Kitabı oxu: «Род Эвата. Мифы Аталии»

Эта история была создана совместно со Светланой Валуйской. Благодаря нашим идеям и общему вдохновению родился мир Мая, цикл "Мифы Аталии". Этот мир наполнен магией, тайнами и захватывающими приключениями. Надеемся, что вы полюбите его так же, как и мы.

Пролог

Восточная граница Аталии редко видела солнце. Чаще её укрывали ветра пустошей и тяжёлое пасмурное небо. Казалось, сама погода предупреждала: где-то рядом начинались земли нежити.

Именно поэтому каждый солнечный день был настоящим праздником.

Старик из пустошей – седой, с тростником за поясом и узелком земляники – медленно поднимался по каменистой тропе, петлявшей между обрывистых выступов. За его спиной, далеко внизу, тянулись пустоши. А впереди, на краю утёса, возвышалась старая крепость рода Сонах.

Навстречу с криками побежали внуки. Старшие близнецы – пятилетние, неразлучные и вечно соревнующиеся – бежали, толкаясь плечами, а позади, сияя ясной энергией, мчалась младшая, совсем ещё малышка.

– Дяда Атеф! – закричала она звонко, спотыкаясь от восторга.

Первыми в него вцепились старшие близнецы. Вокруг обоих тянулось тёмное свечение, которое он так и не смог принять. Такие дети потом вырастают в некромантов. Вот кого он считал настоящей угрозой миру.

Он задержал на них тяжёлый взгляд. И только когда на горизонте появилась их мать, опомнившись, присел, раздал каждому по поцелую и поднял на руки младшую. Его любимица росла буквально на глазах. Она обхватила его за шею и положила голову на плечо. Ради маленькой Дарки он был готов рискнуть всем.

– День-то какой редкий. Мы пойдём погуляем, – произнёс он, протягивая внучке кулёк земляники.

Она ему улыбнулась, ткнула в макушки старших близнецов, что, вновь не поделив что-то, жутко спорили.

– Не ругайтесь, – произнесла она, – Только далеко не уходите, слышите? Погода хорошая, но я вас знаю! Ты знаешь Акмат не любит, когда ты их забираешь надолго.

Сказав эти слова, она отправилась обратно в дом, напевая мелодию под нос. А старик провожал её долгим взглядом. После этих слов он лишь убедился лишний раз в своём плане. Акмат. Смел ему доверять? Некромант ясному? Какая насмешка.

Он покачал головой. Нет. Доверить такое сокровище им он не мог. Он посмотрел вниз, где Аким уже успел разворотить муравейник. А его сестра хохотала с того, что он в него упал.

– Дяда! – звонко заговорила младшая, выпрямляясь на его руках, сверкая голубыми глазами, – Я спасла бабууу! Прямо с подоконника! Сама!

– Бабочку? – спросил дед, медленно двинувшись по тропе, не задерживаясь, чтобы не видеть какой вред несли близнецы их природе.

– Дя! Дя!

Она громко захихикила, довольная свои подвигом.

Наконец близнецы оставили свои дела и догнали их – как раз когда они подходили к поляне, на которой он возложил из веток треугольник света, внутри прорисованной в земле звезды тьмы. Этот обряд защитит его внучку.

Остановившись, он присел на корточки, опустил Дарку на землю и подозвал к себе старших. Достал платок и, вытирая лицо Акима, начал рассказывать им о предстоящем обряде:

– Кровные узы свяжут вас, чтобы вы никогда не потеряли друг друга. Дарка станет частью вас… когда придёт время, вы сможете встать за неё. Помните: в этом мире нет дара важнее, чем ясная сила.

– Дедушка Атеф, – произнесла Арина. Тот повернул к ней свои светло-голубые глаза – точно такие же были у Дарки. – А что этот ритуал делает?

– Его проводят тогда, – ответил Атеф, задержав взгляд на Арине, – когда страшно даже представить, что кто-то может исчезнуть. Кто-то… незаменимый.

– Но разве Дарка так важна? – нахмурился мальчик, недовольно убирая лицо от платка. Вытер нос чумазой рукой, вновь развозя грязь. Старик глянул на него, но вытерать вновсь не стал.

