Kitabı oxu: «Практическая магия»

Пролог

– Добрый вечер, ваша светлость, – поздоровался вошедший в комнату высокий молодой светловолосый мужчина. Его недлинные платиновые волосы были зачёсаны назад по последней моде. Голубые внимательные глаза смотрели пронзительно.

– Присаживайся, Вистан, – герцог по привычке здороваться не стал – много чести, – Пришло время остепениться и выполнить свой долг перед родом.

Седовласый высокий мужчина сразу перешёл к делу, надменно сложив на груди руки.

– Вы уже нашли подходящую кандидатуру? – без интереса уточнил Вистан.

– Марианна Эссес, – высокомерно ответил герцог, – У Адриана так и не появилось наследников мужского пола. Мы объединим два древнейших рода и всё графство вместе с заливными лугами Эштера перейдет ко мне в руки.

– Вы хотели сказать – под присмотр будущей герцогини Глостерской? – нахмурился Вистан.

– Ничего подобного. Много ей почёта. Девчонка ничего не смыслит в управлении. Ты продолжишь работу в совете, Мариана будет вышивать или рожать, а я поставлю в Эштере три ветряных мельницы, засажу пшеницу и овёс, остальное сдам под сенокос. В общем выжму из этого клочка земли – что можно! Твоя задача – не испортить всё. В том, что вы поженитесь – сомнений нет. Это укрепит наши позиции и влияние в совете. Всё решено.

– Как скажете, отец, – мужчина безразлично пожал плечами, чем только разозлил герцога.

– Я лишу тебя наследства, если надумаешь дурить! – прошипел герцог, – Вернёшься туда откуда тебя подобрали, к своим голодранцам. Понятия не имею, почему король держит тебя при себе…

– Не будем терять время на праздное пустословие, – Вистан, наконец, повернул голову и взглянул герцогу прямо в глаза, а затем сухо добавил, – Мне плевать на Эштер, и все ваши планы на него. Хотите, чтобы я женился на графине? – Женюсь. Но не пытайтесь мне угрожать, я не нуждаюсь в ваших средствах и не боюсь вас, Дориан. Будьте любезны – избавьте меня от встреч и общения с дорогой невестой. Терпеть не могу эти ритуальные расшаркивания. Свадьбу планируйте не раньше, чем через год.

Старый герцог долго и сердито смотрел на сына, а затем протянул ему бумагу:

– Подпиши. Это помолвочная грамота.

Мужчина взял бумагу в руки, неторопливо прочитал. Затем аккуратно подписал, вынув из-за пазухи маленькое заговоренное пёрышко:

– Запомните. Ваша главная задача, чтобы я как можно реже виделся с дорогой невестой. Не больше двух званых ужинов, включая саму помолвку, за год, если вам так уж нужны заливные луга Эштера, – усмехнулся сын герцога, по совместительству главный советник короля, а затем положил грамоту на стол и не прощаясь покинул кабинет отца.

Глава 1

Всё произошло слишком быстро. Лэтти не успела опомниться и не смогла понять, что случилось. Сначала на пороге дома появился крайне растрепанный и сердитый граф. Он выглядел всклокоченным и напуганным.

– Возьми с собой только самое ценное! Мы уезжаем! – крикнул он совершенно растерянной дочери. А увидев, что та в непонимании продолжает испуганно таращиться на него, добавил, – Летиссия, у тебя есть ровно десять минут на то, чтобы взять с собой самое необходимое и ценное. Мы больше никогда не вернемся в Менкшир. Через десять минут ты должна быть одета в дорожное платье и стоять на конюшне. Никаких чемоданов! Поскачем налегке! – сказав это, граф не оглядываясь поспешил в свои покои.

Девушка, подняв передние юбки резво побежала к себе в покои, на ходу пытаясь понять, что же ценного брать и куда это складывать, если чемоданы использовать нельзя.

Войдя в комнату, юная графиня окинула её растерянным взглядом. Ни одна леди не сумеет сменить наряд за десять минут. Даже с помощью служанки. Поэтому дорожную одежду придётся брать с собой.

Открыв шкаф, Лэтти быстро выбросила на кровать платье для верховой езды.

