Kitabı oxu: «Виктория Железная леди Запада»
Глава 1
– Миледи! Миледи! Беда, миледи!
Аннушка остановилась в дверях кабинета, оперлась на косяк и прижала платок к лицу. По морщинистому лицу текли крупные слёзы, а тонкие губы дрожали, исказившись в гримасе.
– Аннушка? Что случилось? – я вскочила со стула, вцепившись в край стола. – Ну же! Не молчи!
– Они горят, миледи! Горя-я-ят! – пожилая служанка так и не смогла договорить.
Силы покинули её. Осев на пол, женщина уткнулась в ладони и громко завыла.
– Боги, да что происходит? – пробормотала я, чувствуя, как дрожат руки.
Обойдя стол, я подошла к окну и распахнула тяжелые портьеры.
И застыла в ужасе, цепляясь побелевшими пальцами в края штор.
– Нет, нет, нет, – зашептала, отказываясь верить в то, что вижу.
Дёрнув за щеколду, я распахнула створки окна и отшатнулась. Пахнуло гарью.
Там, вдалеке от замка полыхало пламя. Опасное, безудержное. Делая горизонт алым, словно именно там разверзся ад.
– Ваше Сиятельство, поля горят! – в кабинет забежал запыхавшийся капитан гарнизона.
– Вижу, – глухо отозвалась я и тряхнула головой. Не время паниковать, надо действовать. – Бертан, собери людей внизу. Только быстро. И ещё, отправь кого-то из своих людей в Ряжки. Пусть стучатся в двери и громко кричат. Кто сможет, пусть бегут в поля, тушат. Дома, которые ближе всего к пламени, освободить от людей. Ты милорду сообщил?
– Миледи, милорда нет в его спальне, – тихо произнёс мужчина, опуская голову. – Я думаю, он там. Отправил стражу искать милорда.
– Иди вниз, Бертан. Собери людей. Эта ночь будет долгой.
Я бросила ещё один взгляд на багровое марево вдалеке и тяжело вздохнула.
Ничего, мы справимся.
Налив в стакан воды, я подала его Аннушке. Саму женщину усадила в кресло. Её трясло.
– Ну-ну, Аннушка. Всё образумится, – я погладила горничную по плечу, присев рядом.
– Ваше Сиятельство, все собрались, – тихо сообщил капитан.
– Идём, – выдохнула я, поднимаясь на ноги
Подхватив юбки, поспешила за мужчиной. Внизу, у подножия лестницы, уже стояли люди. Испуганные, бледные. Там, в деревнях, их семьи.
Оперевшись на перила, я глубоко вздохнула.
Что мне им сказать? Как остановить тот ад, что творится за стенами замка?
– В наш дом пришла беда, – заговорила громко и безэмоционально. – Наши посевы уничтожает огонь. Мы не в силах спасти всё, но есть шанс, что получится остановить огонь раньше, чем весь урожай будет уничтожен. Берите вёдра, кастрюли, тазы… Берите всё, в чём можно таскать воду и бегите в поля. Поливайте огонь, но совсем близко не подходите, чтобы не пострадать. Лэрс, выведи лошадей. Лошади не подойдут близко к огню, но на них можно перевезти бочки с водой. Детей за пределы замка не выпускать. И будьте осторожны, присматривайте друг за другом. Огонь очень коварен и опасен.
Я отошла чуть назад и кивнула Бертану, давая понять, что теперь командует он.
– Все на улицу! Выстроились в очередь к колодцу. Сейчас вам раздадут вёдра. Ванесса, беги за вёдрами и к колодцу, бегом! – капитан бойко раздавал приказы, стоя рядом со мной, как и положено по должности.
Пока Бертан раздавал указания и координировал прислугу, я заметила мэтра Авео Кранца, замкового лекаря. Поманив старичка к себе, я отвела его немного в сторону и тихо заговорила:
– Мэтр, ваша помощь необходима. Скорее всего, сегодня будет много жертв. Необходимо организовать лазарет и подготовить мази, бинты, снадобья. И ещё… Аннушке стало плохо, она в моём кабинете.
– Не переживайте, у меня всё есть в запасе. Кроме, пожалуй, бинтов, – хмуро кивнул лекарь. – А вы как себя чувствуете?
– Со мной всё хорошо, не переживайте, – отмахнулась я и тут же заговорила дальше, судорожно силясь вспомнить, ничего ли я не забыла. – Ещё бы к графине заглянуть. Её сиятельство может испугаться шумихи и пожара.
