Дневник обреченной

В офис я приехала не первая. В нашем большом переговорном зале уже столпилась куча народа. На импровизированной сцене сидела Лилия – наш заместитель директора и двое людей в полицейской форме. Ждали будто только меня и когда я села на свободный стул Лилия встала для объявления.

– Дорогие коллеги, сегодня для нашей компании очень печальный день.

В зале послышался нервный гул.

– Я бы даже сказала трагический. Сегодня ночью скончался наш генеральный директор – Брутусов Владимир Алексеевич.

Тут уже стало очень шумно. Кто-то вскричал, голос был женский. Некоторые молча закрыли рот от ужаса, кто-то в полголоса причитал и произносил вслух сожаления. Вдруг я заметила, что рядом со мной сидит Вика. Она была в шоке, как и все, но не произносила ни звука, ее нижняя губа дрожала, было похоже, что девушка вот-вот расплачется. Пересилив себя, я положила руку на ее сложенные ладони. Она бросила на меня полный сожаления взгляд и упав на плечо тихо заплакала.

«… Любимый сын. Надежный друг. Требовательный и справедливый руководитель…» – продолжала Лилия где-то далеко.

– Я любила его… – всхлипывая шептала мне на ухо Вика.

– Мы все любили его в каком-то смысле. – говорю я ей.

– Нет, я любила его по-настоящему.

– Твоя правда.

– Никто не знает…но у нас с ним был роман.

«Как его заместитель, я беру на себя его обязанности до вынесения, соответствующего юридическая решения…»

– Роман?

– Да… – говорила она, тяжело дыша и заливаясь слезами.

– И давно?

– Несколько месяцев. Но все было серьезно! Он собирался знакомить меня со своей мамой…

– Да, пожалуй, ты действительно любила его больше.

«…Владимир Алексеевич не просто скончался этой ночью. Он был убит.»

Толпа снова оживилась. Послышались испуганные возгласы.

«Сегодня, как вы видите, к нам приехали два сотрудника полиции, которые возьмут показания у каждого из вас. К сожалению, это необходимо. Я попрошу вас по очереди пройти с ними вон в ту комнату. Это займет не более десяти минут. Попрошу всех отнестись с пониманием к этой мере.» Она жестом указала на дверь полицейским, они проследовали туда, а в толпе начались разборки за место в очереди. Все хотели побыстрее выполнить служебный долг и уехать отсюда. Как, впрочем, и я.

Спустя полтора часа я была наконец приглашена к сотрудникам МВД. Один сидел за столом с блокнотом и ручкой, второй со значимым видом ходил по комнате взад-вперед., он и начал беседу, когда я заняла стул.

– Итак, Наталья Максимовна… Как долго работаете в компании?

– Четыре года.

– По рекомендации сюда пришли?

– Нет, через интернет.

– Когда в последний раз видели своего руководителя?

– Вчера, он был на работе.

– Так. А Вам ничего не показалось странным в его поведении?

– Да нет, не показалось.

– Где вы были вечером в день его убийства?

– Я была с ним…

– Были с ним? – полицейские тут же встрепенулись.

– Да, мы поехали гулять.

– У вас было свидание?

– Да, что-то вроде свидания или дружеской встречи. Не знаю, это было первый раз.

– И во сколько Вы с ним расстались?

– Примерное в девять.

– Он говорил, куда дальше поедет?

– Нет.

– У вас была близость?

– Нет!

– А правда ли, что вас с ним видели несколько сотрудников за день до этого. Как вы вместе выходили на лестницу. Может покурить?

– Нет, я не курю, и он тоже не курит. Да, мы были на лестнице, именно там он предложил мне погулять.

– Наталья Максимовна, знаете, что меня смущает. Нет, вы только не расстраивайтесь сильно…в ходе опроса мы выяснили, что он «гулял» почти со всем женским персоналом. С некоторыми у него даже был продолжительный роман…

– С Викторией Барановской? – перебила его я.

– …в том числе с ней. – закончил полицейский. – Иными словами, мотив мог быть очень у многих. А правильно я понимаю, Вы ведь замужем?

– Да.

– И вы пошли гулять с начальником?

