Kitabı oxu: «Сокол: Пылающий туман»
Пролог
Это место было похоже на склеп. На просторный каменный склеп, где вместо гробов – одно Древо, освещавшее мрачное пространство. Адепт – мужчина средних лет, отличавшийся особенным рвением выслужиться, – любил здесь находиться и мечтать о том, что когда-нибудь станет магистром.
А ещё он очень любил пересекаться с Лидером – самым значимым лицом в организации.
– Сэр?
Адепт, подойдя ближе, прокашлялся, искренне надеясь, что его заметят и наконец-то выделят на фоне других. Собственно, поэтому он приходил сюда. И вовсе не поэтому иногда следил за Лидером.
– Вы снова отлыниваете от своих обязанностей?
– Нет! Я… – Не ожидая, что его всё же запомнили, адепт, прокашлявшись и оттянув ворот тёмной магии, поправил маску – на всякий случай. – Я просто… Мне комфортно здесь.
В помещении отсутствовали окна, а само здание находилось глубоко под землёй, и всё же адепт мог поклясться, как прохладный ветер пробрался сквозь одежду, вызвав мурашки вдоль позвоночника. Возможно, ему просто показалось.
– Понимаю, мой дорогой друг. – Лидер повернулся к адепту и посмотрел на него сверху вниз сквозь прорези маски. – Я часто вас вижу.
– Да? Какая неожиданность! Я вас тоже! Точнее…
– Мне кажется, вы чего-то добиваетесь? Я не могу вас осуждать, – безучастно сказал Лидер, заводя руки за спину. – Как вы считаете, чем мы занимаемся?
Адепт выпрямил спину и неловко посмеялся. Неожиданный вопрос, заставший его врасплох, вызвал целую бурю эмоций. На мгновение ему почудилось, что от ответа зависело всё. Буквально всё.
– Я… Ну, мы очищаем Королевство от заразы и делаем то, что не может Пристанище. Мы…
– Да. Правильно. Вы молодец, – перебил его Лидер и выждал паузу перед тем, как продолжить: – Полагаю, вы достаточно верны нашим идеалам, чтобы выполнить задание.
Адепт, открыв рот, ударил себя в грудь. Ладно, это уже звучало интереснее. Он поспешно кивнул и, чувствуя радость, излишне громко выкрикнул, отчего появилось эхо в этом совершенно каменном и безликом помещении:
– Да, сэр! Что я должен сделать?
– Проследите, чтобы наёмники добрались до храма. И принесите мне артефакт – это очень особенное перо. Оно мне нужно. И как можно скорее.
Адепт активно закивал.
– Будет исполнено, сэр!
– Вам предоставят всё необходимое. А теперь, будьте любезны, оставьте меня. И прекратите за мной следить. Это становится утомительно.
Адепт, охнув, испуганно согнулся в глубоком поклоне. Неприятно, когда его мотивы раскрывали, но славно, что его всё же не забыли. Прежде ему никогда не давали задания, однако теперь – наконец-то – всё изменилось. Может быть, после этого его повысят?
Лидер, проводив адепта равнодушным взглядом, вновь вернулся к белоснежному Древу, чья листва блестела, словно каждый листочек был пропитан магией. Впрочем, так и есть. Он не сомневался, что его подчинённый выполнит задание, и одновременно с этим искренне надеялся, что в процессе не возникнут непредвиденные обстоятельства.
Ведь тогда адепта придётся убить, а Лидер совсем не любил прибегать к насилию.
***
– Эй, Сокол, присоединишься?
Ворон поднял небольшую деревянную миску с плескавшейся в ней странной жидкостью.
По рассказам готовящих, они добавили в котелок не только воду и травы, а ещё мясо убитого вýла1, на чей счёт у Сокола имелись серьёзные сомнения: он не участвовал в поимке зверя из-за своей бесконечной лени, но всё же его не покидала мысль, что это был не вул, а фéвул2 – разные звери, пускай и имели схожее произношение. Мясо последних, конечно, очень питательное, а шкура оценивалась в городе за приличные глéты3 – только на этом достоинства, увы, заканчивались.
– Ты серьёзно? – Сокол фыркнул. – Нет уж, чтобы меня кормили… этим? Я жить так-то хочу. Спасибо!