– Важна! – тут же закричала Дарка. Она притопнула ножкой, и сделав шаг толкнула брата, спотыкаясь и падая. Дед успел её подхватить.

– Без сомнений. Важна – даже больше, чем вы сейчас способны понять.

Он вновь напомнил себе: старшие дети семьи Сонах унаследовали тёмную магию, и таким приходилось раз за разом объяснять то, что для ясных магов было очевидно с самого рождения. Дарка тянулась к другим, чувствовала их без слов – и потому легко принимала сказанное. Но близнецы… с ними всё было иначе.

Атеф вновь поджал губы. Годы шли, но внутри ничего не менялось: он так и не принял того, что Ясна, его внучка, надежда их рода, связала свою жизнь с некроматом.

В мире, где ясных магов становилось всё меньше, такой выбор был не позволительным. Двадцать лет назад король Говен Второй подписал указ о свободе ясных, но Атеф Эвата знал цену этим бумагам. Указ может исчезнуть так же быстро, как был принят, и когда это случится – Дарке не на кого будет надеяться.

Он не питал иллюзий. Оппозиция короне не исчезла – она лишь затаилась, и когда поднимет голову, ясных вновь начнут загонять, как скот. У власти стояли некроманты, чьи сердца давно утонули во тьме. Они не видели в ясных ни силы, ни ценности – только удобный ресурс, собственность, которой можно распорядиться по своему вкусу.

Он расставил детей по вершинам треугольника и начал читать ритмы. Всё, что угрожает Дарке – пройдёт через близнецов. Они почувствуют. Они поймут. И даже если не захотят – будут защищать. Потому что кровь не спрашивает разрешения.

Кровный обмен настал.

Атеф подошёл к старшей, как и планировал: она должна была показать остальным, что бояться нечего. Он провёл ритуальным ножом по её ладони. Кровь выступила тонкой линией. Он повторил то же с Акимом, а затем, задержав дыхание, с Даркой.

Младшая, едва почувствовав боль, поджала губы и горько заплакала, но Атеф не позволил себе остановиться. Он сжал её ладонь крепче, чтобы кровь пошла как нужно – иначе круг не замкнётся.

Ритуал подходил к своему завершению. Полдень был выбран не случайно – в этот час ясная магия крепка, как никогда.

Он знал: времени оставалось мало. Родители прогуливаясь, приближались к ним. Но обряд должен быть завершён.

Дети, по его знаку, сложили ладони. Кровь стекала между пальцами. Связь замыкалась.

Именно в этот момент Ясна увидела, что происходит.

– Руки! Арина, Аким! Отпустите руки! Сейчас же!

Но было поздно. Ритуал замкнулся.

Атеф стоял, не двигаясь. Он смотрел прямо на Акмата. Не прятался. Не защищался. Всё уже было сделано.

– Папа! – радостно закричала Дарка.

Дед Эвата печально смотрел как его любимица, бросилась к своему отцу, проворно карабкаясь наверх. Акмат подхватил её свободной рукой.

– Я стала единой с братом и сестрой! – воскликнула девочка, гордо показывая ладонь, на которой запеклась кровь.

На этих словах Атеф опустил голову и прикрыл глаза. Ради своего рода он сделал всё, что мог. Больше от него не требовалось. Слышал звук клинка. Как иронично, что он умрёт от клинка Смерти, что обращает в прах любого. По слухам, она поглощает энергию тех, кого убивает. Станет ли он частью самой Смерти?

– Уходи, слышишь меня?! Сейчас же! – крикнула Ясна и с силой толкнула его вперёд.

Он чуть покачнулся, открыл глаза, бросил рассеянный взгляд на застывшее от ярости лицо некроманта, свою внучку и бросился бежать.

***

Этот эпизод стёрся из памяти детей. Только шрам на ладони каждого из них напоминал, что ритуал имел место быть.

Мать объяснила старшим: если с Даркой случится беда, она накроет всех троих. А если смерть придёт за младшей, то и близнецов она заберёт с собой.

Глава 1. Решение

– Малвес! – Дарка выбежала в вестибюль.

Мысли метались по кругу. И она буквально задыхалась от шока и отчаяния.