– Я пошла прогуляться. Это не было свиданием. Владимир Алексеевич просто хотел пройтись и побеседовать. Мы знакомы четыре года, я не могла ему отказать.

– И о чем же вы разговаривали?

– Это личное.

– Уже нет, это имеет отношение к делу. – его тон сменился на приказной.

Я глубоко вздохнула.

– Про Викторию говорили. Он говорил, что любит ее и хочет женится на ней, но никак не мог решится.

– В полтинник?

– Ну да. Мужчине в таком возрасте, который никогда не был женат еще сложнее заводить новые отношения, особенно серьезные.

– Да, но ведь он был женат! – вдруг оживился третий участник допроса, который к этому моменту почти начал клевать блокнот.

– Оу…я не знала об этом.

– Это вообще очень интересная история…Он был женат двадцать лет назад, у него есть даже дочь от этого брака. Но жена ушла от него и потом судилась. Обвиняла в домогательствах к своей несовершеннолетней сестре.

– Ничего себе! И чем это кончилось?

– Да вроде ничем. Она переехала в Италию.

– Никогда не слышала об этой истории. Он говорил, что не был женат никогда.

– Ох, знаете девушка, люди вообще совсем не такие, какими кажутся и какими стремятся выглядеть. Уж мы то знаем, поверьте.

Действительно, откуда мне знать…? Так вон оно что получается. Наш Владимир Алексеевич совсем не такой паинька, как о нем все думали. Нет, я-то это уже пару дней как поняла, но, чтобы я была не одна его жертвой? Я уж вообразила будто он только ко мне так неравнодушен, а он клеил всех…По-видимому пользуясь служебным положением, наверняка еще и шантажировал как меня! Так значит справедливость восторжествовала, если можно, так сказать. Костя убивает достойных и этот был в самый раз. Получил по заслугам, и я к этому руку приложила. Главное больше ни к чему руку не прикладывать, еще не хватало стать соучастницей какого-нибудь убийства. Тогда мне точно не отмыться ни перед богом, ни перед полицией. Пожалуй, нам не стоит с ним видится несколько дней. Еще чего заподозрят. Стихнем ненадолго, я постараюсь воздержаться от наших встреч, мне это тоже пойдет на пользу. А то я становлюсь одержима Костей…

Мечты сбываются

«Когда я мечтаю о тебе в своих руках

Когда я мечтаю о тебе и всех твоих чарах

Каждый раз, когда я захочу тебя

Мне остается только… мечтать.»

Братья Эверли

В этот раз мы встретились с Костей на книжной ярмарке. Мне почему-то показалось, что это последнее место, где можно встретить знакомых. Прогуливались как по парку, и я не боялась, что меня заметят. Мы даже не боялись разговаривать, потому что вокруг стоял хоть и интеллектуальный, но все-таки гул.

– Знаешь… – вдруг сменила я тему с новостной – то, что случилось вчера…Хоть это чудовищно, но я тебе благодарна.

– Спасибо. – удивленно сказал Костя.

– Нет, правда. Я не пацифист, но насилие не люблю. А с тобой оно принимает какой-то другой оборот. И что касается Владимира, я понимаю, что ты сделал это ради меня.

– Мне в радость…

– Это я понимаю, да. Мог бы не говорить. Кстати, он оказался настоящей сволочью!

– Неужели это было под вопросом? Ты же правду рассказала, как он тебя, как ты ему…?

– Правда, но все еще хуже. К нам приходила полиция на работу вчера. Всех опрашивали и меня тоже.

– Думаю, вот сейчас уже можно говорить тише…

– Да, конечно. Так, вот они мне сказали, что он совращал не только меня. А почти всех женщин нашего офиса.

– Ого. А их он чем шантажировал?

– Не знаю, но постараюсь выяснить. Мне самой интересно.

– Что, уже передумала увольняться?

– Пока да, передумала. А чего мне бегать. Работа хорошая и препятствия больше нет.

– Главное, чтобы не вошло в привычку. А хочешь в кино сходим?

– В кино? Не знаю. А вдруг нас увидят?

– А мы пойдем на такое, где нас не увидят. Я знаю один кинотеатр, он маленький такой, камерный. Там показывают старые фильмы, совсем старые. Немые. Мне они нравятся.