Вспыхнул огонь, охватив целиком чёрный котелок, после чего утих, продолжив мерно освещать небольшую территорию. Ворон, пожав плечами, доброжелательно улыбнулся и продолжил есть.
Те, кто уже расправился с едой, активно обсуждали план действий и спорили с загадочным человеком, отправленным с ними по настоянию такого же таинственного заказчика, общавшегося с командиром при помощи писем. Их неприятный попутчик, в основном предпочитающий молчать, не нравился никому, особенно Орлу, которого тот заставлял следовать бумажке, не внушавшей доверия. Командир ненавидел неизвестность, а ещё больше не любил чужие карты.
– Ладно, Сущий вам судья, – сказал после небольшой паузы быстро заскучавший Сокол, всё больше походя на сварливого деда. – Надеюсь, я не помру.
Все, кроме их хмурого скрытного сопровождающего, отстранённо кивнули и вернулись к прежнему обсуждению более насущных вопросов, чем голод одного из членов Балобáна. Лишь Сова, молодая рыжеволосая девушка, шустро поднялась и прихватила освободившуюся миску. Она подчерпнула ею суп из котелка и приблизилась к Соколу, после чего села рядом и протянула положенную ему порцию.
– Не помрёшь, не переживай. Мы же целы.
– У вас, может, пищеварение хорошее, а вот у меня с этим проблемы! – Сокол размешал жидкость, из-за чего кусочки мяса начали пахнуть ещё сильнее. – О-о…
– Хватит умирать, птенец. Ты на задании или в столице? Соберись, – произнёс Орёл, оторвавшись от ожесточённого спора, и пригладил и без того идеальную бороду.
Сокол всегда думал, что Орёл испытывал какое-то ненормальное влечение к своей растительности на лице. Его борода, под каким углом ни посмотри, всегда была безукоризненной формы, что очень раздражало – Сокол терпеть не мог что-то идеальное – что-то, к чему невозможно придраться. Он с детства привык к грязи, потрёпанным и рваным вещам, к сальным заросшим волосам и обломанным ногтям.
Орёл, тяжело вздохнув, неспешно порылся в мешке, откуда достал небольшую бутыль с розовой настойкой. Потом он потряс её, стукнул пару раз по стеклу и кинул склянку Сове, прытко её словившей.
– Попробуй, – предложил Орёл, обратившись к Соколу, – только прекрати ныть. Не до этого сейчас.
Сокол закатил глаза, а Сова тем временем молниеносно вытащила пробку из стекляшки и добавила без спроса несколько капель в суп. Жидкость сразу позеленела, а запах улетучился, будто и не было всей этой тошнотворной вони. Сокол недоверчиво помешал похлёбку, на свой страх и риск понюхал и, наконец убедившись, что она более-менее безопасна, сделал первую пробу.
– Ну?
Орёл следил за осторожным Соколом, который перед тем, как глотать, обязательно дул, как маленький, на ложку, и только после ел.
Орёл любил иногда вспоминать прошлое. Он взял его совсем мелким, из-за чего ребёнка пришлось учить всему: и чтению, и особенно поведению. Пришлось даже объяснять, что есть добро, а что – зло.
Не самое простое время.
Но зато теперь Орёл искренне гордился подопечным, пускай и часто ругал его за беспечность, не исчезнувшую с годами.
– Жить можно, – невнятно проговорил Сокол, продолжая уплетать за обе щеки некогда противную еду.
Он шустро расправился со своей порцией – даже слишком, и отложил миску в сторону, а затем уже потянулся и громко зевнул.
Рядом никого не оказалось.
Сова чудом испарилась. Теперь она стояла, как и Ворон с остальными, возле Орла, пока тот бурно жестикулировал, водил пальцем по чужой карте и объяснял, что до ниври́йского храма – их точки назначения – осталось идти максимум день – не больше. Сопровождающий же настойчиво требовал сократить время похода.
Сокол предпочёл не принимать в деле никакого участия и, снова зевнув, просто откинулся назад, подложил руки под голову и принялся рассматривать небо, на котором, как на узорчатом полотне, высыпались яркие звёзды. Почти по самому центру находилась огромная синеватая луна, выглядевшая в этот день красивее обычного.
