Kitabı oxu: «Символ власти»

Şrift:

* * *

Предисловие

Книга «Символ власти» является продолжением романов «Первый среди равных», «Путь воина», «Князь по крови», «Рождение легенды» и «Я – Рюрик!», входящих в цикл под общим названием «Кто же ты, Рюрик?» и представляющий читателю любопытную и неожиданную версию происхождения, становления и призвания на княжение Рюрика – родоначальника династии, ставшей княжеской, а впоследствии и царской на Руси.

Описываемые в цикле романов события происходят в IX веке на территориях некогда существовавшей на европейском севере России загадочной страны Биармии, сказочно богатой Гардарики, древней Скандинавии, мусульманской Испании, империи франков, Византии, Хазарского каганата и зарождающегося Киевского княжества.

В повествовании задействовано большое количество легендарных и летописных персон, правивших в ту далёкую эпоху, начиная от князей Буривоя и Гостомысла, эмиров Аль-Хакама I и Абд ар-Рахмана II, императоров Феофила и Людовика Благочестивого, хазарских царей (беков) Манассии и Ханукки, знаменитых викингов Бьёрна Железнобокого и Ивара Бескостного.

В произведении «Символ власти» продолжается тема призвания Рюрика на княжение в Новогород – столицу Биармии и Гардарики.

Старый правитель страны князь Гостомысл выбрал ладожского князя своим преемником, поскольку в руках у того оказалась старшая из золотых гривен, дающая такое право.

Но этого не может допустить ближнее окружение князя Гостомысла, сразу теряющее всё своё влияние и богатства, а потому мелкие князья, воеводы, посадники и племенные вожди поднимают восстание. Во главе его становится княжич Вадим, давно уверовавший, что престол предназначен только ему.

Начинается страшная междоусобная война, в которой на помощь княжичу приходят хазары.

И лишь богам ведомо, сумеет ли князь Рюрик вместе со своими викингами сохранить целостность страны, или её раздерут на части его родичи, стремящиеся любым путём прийти к власти.

Пролог

Они загоняли его, словно дикого зверя.

Людские крики неслись с трёх сторон, оставляя открытым только одно направление для спасения.

И он устремился туда.

– Фью-ю-ю! – просвистела где-то над головой стрела, заставляя бегущего человека метнуться с тропы в перелесок, чтобы сбить с прицела лучников.

– Фр-р-р! – раздался негромкий шелест сбоку.

«А ведь хорошо стреляют, – пронеслась в голове мысль, – видать, лучших охотников по моему следу пустили!»

И тут же в уши ворвалось противное пчелиное жужжание, а мочку левого уха и щеку, как ему показалось, обожгло огнём.

Не сбавляя хода, он провёл ладонью по щеке и увидел на своих пальцах кровь.

Ужас и страх придали ему сил.

Ловко лавируя промеж стволов деревьев, беглец перепрыгнул через узкий овраг, на мгновение обернулся, пытаясь разглядеть своих преследователей, но никого не увидел.

Грудь распирало от нехватки воздуха, резкие хриплые свистящие вдохи чередовались с натужными хлюпающими выдохами.

Беглец чувствовал, что силы покидают тело, ноги становятся деревянными и тяжёлыми, а жгучий едкий пот заливает глаза.

«Как же меня угораздило одному пойти на опушку леса, да ещё и без оружия?» – запоздалое сожаление вертелось где-то глубоко в мозгу, вызывая злость на самого себя.

Неожиданно его внимание привлекла мелькнувшая впереди тропинка, и он не задумываясь свернул на неё, даже не сомневаясь, что направляется к крепости.

Бежать стало легче, кусты и деревья теперь не мешали ему, топота ног и свиста стрел позади не было слышно.

Через пару сотен локтей тропинка расширилась, переходя в большую поляну, на дальнем конце которой стоял массивного вида бритоголовый толстяк.

В руках он держал лук с лежащей на тетиве стрелой. Её остриё смотрело в грудь остановившегося беглеца.

В лице лучника угадывались какие-то знакомые черты.

– Вижу, пытаешься вспомнить, кто я такой, – заговорил стрелок. – Меня зовут Любо́р. Ты победил меня на игрищах в Новогороде. А перед походом на Ладогу я подарил тебе броню нагрудную для защиты от стрел. Почему не носишь её под одеждой?

– Я ж не на войне, а у себя в городе!

