Kitabı oxu: «Хроники Звездного Дитя. Песнь Света»

Пролог

Ночь была холодной, и звезды над восточными лесами сияли, словно осколки льда. Ветер шептал древние сказания, пробираясь сквозь кроны вековых деревьев, а в воздухе витал запах влажной земли и магии. Глубоко под землей пульсировали артерии силы, их тепло поднималось к поверхности, заставляя мох светиться мягким зеленым светом. Мир дышал, и в этом дыхании чувствовалась тревога.

В небольшой деревне эльфов, укрытой в сердце леса, горели факелы. Их пламя отбрасывало тени на изящные деревянные дома, украшенные резьбой в виде листьев и цветов. Сегодня здесь царило волнение: рожала женщина, и, по слухам, дитя, что должно было появиться на свет, было особенным. Старейшины шептались о пророчестве, о ребенке, что рождается раз в тысячу лет, чтобы изменить судьбу мира.

В хижине, освещенной свечами, молодая эльфийка сжимала руку своей сестры. Ее лицо было бледным, но глаза горели решимостью. Повитуха, старая женщина с длинной седой косой, бормотала слова благословения, призывая духов леса защитить мать и дитя. Когда крик новорожденной разорвал тишину, ночь словно замерла. Небо над деревней озарилось вспышкой света, а земля задрожала, будто магические артерии под ней запели.

– Она здесь, – прошептала повитуха, поднимая младенца. Девочка, завернутая в мягкую ткань, смотрела на мир глазами, полными звездного света. – Одаренная.

Сестра матери, стоявшая у порога, сжала амулет на шее. Она знала, что это значит. Пророчество гласило: дитя, рожденное под таким знаком, станет либо спасением, либо погибелью мира. Но не все в деревне радовались. В тенях, за пределами света факелов, притаились те, кто уже чувствовал перемены. Те, кто жаждал власти.

Далеко от эльфийской деревни, на парящих островах запада, где магия была гуще воздуха, в древнем храме пробуждалась иная сила. Каменные плиты, покрытые мхом и рунами, треснули, и из-под них поднялся черный туман. В центре зала стоял он – падший маг, чье имя давно стало легендой, а затем проклятием. Его глаза, некогда голубые, теперь пылали алым, а голос был низким, как гул подземных артерий.

– Время пришло, – произнес он, касаясь древнего алтаря. На нем лежал осколок артефакта, излучающий слабое свечение. – Дитя родилось, и с ним моя месть.

Тысячелетняя война, что расколола мир, оставила шрамы не только на земле, но и в душах. Он был героем той войны, но предательство союзников и утрата всего, что он любил, обратили его сердце во тьму. Теперь он искал артефакт, способный пробудить древнее зло – силу, что могла подчинить мир его воле. А дитя, рожденное этой ночью, было ключом.

Его пальцы сжали осколок, и храм наполнился эхом смеха, холодного и безрадостного. Туман вокруг него закружился, принимая формы существ, что давно забыли свет. Они были его слугами, его армией. И они знали, куда идти.

В это же время, на юге, в жаркой пустыне, где песок скрывал руины затерянного города, одинокий путник остановился у древнего обелиска. Его плащ был изорван, а лицо скрывал капюшон, но глаза, горящие золотом, выдавали его природу. Вампир. Он не искал дитя и не знал о пророчестве, но его путь был связан с тем же артефактом, что жаждал заполучить падший маг. Артефакт, который мог исцелить его проклятие.

Он коснулся обелиска, и руны на нем вспыхнули.

– Значит, ты здесь, – пробормотал он, чувствуя, как магия отзывается на его прикосновение. – Но я не одинок в этой охоте.

Вампир знал, что время играет против него. Мир менялся, и тени прошлого возвращались. Он не был героем, но, возможно, судьба решила иначе.