Некромант и его жена с сыном уже были собраны и готовы уходить. Он делал вид, что не слышит её, и торопливо шёл к выходу. Но Дарка добежала и вцепилась в него всеми силами. Он не смел так поступать с ней. Она не позволит им просто так уйти!

– Почему? – с надрывом, задыхаясь, спросила она. – Почему? Где тело отца?! Почему вы его не принесли? Это твой долг. Долг каждого! – её громкий, отчаянный голос пронёсся по холлу, заставляя людей на мгновение остановиться.

– Тело сожгли как положено, – произнёс он, отведя взгляд в сторону, словно ему было стыдно за что-то.

Дарка продолжала на него смотреть, сглотнула.

– Но почему вы покидаете поместье? Ты можешь занять его место, пока не вернётся мой брат… Малвес, – едва слышно произнесла она его имя.

– Господин Акимир не воин, никогда им не был и не будет. Рядом с ним не будет безопасно. Здесь больше не безопасно, у нас нет сил сражаться. Только не с… – он вдруг замолчал, широко раскрыл глаза, словно собирался сказать лишнее, и, выдернув свою руку из холодных пальцев девушки. – Госпожа следуйте за всеми, сейчас не время истерить.

Дарка изумлённо смотрела на него. Истерить? Не время? Её будто обдало холодной водой – не прошло и часа с тех пор, как ей сообщили, что отец мёртв… и сразу после этого все бросились бежать, как последние трусы!

Задыхаясь от горя и собственного бессилия, она вновь сжала его рукав и заговорила, сверкая глазами:

– Ты думаешь, нежить не доберётся до Катами? Они, по-вашему, что все города обходят стороной?! – с горечью кричала девушка, – Одумайся, Малвес! Покидая поместье, ты обрекаешь и Катами на смерть!

Её голос разнёсся по вестибюлю. Из распахнутых дверей донёсся раскат грома, подчёркивая её слова весомым аргументом.

Тень промелькнула в глазах Малвеса, он сжал кулак и, казалось, вот-вот ударит её. Вместо этого он резко развернулся, рукой оттолкнув беззащитную девушку. После чего гаркнул своей семье торопиться.

Дарка выскочила следом. Ливень обрушился – холодный, тяжёлый, пронизывающий. Каменные ступени крыльца заливало водой, вдоль них стекали мутные ручьи.

Она остановилась у самого края крыльца, позволяя дождю свободно стекать по лицу, шее, волосам. Сердце стучало.

– Семья Сонах никогда вам не простит, – едва слышно прошептала девушка.

Она горько сжала губы, опуская взгляд. Лемур сидел рядом на мокром камне, не двигаясь. Его шерсть прилипла к телу, капли стекали, а жёлтые глаза были круглыми и неподвижными.

Всхлипнув Дарка протянула руку и лемур в мгновение прыгнул в её объятия.

Медленно, на ватных ногах, она прошла оружейную и вернулась в зал отдыха некромантов. Взгляд скользнул по затоптанному полу, безразлично прошёл по свежим каплям крови и остановился на брошенном мече отца.

Её отец никогда не позволял себе так обращаться с Калабхити. Он говорил, что она обладает сознанием, ей требуются забота и уважение.

Дарка судорожно вздохнула. Мокша спрыгнул с её плеч, ловко опустился рядом с мечом и, схватив за рукоять, попытался поднять его, но сил не хватило.

– Мокша, – голос надломился, и Дарка опустилась на колени на грязный пол. Холодными руками она схватила рукоять и сжала её, всхлипнув. – Прости их, Калабхити. Глупые люди не знают твоей значимости. Я верю, что ты сделала всё, что было в твоих силах, чтобы спасти его.

Отец как-то говорил, что мог общаться с ней, и в надежде, что Калабхити поведает ей правду о том, что случилось с её отцом, она затаила дыхание, прислушиваясь.

Меч молчал и жалобно усмехнувшись, Дарка поднялась. Она хотела поднять меч и возложить его на место, но смогла приподнять лишь его часть. Согнувшись, потащила его по каменному полу. Мокша весь съёжился от неприятного звука, который издавало острое лезвие, царапая камень.

В оружейной она аккуратно уложила его на место – на невысокий деревянный пьедестал, что стоял в центре. После этого взяла ткань и осторожно протёрла клинок, как это всегда делал её отец.