– Не переживайте на этот счёт, – улыбнулся лекарь и подмигнул. – Я дал её сиятельству капли для сна. Крепкий сон до утра обеспечен.
– Хорошо, – выдохнула я, расслабляясь. Ещё не хватало стенаний свекрови слушать. – Тогда не буду вас отвлекать. Только… К вам его милость не заходил вечером?
– Не заходил, но я видел милорда, когда ездил пополнять запасы, – отведя взгляд пробормотал лекарь.
– Мэтр, дома милорда нет. Я боюсь, что он там, в огне, – поторопила мужчину, срываясь на повышенный тон.
– Я видел его в таверне у хромого Дюка. Скорее всего, милорд там и остался.
– Ох, ладно, спасибо, – слабо кивнула, прикрывая глаза.
Чертов алкоголик! Надо же умудриться пить в захудалой забегаловке наравне с простолюдинами! И так уже всё западное побережье обсуждает пьянчужку-графа. Ни уважения, ни страха перед хозяином земель. Не хватало, чтобы до короля дошло. Его Величество скор на расправу. Может и предательство короны вменить.
Но на данный момент это меньшее зло, ведь там, за пределами замка горят наши посевы. То, что кормило бы нас весь следующий год до нового урожая. Удастся ли спасти хоть что-то? Какими будут потери?
Поднявшись этажом выше, я прошла на просторный балкон и замерла. Замковые ворота распахнуты, ночной воздух пахнет дымом так сильно, словно пожар вот он, на пороге.
Лошадиное ржание, громкие крики, суета.
Я словно завороженная стояла, не в силах отвести взгляда.
– Миледи, идёмте, – за плечи обнял мэтр, тихо подойдя. – Идёмте, я дам вам сонных капель.
– Вы предлагаете мне лечь спать? – нервно усмехнулась я. – Сейчас, когда вокруг замка полыхает пламя, а мои люди в опасности?
– Миледи, вы ни чем сейчас не сможете помочь, идёмте, – настойчиво произнёс лекарь, продолжая вести меня.
Медленно, но уверенно.
– Кое в чём помогу, – улыбнулась я грустно. – Надо приготовить простыни на тряпки. Ожоги следует чем-то перевязывать. Да и место надо подготовить. Лазарета у нас нет. Как себя чувствует Аннушка?
– Я дал ей соли, Аннушка пришла в себя. Но ей следует отдохнуть. В её возрасте такие потрясения…
– Конечно, – кивнула я. – Готовьтесь, эта ночь будет тяжелой.
– Я подготовлю мази и настойки, – кивнул мужчина, окидывая меня внимательным взглядом.
Проводив лекаря взглядом, я направилась в бельевую. Отперев замок, стащила с полок простыни, надеясь, что никому не понадобится помощь, что пожар не заберёт чью-то жизнь или здоровье.
Но подготовиться следует.
Придя со стопкой белья в бальную залу, я растерянно огляделась. Длинный стол, стоящий вдоль стены, потребуется для лечения больных, да и площадь большая. Есть куда кинуть тюфяки для пострадавших.
К тому моменту, пока я расставила тяжелые стулья вдоль стен и убрала большие вазы со стола, потянулись первые люди.
Те, кто пострадал.
И закипела работа…
Мисси, помощница лекаря, тушила пожар вместе со всеми, так что я вызвалась помочь.
– Вам бы переодеться, – покачал головой мэтр. – Запачкаетесь.
– Разве это так важно? – грустно улыбнулась я, убирая волосы под косынку. – Говорите, что делать.
Я внимательно посмотрела на раненого мужчину. Элвар, младший конюх, стонал сквозь сжатые зубы, баюкая пострадавшую руку.
– Ничего, потерпи, это не смертельно, – мягко произнёс лекарь, осматривая конечность.
Запах палёной кожи ударил в нос. Я отвернулась и зажмурилась, стараясь дышать глубоко. Ещё не хватало, чтобы меня вырвало. Такого Элвар точно не переживёт.
– Миледи, с вами всё в порядке? – встревоженно спросил мэтр.
– Да, всё нормально, – кивнула, приводя себя в чувство.
Сейчас тот самый момент, когда надо быть сильной.
Сильной, как Элвар, который даже не закричал, когда лекарь принялся обрабатывать безобразную рану.