Мир стоял на пороге перемен. Эльфы, гномы, орки, вампиры, зверолюди и люди жили своими жизнями, отмечая праздники урожая и весеннего равноденствия, но никто не подозревал, как близко подступила тьма. Драконы и фениксы, высшие существа, чувствовали тревогу, но молчали. Лешие и кикиморы, прячущиеся в лесах, становились беспокойнее, а вурдалаки и оборотни выходили из своих укрытий.

Где-то в ночи, под светом звезд, судьбы трех душ – эльфийки, вампира и одаренного ребенка – начали сплетаться. Их пути пересекутся, и от их выбора будет зависеть, останется ли мир в свете или падет во тьму.

Часть 1: Знакомство с героями

Глава 1: Эльфийка-наследница

Лес дышит. Я чувствую это в каждом ударе сердца, в каждом шорохе листвы под ногами. Дубы, что окружают поляну, старше любого эльфа в нашем королевстве, их ветви сплетаются в купол, через который едва пробивается лунный свет. Здесь, в сердце леса, магия такая густая, что кажется, будто воздух можно нарезать ножом. Я стою, раскинув руки, и шепчу слова заклинания, которое уже неделю не дается мне.

– Сияй, как звезды над нами, – произношу я, чувствуя, как тепло от магических артерий под землей поднимается к моим пальцам. Свет зарождается – сначала слабый, как мерцание светлячка, но с каждым словом он становится ярче. Я почти вижу, как он принимает форму: мягкий шар, парящий над ладонями. Еще чуть-чуть…

И тут все идет наперекосяк. Волна силы, слишком мощная, чтобы ее удержать, бьет меня, как штормовая волна. Я падаю на колени, хватая ртом воздух, а перед глазами вспыхивает видение.

Тьма. Она густая, липкая, как смола, и поглощает все вокруг. В центре стоит фигура в черном плаще, ее глаза пылают алым, как угли в костре. За ней – армия существ, скрюченных, с когтями и клыками, что раздирают землю. Я хочу крикнуть, но горло сжимает. А потом я вижу ее. Девочку. Она маленькая, хрупкая, но свет, исходящий от нее, ослепляет, как солнце. Она смотрит прямо на меня, и в ее глазах – мольба, надежда, сила. Ты нужна мне, – говорят они, хотя губы ее не шевелятся.

Видение обрывается, и я снова на поляне. Мох подо мной влажный, а сердце колотится так, будто я пробежала через весь лес. Я сижу, пытаясь отдышаться, и думаю: что это было? Предупреждение? Пророчество? Или я просто переусердствовала с магией и теперь мой разум играет со мной шутки?

– Элара, ты опять решила устроить светопреставление? – раздается голос, полный насмешки.

Я оборачиваюсь и вижу Силаса, моего лучшего друга и, к несчастью, самого большого любителя подшучивать надо мной. Его длинные светлые волосы заплетены в косу, а зеленые глаза искрятся весельем. Он стоит, скрестив руки, и смотрит на меня с той самой ухмылкой, от которой хочется то ли рассмеяться, то ли бросить в него чем-нибудь тяжелым.

– Очень смешно, Силас, – фыркаю я, вставая и отряхивая платье. Ткань, конечно, испачкалась, и теперь я выгляжу, как будто каталась по земле. – Я тренировалась. И, между прочим, почти получилось.

– Почти? – Он поднимает бровь, будто я только что заявила, что собираюсь приручить дракона. – Это когда ты чуть не улетела в кусты от собственной магии?

– Ой, да ладно тебе, – я закатываю глаза, но уголки губ предательски дергаются. Силас всегда знает, как вытащить меня из мрачных мыслей. Без него я бы, наверное, давно утонула в своих обязанностях. Быть наследницей трона – звучит красиво, но на деле это бесконечные уроки этикета, советы старейшин и ожидания, которые тяжелее, чем доспехи орка.

– Ладно, герой лесных катастроф, – говорю я, подбирая свой плащ. – Пойдем во дворец. Если я опоздаю на совет, матушка прочтет мне лекцию длиннее, чем твои байки про то, как ты «почти поймал феникса».