– Кабы знал, сколь много люду за тобой охотится, то иначе бы говорил! Наймиты кругом! И я средь них. На каждой тропе тебя поджидает смертушка!

– Но почему ты согласился, Любо́р? Иль меж нами вражда?

– Слишком хорошо обещали заплатить, даже я не смог отказаться!

– Кто обещал, скажи мне перед смертью!

– Ни к чему все эти разговоры.

– Но ты же знаешь, что князь Рюрик непременно найдет убийцу своего брата!

– Найдёт иль нет, это мы поглядим! – ухмыльнулся толстяк. – Прощай!

– Погодь ещё чуток. – Беглец с жалостью смотрел на бритоголового лучника. – Никто денег тебе платить не станет. Заговорщикам легче перерезать убийце горло, чем ждать, когда княжьи люди у него под пытками выведают их имена!

– Всё! Я не хочу тебя слушать!

Привычным, тысячекратно отработанным движением Любур спустил тетиву.

С такого расстояния хороший стрелок не мог промахнуться.

Сильный удар кованого шипа-наконечника пришёлся в левую сторону груди жертвы, легко рассёк плоть и вышел из спины на добрых пять дюймов.

Дикая боль пронзила и сковала все внутренности беглеца. Чтобы устоять на ногах, он попытался сделать на вдохе шаг вперёд, но конечности уже не подчинялись мозгу. Тело слегка качнулось и рухнуло на спину.

Ещё несколько мгновений ресницы на его лице трепетали, губы пытались что-то прошептать, но вместо слов с них срывались лишь кроваво-красные пузыри.

Какая-то важная мысль, самая главная в жизни, ярким светлым лучом промелькнула в голове, но додумать её он уже не успел, проваливаясь в черноту…

– Князь! Князь! Князь! Очнись! – громкий пронзительный голос Бейнира резал слух, вытаскивая Трувора из трясины жуткого сна. – Ты так кричал, аж всех слуг в людской перепугал. Что тебе снилось?

– Собственная смерть, – негромко произнёс князь, оттирая рукавом потный лоб и прислушиваясь к гулким ударам своего сердца. – Я видел её со стороны. Совсем как наяву. И после неё не было ничего. Даже Валгаллы. Только жуткая темнота.

Бейнир заглянул ему в глаза. В них плескались страх, ужас и отчаяние.

Часть I
Путь в Новогород

Глава 1

Вот и нынешним утром он проснулся от тянущей за грудиной боли, переходящей в плечо.

Князь сделал несколько глубоких вдохов, прочищая горло, и повернулся на бок, пытаясь найти положение, при котором боль обычно затухала, и замер, скрючившись в ожидании и погрузившись в думы.

С начала зимы Гостомысл стал замечать, как стремительно дряхлеет тело, усыхает кожа на руках и лице, по ночам немеют руки и ноги, перед снегопадом ноют все суставы, болит голова. Это приближалась старость. Слишком быстро. Для него.

Вездесущий толстяк Таислав как-то привёл к нему нескольких лекарей. Они долго осматривали князя, заставляли его сгибать и разгибать руки, приседать, заглядывали в рот, глаза, а потом долго спорили о чём-то промеж себя. Довольно скоро эта суета надоела Гостомыслу, и он выгнал их из своих покоев.

Сопровождавший лекарей Таислав вскоре вернулся и, набычившись, встал рядом с ложем князя.

– Ну что, друже? – Гостомысл с улыбкой смотрел на своего бессменного советчика и друга. – Чем тебя обрадовали костоправы и зубоволоки?

– Зря смеёшься, княже, они хорошие лечцы, не шарлатаны! Вот только ничем тебе помочь не могут. Нет у них зелья от прожитых лет, а годков тех у нас с тобой за спиной слишком уж много! Уменьшить никак не получается. Я тебя чуток помладше буду, но и то чую, на покой собираться пора, невмоготу уже службу нести!

– Ты это брось, речи такие заводить! – нахмурился Гостомысл, пристально всматриваясь в морщинистое лицо ближнего болярина. – Дел у нас весной невпроворот будет. Дружины и лодьи готовить надобно к походам, дань с городов и земель разных собирать, а то казна пустеть стала!

– Правда твоя, княже, но ты уже на коня с трудом садишься, а в повозке трястись гордость не позволит. Ну-у-у, разве только на лодье поплывёшь, да и то спину иль шею ветром продует, что тогда делать? Снова лекарей звать?