Опустив голову, я незаметно смахнула слезу. Для крестьян красота не так уж и важна. Главное, чтобы увечье не мешало работать, ведь семью кормить надо.
Но я смотрела на молодого, довольно красивого мужчину, который сводил с ума моих служанок и… Понимала, как тяжело ему будет теперь будет. Кисть обожжена сильно. Сможет ли Элвар трудиться с такой рукой?
– Обрежьте повязку, ваша милость, – попросил лекарь, кивая на ножница. – А ты, Элвар, не переживай. Настойка скоро подействует, боль уйдёт. А рука восстановится.
– Спасибо, – хрипло пробормотал пострадавший, аккуратно придерживая руку второй. – Спасибо вам.
– Иди к себе, я позже зайду, проведаю, – лекарь помог Элвару подняться и кивнул следующему пострадавшему.
Обернувшись, я тихо вздохнула.
На стульях сидело уже пятеро. У Элис, внучки Аннушки, сильно обожжена щека. От подбородка и до самой скулы. Чудом не задело глаз. Девушка сидела на стуле и просто смотрела вперёд. Не моргая, не двигаясь, не плача…
– С ней что-то не так, – прошептала я, кивая на Элис.
– Это шок. Так… Её я посмотрю первой.
Долгие три часа я помогала делать перевязки, успокаивала людей, смазывала раны мазью. От запаха уж не мутило, как и от вида огромных волдырей, кровавых ошмётках кожи, запечёных ран.
Казалось, что я сижу в столовой вечность. И уже вечность смотрю на покалеченных людей, гадая, кто виноват в поджоге.
Поля сами собой не загораются…
– Ваше Сиятельство. Миледи! – меня тронули за плечо. – Миледи, мы нашли Его Сиятельство.
– Нашли? – я растерянно оглянулась и увидела капитана. – И?
– Не переживайте, милорд жив. Но необходима помощь лекаря. У милордда сильные ожоги и, кажется, сломаны ноги.
– Идёмте, – кивнула я, поднимаясь.
Лекарь передал вернувшейся Мисси коробку со снадобьями и коротко рассказал, что делать. Мужчина пошел вперёд, а я немного задержала Бартана.
– Говоришь, милорд обгорел? – переспросила я, хмурясь. – Где вы его нашли?
– Недалеко от деревни, миледи.
– А деревня? Что с деревней? Вы успели?
– Не совсем, – поморщился капитан. – Пять домов сгорели дотла.
– Днём отправимся в Ряжки, оценим ущерб, – выдавила я.
Пятеро семей остались без крова. Пострадал ли кто-то – пока не ясно. Что произошло в этих чёртовых полях?
Эта мысль не давала мне покоя. Поля сами собой не загораются. Нет ни торфяников, ни зажигалок, даже лесов рядом нет.
Так что же там произошло?
Я зашла в спальню мужа и поморщилась. Здесь всегда пахнет перегаром, табаком и какой-то затхлостью. Несмотря на то, что прислуга тщательно убирается и проветривает, запах не выветривается, вися смогом под потолком.
Сейчас к этому тошнотворному запаху добавились стоны Верда, делая обстановку ещё мрачнее.
– Да сделай же что-нибудь! – рявкнул Верд, схватив за халат лекаря. – Иначе вылетишь из замка немедля!
– Если ты его выгонишь, то кто будет тебя лечить? – насмешливо поинтересовалась, с грустью глядя на мужа.
Некогда красивый, молодой мужчина стал похож на бездомного пьяницу. Одутловатое лицо, синие круги под глазами, сухие, искусанные губы и мутные, желтоватые глаза.
Начинает отказывать печень? Вероятно… Здесь такое не лечат. Впрочем, если бы Вердан бросил пить, может что-то и изменилось бы. Но его никак не убедить.
– А-а-а, Виктория! Дорогая жена, которой противно даже подойти к собственному мужу! – пьяно протянул Верд. – А я защищал тебя! Защищал наш дом, нашу дочь! Где Эми? Эми! Приведи мне Эми, немедленно!
– Верд, успокойся, Эми спит, – поморщившись от крика, рыкнула я и обратилась к мэтру. – Что с милордом?
– Сломаны ноги, да, – тихо произнёс лекарь. – И сильно обожжены. Восстановление будет долгим, миледи. Его милости придётся несколько месяцев провести в постели. И никакого вина, пока принимает снадобья.
