. Металлические карнизы снаружи только усиливали грохот капель. Приблизительно раз в пятнадцать минут сверкала молния, и по затянутому небу, сотрясая тучи, разносился гром. Иногда гремело сильно, а иногда не очень. Кто-то там наверху явно халтурил, сбивая общий ритм вечернего концерта. Но старались все, особенно тот, кто управлял ветром. В общем, гремело знатно. Погода испортилась окончательно, и возвращаться по такому дождю домой у Мишки не было ни малейшего желания.

Тетя Зина выслушала просьбу своих детей и, глянув в окно, согласилась, чтобы Мишка остался с ночевкой. Она сама предложила позвонить его бабушке. Надежда Петровна после пятнадцатиминутного задушевного разговора с соседкой выдала свое разрешение на то, чтобы внук остался в гостях. Она не стала возражать против ночных посиделок в компании любителей лазить по ее забору. Об этом она тоже успела сообщить тете Зине, немного приукрасив утреннюю встречу с соседскими мальчишками. Услышанное не обрадовало маму Кольки и Витьки. Она выругала сыновей за безобразное поведение, как только закончила телефонный разговор. К тому же она строго наказала всем детям вести себя тихо ночью. После этого все отправились в детскую комнату стелить постели. Так как у Кольки кровать была немного шире, чем у Витьки, братья расположились вместе на Колиной кровати, а Мишке постелили на кровати младшего брата. Настя уговорила маму разрешить ей сегодняшнюю ночь провести в комнате ребят. Тетя Зина вначале сомневалась, но когда дочка сказала, что будет спать на раскладном кресле, мама согласилась. Братья быстро перетащили его из соседней комнаты и поставили кресло у дверей, после чего все отправились умываться перед сном.

Несмотря на то буйство, что происходило за окном, все пребывали в отличном настроении. Настины братья первым делом сгоняли за фонариками. Они издавали странные звуки и показывали различные фигуры зверей, создаваемые при помощи теней на стене. У них это неплохо получалось. Наверное, не первый раз это делали. Мишка смеялся, когда братья что-то выдумывали, а Настя, немного посмотрев, тихо выскользнула из комнаты. Девочка решила сходить на кухню за пирожками.

– Позже мы обязательно захотим есть, пока тут сидеть будем. Я не хочу родителей разбудить. Им завтра вставать рано. Это у нас каникулы, а им на работу, – сказала она и вышла.

Тем временем братья прекратили дурачиться, и Коля первым решил начать рассказывать страшилки. На улице в очередной раз громыхнуло. Все вздрогнули и посмотрели в окно, за которым совсем стемнело.

– Первый раз мы попали в этот дом год назад, – начал свою историю Колька. – Мы тогда нашей толпой после обеда гоняли мяч по улицам. Выдался очень жаркий день. Кто-то предложил искупаться, и все рванули на речку. Мне и Михе, брату Рыжего, удалось с первого раза сделать сальто, – с гордостью сказал Колька. – Все пытались за нами повторить. Через полчаса Рыжий тоже смог красиво исполнить сальто. Мы дурачились на всю катушку. И как только мостик не сломали? Сашка в очередной раз умудрился утопить свой сандаль. Ему потом от мамки крепко попало.

– Ага! Он вообще каждый год теряет по одному кеду или сандалю. В этом году тоже закопал левый кед, – вклинился в рассказ брата Витька. – Мы месяц назад…

– Витька, заткнись! Не мешай рассказывать! Дойдет до тебя очередь, тогда и расскажешь!

– Ладно-ладно, молчу. Но тогда майскую историю я рассказывать буду.

– Хорошо! – согласился Колька. – Так вот, – продолжил он, – после того случая мы стали в шутку его звать Одноподковый.

Братья рассмеялись, вспоминая, как Рыжий придумал Сашке прозвище и как они всей компанией долго его из-за этого подкалывали.

– В общем, пробыли мы на речке допоздна, пока не стали понемногу расходиться. Ты не помнишь, кто первый домой свалил? Никита или Рома? – Спросил Колька у младшего брата.

– Никитос. Да! Точно, он! Он еще вернулся к нам с фонариком и сказал, что Ромку домой зовут.

– А-а. Да. В общем, половина наших по домам разбежалась. Остались мы с Витькой, Никита и Рыжий. Мы решили проверить новый фонарик Никиты. На улице еще светло было, а по дороге домой этот дом стоит. Вот мы и задумали в его подвале проверить, как фонарь светит. Короче, поперлись мы туда вчетвером.