– Никогда не смотрела, но с тобой готова сходить!

Мы дошли туда пешком. Этот кинозал располагался в двух кварталах от ярмарки. На входе нас встретила милая старушка, которая продала билеты за какую-то символическую цену, и мы прошли в зал. Вместо кресел тут были стулья, а проектор был подключен к дивиди проигрывателю. И главная прелесть в том, что в зале кроме нас не было никого.

Убедившись, что зал так и останется пустым, бабуля задернула занавески на окнах и включила проигрыватель, пожелав нам добрым взглядом приятного просмотра. И он был приятным. Больше скажу, я кайфанула! Короткие смешные зарисовки от мастеров кино, плечо любимого и отсутствие необходимости куда-то спешить. Миша все также не переживает о моих задержках на работе, теперь уже каждый день. Мне даже не приходится придумывать отговорки и врать. По дочери я начинаю понемногу скучать, но это мое увлечение, оно ведь носит временный характер. Я немного отдохну, погрузившись в мир иллюзий и удовольствий и как только почувствую себя снова полноценной вернусь к обычным делам. А если Костя меня не забудет – мы увидимся снова. И так он будет возвращать меня к жизни каждые полгода, к примеру. А в остальное время я буду жить как жила и мечтать, что настанет день, когда я снова почувствую себя полноценной.

– А у тебя есть с собой волшебные таблеточки?

– Эй, а ты не слишком зачастила?

– Да нет, ну всего одну. Я больше не захочу, обещаю! Просто сейчас мне так хорошо, что хочется этот момент продлить.

Костя достал из внутреннего кармана заветный пакетик и ссыпал мне на руку белый диск.

– Это последняя, хорошо? Наркоманку я из тебя делать не собирался.

– Да-да. Я больше никогда не захочу, обещаю! – и это была правда.

Не помню, как мы вышли из кинотеатра, но смутно помню обрывки нашего разговора. Как я жаловалась Косте на свою бывшую подругу. Я сказала ему, что ненавижу Сашку и желаю ей смерти. Что она отравила жизнь мне и не только мне. А потом я поправила сама себя, что смерти ей не желаю. Просто хочу помучить и причинить боль. И тогда Костя предложил воплотить эту идею в жизнь. Если бы я только могла соображать чуть больше, чтобы не дать этой навязчивой мысли навсегда испортить мне жизнь!

Я сказала Косте, что знаю, где мы можем ее подкараулить. Она как раз освобождается после вечерних курсов в одном из центральных переулков. Пришли мы туда слишком рано, до окончания занятий оставалось минут пятнадцать. Костя сказал, что его возбуждает мысль о приближающейся охоте и с силой надавил мне на голову, так что я опустилась на колени. Почему-то в тот момент у меня не было особого желания брать его член в рот, но я не могла отказать своему любовнику утолить жажду секса. Я послушно расстегнула ему ширинку, приспустила трусы и немного поиграв членом в руках поместила в рот. Я не очень брезгливая, но все-таки пенисы предпочитаю брать в рот те, что недавно побывали в душе. Этот отдавал кислинкой и легким запахом пота. Но все это было более чем терпимо, если учитывать чей член я сосу. Я постаралась сделать это без участия языка, чтобы не привлекать вкусовые рецепторы. Просто плотно сжала губы и работала им как сфинктером. То ли мне это хорошо удалось, то ли Костю действительно сильно возбуждал азарт, но кончил он быстро, и мы как раз уложись в свободное время.

Двери здания бывшей школы распахнулись и из них вышло несколько групп людей. Они прощались и расходились по двое и по трое в разных направлениях. И вот наконец я увидела, как на пороге оказывается Саша. Она что-то ищет в рюкзаке и никак не может найти, а затем возвращается обратно в здание. Что это такое? Эта сучка решила нам сорвать еще и планы на вечер? Ну уж нет!

Ждем еще минут десять, она так и не появляется. Тогда я иду на отчаянный шаг, достаю телефон и пишу ей сообщение. «Привет. Надо поговорить. Я стою на улице.». Ответ приходит почти молниеносно «Где ты стоишь? Я сейчас подойду.» Я отвечаю, что стою в арке прямо напротив входа. Костя указывает мне, чтобы я спряталась за углом, а сам достает из кармана кожаные перчатки.