– Если он будет прикован к постели, то лишить его выпивки проще простого, – вздохнула я. – Может вы дадите ему сонную настойку? Боюсь, милорд слишком активен для своего состояния. Как бы не навредил себе.
– Дам, обязательно дам, – кивнул лекарь. – И вам стоило бы.
– У меня нет проблем со сном, – усмехнулась я. – Делайте что должны и идите вниз, к раненым. Пожар ещё не потушили, так что могут быть новые жертвы.
– Конечно, миледи.
Лекарь споро наложил шину и перебинтовал раны. Отмерив необходимое количество капель, мужчина размешал сонную настойку с водой и протянул Верду.
– Ваша милость, вам надо это выпить, – приподняв Верду голову, лекарь влил в него лекарство. – Вот и всё, скоро вы заснёте.
– А теперь все свободны, – приказала я, подходя к окну и распахивая шторы.
Отсюда пожара не видно, зато видно начала рассвета.
– Жена! Я любил тебя, любил! А ты предала меня! Вышвырнула из спальни, как щенка ненужного, стоило тебе только забеременеть! Но я всё равно стою на страже! Всё равно защищаю вас, свою семью! – пьяно, громко, ругался Верд.
– Что за чушь ты несёшь? – поморщилась я. – От чего? От кого ты нас спасаешь? От самого себя, пока пьянствуешь в захудалых трактирах с бездомными пьяницами?
– От демонов, – громко прошептал Верд, округлив глаза. – Они хотели убить вас, убить меня! Но я их сжег, слышишь? Взял факел и… Ать их, ать! Они верещали, когда я их сжигал! Сжимались и искрами взлетали вверх!
– Что ты сделал? – прошептала я, не веря в то, что слышу. – Кого ты сжег, Верд?
– Там, за деревней… Их было так много. Большие! Стояли, как палки стояли. А я их огнём! Огнём! – Вердан рассмеялся, истерично так, неестественно.
– Ты принял пугало за демонов? – ноги подкосились, и я села в кресло, в ужасе глядя на мужа. – Это ты поджег поля? Ты лишил нас урожая? Верд, ты что наделал?
– Это были демоны! Демоны! – в запале кричал муж, размахивая руками, пытаясь подняться и рыча от боли.
Я прижала ладони к лицу и застонала. Демоны
Самый главный демон сейчас ты, Вердан. И только ты.
Верд всё ещё кричал, но уже не пытался встать и отправиться на поиски демонов.
Он постепенно успокаивался, благодаря сонной настойке.
Что с ним делать? Несколько месяцев муж проведёт в кровати, но ведь потом он встанет.
Что с ним? Белая горячка? Верд сходит с ума? Пройдёт ли это?
Ответов я не знала. Да и никто не знает. Говорят, на далеких островах, где-то посреди океана, живут маги. Но их никто никогда не видел, так что скорее всего это очередная сказка для детей.
Верд захрапел под действием снотворного, а я наконец покинула покои мужа.
Ноги уже практически не держали, но я не могу сейчас лечь спать. Мне необходимо дождаться завершения этого кошмара.
Поэтому направилась в кабинет.
Вообще, это кабинет Верда, но он давно уже им не пользуется по назначению. Только когда ему хочется поиграть в милорда.
В остальное время муж развлекается.
Я и не против.
Верд не мешает мне управлять замком и землями, а я не мешаю ему убивать себя безудержным пьянством и сомнительными связями.
Конечно, лучше бы Вердан был более адекватен и управлял графством.
Остановившись у стены с картой, я грустно улыбнулась.
Отец Верда был очень умным мужчиной. Он выкупал земли у разорившихся лордов, создавая свой капитал.
Пять довольно крупных деревень в достаточной удалённости друг от друга. Каждая деревня занималась своим ремеслом. Первая, та, что пострадала, выращивала рожь, пшено, кукурузу, подсолнечник. Огромные поля засевались каждый год с помощью крестьян. Зерно перерабатывалось тут же, на мельнице.
Вторая деревня выращивала овощи и фрукты. Длинные теплицы помогали нам собирать урожай практически круглый год. Там же, в деревне, были амбары и погреба для хранения. И расположение довольно удачное. Как раз недалеко от западного тракта.
Ещё есть деревня с животноводческой фермой и лесопилкой.