К полудню в замке не осталось ни одной живой души. Дождь прекратился, и только ветер завывал. Девушка сидела на нижних ступеньках лестницы и смотрела в открытую дверь, наблюдая за мрачным серым пейзажем за окном.

Ушла мать. Теперь отец. Её брат с сестрой жили в Катами, в небольшом городке по соседству с землями Сонах.

Дарка даже не знала как туда самой добраться. А мысль идти вслед за слугами пришла к ней слишком поздно.

Казалось, время остановилось. Она бессмысленно смотрела на лемура, гладила его серую шёрстку, когда с улицы донёсся стук копыт. Девушка, прижав к груди зверька, поднялась на ноги и вышла. По размытой дороге к ней мчались два всадника. Она судорожно вдохнула и, смахивая слёзы, бросилась к своему брату и сестре – близнецам рода Сонах.

Первым спешился Акимир, он направился ко второй лошади, чтобы помочь сестре слезть. Арина спрыгнула прямо в лужу и недовольно поморщилась. Дарка сглотнула и бросилась к ним в объятия.

– В Катами только и говорят о смерти отца, – произнесла Арина. – Мы отправились, как только услышали.

Дарка кивнула. Аким потрепал её по голове, прижимая светлую макушку девушки к своей груди.

– Дарка, – тихо произнёс он, – почему некроманты покинули поместье?

Дарка начала икать, пожала плечами, слёзы катились из глаз, и она лишь покачала головой, что не знала, прижимаясь к брату.

– Рин?

Младшая оторвалась от груди брата и, всхлипывая, обернулась, проследив за его взглядом. Рин стояла в стороне, как всегда отчуждённо. Она смотрела вдаль, на Пустоши Таммории, над которыми растянулись тяжёлые серые тучи, сквозь которые едва просвечивали лучи солнца.

– В такую погоду темнеет рано, – произнесла Арина. – Всё потом. Нам нужно вернуться в Катами до того, как закроют ворота.

Дарка кивнула и вновь икнула.

– Давайте, – сказала Арина, хлопнув в ладоши, привлекая внимание. – Собирайте всё самое ценное, что увидите. Спускайте вниз.

Сестра с детства привыкла командовать и Акимом, и ею. Потому даже не задумалась о том, что с этого момента все решения должен был принимать брат.

***

Дарка с Мокшей направились на второй этаж. Кабинет отца был приоткрыт, и оттуда просачивался свет. Девушка всё ещё не могла поверить в происходящее. Она прижала лемура крепче и, толкнув дверь плечом, вошла внутрь.

Комната выглядела как после погрома, видимо, кто-то из слуг пытался обчистить это место. Бумаги слетели со стола, чернильница упала и растеклась небольшой чёрной лужицей.

Дарка перевела взгляд к сейфу. Его, похоже, пытались вскрыть чем-то тяжёлым, но остались только царапины. Сейф выдержал.

Она выпустила Мокшу, и тот по привычке при падении вцепился лапами в её платье повиснув.

Дарка подошла к массивному столу. И подняла с пола маленькую картину, на которой была изображена их счастливая семья. Вспоминая счастливое время, когда семья была вместе, Дарка вдруг поняла о каких ценных вещах говорила Рин.

Их мама любила рисовать, и альбом с её зарисовками отец хранил в сейфе.

Девушка торопливо подошла к углу, подхватила большую сумку отца для артефактов, достала из тайника ключ и, не теряя времени, села на пол. Мокша устроился рядом.

Внутри отец хранил ценные вещи: артефакты, деньги и документы. Дарка, улыбаясь, осторожно складывала его любимые артефакты и зарисовки матери в сумку. Мокша, обычно непоседливый и наглый, в этот день был на удивление спокоен. Он сидел рядом и подавал ей мелкие предметы.

Она почти закончила, когда в комнату вошла Рин. Сестра подошла ближе, провела рукой по её голове и с удовлетворением сказала:

– Умничка моя.

Но сама Рин пришла за другим. Она быстро сгребла всё, что лежало на сейфе: золото, серебро, векселя, документы на дом и бумаги семьи. Среди них и ключ от второго, скрытого сейфа. Сгребла все и оттуда.