Некоторые звёзды располагались так близко, что сливались в какой-то замысловатый рисунок, отдалённо напоминающий животное.
Это восхищало. Соколу чудилось, что там, на небе, тоже жили различные существа: звёзды в качестве подданных суетились каждую ночь, что-то делали, а по утрам, приходя домой, отсыпались. А вот луна являлась их правительницей.
Сокол хотел познакомиться с ней. Он думал, она походила на Сущего, когда как её подданные – на людей. Правда, в отличие от него, луна всегда держалась рядом со своими детьми, когда как Сущий почему-то предпочитал их избегать.
– Сокол! Иди сюда!
Орёл снова был недоволен. Он каждый раз – и всегда против воли – пытался привлечь Сокола ко всеобщему обсуждению плана, даже если это и подразумевало просто постоять рядом; и каждый раз раздражался, когда не получалось.
Бурча себе под нос очередные проклятия, Сокол, не имея иного выбора, устало поплёлся к командиру.
– Все в сборе, отлично. – Орёл поправил фонарь со свечой и отодвинул его подальше от карты. – К сожалению, нам придётся урезать привалы.
– Вдвое, – сухо поправил сопровождающий.
– Да. Вдвое. Так мы быстрее придём к храму.
Все члены Балобана на такое заявление только страдальчески простонали. Они предвкушали невыносимо тянущую боль в конечностях.
– Но ничего страшного. Как только мы разберёмся с заказом – отдохнём. – Орёл кашлянул и добавил: – Обещаю, в конце с меня выпивка.
Эту новость приняли с бóльшим энтузиазмом. Послышались весёлые разговоры и смешки: кто-то уже планировал как следует отлежаться, а кто-то устроить кутёж и оторваться в таверне.
– Эй, Орёл, а если там не будет артефакта? – Воробей с любопытством уставился на командира. – Ну, мало ли. У меня предчувствие плохое.
Орёл изогнул бровь. Он присвистнул и повернулся к сопровождающему, давая ему шанс ответить.
– Он будет.
– Вот так вот. – Пожал плечами Орёл. – Но, думаю, в случае чего мы что-нибудь придумаем.
– Нет… То есть… да… наверное… – Воробей почесал макушку. – В общем, простите сердечно. Просто думал… э-э, ладно. Я ничего не думал. Не серчайте, да?
– Проклятье, Воробей, ты снова выставил себя кретином, – прошептала Сова, нахмурившись.
Воробей – крупный человек. И крайне глупый. Сокол никогда не воспринимал его всерьёз, хотя, стоило отдать должное, на деле это неповоротливое корыто отлично махало клинками.
– Пора ложиться, – отозвался командир. – Завтра нас ждёт тяжёлый день. Ворон, будь любезен, проследи за Соколом, чтобы он ничего не взорвал, никого не убил и себя заодно не поранил.
– Эй!.. – возмутился Сокол.
– Возражения не принимаются.
Орёл, прежде чем потушить свечу, завернул карту в трубочку и передал её сопровождающему, который, не заботясь о делах наёмников, сразу убежал в свою палатку. Сова же разобралась с последним источником света – костром.
Сокол, понуро следуя за Вороном, почувствовал себя преступником, к которому приставили надзирателя. Неприятно.
Зайдя в мрачную палатку, он сразу же, не раздеваясь, завалился на заранее приготовленное место. Упадок сил давал о себе знать.
– Всё хорошо? – поинтересовался Ворон.
Он, шустро сняв верхнюю одежду, также лёг в спальный мешок и поёрзал, выбирая удобную позу, и лишь через время утихомирился.
– Если ты не будешь храпеть сегодня, то да. Будет всё хорошо. – Сокол разместился на спине и закинул руки за голову. – Без шуток. Вылечи себе уже наконец нос, а. Ты надоел.
– М-м-м… – протянул Ворон. – Как считаешь, всё пройдёт нормально? Этот человек с нами напрягает меня.
– Ага. Тот ещё тип.
– Мне кажется, он что-то скрывает. Зачем ему вдруг понадобился ниврийский храм? Именно этот? Разве ни́вры не забрали с собой самое ценное? Эти бледные гады удавятся, если что-то оставят людям.
– Понятия не имею. Можешь завалиться к нему и спросить. Он обязательно тебе ответит.