Из дверей школы выходит Саша. Я сразу заметила, что выглядит она почему-то неважно. Какая-то потрепанная, но может это мне показалось. Уже темно и голова у меня от таблеток и волнения сильно кружится. Снова понимаю, как же я ненавижу эту суку! Обе руки сжимаются в кулаки. Я доверяла этой твари все самое сокровенное, что вообще кому-то доверяла. Конечно, не все, многое я не доверяла никому, но больше чем она не знал никто. А она так вероломно воспользовалась моей слабостью, злоупотребила моим доверием. Не будет ей прощения! Не в этой жизни!

Вот она заходит в арку оглядываясь, как вдруг из-за угла одним прыжком ее настигает Костя и прикладывает ко рту какую-то тряпку. Саша трепыхается как пойманный дикий зверь, но уже спустя пару мгновений опадает в его руках. Костя оттаскивает ее и кладет рядом со мной.

– Что мы будем с ней делать?! – в недоумении спрашиваю я.

– Я все продумал. Посиди сейчас отползем вон к той мусорке. Посидишь там с ней тихо, пока я подгоню машину. Подвезем ее к отелю, а там как обычно, закину ее через окно.

– А вдруг там будут камеры?

– Я тщательно подбираю места встречи. Камер там нет.

Мне бы его уверенность! Я нервничаю так, что не помогают даже таблетки, особенно теперь, когда он уедет, а я тут останусь одна с этим телом без сознания. Главное сдержаться, чтобы не задушить ее. Не так-то это просто. Смотрю на ее лицо, так и чешутся руки скинуть на нее что-нибудь тяжелое, да разнести ее бестолковую голову на тысячу осколков! А может я перегибаю? Может она не так ужасна, как я себе обрисовала?

Залезаю к ней в карман, чтобы достать оттуда мобильник, наверняка в нем можно обнаружить какие-то улики. Блокировку снимаю сразу, к счастью пароль от Сашиного телефона мне хорошо известен. Захожу в мессенджер, нахожу Мишу, беседа с ним была одной из последних. Хм, а у него я этих сообщений не увидела, видимо удалил. Там ничего такого, просто многочисленные просьбы встретиться…Что она его любит и жить не может, о боже мой…Вдруг я нахожу череду сообщений со встроенными изображениями. Это фотографии. Она фотографировала себя обнаженной. Сначала в зеркале, потом селфи. Она ласкает себя на этих фото. И даже что-то помещает в себя, кажется это дилдо или вибратор…Да, скотина, тебе сегодня точно не поздоровиться, уж я-то найду, что в тебя засунуть!

* * *

Сейчас где-то шесть утра. На часы смотреть не хочу, это только еще больше пугает. Больше всего на свете я хочу уснуть и не проснуться. Или если проснуться, то не здесь и не сейчас. Где-нибудь в другом месте, в другой жизни. Я – убийца. Я убила свою подругу. Бывшую подругу, но какое это имеет значение? Я убила человека! Ее больше нет. Она больше никогда не пойдет в клуб, не познакомится с парнем, не поговорит со своей матерью. Что вообще будет с ее родными? Каким ударом это может для них стать? Я стояла в душе несколько часов, но это не помогло мне смыть с себя этот ужас, он въелся так глубоко в мою кожу, руки, в сетчатку глаза, что это никогда и ни за что не извлечь. Мне ведь тоже больше не светит нормальная жизнь. Я не смогу посмотреть в глаза мужу и любимой дочери…Я совершила самый страшный из грехов, за который нельзя даже покаяться. Что за полоса такая сейчас в моей жизни?! Каждый день страшнее предыдущего и когда кажется, что вот оно дно, хуже уже быть просто не может, я вдруг падаю еще глубже, в пучину.