Из глубины дома донёсся голос Акима, зовущий её. Рин удовлетворённо кивнула самой себе, подхватила вещи и, на ходу, подтолкнула к Дарке откатившийся артефакт:

– Всё забирай.

Её взгляд скользнул по Мокше, она недовольно цокнула и прошла к выходу.

Закончив с артефактами, Дарка подхватила тяжёлые сумки и спустилась вниз. Она направилась на поиски старших и вскоре нашла их в оружейной.

В помещении ярко светились артефакты, подсвечивая арбалеты на стенах, мечи на подставках, доспехи. Вдоль стен тянулись трубы, рядом стояли чаны – всё, что использовали чистильщики в битвах с нежитью.

В центре просторного зала стоял Аким, перед массивной деревянной подставкой, на которую Дарка водрузила меч.

Аким медленно протянул руку к оружию. Когда его пальцы приблизились к клинку, на лезвии вспыхнули жёлтые символы, вырезанные магической вязью. Свет переливался и отзывался на его силу.

Рин стояла рядом. Она задумчиво разглядывала оружие на стенах.

– Не трогай его! – воскликнула Дарка. Она подбежала к брату и схватила его за руку. – Отец говорил, что ты не должен стать воином.

Он отдал все силы, чтобы уберечь Акима от этого пути. Никогда не обучал его воинскому делу, не брал с собой в походы. А когда Аким поступил в Академию Катами на боевую некромантию, Дарка видела, как сильно отец расстроился. Он хотел другой судьбы для сына – мирной и безопасной.

Дарка сжала его руку крепче, пытаясь отвести её от меча, что, по легенде, приносил смерть и превращал в прах всё, к чему прикасался в руке истинного владельца.

– Она признала меня, – заворожённо прошептал Аким, не замечая попыток сестры его остановить. – Когда-нибудь я займу место отца, отобью земли у нежити и верну нашей семье величие.

Мягко отстранив младшую сестру, Аким сжал рукоять массивного, тяжёлого меча. Вокруг него поднялся лёгкий ветерок, а надписи на клинке вспыхнули ярким светом.

Он поднял меч обеими руками и, затаив дыхание, посмотрел на него с восхищением.

– Рин! – вскрикнула Дарка, оборачиваясь к старшей сестре. – Аким не должен стать воином… это было волей отца!

– Отец умер, – спокойно ответила Рин, взглянув на сестру. – А мы живы. И меч признал его своим хозяином.

Она отвернулась, будто тема была исчерпана, и добавила:

– Аким, собери всё оружие. Продадим его в Ордене Катами.

Рин довольно хлопнула в ладоши и начала вновь торопить их.

***

Сборы затянулись. Время неумолимо приближалось к закату. И старшие брат с сестрой торопливо складывали последние вещи в повозки.

Дарка не обращала внимания на старших, растерянно оглядываясь. Она так привыкла к тому, что Мокша всегда рядом, что порой даже не замечала его – и потому не сразу поняла, что он исчез.

– Мокша?..

Громкий вой со стороны пустошей Таммории заставил всех замереть и переглянуться.

– Быстрее, – крикнул Аким, – Рин в повозку! Мы с Даркой будем следовать позади!

Арина обернулась к нему и растерянно кивнула. Забралась на козлы, подхватила поводья. Заметив задержку, обернулась к своим.

Дарка растерянно оглядывалась.

– Дарка! – крикнул брат. – Я сказал: в повозку!

Он закончил завязывать вещи, чтобы они не рассыпались в дороге.

– Мокша! Я не вижу Мокшу! – отчаянно крикнула девушка, вглядываясь в темноту.

Световые артефакты, прикреплённые к повозкам, не давали яркого света, и она не могла видеть далеко.

Аким крикнул Рин, чтобы она ехала, сам подошёл к младшей и схватил её за руку. В этот момент она услышала клич лемура – пронзительный, громкий.

Он бежал к ней от дома, в лапках держал своё любимое одеялко. Прыжками сокращал расстояние.

Аким подхватил сестру и заставил её забраться на козлы, сам обернулся к её питомцу.

Тот мчался во весь опор, то и дело спотыкаясь и переворачиваясь из-за длинного одеяла. Аким громко выругался и уже сделал шаг вперёд, когда заметил очертания первого неживого. Существо уже забралось на скалу и оказалось рядом с их поместьем.