– Твоя язвительность неуместна, Сокол.
– Да, я противный, – усмехнулся он. – Давай ложиться.
Ворон намёк понял, замолчал и совсем скоро заснул.
Сокола клонило в сон слабо. Он прислушивался в темноте к жужжащему звуку и пытался найти надоедливую тварь – без особого успеха. Ещё как назло чесались руки и ноги, а в голову лезли неподходящие мысли. Душная атмосфера тоже мешала, и он обливался пóтом.
Увы, раздеваться было по-прежнему лень.
Сокол с закрытыми глазами попробовал вяло разобраться с рубашкой, и он уснул раньше, чем дошёл до третьей пуговицы.
***
Ему что-то отчётливо мешало спать. Этот шум словно пробирался в самый мозг, нарастал и неприятно ударял по барабанным перепонкам. Сокол перевернулся на бок, а звук, никуда не исчезая, продолжил доставлять дискомфорт.
Он, издав недовольный стон, с трудом разлепил веки и утонул во тьме.
Значит, сейчас до сих пор стояла глубокая ночь. Теперь шум, царивший в палатке, приобрёл более явственные очертания – храп. Это ненавистный храп, по чьей вине Сокол проснулся!
Придушить Ворона и скинуть со скалы, чтобы больше такое не происходило? А для Орла придумать какую-нибудь трагическую историю, от которой бы он прямо-таки прослезился? Отличный план.
– Урод. Утром тебе конец, – после долгих дум прошептал Сокол в пустоту и выполз наружу.
На улице было ожидаемо прохладно, и эта свежесть по сравнению с духотой в палатке помогла развеяться. Сокол жадно хапнул чистого горного воздуха и постепенно расслабился. Он даже решил: зря желал Ворону смерти.
Луна ярко красовалась на небе и радовала неискушённый человеческий глаз. Ей никто не мешал веселиться или спать, её не отягощали мирские заботы – Сокол мечтал быть таким же свободным, как она, только вот уйти от Орла и заняться чем-то своим он не мог – чувствовал себя обязанным, хотя командир не сделал для него ничего героического – всего-то подобрал оборванца, долгое время, после мерзкого приюта, скитавшегося по улице в поисках пропитания. Он дал ему имя и обучил всему необходимому. По сути, воспитал. И одарил заботой. А ещё помог обрести семь…
Сокол прикусил губу.
Кажется, не только мнимая обязанность принуждала его держаться подле Орла. Существовало и что-то другое, чего он, привыкший полагаться исключительно на себя, не стремился признавать.
Совсем близко послышалось тихое пение. Сокол, протерев глаза, обошёл палатку и с удивлением наткнулся на Орла. Тот сидел рядом с костром и водил палкой по догорающим брёвнам.
Орёл и раньше нередко бодрствовал ночью, только он никогда, сколько Сокол себя помнил, не пел. Да и когда смотришь на него, о таком умении думаешь в последнюю очередь.
Удивительное всё же открытие.
Собравшись с духом, Сокол направился к командиру – сесть с ним и просто насладиться спящей природой. Орёл увидел его не сразу, а когда заметил, то прекратил петь и с непонятной эмоцией воззрился на гостя.
Сокол предположил: тот подбирал более правильные слова, чтобы отругать и отправить подопечного обратно к Ворону. Но вместо этого Орёл указательным пальцем подозвал к себе, и Сокол не стал тормозить. Он, пользуясь возможностью, оказался рядом с командиром.
– Опять не спится, птенец? – мягко поинтересовался после паузы Орёл. – Ворон мешает?
– Если он когда-нибудь исчезнет – я не виноват.
– Всё так плохо?
– Ужасно! Я ненавижу его храп. – Сокол для пущей эффектности прибегнул к своему самому страдальческому выражению лица. – Спаси, а?
– Подними эту тему после того, как мы выполним задание, хорошо? Решим, как поступим с тобой.
И это значит, сейчас ему придётся вернуться и погрузиться опять в эти страдания, от которых уже начала болеть голова.
Нет. Орёл не сможет его прогнать. Сокол решил для себя: он будет сидеть здесь до победного, до утра, если ситуация будет вынуждать. Он ни за что не сдвинется с места, даже если ему будут угрожать.