К счастью, все семейные драгоценности и украшения, хранились в её комоде, с тех пор как не стало матери. Что именно разумно в таких случаях взять – девушка понятия не имела, поэтому повинуясь своему скромному жизненному опыту, который она почерпнула в основном из романов – графиня достала из комода все шкатулки с драгоценностями. В первую очередь, Летиссия надела все браслеты на ноги, которые до самых пят были укрыты плотной шифоновой юбкой, отороченной чёрно-бархатной каймой. Затем, в ход пошли серьги. Девушка ловко вешала их прямо на льняной подъюбник, протыкая ткань швензой. Перстни и кольца она словно в мешки, накидала в панталоны, потеряв при этом пару серёжек с подъюбника. Остались колье и пары, их пришлось без разбора и пиетета накидать в дорожную сумку, прикрыв всё это богатство парой чулков.

Из всех пустых шкатулок на Лэтти грустно взирал родовой перстень Брейдеров.

Обращаться с ним, как с прочими драгоценностями – не позволяла совесть, но и надеть на палец было нельзя, ведь это был мужской символ власти и родовой магии Брейдер. И если перстень вдруг признает хозяйку – что было крайне маловероятно, просто так его с пальца уже не снимешь.

Девушка бросила взгляд на изящные прикроватные часы, и испуганно дёрнулась, поняв, что провела в сборах, уже добрую четверть часа. Быстро схватив с кровати дорожное платье, она не раздумывая надела перстень на средний палец, и поспешила на конюшню, не забыв перед выходом поменять домашние туфли, на мягкие прогулочные ботинки.

Выскочив из комнаты, Летиссия стремительно преодолела коридор, и остановилась, услышав подозрительный шум. Снизу доносились мужские голоса, топот и звуки борьбы. Нерешительно выглянув из-за колонны, девушка увидела, что отца крепко скрутили двое королевских гвардейцев. Ещё несколько служащих расположились в нижней части залы, ожидая указа от капитана. Сердце ушло в пятки, гулко стуча по вискам, словно у загнанного в силки зайца. В этот момент граф, умудрился извернуться и встретившись глазами с дочерью подал ей немой знак «уходи».

Замершая в немом ужасе Лэтти, от залившего тяжелым свинцом ступни липкого страха почти ничего не соображала, но напуганное лицо спокойного доселе и всегда уравновешенного отца – заставило взять себя в руки.

Трудно сказать, как всё сложилось, если бы девушку не подвела паркетная доска, которая предательски скрипнула, под её мягкой и почти беззвучной поступью.

– Вон она! Хватайте девчонку! – крикнул капитан.

Летиссия попыталась затеряться в комнатах коридора, однако её скрытая драгоценно-боевая амуниция сыграла с ней злую шутку – при беге молодая графиня гремела словно новогодняя упряжка, запряженная всеми двенадцатью лошадьми.

Нашли девушку быстро, так же как поймали. Затем грубо спустили в парадную залу, где всё ещё скручен и заломлен стоял граф:

– Отпустите девочку! Она ни в чём не виновата! – взмолился он.

– Графиня поедет с нами, – оборвал его капитан, – Указ короля. – а затем жестом он показал подчинённым увести пленников и рассадить по разным повозкам.

Граф обреченно опустил голову, повиснув на руках гвардейцев, больше не предпринимая попыток вырваться. Тоже самое пришлось сделать и Лэтти, впрочем, по другой причине. От ужаса у девушки отказали ноги, и общая слабость окутавшая тело не давала ей возможности самостоятельно стоять.

Дальше их волоча грубо протащили через гостиную залу, большую прихожую, проволокли по ступенькам и почти закинули в кареты.

Серьги и кольца, которые юная графиня предусмотрительно спрятала под юбку впивались в ноги, но снять их или переместить не имелось никакой возможности – помимо общей слабости в теле, что не давала ей двигаться, с двух сторон от девушки на жесткой деревянной скамейке служебного экипажа взгромоздились двое гвардейцев.

Колёса повозок были жесткими и маленькими из-за чего абсолютно каждый встреченный по дороге камешек причинял значительные неудобства.

О том, куда их везли, Летиссия не имела представления, но поездка казалась ей невероятно долгой и мучительной.