От него разнёсся гул, и в ту же секунду оно с огромной скоростью бросилось к первому живому существу – лемуру.

Дарка завизжала:

– Мокша!

Аким тут же забрался на козлы, подхватил поводья и ударил по лошади, чтобы она понеслась.

– Мы не можем оставить Мокшу! – в ужасе кричала Дарка, хватая его за руку, чтобы он остановился.

Лемур в последний момент бросил своё любимое одеяльце, в два прыжка преодолел расстояние и запрыгнул в повозку. Быстро перебежав по вещам, он забрался на плечи Дарки, а потом и в её объятия. Замер там подрагивая.

Глава 2. Катами и Мяун в Исе

Столица Аталии, Иса, бурлила жизнью. Со всех уголков страны сюда стекались люди в поисках работы и лучшей доли. Город казался островком стабильности в неспокойном мире. Особенно стремились сюда ясные маги.

В самом сердце Исы возвышалась Академия Магии и Истории имени Ашуры Амедичи – символ знаний, известный далеко за пределами столицы. Просторные корпуса, увитые зеленью и украшенные архитектурными изысками, оборудованные тренировочные площадки и полигоны. Напротив Академии стояло трёхэтажное здание с невзрачной вывеской. На первый взгляд обычный дом, даже без вывески, но внутри находилась лавка тёмных артефактов, широко известная среди местных магов.

С самого утра дом наполнили шум и проклятия. На третьем этаже молодой артефактор-самоучка Мяун гонялся за огромным грызуном. За ночь крыса сожрала половину мебели и вымахала до размеров небольшой собаки. Но Мяун сохранял спокойствие. В руках он сжимал артефакт, из которого вырвалась крыса-демон.

– Госпожа Ли, в сторону, – как можно мягче произнёс он и, не дожидаясь ответа, бросился на огромного грызуна.

Женщина в панике прижала сына к себе. Крыса выскочила из-под кровати и, мелькнув серой тенью, бросилась прямо на мальчика. Тот завизжал, зажмурившись и с силой вцепившись в подол матери. Испуганная криком, крыса резко свернула и метнулась в другую сторону – прямо в ловушку Мяуна.

С внезапной ловкостью артефактор бросился вперёд и накрыл зверя артефактом.

Артефактор сел на пол, сжимая крышку ловушки. Коробка сломалась, и теперь только его рука удерживала крысу от побега.

Он медленно поднял голову, встречая взгляды шокированных квартирантов.

– Вот и всё, мои дорогие. Всё закончилось, – промурлыкал Мяун, на его лице застыла безупречная, отточенная улыбка торговца, которая не дрогнула даже когда из соседней комнаты донёсся оглушительный грохот.

Мяун стоял перед квартирантами в тонкой майке и шортах – его буквально вытащили из кровати. Русые волосы торчали во все стороны. На теле артефактора-самоучки можно было разглядеть множество татуировок.

– Всё! Мы съезжаем! – завопил глава семейства, нервно балансируя на столе, который тут же жалобно заскрипел под его весом и, треснув, развалился. Мужчина рухнул на пол с оглушительным грохотом.

– Давайте не будем горячиться, – рассудительно произнёс Мяун. Он всем своим видом пытался показать, что эта ситуация совсем не стоила их нервов.

Семья Ли была уже седьмой за этот год. С каждым разом находить новых жильцов становилось всё труднее. Даже близость к Академии уже не привлекала новых постояльцев: ни одна семья не выдерживала в его доме больше месяца.

Мяун неспешно поднялся на ноги, продолжая лучезарно улыбаться, и, словно не замечая разрухи вокруг, душевным голосом добавил:

– Стоит ли терять деньги за квартиру из-за такого малого происшествия?

– Малого? – изумилась госпожа Ли. Она шокированным взглядом обвела взглядом разгромленную комнату, в которой не осталось ни одного целого предмета.

– Это было восьмое происшествие за этот месяц! – прогремел господин Ли, хватаясь за голову. – Сначала моего сына обсыпало язвами!

– Он сам схватил запрещённый артефакт с моего прилавка, – флегматично отозвался Мяун.

– …потом мою жену отправило в другой город! Пять часов езды!