Может быть это все Костя? Все дело в нем? Если бы я его не встретила тогда-то ничего бы не случилось. Никто бы больше не умер по моей вине. Хотя причем тут он…я же сама все это делала. Сама втянула и его в том числе…Но, с другой стороны, я не была убийцей. Я была хорошей матерью, не лучшей, но сносной женой. Почти примерной дочерью и даже надежной подругой. И вот он пришел в мою жизнь, а точнее проехался по ней катком и теперь все это позади. Вероятно, я вообще сяду в тюрьму, где пройдут лучшие годы моей жизни. Или не сяду, но тогда возможно все обернется еще хуже. Я должна с этим всем покончить. Не ради себя, мне уже не спастись, но хотя бы ради дочери. Я должна бросить этого человека раз и навсегда, а лучше сдать его правосудию. Сдать его и сдаться самой. Миша отличный отец, он сам справится воспитать ее и может быть, если я все сделаю правильно и поступлю по совести, они даже будут вместе меня регулярно навещать. И я буду видеть, как она растет. Может быть она будет смотреть на меня как на свою мать, а не как на убийцу. Если все сделать правильно, то так и будет, она все поймет…

Мысли молниеносно сменяют одна другую, а подушка уже вся мокрая от слез. Я чувствую шеей, что лежу в холодной луже. А мое сознание дорисовывает вместо слез лужу крови, будто вся подушка ей пропитана. Наконец я принимаю окончательное для себя решение взять ситуацию в свои руки и покончить с этими убийствами. Дальше я ничего не помню, кажется, я все-таки уснула.

Мне приснился сон, хотя, правильнее сказать, это даже не сон, а воспоминание. С Мишей, моим мужем мы познакомились, когда были еще детьми. Мы учились в одной школе, только в разных классах. Я его даже не помню в школе, а он как оказалось был долгие годы влюблен в меня. Наивно так влюблен, валентинки мне присылал, в коридорах натыкался, пару раз приглашал потанцевать на школьных балах. Но я не к своему стыду ничего этого не могу воспроизвести у себя в голове, потому, что тогда, будучи обласканной вниманием, ничего этого не замечала. Я была королевой класса, да и во всей школе была личностью популярной и на хорошем счету. Я сменила с десяток ухажеров только за последние два года в школе. Самые завидные парни обивали порог моего дома. Может поэтому у меня никогда и не было подруг. Еще со школы с девочками у меня не ладилось. И вот спустя несколько лет, когда я уже училась в институте, он написал мне в социальной сети, они тогда только появились. Миша предложил как-нибудь встретиться и прогуляться. Я согласилась, хотя его даже не помнила, да и парень у меня тогда был. Сын богатого бизнесмена, мажор и самодовольный придурок, который обожал привлекать к себе внимание окружающих. В кафе он постоянно жевал салфетки, причем делал это громко чавкая и невротично бегал глазами в поисках публики. Еще он любил бить посуду в общественных местах, чтобы потом крикнуть «Я все оплачу!» и швырнуть на стол пятитысячную купюру. Персонаж был одним словом неприятный. В отношениях у нас царила напряженка и мне требовался повод, чтобы с ним расстаться. Зачем я с ним вообще начала встречаться, спросите вы? Да просто потому, что не гоже красивой девочке на первом курсе быть незанятой. Если будут знать, что у тебя нет парня, то клеится будут почти все, а это хоть иногда и приятно, но в целом жизнь портит. А если соврать, что парень есть…Ну, во-первых, быстро раскусят, во-вторых, когда узнают, что ты врала то ух как можно потерять авторитет. А авторитет на первом курсе это все.

С Мишей мы договорились, что он встретит меня у метро Новослободская, недалеко от института. Я сказала ему что буду в яркой красной куртке стоять и махать флагом, в сущности так оно и было. Это был пуховик, на улице было холодно, а вот флага не было. Как он выглядел я не знала, но сразу поняла, увидев еще издалека идущего ко мне молодого человека с лохматыми длинными волосами и очень добрым взглядом.

– Что-то я не вижу флага! – сказал он мне тогда.