– Согласен с тобой, Таислав, негоже мне самому дружины водить! – махнул рукой Гостомысл. – Для этого княжичи имеются, пусть теперь они государству нашему послужат.

– Так ведь и страной править тебе тяжко становится, княже, я же вижу! Спишь плохо. За грудь в том месте, где сердце, часто хватаешься. Думы, небось, разные одолевают?

– Ну-ка, ну-ка, что-то ты темнишь, друже! – сощурился Гостомысл. – Мне кажется, гадость изречь хочешь?

– Ежели говорить со мной не желаешь, то я и уйти могу! – обиделся болярин и сделал вид, что поворачивается к двери.

– Ладно, сказывай мысли свои умные! – проворчал князь добродушно.

– Не обижайся, государь, но я думаю, пришла пора нашего Рюрика в Новогород призывать, – медленно и спокойно заговорил Таислав. – Как-никак, он преемник твой! Да и люди сказывают, силушку князь ладожский большую набрал на тех землях, озёрах и реках, что ты ему отвёл во владение. Крепостей и острогов много построил. Воинов и лодий у него теперь – не счесть. Со всех княжеств к нему народ бежит, целыми родами переселяется. Видать, мёдом там намазано!

– А что соглядатаи твои доносят о Рюрике и братьях его? Чем людей к себе заманивают? – в голосе Гостомысла слышался неподдельный интерес.

– Казна у них от золота и серебра пухнет, а потому денег на работных и ратных людей они могут не жалеть!

– И чем это у Рюрика казна полнится? Иль он от меня дань утаивает? – напрягся князь.

– Ну что ты, государь! – остудил его гнев болярин. – Дань и все подати ладожский князь исправно в Новогород шлёт, я сам проверял. А золото у него от набегов на дальние страны копится. Мои людишки весточки шлют, что Рюрик со своими союзниками-викингами постоянно походы затевает. Много где они уже побывать успели: побережье страны англов и империи франков ограбили, а в далёкой Аль-Андалус крупные торговые города Лиссабон и Ишбилью захватили. И повсюду добычу богатую взяли, да ещё и выкуп огромный за жителей тех стран и городов с правителей получили.

Таислав замолчал, переводя дух, и чуть погодя продолжил:

– Я уж не говорю про море Варяжское! Там все народы на побережье племяша твоего сильно уважают и настоящим конунгом считают.

– Как думаешь, сколь много викингов в случае войны может Рюрик под стены Новогорода привести? – неожиданно перебил болярина Гостомысл.

– Лодий и драккаров своих у него далеко за сотню будет, а ежели с ним союзники поплывут… то более двух сотен кораблей наберётся. Вот сам и считай, десяток тыщ хороших бойцов собрать легко сумеет! Знаю я, что сдружился он с сыновьями знаменитого конунга данов Рагнара Лодброка. Стоит им хорошую добычу пообещать, они за ним куда угодно поплывут!

Таислав подозрительно покосился на князя:

– Вижу, задумал ты что-то хитрое… Может, хочешь Рюрика с Вадимом лбами столкнуть? Но ничего хорошего из этого не выйдет! Не нужна нам новая война! И не забывай, княже, коли они друг дружку поубивают, на престол сядет белозерский князь Синеус, а ему в том поможет племенной вождь Родогор. Мне кажется, он-то и будет правителем всей Биармии и Гардарики! Этого хочешь? А про князей и вождей, что Рюрику клятву верности принесли, не запамятовал? Под чью руку они встанут? Междоусобицу хочешь вызвать? Страну ослабить? Тогда уж точно кто-нибудь её к рукам приберёт: половцы, хазары или те же викинги!

– Успокойся! Ишь, разошёлся как! – повысил голос князь. – Должон я наперед думать, что́ может промеж родичами моими быть, коли ладожского князя призову иль кого другого заместо себя поставлю. Сам, небось, помнишь: на Рюрика мы сначала особо не рассчитывали. Не верили, что сумеет он выжить на окраине страны в борьбе с данами. А сколько убивцев к нему Вадим и Родогор слали? Ты ж мне сам об этом сказывал… Но уцелел наш князь-викинг, оперился, соколом настоящим стал! Недаром же я ему имечко такое звучное подобрал! Словно чуял, что быть ему сильным правителем. Вот только дружбу он водит с викингами. Не нравится мне сие. Ведь ежели к нам они в большом числе придут, то выгнать их отсюда трудно будет.