Силас хмыкает, но идет рядом. Мы пробираемся через лес, и я не могу отделаться от мыслей о видении. Девочка, тьма, фигура в плаще… Это не похоже на случайный магический сбой. Я должна понять, что это значит, но как? Рассказать родителям? Они либо решат, что я переутомилась, либо запрут меня во дворце «для моей же безопасности». Нет, мне нужно самой во всем разобраться.

Дворец встречает нас теплом и светом. Факелы отбрасывают блики на резные деревянные колонны, а воздух пахнет лавандой и медом. Эльфийская архитектура – это нечто: высокие арки, окна с витражами, изображающими сцены из легенд, и потолки, расписанные звездами. Обычно я люблю здесь находиться, но сегодня мысли о видении не дают мне покоя.

В зале совета уже собрались старейшины. Их длинные мантии шуршат, как листья, а лица серьезны, будто они обсуждают конец света. Мой отец, король Арин, сидит во главе стола. Его серебристые волосы собраны в аккуратный хвост, а глаза, такие же зеленые, как мои, смотрят на меня с теплом. Мать, королева Лира, стоит рядом, поправляя свою корону. Она замечает мое напряженное лицо и хмурится.

– Элара, ты выглядишь, как будто встретила кикимору, – говорит она, подходя ко мне. – Что случилось?

Я колеблюсь. Рассказать? Они могут посчитать это ерундой, но молчать я не могу. Видение было слишком ярким, слишком реальным.

– Я тренировалась в лесу, – начинаю я, стараясь говорить спокойно. – И у меня было видение. Тьма, армия монстров, фигура в черном плаще. И… девочка. Она светилась, как звезда.

Зал затихает. Старейшины переглядываются, а Талион, с его длинной белой бородой, качает головой.

– Видения – дело ненадежное, принцесса, – говорит он, и его голос звучит так, будто он объясняет ребенку, почему нельзя есть зеленые ягоды. – Возможно, ты просто переутомилась. Магия требует отдыха.

– Это было не просто видение, – я повышаю голос, чувствуя, как щеки горят. – Я чувствовала ее. Девочку. Она важна, я знаю это!

Отец поднимает руку, призывая к тишине.

– Элара, мы ценим твою заботу, – говорит он, и его голос мягкий, но твердый. – Но сейчас у нас другие проблемы. В дальних деревнях видели странных существ, а погода стала неестественно холодной.

– Неестественно холодной? – переспрашиваю я, и мысли начинают кружиться. Это не может быть совпадением. Видение, существа, погода – все связано.

– Мы отправим разведчиков, – добавляет другой старейшина. – Но нам нужно больше информации.

Я сжимаю кулаки, сдерживая желание топнуть ногой. Они не понимают! Эта девочка, кем бы она ни была, в опасности, и я не могу просто сидеть и ждать.

– Отец, позволь мне отправиться в деревни, – говорю я, шагнув вперед. – Я могу выяснить, что происходит, и доложить.

Зал наполняется шепотом. Мать ахает, а отец хмурится.

– Ни за что, – говорит он. – Это слишком опасно, и у тебя есть обязанности здесь.

– Но я не просто принцесса! – спорю я. – Я маг. Я справлюсь.

– Довольно, – обрывает он, и его тон не оставляет места для возражений. – Совет окончен.

Я стою, чувствуя, как гнев и бессилие борются внутри меня. Они не видят, что время уходит. Я бросаю взгляд на Силаса, который смотрит на меня с сочувствием, но молчит. Он знает, что спорить с отцом бесполезно.

Я шагаю по коридорам дворца, и мои шаги звучат громче, чем хотелось бы. Внутри меня буря: гнев на старейшин, которые не слушают, страх перед видением и что-то еще – чувство, что я стою на краю обрыва, и шаг вперед изменит все. Силас плетется за мной, явно пытаясь придумать, как меня успокоить, но я не в настроении для его шуточек.