Когда экипаж, наконец, остановился, девушку выволокли во двор. И хоть она никогда не была в серверной части дворца – сразу узнала его по трем большим песочного цвета башням.

Пленников проволокли через мощеный булыжником задний двор и потащили во дворец через какой-то узкий мрачный коридор. Затем подняли на несколько круговых лестничных пролётов, из чего Лэтти сделала вывод, что сейчас они находятся в одной из башен.

Вскоре они оказались возле тяжелой деревянной двери, которую гвардейцы со скрипом отворили и без особых почестей закинули в неё юную графиню. Дверь захлопнули и закрыли с внешней стороны. Летиссия, к своему ужасу обнаружила, что она осталась в комнате одна – отца увели дальше, куда – одной светлой матери известно.

Девушка так и пролежала бы не шелохнувшись, прижимая к себе дорожную сумку, если бы одна из серёжек не вонзилась ей в ногу. Пришлось знатно похлопотать, чтобы подняться и суметь выдернуть из ноги острое украшение.

Осмотрев комнату, Лэтти обнаружила скамью, пару стульев и грубый деревянный стол, в который были вмонтированы наручники, а на столешнице виднелись следы крови.

Впрочем, на более детальное исследование девушке не дали времени. Через пару минут замок в двери щелчком отворился и в комнату снова вошли гвардейцы. Не говоря ни слова, двое из них схватили девушку под руки и вновь куда-то потащили.

Сердце её отчаянно молотило. Руки были ледяными, взмокла спина. От перенапряжения в висках громко стучал пульс.

Пройдя по коридору из грубого нетёсаного камня, они свернули и прошли через дверь, оказавшись в верхнем дворце. О чём свидетельствовали роскошные шёлковые обои и помпезные мраморные статуи. Пройдя немного по дворцовым коридорам, гвардейцы затащили девушку в небольшую залу, в центре которой стояло удобное массивное кресло, обитое красным бархатом и окрашенное позолотой. На кресле с самым скучающим видом сидел молодой симпатичный темноволосый мужчина. Короны на нем не было, но она была и не нужна. В центре залы на малом троне восседал король Георг.

Позади него с еще более скучающим видом стоял светловолосый мужчина средних лет. Глядя на его надменное выражение лица и пронзительные глаза, Лэтти отстранённо подумала – советник. А перед светлыми ликами правителей, на коленях, разбитый, весь в крови стоял граф.

И только увидев родителя, девушка, наконец, смогла взять себя в руки:

– Отец! – жалобно крикнула она и изо всех сил рванулась вперёд, чтобы подбежать к нему, чего ей, конечно же не позволили.

Когда Лэтти, наконец, прекратила попытки сопротивляться, один из стражников подтолкнул её в спину:

– Приветствуй короля.

От неожиданности она чуть не полетела вперед и сделала несколько быстрых шагов, чтобы поймать равновесие и остановиться. Затем подняла голову, посмотрела на короля и советника, которые в свою очередь хищно смотрели на неё.

В обычной жизни, Летиссия никогда бы не подняла взгляда до того, как король сам не дал бы разрешение, а в самом начале встрече приветствовала правителя глубоким реверансом с почтенно склонённой к груди головой. Но в сложившейся ситуации, совершенно растерянная и напуганная, она просто продолжала рассматривать монаршую особу.

– Опусти же голову, женщина! – недовольство в голосе стражника смешалось с удивлением.

И Лэтти, наконец, присела в глубоком реверансе, но взгляд опустить не смогла, совершив лишь лёгкий кивок головой. Король, пристально глядя ей в глаза, хмыкнул и широко улыбнулся. Затем вернул свой взгляд на графа:

– Раз ты не хочешь облегчить свою участь и выдать мне имена остальных глупцов, решивших, что они в праве вершить мою судьбу, ты сослужишь мне другую службу. Ты станешь примером для всех тех, кто позволил себе усомниться в моем законном нахождении на троне, и тем более для тех, кому показалось, что у них хватит силы свергнуть меня, – пророкотал король и голос его звенел от сдерживаемого гнева, – Ты будешь казнен через две недели на рассвете. Графство Брейдер, вместе с его землями перейдет короне. А твоя прелестная дочь, никогда не выйдет замуж и не продолжит славный род предателей-Брейдеров, потому что станет моей подстилкой.