В этом месте Колькин голос стал тише и говорил он с некой опаской, вспоминая приключение в странном доме.

– Мы когда подошли к дому, нам уже жутко было. Даже Рыжий остановился перед входом и предложил разойтись по домам. Я его подколол тогда. Мол, испугался, Рыжий! Но он все же распахнул дверь и первым шагнул в темное помещение. Ставни в доме были наглухо заперты. В доме царил мрак. Полы ужасно скрипели. Мы все остановились на пороге. Последним вошел Никита с фонарем в руках. Рыжий ему сказал, чтобы он шел позади и светил нам вперед. Когда мы спускались по лестнице в подвал, в доме все время что-то гудело, словно сквозняк перемещался из угла в угол. То его слышно было в одном месте, а как только мы поворачивались туда, звук ветра гудел уже в противоположной стороне. Даже сейчас, когда вспоминаю, мурашки по телу бегут.

– Точно! И у меня тоже. Вот, гляди, – вытянул свою руку вперед Витька.

– Чего ты мне ее тычешь? У меня у самого такая. Вот, – протянул под нос брату свою руку Колька.

– Так что дальше было? – перебил возню братьев Мишка.

– А-а! Короче, спускаемся мы в подвал. Сначала мы втроем остановились внизу и замерли. Из темноты на нас чьи-то глаза глядят. Светятся и не моргают. Так жутко стало! Мы шагнуть боимся, а глаза смотрят, – сказал Колька еще тише, чем раньше. – Рыжий обернулся и попросил, чтобы Никитос быстрее с фонариком спускался. Ему захотелось посветить на наглую кошачью морду, что в подвале засела и не издает ни звука. Никита передал фонарик Сережке, и тот сразу посветил на стену, где только что блестели чьи-то глаза.

В этом месте Колька совсем замолчал.

– И что? – не выдержал Мишка.

– А ничего! – так же тихо, как и раньше, ответил Коля. – На каменной стене была пустая полка, и никого там не было.

– Что? Вы так и не увидели, как кошка удрала?

– Да какая кошка! – встрял Витька. – Ты слушай, чего дальше было!

– Да, полка была пуста. Рыжий продолжал светить на стену. Мы стали озираться, но никого вокруг не было. Сзади с последней ступеньки спустился Никита, и когда Рыжий убрал фонарь в сторону, то в том же месте, где и раньше, снова засветились чьи-то глаза. В этот момент Никита положил мне на плечо руку и я заорал.

– Да мы все заорали! – снова встрял Витька. – Мы так орали, что от нашего ора должен был проход в подвал засыпаться!

– Точно! – поддержал Витьку брат. – Мы с такой скоростью рванули из этого дома, что опомнились, когда уже были в деревне! Только на следующий день мы встретились и рассказали все остальным. С того самого момента у нас что-то вроде традиции наведываться толпой в старый дом на бывшей тринадцатой улице.

Колька закончил свой необычный рассказ, и, словно в завершение этому, за окном сверкнула яркая молния. Тут дверь в комнату открылась, и мы увидели в темноте длинноволосую девичью фигуру, одетую в белое. Вспышкой осветило всю комнату второй раз, и прозвучал гром. Окна задребезжали, а мы в испуге втроем заорали.

– Тихо! Чего орете, идиоты? Родителей разбудите!

В комнату вошла Настя с пирожками на подносе.

– Вот дебилы! Я им еду принесла, а они орать! Совсем тут с ума посходили!

– Тьфу! У меня чуть сердце не выскочило, – сказал Витька и показательно взялся правой рукой за грудь. – Ты когда выйти успела?

– Когда успела, тогда успела, – буркнула в ответ Настя и поставила на кровати братьев поднос.

– С чем пирожки? – поинтересовался у сестры Колька.

– С горохом. Мама сегодня других не делала.

На пару минут возникла пауза. Все похватали пирожки и принялись поглощать еду перед следующей историей.

– Так что, вы так и не выяснили, что это было? – спросил Мишка, доев свой пирожок.

– Не-а, – прочавкал в ответ Витька и взял еще один.

– В этом доме вообще что-то непонятное творится, – сказал Колька. – Вон, Витька дожует и расскажет тебе, что с ними произошло, когда они в дом лазили без меня.

– А ты чего не ходил с ними? – спросил Мишка.

– Я тогда приболел, и меня мамка не пустила.