Гостомысл пошевелился и почувствовал, как боль окончательно покинула его скрюченное тело.

Он осторожно вытянул исхудавшие ноги и опустил их с ложа на деревянные половицы.

Холодом обдало влажные от пота ступни, лёгкий озноб пробежал по спине, вызывая прилив сил во всём теле и желание жить.

Столь долго, сколько боги ему отмерили.

Глава 2

В сопровождении своего телохранителя, сотского Дамира, он поднялся на высокое крыльцо хоро́м, распахнул дубовую дверь в гридницкую и тут же при входе сбросил с плеч на руки подбежавшим слугам тяжёлую шубу, сшитую из тёплых волчьих шкур.

В жарко натопленных покоях запах гари смешивался с тонким ароматом воска и каких-то травяных приправ.

Десяток дней, проведённых на морозе, сильно утомили его, хоть большую часть пути княжич проделал в санях. Да и не думал Вадим добираться по зимнику домой. Он хотел до весны погостить у муромских родичей, а весной на лодье по рекам вернуться в Новогород.

А всему виной оказалось послание сотского Орея – ближнего и самого доверенного человека княжича, преданно служившего ему уже долгие годы. В том послании на бычьей коже тайными для чужого глаза знаками было выведено всего три слова: «Готовится призвание викинга».

Прочитав весточку, Вадим не мешкая собрался и в сопровождении двух десятков ратников на санях выехал из Мурома. Ему хотелось увидеться и переговорить с князем Гостомыслом до того, как тот пошлёт гонцов в Ладогу. Княжич прекрасно понимал, что ежели опоздает, то всю свою дальнейшую жизнь может провести посадником где-нибудь на краю Биармии. По примеру родича Кагеля.

Вадим опустился в своё любимое большое кресло, стоящее в углу гридницкой, и устало откинулся на точёную деревянную спинку.

Боковым зрением он увидел, как медленно приоткрылась дверь и в проёме показалась голова Орея.

– Что замер, заходи! – рявкнул княжич, пожирая взглядом сотского. – Слал ли гонцов князь Гостомысл в Ладогу?

– Пока ещё нет, но вчера государь с Таиславом долго разговоры вёл. Думаю, как раз об этом! Мне ничего подслушать не удалось. Князь у дверей стражу поставил. – Орей вздохнул, пожал плечами и поднял взгляд на Вадима. – Похоже, княжич, тебе придётся самому у него всё выведать. Я уж тут больше ничем помочь не могу.

– Ты всё хорошо сделал! – буркнул Вадим, поднимаясь на ноги и возбуждённо расхаживая из угла в угол. – Пока государь не отошёл ко сну, пойду его поприветствую и попробую что-нибудь узнать. А ты сходи за тысяцким Селиславом. Да не посылай никого! Сам ступай. Он проявленное к себе уважение очень любит! Да прикажи слугам стол побогаче накрыть.

– Понял тебя, княже, всё сделаю, коли велишь!

Расторопный сотский исчез так же быстро, как и появился.

Выйдя через внутреннюю дверь в холодный коридор, опоясывающий всю громадину княжеского дома, Вадим поспешил к покоям князя Гостомысла. Сотни раз в своей жизни, начиная с раннего детства, он проделывал этот путь, и только теперь сердце его почему-то учащённо билось, как будто ему предстояло совершить непотребное действо.

Два дюжих ратника из охраны князя, стоящие с оружием в руках у дверей княжьих покоев, дружно повернули головы на звук приближающихся шагов, но, узнав княжича, расслабились, громко приветствовали его и отступили в сторону.

И тут же дверь распахнулась. На пороге стоял седобородый постельничий князя.

– Входи, княжич, – обыденным тоном произнёс старик, словно и не было долгого отсутствия Вадима в Новогороде. – Государю донесли, что ты прискакал. Он ждёт.

Княжич прошёл через просторную горницу, миновал небольшой переход и сразу попал в покоевы хоро́мы Гостомысла.

Толкнув рукой дверь с правой стороны, Вадим очутился в одрине, чувствуя мелкую дрожь, охватившую всё его тело.

Мягкий свет трёх восковых свечей, стоящих на прибитой к стене полке, создавал лёгкий полумрак, пряча в тени лицо возлежащего на ложе князя.

– Проходи, княжич, присаживайся, нечего надо мной возвышаться! – услыхал он знакомую шутку.