Воцарившееся молчание было необычайно приятным, и Сокол совсем не хотел его нарушать. Несмотря на постоянные недовольства, ему нравилось проводить время с Орлом. Он считал его умным человеком, своим наставником, если уж на то пошло. А ещё присутствие командира всегда вселяло спокойствие.
– Эй, Орёл… Ты меня прости, ладно? Я могу жаловаться, но… я всё равно рад, что ты рядом.
– Я знаю, Сокол, – улыбнулся Орёл. – Ты просто такой человек. И это нормально. Мы все разные.
– Да уж… – Сокол хрустнул пальцами, неловко потёр шею. – Кстати, почему ты не поёшь? Ну, когда мы сидим все вместе возле костра, например. Ворон бы играл на своей дудке, а ты бы пел, а? Хорошая же идея.
– Ох, птенец. – Командир прекратил увлечённо водить палкой и целиком развернулся к подопечному. – Не думаю, что это хорошая идея.
– Почему?
– Это не моё. – Он посмотрел на небо и покрутил кольцо на пальце. – Просто не моё.
– Но почему?
– Иногда твоё любопытство не очень уместно, птенец. Тебе стоит быть осторожнее, – проговорил Орёл, возвращаясь к Соколу. – Иди лучше спать. Можешь позаимствовать мою палатку. Всё равно я не буду ложиться.
– Но…
– Иди спать, Сокол, – более строго произнёс Орёл, не терпя возражений.
Ого. Неужели обидел? Перешёл границу? Сокол собирался было как-то возразить, однако фигура сгорбившегося Орла остановила его.
От разговора на душе остался неприятный осадок, и Сокол, посидев ещё немного, так и не дождавшись от командира ничего вразумительного, воспользовался добротой и отправился к нему в палатку.
Уснуть в этот раз получилось намного быстрее.
***
Снова какие-то противные звуки, только в этот раз они доносились откуда-то снаружи. У них там что, началось очередное незапланированное собрание?
Сокол раздражённо закрыл уши, и в этот момент кто-то вошёл в палатку, впустил солнечный свет и жизнерадостно прокричал, прежде чем уйти:
– Вставай, соня! Из-за тебя мы тут торчим больше положенного!
Кому принадлежал этот звонкий голос? Ворону? Нет, тот будет как-то поспокойнее. Да и пинать начнёт, а не кричать. Сове? Определённо, нет. Кто же это тогда?
Сокол вяло открыл глаза. Он принципиально долго нежился на месте и переворачивался то на один, то на другой бок. В конце концов, наёмник, оклемавшись, поднялся на ноги, пригладил торчавшие волосы и неохотно выполз на улицу. Его сразу встретила довольная физиономия Скворца.
Точно. Это ему принадлежал голос. Сокол и его захотел сбросить со скалы – вслед за Вороном, чтобы тому внизу ощущалось не так одиноко.
– М-м-м! Привет-привет! Как спалось? Что снилось?
Скворец кружил возле него, как назойливое насекомое, и бессовестно нарушал личное пространство. Сокол, сдерживаясь из последних сил, искал Орла – его нигде не наблюдалось, как и бóльшей части команды. Только Сова, Ворон и эта ошибка природы. Отлично, просто замечательно.
– Где остальные? – сонно спросил Сокол.
– Они недавненько ушли! Злой человек их заставил! А вот нас из-за тебя оставили здесь! Но если мы поспешим, то догоним их!
– Здо-о-орово. Как я рад, что нас бросили, – фыркнул Сокол.
– Вовсе нет! Командир никогда бы так не сделал, если бы на него не надавили!
– Да знаю я, гений. Я несерьёзно.
– А-а… вот оно что! Очень смешно! – прокричал Скворец.
– Обхохочешься.
Ворон, не теряя ни минуты, убрал палатку. Сова тоже не стояла и не слушала бесполезную болтовню – уже шла впереди них и изредка оглядывалась назад.
Ворон, легонько толкнув Сокола в плечо, подмигнул. Наверное, он испытывал такую же боль от присутствия неугомонного Скворца, как и его несчастный, плохо спавший друг.
– Не отставай.