Я в ответ только улыбнулась и пожала плечами. «Ну пойдем?». И мы поехали по направлению к моему дому. В метро разговаривали обо всем. В основном говорила я, рассказывала, что у меня есть молодой человек, но он странный и я от него очень устала. Рассказала про семью, про своего брата, у которого вечно клянчила денег, про отца, какой он забавный, особенно когда выпьет, про кучу других родственников…Одним словом, села на уши. А он все слушал и просто улыбался. Потом, когда мы уже почти пришли я все-таки уговорила его рассказать немного о себе. Он рассказал и потом мы поцеловались. Мне было так приятно поцеловать человека, которому я была искренне интересна, в отличие от институтских ухажеров или моего Димы. Он был такой нежный, ласковый и позитивный, что я сразу растворилась в нем, в его мире. Хотя правильнее будет сказать в нашем новом мире, который мы создали для себя. Именно в этого человека я тогда влюбилась, не подозревая какой скучной будет моя последующая жизнь до одного решающего дня.

Третий закон Ньютона

«Если ты до сих пор меня не узнала

То уже никогда, никогда, никогда не узнаешь.»

Гарольд Мэлвин и «Голубые ноты»

Встала я не поздно и полная решительности. В одном я точно была уверена, рвать с Костей необходимо заочно, потому, что, если мы встретимся – я обязательно снова потеряю голову. Но больше я себе не доверяю, нельзя допускать возможность провала. Если я не справлюсь, то это приведет к новым жертвам и еще больше затянет узел на моей шее.

Сначала надо все продумать, что я буду говорить. Например – «Извини, нам надо расстаться. Я поняла, что мы не подходим друг другу. Я не готова к такой жизни, на которую меня обрекает связь с тобой.» Вроде неплохо? Или так – «Это самый сложный выбор моей жизни. Я шла к алтарю будучи гораздо спокойнее. Но я понимаю, что нам необходимо расстаться – так будет лучше для нас обоих. Я хочу вернуться к семье и жить как жила, а ты будешь жить как жил ты. Хотя нет, он же не знает про семью…Просто скажу, что мы не должны подвергать друг друга риску и лучше забыть нам вычеркнуть эту интрижку и никогда не вспоминать.» Тоже сойдет. Почему-то мне кажется, что он все поймет и мы разойдемся очень быстро. Осталось придумать как это технически реализовать, если встречаться я с ним не хочу, а по телефону это тоже не стоит обсуждать. Меня даже могут прослушивать. Я подозреваю, что слушают весь наш офис, все в кругу подозреваемых. Тогда я, пожалуй, напишу ему письмо. Электронное письмо с какого-нибудь левого ящика. Отличная идея! Пишу сообщение Косте, чтобы узнать его электронный адрес и сажусь за компьютер. Так. Надо постараться составить письмо из расплывчатых формулировок, мало ли кому в руки оно может попасть…

«Дорогой, Костя. Я увлечена тобой как не была увлечена никем другим никогда в жизни. Это чистая правда, и я хочу, чтобы ты это знал. Я ложусь и просыпаюсь с мыслями о тебе, мне тяжело дышать в твоем присутствии…» – мне становится и впрямь тяжело дышать даже сейчас, когда я представляю, как говорю ему это в лицо. «Ты принес в мою жизнь новые краски и вдохнул в меня веру в любовь, веру в настоящие чувства и искреннюю страсть. То самое, что ищут люди по всему миру, за что отдают жизнь, чему посвящают судьбы, но многим так и не удается этого постичь. Мне удалось, благодаря тебе. И я всегда буду благодарной за это. Но все мое существо кричит, что это жизнь не для меня. Я ступила на дорожку, по которой не хочу идти дальше. В этом месте нам стоит разойтись каждый за своим счастьем. Я не буду подвергать риску тебя, твои устоявшиеся принципы, а ты оставишь меня там, где взял. Так что я снова вернусь к своей обычной жизни и больше никогда не соприкоснусь с твоим миром, который мне чужд.

Я уверена, что ты очень быстро забудешь меня и вернешься к своим делам. Я точно не скоро избавлюсь от мыслей о тебе, но я и не хочу. Буду рада вспоминать тебя каждый день в душе и перед сном. Иногда даже трогать себя с мыслями о тебе. Но так будет лучше для нас обоих. Я все взвесила, это мое обдуманное окончательное решение. Не пытайся меня переубедить. Прощай, любовь моя.»

Костя как раз прислал на мой запрос адрес своей электронки, так что я еще раз пробежав по тексту глазами отправляю его. Как бы я хотела, чтобы все на этом закончилось. Я бы многое теперь отдала, чтобы только вернуться к своей прежней жизни. Пуская даже с новым начальством. И подругу я себе точно найду.