Нет, в самой деревне добычей горных ископаемых не занимаются, но расположилась аккурат на пути каравана с гор. Они как раз-таки практически первыми скупают всё, что необходимо.
Последняя деревня, самая дальняя, расположилась на побережье. Пока рыбаки выходят в море за новой партией, женщины и дети обрабатывают имеющуюся рыбу. Её коптят, вялят, сушат, солят. Зимой замораживают.
В целом, почивший лорд создал автономное графство, которое способно себя обеспечивать практически всем. Жаль, что наследник не может так же.
Раздался стук в дверь, и на пороге возник Бартан.
– Миледи, пожар полностью потушен, – отчитался мужчина.
– Какой ущерб? – спросила и замерла в ожидании ответа.
– Пять полей с пшеницей сожжены дотла, также сгорел амбар и пострадала мельница.
– Ясно, – выдохнула я, едва дыша. – Что с пострадавшими?
– Семеро погибших в деревне, пять домов сгорело. Из замковых десять человек. Пострадало намного больше, ими занимается мэтр.
– Надо подготовиться к погребению, – тихо произнесла я.
– Начали приготовления, – кивнул капитан. – Ваше Сиятельство, мы ищем поджигателя. Опрашиваем крестьян, но пока тщетно.
– В этом нет необходимости, – я качнула головой и подойдя к креслу, опустилась в него. – В поджоге виноват милорд. Бертан, аккуратно узнай кто и что видел. Если были свидетели… Никто не должен узнать, кто именно виноват в трагедии.
– Крестьяне в Ряжках озлоблены. Они требуют отыскать виновного и наказать.
– Так найди, – я сурово глянула на капитана. – Мы не имеем права кинуть тень подозрения на милорда. Это закончится плохо для нас всех. Бартан, узнай, где именно был милорд перед тем, как сбежал в поля.
– Как скажете, миледи, – поклонившись, коротко отозвался капитан и вышел из кабинета.
А я смотрела ему вслед и гадала, как исправить ситуацию без вреда для нас.
Амбар сгорел… Там было примерно тридцать процентов урожая. То, что успели собрать. Пять полей это весь наш запас пшеницы. Ещё одно небольшое поле находится немного дальше. На нём росла пшеница для замка.
Достав из стола толстую тетрадь, куда делала пометки о соседях, я задумалась. Кому писать? У кого можно купить зерно, чтобы восполнить потери? А главное… Где взять денег?
Верд слишком щедр, когда пьян. Раздаёт золото и тут же забывает об этом. Когда я поняла, что совсем скоро мы останемся без средств к существованию, то забрала ключи от хранилища.
Был жуткий скандал. Верд грозился развестись, или же сослать в монастырь. Даже угрожал убить, если я не верну ему доступ к хранилищу. Но я стояла на своём.
Вердан не опасен. Ни для меня, ни для дочери, ни для окружающих. Моего мужа во многом можно обвинить: в слабости, во вредных привычках, в некоторой глупости и чрезмерной щедрости. Но не в агрессии. Так что я не обращала внимания на крики. Собаки лают – караван идёт.
Достав ключ, я открыла потайной ящик стола и достала толстую тетрадь.
Мой личный дневник.
Моя огромная тайна, от которой я могу избавиться в любой момент, просто поднеся свечу. Но не хочу…
Я боюсь рвать последнюю нить, связывающую меня с прошлой жизнью.
Открыв первую страницу, я грустно улыбнулась. Запись сделана полгода назад.
Это был день, когда я очнулась в этом мире, в чужом теле. Напуганная и слабая, как новорожденный кутёнок.
Тогда мне сказали, что я почти умерла от болезни лёгких, но каким-то чудом выжила.
Никто не знает, что Виктория тогда не выжила. Слабая, набожная, немного невменяемая девушка сгорела за несколько дней. А её тело заняла я. Пришелица из другого мира, погибшая по вине невнимательного водителя.
С самого первого дня я описываю каждый прожитый день в этом мире. На свой страх и риск я храню дневник в потайном ящике, а ключ ношу на шее.
И каждый день я перечитываю первые страницы дневника, чтобы помнить, что самое ужасное я смогла пережить. Значит, и с остальным справлюсь.
Глава 2
(Полгода назад)
Рабочий день подходил к концу, когда я поняла, что не хочу домой.
Опять накатило.