– Элара, ты выглядишь, как будто собираешься сжечь весь зал совета одним взглядом, – говорит он, догоняя меня. – Может, остановишься и расскажешь, что тебя так взбесило?

Я резко оборачиваюсь, и он чуть не врезается в меня.

– Они не понимают, Силас! – выпаливаю я. – Эта девочка, тьма, монстры – это не просто видение. Это настоящее. А они сидят и обсуждают, как отправить разведчиков, будто у нас куча времени!

Силас смотрит на меня, и на секунду его обычная ухмылка исчезает. Он кладет руку мне на плечо, и я чувствую тепло его ладони сквозь ткань платья.

– Я верю тебе, – тихо говорит он. – Но ты же знаешь, как это работает. Старейшины боятся паники, а твои родители… они просто хотят тебя защитить.

– Я не нуждаюсь в защите, – ворчу я, но мой гнев немного утихает. Силас всегда умел находить нужные слова, даже когда я готова взорваться. – Мне нужно что-то сделать. Я не могу просто ждать.

Он кивает, и в его глазах появляется озорной блеск.

– Тогда давай сделаем что-нибудь глупое. Например, проберемся в библиотеку и найдем какую-нибудь пыльную книгу, которая объяснит твое видение. Или, знаешь, устроим набег на кухню и украдем пироги.

Я не могу сдержать смех.

– Пироги – это твой план спасения мира?

– А что? – Он пожимает плечами. – Ничто не поднимает боевой дух лучше, чем теплый пирог с малиной.

– Ты безнадежен, – говорю я, но идея с библиотекой уже засела в голове. Если где-то и есть ответы, то в старых книгах. – Ладно, идем в библиотеку. Но если нас поймают, я скажу, что это была твоя идея.

– Как всегда, – вздыхает он, но идет за мной.

Библиотека – это мой личный рай. Высокие стеллажи, набитые книгами, пахнут пергаментом и воском. Свет от магических светильников мягко освещает полки, а тишина такая, что слышно, как бьется собственное сердце. Я пробираюсь между рядами, мои пальцы скользят по корешкам. Силас следует за мной, но его энтузиазм быстро угасает.

– Элара, тут книг больше, чем звезд на небе, – ворчит он, прислонившись к полке. – Мы будем искать до следующего праздника урожая. Может, просто спросим у библиотекаря?

– Библиотекарь спит, – шепчу я, не отрываясь от поиска. – И я не хочу, чтобы кто-то знал, что я копаюсь в пророчествах. Это… личное.

– Личное? – Он хмыкает. – Ты звучишь, как будто собираешься сбежать из дворца и стать героем какой-нибудь легенды.

Я замираю, и он, похоже, замечает, что попал в точку.

– Подожди, ты ведь не серьезно? – Его голос становится тише. – Элара, ты не собираешься…

– Тише! – шиплю я, найдя наконец книгу, спрятанную в углу. Ее обложка потрепана, а название едва читается: Пророчества веков. Я открываю ее, и пыль взлетает в воздух, заставляя Силаса чихнуть.

– Отличная находка, – ворчит он, потирая нос. – Теперь мы умрем от пыли, а не от тьмы из твоего видения.

– Не ной, – говорю я, листая страницы. Мои глаза бегают по строчкам, пока я не нахожу то, что искала. – Вот оно.

Я читаю вслух, мой голос дрожит:

– Раз в тысячу лет рождается дитя, наделенное силой, превосходящей всякую меру. Это дитя встанет против тьмы, что стремится поглотить мир. Но берегись, ибо дитя будет преследуемо теми, кто жаждет его силы для зла.

Я поднимаю взгляд на Силаса, и его лицо теперь серьезное.

– Это про твою девочку, да? – спрашивает он.

– Да, – шепчу я. – И если я не найду ее, кто-то другой это сделает. Кто-то, кто хочет зла.