– Вместо него я ходила, – отозвалась Настя. – Ох и жутко в этом доме!

– После нашего первого раза мало кто захотел в дом соваться, а Настя пошла. Когда она там побывала, другим ничего не оставалось, как согласиться тоже сходить, чтобы не выглядеть трусами. Во второй раз в дом пошел Рыжий и его братья, Ромка и Витька с Настюхой, – сказал Колька, пока младший брат доедал пирожок.

– Я уже и не помню, что за день тогда был. То ли праздник какой, то ли к нам в деревню группа с концертом приезжала, – начал вспоминать Витька.

– Да какая там группа к нам может заехать? Деревенский квартет «Три бубенца»? – усмехнулась Настя.

– А чего вдруг квартет и «Три бубенца»? – удивился Витька.

– Ой! – отмахнулась Настя от брата. – Это было на Ивана Купалу. Слышал о таком празднике?

– Угу, – утвердительно промычал Мишка.

– Верно Настя говорит. Я в тот день перекупался сильно, и у меня к вечеру температура поднялась. Вот меня мама и загнала домой. А мне так хотелось погулять! Вечером костры на реке жгли. Вся деревня гуляла. Даже из соседних деревень к нам пришли люди.

– Ну вот! Я же говорю, что приезжие были, – не унимался Витька.

– Да не возмущайся ты, а рассказывай давай, а то я сама расскажу.

Витька засмущался, но спорить с сестрой не стал.

– Короче, собрались все наши у самого большого костра на берегу реки, – начал Витька. – Половина сразу отказались в дом соваться, а мы с Рыжим и его братьями пошли. Никитос отдал свой фонарик Ромке. И пока деревня гудела и устраивала пляски с прыжками через костры, мы рванули к дому. Фонарем можно было и не пользоваться, такая ночь светлая была. Но Ромка все равно освещал нам дорогу. Решил лишний раз похвастаться, что у них с братом фонарь лучше, чем у остальных.

– А вы знаете, что в такую ночь случаются разные странные вещи? – перебила своего брата Настя.

– Чего? – переспросили одновременно братья.

– Я говорю, что в ночь на Купалу много странностей происходит. Например, вода приобретает особую живительную мощь, а магические свойства огня, земли и растений достигают наивысшей силы. И еще много чего необычного случается. Да такого, что просто так не объяснишь.

– Кто тебе такое сказал? – спросил недовольный Витька.

Парню не понравилось, что сестра его перебила, но ее слова заинтересовали.

– Мне дед Тарас рассказывал про этот праздник. И если есть хоть доля правды в его словах, то нам очень повезло в ту ночь.

– И что такого он тебе говорил? – уже с интересом спросил Витька, позабыв про свой рассказ.

– Он говорил, что в такую ночь русалки из воды на берег выходят. Ведьмы прячутся по домам и не ходят к кострам на берегу, потому что боятся огня очистительного. Даже деревья могут переходить с места на место, листвой шелестят, разговаривают между собой. И не только они. Птицы и звери в эту ночь беседуют друг с другом.

Братья с Мишкой так заслушались, что рты пооткрывали. А Настя продолжала их удивлять своими познаниями.

– Именно в эту ночь цветет необычный цветок папоротника. Дед Тарас рассказывал, что в молодости искал его, но не нашел. Этот необычный цветок не каждому открывается. Именно в Купальскую ночь, ровно в полночь, папоротник цветет огненно-красным цветом. Он говорил, что с собой в лес нужно взять белую скатерть, холст и нож. Они понадобятся, когда отыщется папоротник. И вообще в эту ночь люди собирают разные травы редкие, которые в ворожбе помогают. Из этих трав и обереги делают от напастей разных.

– Подожди. А для чего цветок папоротника искать? – спросил сестру Колька.

– Говорят, если ты донесешь его домой, выдержав все испытания, то откроет он тебе прошлое и будущее, научит понимать язык зверей и птиц, читать мысли людей, откроет тайны богов, а еще поможет в поиске кладов.

– Клады? Круто! Подожди, а какие испытания могут случиться?

– Не помню. Дед Тарас много рассказывал. Поздно уже было, а я к вам торопилась. Помню, что много жуткого и страшного. Я тогда сильно боялась с вами в тот дом идти. А когда в нем оказались, то вообще чуть со страха не померла. Ты меня, Витя, извини, что перебила. Расскажи ему, что в доме было, – кивнула Настя головой в сторону Мишки.