Там, в холодной квартире, меня никто не ждёт. Ни ребёнка, ни котёнка – как сказала бы мама. Впрочем, она так и говорила всё время, пока была жива.
Я медленно листала ленту, гадая, куда сходить поужинать. Хотелось тихое местечко, где можно будет посидеть, подумать и вполне прочувствовать своё состояние, не отрекаясь.
Таков был совет психолога, к которому я пришла с депрессией.
Сорок лет…
Половина жизни позади. Все эти годы я стремилась к профессиональному росту.
Но…
Но я всё также остаюсь менеджером среднего звена и жалею, что тогда, двадцать лет назад, развелась с мужем, выбрав карьеру, а не семью.
Мне тогда казалось, что у меня есть время, что вся жизнь впереди. Но муж так не считал, ему уже хотелось ребёнка.
В тридцать, когда я задумалась о детях, врач сообщил, что мой поезд ушел.
Поплакав и погоревав, я решила, что ничего ещё не потеряно.
Я заработаю на квартиру побольше, на машину получше. Возьму малыша из детдома, или подростка. Ведь не обязательно рожать самой!
Но спустя десять лет я всё также жила в однушке на краю города и пыталась понять, что со мной не так.
Иногда я заходила на страницу бывшего мужа и грустно улыбалась, глядя на счастливые лица на фото. Дом, жена, двое прелестных детей и спаниель. Прекрасная, счастливая семья.
У меня могла быть такая же, но я решила иначе.
– Лиз, ты домой? – поинтересовалась Маша, складывая в сумку отчёты, которые надо срочно доделать. – Хочешь, мы подвезём?
– Спасибо, Маш, но мне сегодня в другую сторону, – улыбнувшись, отказалась я.
За Машей заезжает муж. Он забирает дочь из сада, а после едет за женой. Обычно они и меня подвозят, мы живём в соседних домах, но сегодня я не могла пересилить себя и смотреть на счастливую семью.
Наверное, всему виной мой день рождения. Три дня до четвертого юбилея.
Время подводить итоги? Что же, пожалуй.
Но до ресторана я не добралась.
Переходя дорогу, я замешкалась, отвлеклась на звонивший в сумке телефон, и не заметила, как прямо на пешеходный вылетела машина.
Почувствовав удар, я отключилась сразу же. Даже боль не почувствовала. Потом несколько раз приходила в себя. Слышала голоса врачей, сирену скорой, чувствовала давление на грудь.
А потом всё кончилось…
Я открыла глаза в незнакомом замке, на незнакомой кровати. И незнакомые люди с волнением вглядывались в моё лицо, пытаясь понять, выживу я или нет.
Я выжила…
А мир преподнес мне хороший подарок, оставив воспоминания Виктории, молодой графини Дельмар.
Виктория, в свои двадцать три, была прекрасно образованна, но два года, проведённых в обители для юных леди оставили значительный след.
Юная красавица счастливо улыбалась жениху на церемонии, а Вердан не отводил влюбленного взгляда от жены. Но после свадьбы всё изменилось. Виктория изменилась.
В первую брачную ночь девушка со слезами на глазах подняла подол, позволяя мужу взять то, что ему положено.
Верд пытался приручить молодую жену. Дарил подарки, не обделял нежностью, надеялся растопить сердце жены.
Но как только графиня забеременела, то тут же переехала в другое крыло замка и заперла дверь перед носом мужа. Неустанно молясь, девушка проводила в своих покоях дни и ночи, выходя на улицу только только потому что беременным необходим свежий воздух.
Вердан надеялся, что ребёнок растопит сердце Виктории. Но стало только хуже. Графиня и вовсе перестала выходить, отдав дочь нян и отказываясь даже кормить малышку.
Верд старался… Он вызывал лекарей, знахарок, даже обращался в ту обитель, где ранее жила жена. Но всё бестолку.
Думаю, девушка была душевнобольной.
Вердан отчаянно пытался обратить на себя внимание жены. Хоть какое-то, даже если это будет злость. Начал таскать в спальню служанок и беспробудно пить.
Однажды, он вломился в спальню жены. Но Виктория поклялась убить себя, если Вердан посмеет хоть пальцем тронуть.
Верд сломался. Пьянки переросли в запои, хранилище стремительно опустошалось, а красавец-мужчина тридцати лет превратился в пропащего пьяницу.
Мне жаль их…
Могла бы получиться прекрасная семья, но сложилось всё так, как сложилось.