Силас молчит, и я знаю, что он думает. Он знает меня лучше, чем кто-либо, и понимает, что я не отступлю. Но он также знает, что это опасно.

– Элара, – начинает он, но я перебиваю.

– Я должна идти, Силас. Это мой долг. Не только как наследницы, но… как той, кто видел правду.

Он смотрит на меня долго, а потом вздыхает.

– Ты самая упрямая эльфийка, которую я знаю, – говорит он. – Но если ты решилась, я не могу тебя остановить. Только пообещай, что будешь осторожна.

– Обещаю, – говорю я, хотя мы оба знаем, что это обещание я, скорее всего, нарушу.

Поздно ночью я сижу в своих покоях, собирая сумку. Плащ, немного еды, кинжал с рукоятью в виде листа и, конечно, книга пророчеств. Я пишу записку родителям, объясняя, что видела и почему должна уйти. Мое сердце сжимается при мысли, как они будут волноваться, но я надеюсь, что они поймут. Когда-нибудь.

Я почти заканчиваю, когда дверь тихо открывается, и входит Силас. Его лицо – смесь раздражения и беспокойства.

– Серьезно, Элара? – шепчет он, глядя на мою сумку. – Ты правда собралась сбежать посреди ночи?

– Это не побег, – говорю я, закидывая сумку на плечо. – Это… миссия.

– Миссия, – повторяет он, закатывая глаза. – Ты звучишь, как герой из баллады. А я, значит, должен остаться и объяснять всем, куда ты делась?

– Ну, ты же мастер придумывать истории, – подмигиваю я, стараясь скрыть нервозность. – Скажи, что я поехала навестить тетушку в дальнем лесу. Или что я отправилась собирать редкие травы. Ты что-нибудь придумаешь.

Он смотрит на меня, и я вижу, как он борется с желанием меня остановить. Но вместо этого он подходит и обнимает меня. Его объятия теплые, и на секунду я чувствую себя снова ребенком, когда мы с ним бегали по лесу, притворяясь героями легенд.

– Не смей погибнуть, Элара, – говорит он, отстраняясь. – Иначе я найду тебя в загробном мире и устрою тебе выговор.

– Договорились, – смеюсь я, хотя в горле стоит ком.

Я беру сумку и выскальзываю в ночь. Луна освещает мой путь, а лес шепчет мне что-то на своем древнем языке. Я не знаю, куда иду, но знаю, что должна найти эту девочку. Ради нее. Ради мира. И, может быть, ради самой себя.

Глава 2: Вампир-искатель

Песок хрустит под моими сапогами, а жар пустыни обжигает даже мою кожу, которая давно забыла, что такое тепло солнца. Юг – место, где выживают только самые упрямые, и, похоже, я один из них. Обелиск возвышается передо мной, его древние руны едва видны под слоем пыли. Я стою, глядя на него, и чувствую, как магия пульсирует внутри камня, отзываясь на мое присутствие. Это не просто кусок скалы. Это ключ. Или, по крайней мере, я надеюсь, что так.

– Ну, давай, старик, – бормочу я, проводя пальцами по рунам. – Расскажи мне свои секреты.

Мое имя – Дариан, и я вампир. Не тот, что красуется в балладах, соблазняя девиц и попивая кровь из хрустальных кубков. Нет, я скорее тот, кто бродит по забытым богами местам, пытаясь найти способ избавиться от этого проклятия. Жажда крови – не самое приятное чувство, особенно когда ты когда-то был человеком и помнишь, каково это – жить без вечного голода.

Руны вспыхивают под моими пальцами, и я чувствую легкий толчок магии. Она слабая, но знакомая. Артефакт, который я ищу, где-то рядом. Говорят, он может исцелить любое проклятие, даже такое, как мое. А еще говорят, что он может пробудить древнее зло, но это не моя забота. Я не герой. Я просто хочу вернуть себе жизнь.