Ворон поднажал, а следом за ним поскакал Скворец. Он размахивал руками и широко улыбался, словно утро и правда – поистине редкое, солнечное и удивительное.
– Как думаете, на солнце тоже живут, м-м-м… какие-то жёлтые драконы, которые умеют дышать солнечной энергией?
Скворец держался рядом с Вороном, а Соколу чудилось, что донимали только его. Звонкий голос Скворца являлся настоящим проклятием, от которого невозможно сбежать – везде найдёт.
– Или, может, проживают какие-то солнечные нивры? Или люди? – продолжил Скворец. – Или óуви?
– Или сейчас там чисто случайно окажешься ты. – Ворон дал оплеуху товарищу, отчего тот застонал.
Сокол, к своему стыду, со злорадством улыбнулся. Уже давно стоило врезать этому паршивцу.
– Ну и ладно, – угрюмо промычал Скворец, обижаясь на всё и вся. – Ну и не надо. Не больно и хотелось!
Оставшаяся часть дороги прошла на удивление тихо. Никто не пытался заговорить, развеять нависшее молчание – всем, даже Сове, было как-то безразлично, что Скворец не жаловался на всеобщую несправедливость по отношению к нему.
К огромному облегчению всех, командира они догнали относительно быстро. Он делился какой-то информацией со своими людьми и по привычке размахивал руками, пока сопровождающий излишне нервно стучал ногой. Когда Орёл краем глаза заметил, как к нему со всех ног мчались те, кого он недавно оставил, то сдержанно кивнул и подозвал к себе ближе.
Сокол, почувствовав под этой миролюбивой маской что-то неладное, предпочёл любезно проигнорировать.
– С этого момента ускоряемся, иначе не успеем дойти вовремя. – Орёл интуитивно, с максимальной осторожностью, потрогал свою бороду.
– Даже не дадите перекусить? – Ворон недоумевающе поднял брови.
– Даже это, – ответил за командира сопровождающий.
– Да. Чем быстрее дойдём…
– …тем быстрее закончим, – договорил за Орла Ворон. – Ясно.
Он намеренно приостановил шаг, чтобы поравняться с плетущимся позади всех Соколом. Ворон, что-то обдумывая, сначала молчал, только желание поделиться своими наблюдениями взяло верх, и он, ещё раз глянув на Сокола, затараторил:
– Он как будто поставил цель превыше нас. Это на него не похоже. Ещё и рванул, пока ты спал… Конечно, если бы мы сильно задержались, то он бы подождал нас, но всё равно! Ты же меня понял, да? Клянусь, во всём виноват этот странный мужик.
– Да забудь, Ворон. Что мы можем сделать? Сказать, что устали? – поинтересовался Сокол. – Пока этот кретин с нами, ничего не изменится.
– Я знаю. – Ворон замолк и через время снова с огорчением продолжил: – Он ведь наш наставник. Он заботится о нас. Мы можем подойти к нему и попросить сжалиться. Неужели ты сам этого не хочешь?
– Если ты не заметил, я из-за твоего храпа опять не выспался, – огрызнулся Сокол. – Поэтому сейчас мне нужно просто побыть в тишине. Без твоего общества, если что.
Ворон намеревался было высказаться касательно грубого ответа Сокола, выразить всё своё негодование и презрение по отношению к его равнодушию, однако не стал и специально отошёл подальше, оставив зануду одного.
Сокол, тихо ругнувшись, разозлился на себя. Он тоже был не прочь поделиться своим возмущением, с кем-то обсудить ситуацию; может, даже пошутить над их сопровождающим. Он норовил, как и Ворон, подойти к не особо радостному Орлу и потребовать у того справедливости, ведь командир вовсе не монстр! Он должен уважать свою команду даже тогда, когда заказчик требовал от них что-то нереальное.
Но Сокол не сделал ничего, и потому шагал в гордом и угнетающем одиночестве.
С этим чувством досады он не расставался на протяжении многих часов пути. Не очнулся даже тогда, когда отряд неожиданно остановился и восторженно заохал и заахал. Сокол, сосредоточенный на себе, не поднял и головы – его взгляд был прикован к собственной загрязнившейся от долгого похода обуви.
Он вернулся в реальность благодаря Сове – та потрясла его за плечо и ласковым голосом позвала несколько раз по имени. Сокол оглянулся, а потом резко замер, широко открытыми глазами уставившись на храм, находившийся напротив.