Виктория заболела и, как мне кажется, даже не пыталась цепляться за жизнь. Девушка умерла в одиночестве, а на её место пришла я.
Как бы мне не было жаль Верда, я уже не могла ему помочь. Возможно, приди я в этот мир раньше, у меня был бы прекрасный муж. Но я не успела.
Вердан медленно умирал, собственноручно уничтожая себя распутством и пьянством. Была пара попыток проникнуть в мою спальню, но я не позволила. Просто не смогла пересилить себя и лечь с мужем в постель.
Но я не могла допустить, чтобы муж завёл любовницу в замке. Мне не нужна очередная служанка, возомнившая себя хозяйкой, только потому что иногда греет постель милорда. Нет…
Я уволила всех, кто когда-либо имел связь с Вердом и набрала новый персонал, строго настрого запретив шашни с моим мужем.
Но это не значит, что у мужа нет любовницы…
Стук в дверь отвлёк меня от воспоминаний. Я поспешно убрала дневник, так и не написав в нём ни слова. Закрыла ящик на ключ, и только после этого позволила Бертану войти.
– Миледи, мы привели девушку… Она единственная знает, что сделал милорд.
– Веди, – вздохнув, кивнула я, вставая из-за стола.
Я предполагала, кого увижу в темнице.
– Кларисса, – усмехнулась я, глядя на женщину, сидящую на тюфяке.
Сломленная, напуганная…
Верд даже в пьяном угаре защищал своих любовниц, но его здесь нет. Впрочем, я и не собиралась их обижать. Зачем?
Кларисса в деревне чувствовала себя хозяйкой, ведь на неё обратил внимание сам Его Сиятельство!
Сейчас же женщина смотрела на меня с ужасом. Она понимала, что я знаю…
Никто особо не скрывал. Но вот так, лицом к лицу, мы с ней видимся впервые. И Кларисса вполне справедливо боялась. Обо мне ходили слухи как о строгой хозяйке. Даже в чёмм-то безжалостной.
Окинув Клариссу взглядом, я подошла к ней и рывком сдёрнула с шеи цепочку с кулоном.
– Это моё. Милорд не имел права раздаривать семейные драгоценности, – коротко сказала, не обращая внимания на болезненный вскрик. – Что же, рассказывай. Всё, что видела и всё, что знаешь. Говори.
Кларисса не сопротивлялась. Она, сквозь слёзы, рассказала, как Верд пришёл к ней.
Взволнованный, как обычно пьяный, но с каким-то безумством в глазах. В этот раз он не пытался затащить любовницу в койку, ему необходимо было поделиться с ней знаниями! И, конечно же, спрятать, защитить от нашествия демонов.
– Ваше Сиятельство, что прикажете? – тихо спросил Бартан, глядя на меня.
– Об этом никто не должен узнать, – спокойно отозвалась я.
Кларисса тоненько завыла, закрывая лицо руками и сжимаясь. Ей не хватило смелости попросить пощады. Впрочем, раз не просит, значит она не настолько глупа.
И с ней можно договориться.
– Кларисса, кому ещё ты рассказала о странном поведении милорда? – нарочито ласково спросила я, присаживаясь перед женщиной и поднимая её лицо пальцем, заставляя видеть мой равнодушный взгляд.
– Никому! Клянусь, миледи, никому! Я бы не посмела! Не посмела распускать слухи о Его Сиятельстве! – затараторила она, пытаясь взять меня за руку.
Но я брезгливо отмахнулась и встала.
– Бертан, избавься от неё, – приказала, отворачиваясь от Клариссы.
Бартан коротко кивнул и потянулся за мечом.
Кларисса закричала…
Страшно, громко. Забилась на полу темницы, пытаясь вжаться в стену, исчезнуть… Её глаза наполнились ужасом, остекленели.
– Стой, – я подняла руку, останавливая мужчину. – Как думаешь, может мне помиловать эту женщину?
– Как Вам будет угодно, миледи. Но, вы уверены? – спокойно поинтересовался Бертан, словно не у его ног сейчас билась в истерике беззащитная женщина.
– Думаю, Кларисса умная женщина. Она немедленно уедет с наших земель так далеко, насколько это возможно. И будет молчать о том, что видела. Иначе… Иначе ты придёшь за ней, верно?
– Так точно, Ваше Сиятельство, – криво ухмыльнулся капитан.