Воспоминание всплывает непрошеным: ночь, когда все изменилось. Я был охотником, жил в маленькой деревне на востоке. Мы с братом выслеживали волков, когда наткнулись на него – вампира, чьи глаза были как два уголька. Он убил брата, а меня… сделал таким, как он. Я до сих пор слышу его смех, когда просыпаюсь. С тех пор прошло сто лет, но жажда мести и надежда на исцеление держат меня в этом мире.

Я отхожу от обелиска, вытирая пот со лба. Солнце садится, и это мое время. Ночью пустыня оживает, и не только из-за скорпионов. Я слышу шорох за спиной и оборачиваюсь, рука на рукояти меча. Из тени появляется фигура – зверочеловек, судя по ушам и хвосту. Его глаза горят любопытством, а в руках – посох, украшенный перьями.

– Ты кто такой? – рычит он, но в его голосе больше настороженности, чем угрозы.

– Прохожий, – отвечаю я, стараясь не показывать клыки. Улыбка вампира редко внушает доверие. – А ты?

– Кайл, – говорит он, прищурившись. – Охраняю эти земли. Здесь не место для таких, как ты.

– Таких, как я? – Я поднимаю бровь, не сдерживая насмешки. – Ты имеешь в виду бродяг или тех, кто не боится твоего грозного посоха?

Он фыркает, но расслабляется, опуская посох.

– Ты не похож на обычного бродягу. Что ты ищешь у обелиска?

Я колеблюсь. Рассказать правду? Зверолюди не самые болтливые, но они чуют ложь лучше, чем собаки.

– Кое-что старое, – говорю я уклончиво. – Кое-что, что может мне помочь.

Кайл смотрит на меня, будто пытается решить, стоит ли мне доверять. Потом он кивает на обелиск.

– Это место святое. Если ты здесь за сокровищами, лучше убирайся. Пустыня не любит грабителей.

– Не волнуйся, я не за золотом, – говорю я, и это правда. Золото не утолит мою жажду. – Но если ты знаешь что-то об этом обелиске, я был бы рад послушать.

Он хмыкает, но садится на песок, приглашая меня присоединиться. Я сажусь напротив, чувствуя, как ночь обволакивает нас прохладой.

– Легенды говорят, что обелиск – это ключ к древнему артефакту, – начинает Кайл. – Что-то, что может менять судьбы. Но он проклят. Те, кто искал его, либо пропадали, либо возвращались… не такими, как раньше.

– Проклят, говоришь? – Я усмехаюсь. – Ну, я и так проклят, так что мне терять нечего.

Кайл смотрит на меня с чем-то вроде уважения, но тут же добавляет:

– Не шути с этим, вампир. Я чую беду. Что-то пробуждается. Не только здесь, но и в лесах, на севере, на островах. Ты не чувствуешь?

Я молчу. Он прав. Последние месяцы я замечал странности: тени, что двигаются слишком быстро, шепот в ночи, который не принадлежит ветру. Но я списывал это на свою паранойю. Теперь, глядя на Кайла, я понимаю, что это не просто мои домыслы.

– Может, и чувствую, – говорю я наконец. – Но я не из тех, кто бегает от беды.

– Тогда ты либо храбрый, либо глупый, – смеется он, и его смех звучит как лай. – В любом случае, если хочешь найти артефакт, иди к руинам на востоке. Там, говорят, есть след.

– Руины, – повторяю я, запоминая. – Спасибо, Кайл. Может, ты не такой уж плохой сторож.

– А ты не такой уж страшный вампир, – отвечает он, вставая. – Но если попробуешь укусить меня, я засажу тебе этот посох прямо в сердце.

– Договорились, – ухмыляюсь я, и он уходит в ночь, оставляя меня одного.

Я возвращаюсь к обелиску, размышляя. Руины на востоке – это мой следующий шаг. Но слова Кайла о пробуждении беды не выходят из головы. Я не герой, не спаситель мира. Я просто хочу свое исцеление. Но что-то подсказывает, что этот артефакт – не только моя цель. Кто-то еще охотится за ним, и я должен быть быстрее.