Каждое слово короля, словно гвоздь, вбивалось в Лэтти, и сейчас девшука очень сожалела, что стражники её больше не держат, потому что ноги от страха подкашивались, того и гляди, грозя разъехаться.

Отведя свой напуганный взгляд от отца, который смотрел на короля прямо и бесстрашно, графиня даже через залитые слезами глаза увидела, что советника в зале больше нет.

– Уведите их, – приказал король, – Графиню заселить в женское крыло.

Стражники выволокли Лэтти в коридор, а вот отца потащили обратно через боковую дверь. Возле залы уже ждала служанка, которая, глядя в пол прошептала:

– Следуйте за мной, госпожа.

Как они оказались возле небольшой двери, Лэтти не помнила. Она лишь бездумно следовала за девушкой, пытаясь совладать с приступами тошноты.

– Это ваша спальня, – промямлила девушка, и тут же быстрым шагом поспешила скрыться из коридора.

В комнате горела свеча, стояла небольшая кровать, сундук и письменный стол. Также была ещё одна дверь, которая по предположению Лэтти вела в уборную.

Так как никаких четких указаний или планов на свою будущую жизнь юная графиня не получила, несчастная фантазия сама начала сочинять возможные и невозможные варианты. Девушка простояла в центре комнаты добрый час, пока потихоньку не начала успокаиваться. Мелкая дрожь, колотившая тело, сходила. На смену беспомощности, боли, страху и растерянности пришло непривычное хладнокровие и рассудительность. "Ничего ещё не произошло. Отец жив. Значит ещё есть возможность всё исправить," – говорила себе Лэтти.

Сумка с драгоценностями и панталоны с украшениями были до сих пор при ней. К счастью, никто не додумался отнять их, а это значит, что Летиссия имела при себе огромную сумму денег, которую она могла потратить на спасение отца. Чтобы он не сделал – такой смерти не заслужил. Но как же ему помочь? К кому обратиться и кому кланяться в ноги, чтобы без обмана пустить драгоценности в дело? Этого девушка не знала.

О своей личной участи юная графиня старалась не думать. «Нужно решать проблемы по мере поступления», – говорила себе она и вынимала из подъюбника сережки. Затем Лэтти освободила панталоны, уложив все содержимое в дорожную сумку. А когда, наконец, все драгоценности были аккуратно сложены, сняла с себя платье и сорочку, оставшись в исподнем.

Время шло, но в комнату никто не заходил, и девушка решила, что как бы дальше ни было, по крайней мере она поспит, чтобы уже завтра со свежей головой собраться с мыслями и обдумать план.

Присев на край кровати, держа в руках и платье и сумку, Летиссия обратила внимание на родовой перстень, который вообще-то был ей велик и явно рассчитан на мужскую руку. Впрочем, на её среднем пльце, почему-то сидел как влитой, словно мастер подгонял его лично. Алмаз на перстне игриво блестел.

– Неужели признал? – скорее констатировала она.

Несколько попыток снять перстень, а также более наглядный факт – он остался на руке, а не исчез – говорили о том, что родовой артефакт действительно счел новую хозяйку достойной. Что было удивительным, ведь привередливое украшение не признало ни отца, ни деда, ни прадеда и упрямо возвращалось в свою коробку на бархатную подушку. В ожидании нового, более достойного, по его мнению, представителя рода.

Как-то незаметно для самой себя, девушка прилегла на край кровати и уснула, погрузившись в тяжелые сны.

Глава 2

– Вставайте! Вставайте же! – Лэтти проснулась от недовольного бормотания и раздраженного тычка в бок.

Открыв глаза, она увидела перед собой пожилую даму, и некоторое время никак не могла определиться с её положением. Вроде платье форменное и без каких-либо отличительных знаков и элегантных украшений. Однако ткань, из которой было сделано платье была дорогой и добротной, а фасон и сам пошив точно делал мастер. Слишком аккуратно и ровно. В их поместье служанки носили гораздо более простую форму.