– Ого. О-о… Что… это?
Замеченная им постройка сияла в лучах солнца – нисколько не преувеличение. Её всю словно оплетали нити паутины, переливающиеся при дневном свете всеми цветами радуги. Храм пленил своей красотой людей, видевших разве что скучные тупоугольные здания, а не воздушную и изящную ниврийскую архитектуру, умело вписанную в скалу.
В белом камне, обработанном до идеальной гладкости, с вырезанными в некоторых местах узорами, напоминавшими стебли цветов, проглядывались небольшие вкрапления из золота, придававшие общей композиции что-то совершенно нереальное, сказочное и определённо фантастичное. Казалось, простые смертные пришли к покоям Сущего, великодушно приглашавшего их к себе погостить – настолько храм поражал своей уникальностью, несвойственной труду не только человечества, а ещё и нивров.
Сокол, изучая небольшие декоративные башенки, разинул рот. Впервые он лицезрел такую дивную… Нет, такую невообразимую постройку. Возможно ли, чтобы такое чудо вообще существовало здесь, в этом захолустье?
– Кажется, мы у цели. – Сова тоже с трудом сдерживала восхищение. – Нам надо подойти к Орлу. Он проинструктирует нас о дальнейшем плане действий.
Храм завладел вниманием Сокола до такой степени, что он, поглощённый великолепием ниврийской архитектуры, не отреагировал на девушку. Это место по непонятным причинам наполняло его неописуемой силой, и Сокол не знал, как раньше без неё жил. Наёмник впервые подумал, что сможет использовать магию, которой люди, в отличие от нивров, никогда не обладали.
Но когда он поднял руку, ничего не вышло. Как грустно.
– Сокол, чего ты? – в голосе Совы прослеживалось беспокойство. – Ты в порядке?
Она осторожно взяла его за рукав и потянула к себе, и Сокол, как ужаленный, нервно от неё отскочил.
– Сокол…
– Да, я в норме. Прости. Орёл ждёт нас.
Сокол, направляясь к командиру, прошёл мимо Совы. Девушка, прежде чем побежать за ним, нерешительно потёрла плечо и дала себе обещание, что обязательно, когда они будут отдыхать после миссии, поговорит с товарищем начистоту.
– …не представляю, что будет в этом храме, но от нивров добра не жди. Не расходитесь и ничего не трогайте, слышите? Находим то, что нужно, берём и уходим. Всё уяснили? – Орёл с прищуром оглядел сопровождающего, подозрительно сторонившегося их. – Вы с нами?
– Я буду здесь.
– Вы уверены?
– Абсолютно.
– Хорошо, – не стал настаивать Орёл. – Ваше право.
Сокол фыркнул. Этот человек ему совершенно не нравился – он слишком изворотливый и непонятный. Если сопровождающий знал, что там опасно, то почему не сообщал им? Это выгодно в первую очередь ему, ведь живые наёмники явно полезнее, чем мёртвые.
Сокол, размышляя над этим и неприкрыто пялясь на чужака, скрестил руки на груди.
– Пожалуйста, ради Сущего, – взмолился Орёл, обращавшийся к команде, – будьте осторожны.
Ворон обернулся, нашёл Сокола, и, встретившись с ним взглядом, сразу же отвернулся.
– Вы с ним поругались? – тихо спросила Сова, когда заметила между ними напряжение.
– Видимо.
– Помиритесь. Если не сейчас, то потом, ладно?
Сокол кивнул. Он не гарантировал, что всё пройдёт как надо, однако он постарается. Честно.
Орёл приблизился к храму и проверил его на наличие возможных ловушек. Не отыскав ничего подозрительного, он стал толкать огромную, также украшенную каменными стеблями, дверь. К нему подбежали остальные, когда командир промучился с ней довольно долго.
Сначала она никак не поддавалась, чем несказанно раздражала и Орла, и отряд, а потом, когда все, под его указку, одновременно приложили максимум усилий, дверь медленно и с шумом начала, как врата, открываться.