* * *

Отметить новую жизнь я решила походом с Юлей в зоопарк. Я давно там не была, хотя это место обожаю. Даже несмотря на скопления людей и не всегда приятные запахи. Просто с самого детства поход в зоопарк, особенно в хорошую погоду это такой особенный семейный выходной. Маленький праздник, который навсегда остается с тобой. Тем более дочка там ни разу не была, а ведь ей уже два года. Она вполне может наблюдать за животными осознанно. Многие названия она знает. Помню, когда она была еще совсем малышкой, мы с ней занимались по карточкам. Я показывала ей несколько картинок и проговаривала названия. Так несколько раз в день и на следующий день все повторяется и добавляется новая карточка. И вот в год и семь месяцев, только я показывала карточку, как Юльчонок сама называла, то что на ней изображено.

Пока мы стояли возле вольера с жирафом я почувствовала долгожданную вибрацию в области кармана. Что-то мне безошибочно подсказывало, что это ответное письмо от Кости. Жадно открываю письмо, а там всего два слова «Не получится». Что не получится? Что он хочет этим сказать? Что не сможет меня забыть или что я не забуду его? Заинтриговал, так заинтриговал. Пожалуй, я просто проигнорирую это письмо. Не буду играть в эти игры, а то точно проиграю. В конце концов, он не знает ни моей фамилии, ни моего адреса, ничего такого, по чему меня можно было бы выследить. Посмотрим, может он сам собой просто исчезнет. Я говорю это для самоуспокоения, хотя меня уже потряхивает. На самом деле я хорошо понимаю, в чем смысл его ответа. Но я не могу допустить, чтобы в зоне риска оказались мои близкие, так что придется переступать через себя. Надо с ним встретится, чтобы расставить все точки над «и». Нам необходимо как-то по-доброму разойтись, потому что, Костя опасный враг. Хотя…Я ведь тоже опасный враг для него? Я много знаю. Он не может не брать это во внимание. Я могу закончить его «карьеру» одним звонком. Хотя, что я могу доказать… Я даже имени его точно не знаю. Но я могу сказать точное его местонахождение в конкретные промежутки времени и его отследят по камерам. Ему придется пойти на мои условия! Ну или убить меня. Но не может же он просто так убивать всех подряд! Или может? Нет, меня не должен. Он тоже любит меня, надеюсь, что любит.

Набравшись духу, я набираю Костю, но он меня сбрасывает. Звоню еще раз и он снова сбрасывает. Я зачем-то оглядываюсь по сторонам, сильно хватаю Юлю за руку и двигаюсь к выходу. Она недовольна, не хочет уходить, но я говорю, что это очень важно и нам необходимо ехать домой. К моему счастью Миша оказывается дома, и я тащу его на кухню, чтобы провести с ним самый сложный в моей жизни разговор. Он очень напуган, не знаю даже, что сейчас крутится в его голове. Самое сложное для меня сейчас, это начать. Но иного пути нет. Врать больше я не хочу и не могу.

– Я тебя люблю.

– Эм. Я тоже тебя люблю. Мы не разводимся?

– Надеюсь, что нет. Но это решение будет за тобой.

– Наташа, что случилось, ты меня пугаешь до жути…

– Я тебе изменила.

В воздухе повисла неловкая пауза. Миша начал багроветь, но медленно. Видно первым его порывом было вспылить, но потом что-то его усмирило. Может быть, я даже знаю, что.

– Ты мне тоже. Я все знаю, так что мы квиты. Ты был первым, это хуже, но я тебя прощаю.

Миша просто глубоко вздохнул и ничего на это не ответил. Будем считать, что очко мне засчитано. Теперь надо как-то объяснить его в чем собственно загвоздка… – Больше я тебе не изменю. Но я принимаю этот факт, а мой любовник, ну то есть…тот, с кем я переспала, с этим не согласен.

– Да пошел он к черту! Хочешь, чтобы я с ним разобрался?

– Нет, ты не разберешься.

– Почему, я что по-твоему…

– Послушай! Он очень страшный человек.

– Ты что связалась с каким-то мафиозным авторитетом?!