Я касаюсь обелиска еще раз, и руны вспыхивают ярче. На мгновение я вижу образ: девочка, светящаяся, как звезда, и фигура в черном, чьи глаза пылают ненавистью. Видение исчезает, но оставляет холод в груди. Это не мое дело, но почему-то кажется, что я уже втянут во что-то большее.

Ночь зовет, и я ухожу в пустыню, направляясь на восток. Где-то там, в руинах, ждет мой шанс. Или моя погибель.

Пустыня ночью – это не просто песок и звезды. Это место, где тени оживают, а каждый шорох может означать либо добычу, либо смерть. Я шагаю на восток, ориентируясь по звездам, и чувствую, как жажда крови начинает шептать в затылке. Она всегда приходит в такие моменты – когда я один, когда ночь слишком тиха. Я стискиваю зубы и ускоряю шаг. Не сейчас. Не сегодня.

Руины, о которых говорил Кайл, должны быть где-то впереди. Я представляю их: расколотые колонны, засыпанные песком, с вырезанными рунами, которые никто не читает уже тысячу лет. Если верить легендам, там спрятан след к артефакту. А если верить моему чутью, там же меня ждет куча неприятностей.

Воспоминание всплывает, как непрошеный гость. Годы назад, когда я только стал вампиром, я пытался вернуться в свою деревню. Думал, что смогу жить как раньше, что никто не заметит. Но они заметили. Моя сестра, Лина, посмотрела на меня, как на чудовище, и закричала. Я ушел той же ночью, оставив за спиной горящий дом и свои надежды. С тех пор я научился не привязываться. Люди, эльфы, даже зверолюди – все они смотрят на меня с подозрением. И я их не виню.

Шорох впереди заставляет меня замереть. Я пригибаюсь, рука на рукояти меча. В темноте мелькают тени – слишком быстрые для обычных зверей. Вурдалаки. Проклятье. Эти твари – как гиены, только хуже: когти, клыки и полное отсутствие мозгов. Я насчитываю троих, их глаза светятся в ночи, как гнилушки.

– Ну, ребята, – шепчу я, вытаскивая меч. – Давайте сделаем это быстро.

Первый бросается на меня, и я встречаю его ударом. Клинок вонзается в его грудь, и тварь визжит, падая в песок. Второй пытается зайти сбоку, но я уворачиваюсь, чувствуя, как вампирская скорость дает мне преимущество. Удар, еще один – и второй вурдалак валится, хрипя. Третий умнее: он кружит, выжидая. Я ухмыляюсь, показывая клыки.

– Что, боишься? – дразню я. – Правильно. Я кусаюсь.

Он рычит и прыгает, но я готов. Мой меч вспарывает его бок, и тварь падает, корчась. Я вытираю клинок о плащ, проверяю, не идет ли кровь – моя или их. К счастью, все чисто. Но бой оставляет горький привкус. Вурдалаки не бродят так близко к руинам без причины. Что-то их привлекло. Или кто-то.

Руины появляются на горизонте, как призраки прошлого. Колонны торчат из песка, будто кости гиганта, а ветер завывает, проносясь через трещины. Я чувствую магию – слабую, но настойчивую, как шепот артерий под землей. Это место живое, и оно не радо гостям.

Я пробираюсь внутрь, держа меч наготове. В центре руин – алтарь, покрытый рунами, похожими на те, что были на обелиске. Я касаюсь его, и магия отзывается, посылая тепло по моим венам. На мгновение я вижу тот же образ, что у обелиска: девочка, светящаяся, как звезда, и фигура в черном. Но теперь я вижу еще кое-что – эльфийку. Она молодая, с длинными волосами и глазами, полными решимости. Она идет через лес, сжимая книгу. Я не знаю, кто она, но что-то в ней кажется… знакомым.