– Тот артефакт лишь выполняет потаённые желания заказчика, – не сдержав смешка, ответил Мяун. За тот перенос госпожа Ли ещё и заплатила.

Господин Ли с трудом переводил дыхание.

– Два часа, и нашего духу здесь не будет! – заорал он. – Если ты не вернёшь деньги за месяц, я подам жалобу в Верхнюю Палату!

Мяун замер.

– Постойте, что значит «верну деньги»? – удивлённо проговорил он. – Разве это не вы должны возместить ущерб за сломанные вещи?

Его взгляд медленно прошёлся по комнате, отмечая обломки вместо мебели, и он с лёгким неодобрением поцокал.

– Должен признать, вы – первые квартиранты, которые умудрились разрушить мой дом всего за месяц. – Он вздохнул, словно искренне сожалел об этом обстоятельстве, и добавил. – Пойду позову свидетеля и стражника, чтобы они зафиксировали убытки, которые вы мне нанесли.

С этими словами Мяун развернулся и направился к выходу. Он прекрасно понимал, что удержать квартирантов уже не получится, поэтому его мысли были сосредоточены на том, как урегулировать вопрос с нанесённым ущербом.

– Ах, свидетели! Ах, убытки! – загремел аспирант, сжимая кулаки так, что побелели костяшки. – Да я сделаю так, что ни один маг не снимет у тебя квартиру! Жена, порчу! Наведи на него порчу!

– Порчу? – протянул Мяун, разворачиваясь к семейной паре. Его брови приподнялись, а на лице появилось выражение искреннего удивления, будто он не мог поверить, что ему только что угрожали.

Артефактор знал как никто, что ничего такого на него не подействует, но факт такой неблагодарности его крайне расстроил. Он улыбнулся им, убрал руку с артефакта и выпустил крысёныша обратно на них.

– Хорошего вам дня, мои дорогие, – промурлыкал Мяун.

Не обращая внимания на крики и грохот, он спокойно повернулся и направился вниз, оставив семью Ли разбираться с последствиями.

***

Дарка, как и мать, принадлежала к числу редких ясных магов. И ей с детства говорили, почему нельзя покидать замок. Все вокруг – отец, няни, учителя – не уставали напоминать: ясных магов освободили всего тридцать лет назад, по указу Говена Второго.

Однако, даже после указа их продолжали дискриминировать и использовать. Единственным местом, где они могли жить в относительной безопасности, была Иса. Где ясные были под охраной стражи короля.

Да она всё знала. И всё же мечтала увидеть мир за пределами крепости Сонах.

Мечта сбылась… Теперь она знала, что за стенами дома холодно, неуютно и сыро.

Попасть в город до закрытия ворот они не успели, поэтому старшие начали готовиться к ночлегу прямо под стенами. Они выбрали место под наблюдательным пунктом, где особенно ярко горели факелы, освещая их уголок.

Дарка, сморщив лицо, прижимая к себе Мокшу, смотрела на старших не в силах поверить, что они собирались спать на улице.

– Пусть они откроют ворота и впустят нас.

– Нас не впустят, – ответил Аким.

Он привязал лошадей, достал из повозки одеяло, постелил его на землю. Опустился поверх, кутаясь во второе одеяло, затем посмотрев на младшую, похлопал рядом с собой. Но Дарка-то видела, что одеяло моментально намокло

– Я не хочу спать на сырой земле, – тихо заметила младшая Сонах.

– Можешь стоять до утра. Разбуди нас, если увидишь нежить на горизонте, – хмыкнула Рин. Она опустилась рядом с Акимом и придвинулась, собираясь положить голову ему на плечо.

Дарка обернулась и посмотрела в даль. Свет от стены города освещал только маленький участок, за пределами которого она ничего не могла разглядеть. Город находился далеко от поместья Сонах, и неживые не могли так быстро добраться до этого места. Но они всё равно ей мерещились.

Потому при очередном завывании ветра Дарка быстро передумала и начала меститься между старшими.

– Дай-те мне ме-ста, – говорила она, отодвигая в сторону Рин. Наконец села, подхватила руку Акима и заставила обнять и себя, и Мокшу. Рин навалилась поверх неё.