– Нет, у мафии есть принципы. А у этого человека нет принципов. С ним все гораздо хуже.

– Ты меня в могилу сведешь…

– Я очень рассчитываю, что не в ближайшее время я это сделаю. Пойми, все очень серьезно. Там придется уехать.

– Уехать? Куда? Насколько? Ты что, с ума сошла? У нас же вся жизнь тут!

– Я понимаю, но все очень-очень опасно. Для жизни и нашей и Юли. Надо на какое-то время спрятаться.

– Это немыслимо…Нет, я не согласен. А почему нельзя просто заявить в полицию?!

– Нельзя…

– Так, ты что тоже в чем-то замешана?

– Можно сказать и так…

– Говорю уже все. Давай не будем друг другу врать хотя бы, когда дело касается жизни и смерти!

– Я скажу тебе обязательно, но не сейчас.

– Говори сейчас же!

– Нет, я не готова…

– Наташа, говори, черт возьми! – Миша громко кричал, размахивая руками.

– Я убила человека! – закричала я, зажав зачем-то уши, будто сама не хочу слышать своих слов.

В этот момент в дверь позвонили.

Я подбежала к выходу и прильнула к глазку. За дверью стояли двое в полицейской форме. «Вот черт! Они-то куда пришли?!». Полицейские еще раз нажали на звонок, нагнетая общий градус тревоги. В дверном проеме показался Миша с вопросительным взглядом. «Бери Юлю и побросайте вещи в пару сумок. Самое необходимое!» шепнула ему я. Открывать или нет? Зачем они пришли. Хотят со мной поговорить? Тогда бы, наверное, позвонили, у них есть мой телефон. Разговаривать с Мишей? Вряд ли, он совсем не причастен. И я вроде не в первых рядах подозреваемых…Продолжаю смотреть в глазок, вижу, как один из них кому-то набирает по телефону. Другой в этот момент с силой стучит в дверь. Из комнаты доносятся недовольные возгласы Юли. Ах, как же! Мало того, что мама ее сегодня так бесцеремонно вывела из зоопарка, сейчас надо куда-то собираться и ехать. А ведь это время дневного сна…Бедный ребенок. Ладно, это не самое страшное. Если у нас не получится, проблемы будут посерьезнее!

В кармане завибрировал телефон. Достаю и вижу сообщение от Кости. «Извини, но я нашел у себя в машине ножку от стула. Она вся в крови, и я подумал, что такие вещи хранить у себя не стоит.» Так вот оно что?! Он подставил меня, он…подбросил им улику, орудие убийства…Которое я держала в руках, оно, наверное, все в отпечатках, только моих…И подбросил наверняка поближе к трупу, о нет! Мне конец! Так это они за мной пришли! Как же черт меня угораздил связаться с этим психом? Если не откроем, наверняка будут вскрывать дверь. Смотрю в глазок, там показывается какой-то человек с циркулярной пилой. Точно будут вскрывать! О боже…Что же делать… Бегу к семье в комнату.

– Миша, нет времени объяснять! Надо лезть на соседний балкон.

– Что?! Что происходит? Кто там?

– Полиция. И они пришли за мной. Кажется, меня подставили.

– Так может только тебе бежать? Зачем ребенка тащить?!

– Потому, что я хочу быть вместе. Мы вместе сбежим и будем жить как счастливая семья. Все это будет позади! Я не справлюсь без вас, пожалуйста!

В коридоре слышится ужасающий писк пилы.

– Они что дверь будут спиливать?!

– Да! Бежим, говорю!

Юля начинает плакать. Я говорю ей «прости», целую и тащу на балкон. Миша с сумками идет за нами. Балкон у нас близко расположен с соседями. Он только с первого взгляда кажется крытым. Разделен фанерным листом, который туда положил Миша, его можно легко отодвинуть, только потом придется перелезть над пропастью в двенадцать этажей, но совсем чуть-чуть. Звуки пилы доносятся все громче, вместе с тем как щель между коридором и квартирой увеличивается. Я перелезаю первой и готовлюсь принимать Юлю. Слава богу, она не кричит. Но не от того, что ей не страшно, а наоборот – она слишком сильно напугана.