«Тень света» kitabından sitatlar

Можно булькать, подобно чайнику, и исходить на яд, считая, что мир к тебе несправедлив, но при этом не делая ничего для того, чтобы что-то изменить. Еще можно пробиваться наверх, идя по головам и не жалея ни себя, ни других. Это путь воина, он тернист и опасен, но пройдя его до конца, ты имеешь все шансы получить большую награду. Правда, не факт, что она обрадует тебя, к тому времени издерганного, измученного и окончательно потерявшего веру в человечество победителя. И, наконец, можно просто определить свое место в системе мироздания, то, которое тебе идеально подходит и в битве за которое ты понесешь минимальные потери, а после с интересом наблюдать за первыми и вторыми. В последнем случае горних высот не видать, конечно, но нервы и здоровье сберечь можно.

Это событие из разряда «капец подкрался незаметно, хоть виден был издалека».

Вопрос только в том, насколько тактично вас нагибают, перед тем как взнуздать, и дают ли право выбора стойла и седла

говоря «завтра», мы, по сути, отказываемся жить здесь и сейчас. Никто из нас не знает, сколько ему отмерено. Может – час, может – век. Но если здесь и сейчас ты не сделаешь того, что предоставила судьба, то, скорее всего, не сделаешь этого никогда. Ну или это выйдет не так, как должно было случиться.

Можно булькать, подобно чайнику, и исходить на яд, считая, что мир к тебе несправедлив, но при

Кузьмич. – Нечего тебе здесь делать! Может, это неупокоенная душа, которая всетаки смогла просочиться ко мне каким-то образом? Из особо настырных? Потому и наша подъездная братия так переполошиласьсоседству

глазами. – Какая прелесть, – со слабой улыбкой сообщила нам чародейка. – Еще и воспитанный. Не то что наш Афоня, который не здоровается никогда. Она присела на корточки и протянула Родьке руку. Тот вытер свою лапку о шерсть и ответил на рукопожатие, да еще и ножкой шаркнул. Было видно, что

Народ тогда был не сильно испорчен образованием, народовольцами и Герценом

Страх – вот корень моих зол. Я все время боюсь. Причем даже не

это да, но вы, Александр, даже