– А что мы будем делать дальше? – шёпотом спросила Дарка.

Сестра приподняла голову и пожала плечами.

– Я думала, мы с Акимом заберём документы из Академии Катами и отправимся в Ису.

Брат кивнул, что тоже так думал. Посмотрел на младшую:

– Тебе уже восемнадцать, с этого возраста принимают в академии на первый курс. А единственная академия в стране, куда принимают ясных магов, находится в Исе.

– Отец говорил, что хочет меня туда отправить, – шёпотом произнесла Дарка, – но всегда откладывал.

– Утром отправим письмо его другу, обратимся за помощью, – прошептала Рин.

Разговор стих, толком не начавшись, видимо, никто из них не хотел говорить. Дарка их хорошо знала, брат с сестрой совсем не умеют показывать свои эмоции, выбирая делать вид, что ничто их не трогает. А ведь она знала наверняка, что Рин даже не отошла от смерти матери, новость об отце должна была её убить.

Дарка посмотрела на сестру, та сидела прикрыв глаза и выглядела спокойно.

Рин и Аким были близнецами и походили друг на друга во всём: каштановые волосы, карие глаза, высокий рост, гладкая, немного смуглая кожа. Младшая сильно отличалась. У неё была бледная кожа, которая на солнце сразу краснела, но так и не становилась тёплой и золотистой, как у них. Волосы были цвета соломы, а брови настолько светлые, что почти не выделялись на лице. Втайне она завидовала Рин, её выразительным чертам, глазам с густыми ресницами и той уверенности, с которой она держалась.

Пригревшись у бока брата, девушка сама не заметила, как задремала. Проснулась она от чужого хриплого голоса.

– Эй, вы кто такие? Давайте в сторону! – пророкотал страж, распахивая ворота. Его взгляд задержался на семье Сонах. – Откуда вы тут взялись?

Дарка с трудом разлепила глаза и приподняла голову. Шея ныла, и она поморщилась, осторожно разминая ее, чтобы избавиться от неприятной скованности. Рядом заерзал Аким. Он поднялся на ноги, оставив её бок без привычного тепла. Дарка невольно вздохнула, плотнее кутаясь в одеяла и прижимая к себе Мокшу.

Её попытки устроиться потеплее были быстро нарушены: Рин наклонилась над сестрой и резко потянула за руку, заставив встать. Дарка споткнулась на полуслове протеста, когда старшая сестра накинула ей на голову колючий капюшон. Он почти полностью закрыл обзор, и девушка раздражённо начала его поправлять, выпустив из рук лемура.

Мокша опрокинулся на землю с возмущённым писком, зацепился лапами за её плащ. После чего вскарабкался на плечо хозяйки и оттолкнувшись, прыгнул в повозку, где тут же спрятался среди вещей.

– Пойдём, – сказал Аким, подхватывая поводья и кивком головы приглашая Дарку следовать за ним.

Дарка приподняла капюшон и украдкой взглянула на стража.

Это был худощавый мужчина в форме стражи города. Он исподлобья посматривал на их телеги, задерживаясь на мешках с вещами, словно пытался угадать их содержимое. Аким направился к воротам.

– Эй! – окликнул его страж, нахмурившись. – Я спросил, откуда вы?

Аким остановился и обернулся.

– С земель Сонах, – спокойно ответила Рин. – Хотим продать вещи и письмо отправить.

– Б-ха! – громко икнул стражник. – Гари! Смотри-ка, смельчаки! – он бросил взгляд на заполненные вещами телеги, и его глаза тут же вспыхнули жадным блеском. – И додумались же на проклятые земли Сонах полезть!

К ним подошёл второй стражник. Он потер руки и принялся обходить вещи, явно выискивая что-то ценное.

– После падения лидера, значит, обчистили? – с насмешкой бросил первый страж. – Вы хоть знаете, что на таких вещах мёртвые клеймо ставят? Проклятие вам боком выйдет!

– Обчистили? – переспросил Аким, его голос стал холодным. – Следи за языком.

Он проводил взглядом второго стражника, который уже дошёл до второй телеги и без разрешения начал рыться в мешках. Рин резко дёрнула поводья, и лошадь двинулась вперёд, заставив мужчину отшатнуться, чтобы не угодить под колёса.