Сокол на всё сборище смотрел с любопытством. Он изредка переводил внимание на загадочного человека, от нервов грызшего ногти и одновременно с этим неотрывно следившего за наёмниками, пока последние пыхтели от тяжести. Казалось, он вот-вот сорвётся с места и проскользнёт в храм, только вот что-то останавливало его, и мужчина не двигался.
Дверь открыли настолько, что появилась возможность свободно зайти внутрь всем, даже крупному Воробью.
Первым прошествовал в храм, как самый главный, Орёл. Он считал: смерть командира в случае чего сможет послужить остальным уроком, и команда поступит как подобает.
Наивно.
После сообщения, что всё в полном порядке, зашли за Орлом остальные. Один Сокол поколебался. Его вновь захватило странное беспокойное чувство, никак не утихавшее. Вздохнув всей грудью и досчитав до десяти, он подошёл к постройке и, сделав один уверенный шаг внутрь, оказался сразу на удивительной территории.
Всё сияло и блестело. Не так, как снаружи. По сравнению с внутренним убранством, внешний вид самого храма – заурядный, даже блеклый. В помещении, куда угодил Сокол, сверкало много золота, а белые рельефные стены, украшенные различными драгоценными камнями и цветами, вырезанными из камня, наталкивали на мысль, что всё это – красочный сон.
За колоннами, держащими высокий расписной потолок, прослеживалось невероятное множество сокровищ, валявшихся небрежно, будто это – мусор, а не что-то стоящее.
По центру – выстлана бархатная дорожка, нетронутая временем. Она вела к небольшой лестнице.
– Не разбегайтесь! – гаркнул Орёл, когда многие начали постепенно останавливаться и отходить от основной команды, чтобы осмотреть блестящие предметы и спрятать их в своих сумках.
Сокол, предчувствуя впереди крупную наживу, держался пока с Орлом. Впрочем, в своё оправдание он мог сказать, что его не особо притягивало всё это подозрительно разбросанное золото. Благодаря ему, конечно, существенно увеличивался шанс беззаботно зажить, однако ловушки? Он ничего не знал о гадких сюрпризах, заготовленных тут. А Сокол хоть и мечтал о славном богатом будущем, сомневался, что если поведётся на такие манящие сокровища, то сможет вообще выйти отсюда и устроить себе это самое счастливое будущее в тёплой дорогостоящей кроватке где-то в центре Куллáра4.
– Кретины, – произнёс больше для себя, чем для других, Орёл. – Повыкидываю их после этого, клянусь зубом. Если что-то случится, заказчик нас убьёт.
– Со всеми бывает, сэр. – Воробей принял важный вид. – Деньги портят людей. С этим, к сожалению, ничего не поделать.
– Пусть со своими деньгами на улице прохлаждаются. Мне в отряде такие ветреные мерзавцы не нужны.
– Только вот не говори, что тебя самого не притягивает всё это безумство, – вмешался Сокол.
– Если продолжишь в том же темпе, то первым вылетишь, – пригрозил Орёл, поднимаясь по лестнице.
– Бу-бу, какой ты грубый…
Эта часть храма особо не отличалась от предыдущей: снова золото, и эта противная, ослепляющая белизна – даже на улице не так светло, как здесь. Кроме того, теперь посередине возвышался орехового цвета постамент, оплетённый серебристыми стеблями, над которым парило светящееся голубоватое перо неизвестного происхождения.
– Так полагаю, это наш заказ, сэр, – отметил Воробей.
– Не нравится мне, как эта дрянь располагается. – Сокол скривился. – Слишком уж на видном месте. Смахивает на ловушку.
– Я рискну. – Командир потрогал рыжую бороду. – Не подходите.
Орёл бесстрашно направился к парящему перу. Сова от волнения закрыла глаза, а Ворон и Воробей отошли в сторону, чтобы при непредвиденных обстоятельствах иметь возможность как-то помочь.
Сокол же, забыв про Орла и его безопасность, неожиданно абстрагировался и зациклился на одном выделяющемся предмете.
На тёмно-красной книге, лежавшей в груде сокровищ, сливавшихся в единое пятно.
Могла ли это быть небольшая подсказка по использованию летающего артефакта? Сокол планировал проверить. Он, проигнорировав окрик Совы, шустро, всего лишь за пару больших шагов, добрался до заветного предмета, завладевшего его вниманием.