– Кларисса, что скажешь? Сможешь хранить тайну?
– Я… Ваше Сиятельство, жизнью клянусь! Никому и никогда, клянусь! – взвыла женщина.
Её тело била крупная дрожь, выдавая нервное потрясение. Слишком сильное потрясение.
Как бы разум не потеряла…
Я молча вышла в коридор и обернулась, на следующего за мной, капитана.
– Бертан, оставь Клариссу пока здесь, ей надо немного успокоиться и поспать. Думаю, успокаивающие капли ей помогут, – я отстегнула от пояса кошель с мелкими монетами и передала мужчине. – Это отдай Клариссе. Выделишь ей стража, чтобы она точно покинула графство. За вещами не заезжать, деревни огибать. И ещё… Прикажи своим людям принести сюда кровать. Она не собака, чтобы на тюфяке спать.
– Всё будет сделано, – кивнул мужчина и, замялся, словно решаясь, сказать или нет.
– Ты что-то хотел спросить? – подтолкнула я капитана к решению.
– Нет. Я только хотел сказать, что вы слишком добры.
– Добра? – усмехнулась я. – Это странное добро, выгнать бедную женщину из собственного дома.
– Другая казнила бы, и всё на этом.
– Разве можно казнить за любовь, Бертан? – невесело усмехнулась я.
И, оставив растерянного мужчину, позади, поспешила наверх. Мне нужно к лекарю. Узнать, как дела с ранеными.
– Мэтр, как у вас дела? – я улыбнулась лекарю.
Его я встретила на подходе к бальному залу.
– Всё приходит в норму, миледи, – улыбнулся мужчина.
– Я слышала, пострадавших много? Справляетесь? – я встревоженно всматривалась в уставшее лицо лекаря. – Отдохнуть бы вам…
– Тоже самое могу сказать и о вас, – усмехнулся мэтр. – Простите мою дерзость, но краше в гроб кладут. Может, настоечку?
– У меня нет проблем со сном, мэтр. У меня проблемы с нехваткой времени, – рассмеялась я. – Уверяю, стоит мне лечь в постель и коснуться подушки, как я тут же усну. Но мне необходимо отдать последние распоряжения.
– Дела-дела, будто без вас не справятся, – буркнул лекарь.
– А без вас? – иронично поинтересовалась, склоняя голову на бок. – Раз всё нормально, сложных пациентов нет, то почему вы здесь, а не у себя в покоях?
– Туше, – мэтр развёл руками. – Умыли, миледи, старика. Правы вы, конечно правы. А давайте сделаем вот как… Я проверю своих больных, вы раздадите указания прислуге. И отправимся отдыхать!
– Увы-увы, но до самого вечера я не смогу валяться в постели, – вздохнула я. – Так что с пациентами?
– Сложных, кому восстанавливаться не одну неделю, десять. Остальные с мелкими ожогами. Быстро заживёт.
– В деревне тоже нужна помощь – тихо вздохнув, сообщила я.
– Слышал-слышал. Но там Марфа, знахарка. Она справится. А если что, то за мной отправит.
– Что же, я рада, что у вас всё под контролем, – вздохнула я. – И вы, конечно, правы. Мне пора отдохнуть хоть пару часов, а то уже с ног валюсь.
Но прежде чем вернуться к себе, я заглянула на кухню. Авдея, наша кухарка и мастерица на все руки, уже давно была на месте. – Авдея, ты справишься сама? – тихо спросила у женщины, подойдя ближе.
– Доброго утречка, миледи, – женщина светло улыбнулась, поправляя передник. – Да разве я одна? Митрик помогает, Луша, вон, овощи чистит.
– Я бы хотела забрать Митрика на время. Справитесь? Пусть Лэрс вам помогает, если что-то тяжелое надо таскать.
– Забирайте, – растерянно пожала плечами Авдея. – А с меню что? Изменения будут?
– Нет, готовь как всегда. Если что, мэтр Кранц вам скажет, – отмахнулась я и поманила мальчишку-подростка за собой.
Выйдя в коридор, повернулась к испуганному мальчику, который прятал руку за спиной.
– Ну и что там у тебя? – усмехнулась я. – Давай, показывай.
Я думала, что он стащил что-то из еды, но когда Митрик протянул мне руку, я вздохнула.
Ожог. Не сильный, но даже от небольшого ожога боль сильная.