– Какая же вы нерасторопная! Тяжело вам будет. Меня зовут Милиния, я горничная при женской половине дворца. Меня послали сообщить вам, что с этого дня милостью короля вы назначаетесь фрейлиной королевы и входите в её свиту. Теперь скорее одеваетесь, её величество просыпается в восемь. Поэтому около восьми все фрейлины ожидают королеву возле её покоев.

Мысли Лэтти понеслись галопом: "не приснилось", "отца казнят", "я во дворце", "всё тело ломит", "что надеть", "драгоценности!"

– Сколько у меня есть времени? – испуганно спросила графиня, с облегчением нащупав в руках свою дорожную сумку.

– В лучшем случае четверть часа, – недовольно проворчала служанка, – Я помогу вам одеться.

– Нет! – резко ответила Лэтти, – Подождите меня за дверью.

Милиния посмотрела удивленно, но говорить ничего не стала и покинула комнату.

Девушка села на кровати и удручено осмотрела свою одежду. Платье было мятым, на подоле висела застывшая дорожная грязь, а кое-где оно было и вовсе порвано. Что же делать? Другого нет. А ещё нужно срочно придумать, куда спрятать дорожную сумку.

– Милиния, – Лэтти выглянула из-за двери, – где я буду ночевать сегодня? Это уже известно?

– В этой комнате, Леди Брейдер. Это ваши апартаменты, – удивленно ответила горничная.

– Благодарю, – сказала графиня и исчезла в дверном проёме. Несколько раз критически оглядев комнату, она уверенно подошла к письменному столу, взяла с него канцелярский нож для бумаги и прошла к кровати.

Стянув простынку, подушку и одеяло, девушка наскоро сделала довольно глубокий разрез в боковине матраца и аккуратно переложила всё содержимое сумки, нахлобучив его соломой из разорванного тика. Затем постаралась заправить кровать обратно.

На оставшиеся сборы у неё оставалось около пяти минут. За второй дверью, в комнате действительно был небольшой туалет и ванная, которую графиня не успела бы принять. Умыв лицо, и почистив подручными средствами зубы, Летиссия критически осмотрела своё отражение в зеркале – вчерашняя ночь не прошла для неё бесследно. Под глазами были синяки, руки и ноги болели, платье испорчено, волосы всклокочены. Но к счастью, бонна Лэтти была с ней строга, и оценив магический потенциал девочки – обучила её всему, что умела сама. В том числе и искусству бытовой магии.

"Пойдём от потолка к полу", – сказала вслух графиня, пытаясь привести в порядок мысли и успокоиться. Для начала она наколдовала себе прическу, и волосы вновь стали выглядеть ухоженными и послушными, сложившись в небольшой рожок на затылке.

Затем пришлось потрудиться над платьем. Убрать дырки, почистить от грязи и, наконец, разгладить. В последнюю очередь Лэтти занялась своими дорожными ботинками, пытаясь придать им хоть сколько-нибудь более подходящий образ туфлей. Ничего не вышло. Ну и ладно, юбка длинная – главное не делать больших шагов. Взглянув, на себя в зеркало, девушка довольно кивнула.

– Скорее, Леди Брейдер! Уже почти восемь! – послышалось жалобное стенание из-за двери.

Ещё раз быстро взглянув на себя, Лэтти выскочила из ванной, пересекла комнату и последовала за горничной.

Девушка была во дворе не впервые. Её представили свету два года назад, как и положено юной дебютантке. Дважды юная графиня посещала дворцовые балы лишь в нынешнем сезоне. Но каждый раз находясь в замке она замирала от его величественного и помпезного духа. Коридоры были широкими и светлыми, потолки – в двое выше, чем в поместье Брейдер. Повсюду стояли мраморные статуи нежных девушек и воинственных мужей, висели огромные картины, изображающие давно прошедшие сражения и членов королевского рода, а в северном крыле в одном из коридоров и вовсе был фонтан.

Возле покоев королевы уже толпились несколько девушек. Все они встрепенулись и начали оживленно переглядываться при появлении новоявленной фрейлины. И хоть королева и вставала ровно в восемь, в гостиной она показалась лишь через час, полностью одетая и причесанная. Судя, по всему её величество отзавтракали в покоях, потому как в гостиной ей подали лишь чай с тостами и пирожными.