Видение обрывается, и я отступаю, ругаясь. Что за чертовщина? Я не подписывался на пророчества или героические миссии. Но эта эльфийка… Если она ищет то же, что и я, мы можем столкнуться. И это не сулит ничего хорошего.

– Ну, конечно, – бормочу я. – Как будто мне мало вурдалаков.

Я осматриваю алтарь, ищу подсказки. Одна из рун выглядит иначе – она глубже, будто вырезана позже. Я нажимаю на нее, и с тихим скрежетом часть алтаря отодвигается, открывая тайник. Внутри – свиток, старый, но целый. Я разворачиваю его, и мои глаза пробегают по строчкам. Это карта, ведущая к следующей части артефакта. И, судя по ней, мне нужно в восточные леса. Опять леса. Я ненавижу леса.

Но прежде чем я успеваю свернуть свиток, воздух вокруг меня тяжелеет. Тени сгущаются, и я слышу шаги. Не вурдалаки – эти шаги слишком уверенные. Я прячу свиток под плащ и оборачиваюсь, готовый к бою.

Из темноты выходит фигура. Женщина. Эльфийка. Та самая, из видения. Ее волосы серебрятся в лунном свете, а в руках – книга, которую она сжимает, как оружие. Она смотрит на меня, и в ее глазах смесь любопытства и настороженности.

– Кто ты? – спрашивает она, ее голос звонкий, но твердый.

– Мог бы спросить то же самое, – отвечаю я, не убирая руку с меча. – Что эльфийская принцесса делает в пустынных руинах посреди ночи?

Она вздрагивает, и я понимаю, что угадал. Ее осанка, манера держаться – она явно не простая бродяжка. Но вместо того чтобы отступить, она делает шаг вперед.

– Я ищу кое-что, – говорит она. – И, похоже, ты тоже. Может, мы ищем одно и то же?

Я ухмыляюсь, показывая клыки, чтобы проверить ее реакцию. Она не отшатнулась, что уже плюс.

– Может, и так, – говорю я. – Но я не люблю делиться. Особенно с теми, кто появляется из ниоткуда.

– Я не из ниоткуда, – огрызается она. – Меня зовут Элара. И я здесь, потому что видела… нечто. Пророчество. Девочку. И артефакт.

Я замираю. Пророчество? Девочка? Это слишком похоже на мое видение, чтобы быть совпадением. Но я не доверяю эльфам, особенно тем, кто выглядит так, будто готов читать мне лекции о долге и чести.

– Дариан, – представляюсь я, решив, что игра в открытую может быть полезнее. – И, допустим, я тоже видел эту девочку. Что ты знаешь об артефакте?

Она колеблется, но потом говорит:

– Он связан с пророчеством. Может спасти мир… или уничтожить его. Я хочу найти его, чтобы защитить девочку.

– А я хочу найти его, чтобы избавиться от проклятия, – говорю я, и мой голос звучит резче, чем я хотел. – Так что, принцесса, похоже, у нас разные цели.

Элара смотрит на меня, и в ее глазах вспыхивает что-то… не то чтобы гнев, но определенно вызов.

– Может, и разные, – говорит она. – Но сейчас мы оба здесь. И, судя по тому, что я видела, нам лучше работать вместе, чем драться за этот свиток.

Я смеюсь, не сдерживаясь.

– Ты видела свиток? Хороший трюк. Но я не из тех, кто делит добычу.

– А я не из тех, кто отступает, – парирует она, и, черт возьми, в ней есть огонь.

Мы стоим, глядя друг на друга, и я понимаю, что эта встреча – не случайность. Что-то связывает нас, и это не только артефакт. Может, пророчество. Может, судьба. А может, просто моя чертова удача.

– Ладно, – говорю я наконец. – Давай попробуем. Но если ты попытаешься меня обмануть, принцесса, я не из тех, кто прощает.

– Договорились, – отвечает она, и в ее улыбке есть что-то, от чего мое мертвое сердце, кажется, делает лишний удар.