Графиня, которая со вчерашнего дня ни еды, ни воды не видела, почувствовала себя дурно. При первой же возможности она с облегчением села на стул за одной из колонн.

Немного отдышавшись, Лэтти смогла заметить обстановку домашней гостиной её величества. Всё в ней было роскошно и вычурно, и как бы говорило о том, что здесь живёт особа королевских кровей. Резной лакированный паркет, зелёные стены, расписанные позолотой, большие бронзовые канделябры, тяжелые драпированные бархатные занавески.

Из задумчивости девушку вырвали шаги. По лакированному паркету, стуча каблуками, шагала королева.

– Ну, здравствуй, Летиссия Брейдер, – проворковала её величество.

Графиня поспешно поднялась и присела в почтительном реверансе:

– Доброе утро, ваше величество.

– Ну и как тебе работается на новой работе? – вопросила королева и хитро улыбнулась.

– У вас… очень мило, спасибо, – растерялась девушка.

– Я про твою основную работу, глупышка, – снисходительно поправила королева, и Лэтти подняла на неё непонимающий взгляд, – греть постель моему мужу.

Девушка понятия не имела, что нужно делать в такой ужасной ситуации. Щёки предательски залила красная краска. Живот скрутило узлом. Но всё же графине хватило благоразумия понять: чтобы она ни сделала, и чтобы она ни сказала – всё будет против неё. Ни оправдания, ни лесть не помогут. Они никому тут не нужны. Нужен человек, об которого можно вытереть ноги. Человек, за счёт которого можно развлечься или выпустить пар. Летиссия к своему несчастью очень хорошо на эту роль подходила. Поэтому она выпрямилась и просто посмотрела правительнице в глаза. Она была ни в чём не виновна и скрывать ей было нечего. По крайней мере пока.

– Откуда столько дерзости в твоих глазах? Склони голову. С тобой говорит королева, – приказала правительница и всё радушие и доброжелательность мигом с неё слетели.

Лэтти честно пыталась опустить голову. Да только от ужаса и осознания своего прискорбного положения её словно парализовало.

К счастью, девушку спас неожиданный визитёр. В гостиную постучали, в дверях появилась фрейлина, которая объявила:

– Его светлость герцог Глостерский, ваше величество.

– Пусть заходит! – на лице королевы снова появилась добродушная улыбка. Вся она словно бы зацвела и милостиво оставила на время свою новую игрушку.

В дверях показался советник. Он поприветствовал королеву кивком, затем решительно прошел в центр зала, поцеловал ей руку и спросил:

– Доброе утро, ваше величество! Вы звали меня?

Королева улыбалась, словно девчонка. Глаза её сияли, и вся она благоухала. Не нужно быть очень умным или опытным, чтобы, заметив эти изменения в ней, не понять, что эта женщина влюблена.

Лэтти перекосило. "Чем же ты сама лучше?", – думала она, – "По всему выходит, вы, голубчики – любовники".

Советник был статен, молод и по-мужски красив. У него была яркая харизма и твёрдая уверенность в себе. Неудивительно, что в своем несчастливом браке королева пыталась найти личное счастье с ним.

Улыбнувшись советнику, её величество подхватила его светлость под руку и отвела к окну, для беседы вдали от чужих глаз и ушей.

Советник внимательно выслушал её, что-то учтиво ответил и поторопился откланяться, чем расстроил королеву, хоть та и старалась виду не подавать.

Вскоре её величество Виктория быстро пришла в себя, вспомнив, что можно высвободить раздражение на личной антистресс-фрейлине.

– Летиссия, дорогая, подойди ко мне, – ласково позвала она.

Графине ничего не оставалось кроме как на ватных ногах подойти к королеве и попробовать снова изобразить реверанс.

– Это никуда не годится, – обречённо вздохнула королева, – Моя свита не должна быть похожа на стаю тропических птиц. Приближенные девушки используют в одежде пастельные цвета бежевых и серых тонов. В своём голубом платье ты выглядишь просто… нелепо. И откровенно говоря, голубой, милочка – совсем не твой тон. И что уж говорить про эти провинциальные кружева… Надеюсь, в отличие от твоего вкуса, твоя понятливость находится на более высоком уровне.

Закончив тираду, королева довольная собой прошла в покои.

Вокруг послышались смешки. Однако Лэтти было совершенно плевать на них, потому как ужас осознания своего нового положения, затмевал любые насмехательства. И единственное, что ей оставалось в этой ситуации – пытаться не потерять сознание от напряжения и страха.

К счастью, всю остальную часть дня её больше не трогали и даже накормили обедом, который при совершенно пустом желудке почему-то практически не влез.

Лишь вечером, перед тем как фрейлины были отпущены, ей вдогонку полетело:

– Летиссия, дорогая, послезавтра во дворец приедут гости и тебе стоит остаться у себя. Извини, но я не могу позволить тебе сопровождать меня на празднестве, не удостоверившись в твоих хороших манерах.

Королева жестом указала девушкам на выход из залы.

Лэтти, которую на обратной дороге до комнаты провожать никто не собирался, была уверена, что заблудится во дворце и никогда не сможет найти свои апартаменты. Но вопреки ожиданиям девушка с изумлением обнаружила их с первой же попытки.

Сев на кровать, графиня скинула свои мягкие дорожные ботинки, и начала сумбурно думать.

"Если все на каждом углу кричат, что я теперь любовница короля, значит так и есть? Бред. Зачем я ему? Просто хотел унизить отца. А если нет? То за мной придут? Или я сама должна явиться к нему? Почему король сделал меня фрейлиной? Сколько мне теперь придётся жить в этом гадюшнике?"

Так она и сидела, обхватив руками колени. И только после того, как небольшие прикроватные часы пробили полночь, девушка немного успокоилась. Вряд ли теперь за ней кто-то придёт. Тут же в голову полезли здравые мысли.

"Послезавтра планируется празднество! А это означает, что крёстный Мэйлрон будет во дворце! С его помощью, она точно вытащит отца. Тем более… а вот если встретить Мэйлрона не доведется… то она поищет графа Фергуса. Точно! Они с отцом вместе служили, и Фергус с детства говорил ей обращаться к нему, если будет нужна помощь".

Взбодрившись появлением хоть и несуразного плана – Лэтти вспомнила о ещё одной своей проблеме:

"… свита королевы не должна быть похожа на стаю тропических птиц…" – передразнила она жеманным голосом.

Да вот только платье у Лэтти было одно. В сумке лежало ещё дорожное, но оно было пошито из грубой ткани и покрой его был мягко говоря "удобным". Изменить цвет своего голубого платья с помощью бытовой магии, она не могла. Максимум что бы получилось – немного осветлить оттенок или сделать его более насыщенным.

Решительно настроившись на эксперимент, графиня для начала с удовольствием приняла ванную, и как сумела привела в порядок своё исподнее.

Выйдя из своей маленькой помывальной, девушка без надежды открыла сундук и обнаружила там несколько ночных сорочек, что было очень кстати, хоть и брезгливо.

Облачившись в одежду для сна, девушка разложила на кровати платье и внимательно стала рассматривать его. Хоть её искусство бытовой магии и было основательным, любое колдовство – не вечно, и к вечеру, платье снова должно было стать грязным, мятым и порванным. Однако, попирая все основные общемагические и мировые законы бытия, на Лэтти с кровати смотрело новенькое, чистое и глаженное платье.

"Что бы это ни было – разберусь с этим потом. Сейчас – время попытаться хоть немного изменить цвет".

Графиня старательно колдовала, используя сложное заклинание, в попытке заставить магию сделать платье более пыльного серого оттенка.

Хорошенько присмотревшись к полученному результату, она, не веря, своим глазам, зажгла под потолком светящуюся сферу, чтобы увидеть более достоверный результат. Вместе с тем, с кровати на неё смотрело светло-серое платье. Чего естественно просто не могло быть. "Либо я латентный архимаг, либо совсем рехнулась от пережитого", – озадаченно размышляла девушка.

Сомнения её разрешил родовой перстень, который после колдовства слегка нагрелся. Алмаз блестел и переливался, словно только что шлифованный.

– Ох! Спасибо тебе, дружочек! – восхищенно воскликнула Лэтти, – Ну и выручил ты меня!

Кружево графиня убрала с помощью ножниц. А затем совершенно вымотанная и опустошенная, позволила себе лечь спать.