Вадим сделал три шага к стене и сел на край массивной резной скамьи, как делал это уже много лет подряд. Он положил правую ладонь на поручень, привычно находя пальцами сучки и свилеватости древесины, тяжело вздохнул и посмотрел на Гостомысла.

– Ведаю, с чем пришёл и почему так поспешал, – в голосе князя слышалось что-то затаённое и грустное. – Сам знаешь, ты мне куда ближе, нежели этот викинг Рюрик, но законы наши нарушать даже правителю страны нельзя. Да и гривна, что ему досталась от Колояра, повыше и постарше моей будет.

– И что же мне делать? – в отчаянии воскликнул княжич, не сводя глаз с Гостомысла.

– Успокоиться и хорошенько обо всём подумать. Негоже махать мечом и кричать о своих обидах на городской площади на потеху толпе. А главное – меньше болтать! – Князь с силой провёл рукой по лицу, словно разглаживая многочисленные морщины. – Мы давеча с Таиславом долго о тебе и ладожском князе говорили. Стар я, болею сильно. Сколь долго ещё проживу, о том не ведаю. Потому Биармии нужен новый правитель. Молодой, сильный воин, за которым князья, вожди и дружины пойдут! Рюрика на общем сходе все приняли! Первым претендентом на престол провозгласили. После этого был пир. С него никто не ушёл. Кроме тебя. На что ты рассчитываешь?

Гостомысл замолчал, обдумывая какую-то свою мысль.

– На новогородскую дружину надеешься? Тысяцкого Селислава ублажаешь? Думаешь, он на твою сторону встанет? Иль муромских своих родичей супротив викингов Рюрика вывести в чисто поле мыслишь? Смотри не ошибись! Это уже изменой попахивает, а за неё головы секут или на берёзу вздёргивают! Сам сгинешь и близких людей за собой утянешь!

– Посоветуй, княже, как мне поступить должно? – Вадим вскочил на ноги, сжимая и разжимая кисти рук.

– Нечего мне тебе сказать! Советчики и без меня найдутся! Один Орей чего стоит! – фыркнул Гостомысл.

– Так ты тоже, государь, как мой сотский думаешь? – покачал удивлённо головой княжич. – Что ж, коли силой решить дело не можно, то хитрость и коварство на помощь призовём. Когда гонцов к Рюрику направишь, княже?

– Чего тянуть, людишек опытных подберём, охрану к ним из гридей приставим, и пущай скачут, – устало прикрыл глаза Гостомысл. – Надеюсь, по первой чистой воде приплывёт наш викинг в Новогород вместе со своими братьями. Ну а пока ступай, отдохнуть мне надобно.

Вернувшись к себе в гридницкую, Вадим увидел сидевшего в кресле за столом рядом с Ореем необъятных размеров тысяцкого Селислава. Лоб и щёки его в жарко натопленной зале уже были покрыты мелкими капельками пота.

– Приветствую тебя, болярин, – заговорил княжич, пожимая протянутую ему вялую мягкую руку. – Что тебе нового соглядатаи нашептать успели в моё отсутствие?

– Ты ж не так надолго в Муром уезжал! А зимой жизнь в округе замирает, всяка живность в норках, домах и теремах от стужи прячется. Сам, небось, видел, когда в Новогород через поля и леса на санях ехал.

– Ну, что сказал государь? – прервал Селислава сотский.

Вадим повернулся к нему и наткнулся на ждущий, слегка растерянный взгляд Орея.

– Князь не хочет междоусобной войны и считает Рюрика своим преемником. Говорит, что он уже принят всеми князьями и вождями. А самое главное – теперь в руках княжича гривна Колояра, да ещё Гостомысл ему свою отдал! Завтра гонцы поскачут в Ладогу призывать его на княжение.

– Стало быть, как снег сойдёт, так к нам будущий правитель Биармии и Гардарики со своими братьями пожалует! – зло и презрительно пробурчал сотский. – Что делать станем? Нешто к Рюрику на поклон пойдём?

– А твои муромские родичи, княже, поддержат нас или в сторонке постоят, покуда мы с викингами свару учинять начнём? – откинулся в кресле тысяцкий, вытирая рукавом мокрый лоб.

– Князь Яромир и брат его Видислав от своих слов никогда не отказываются. К весне обещали дружину собрать, ополчение вооружить и в Новогород послать. Коли мы тут хорошо подсуетимся, то с их помощью Рюрика и с викингами вмиг раздавим!

В голосе Вадима слышалось столько уверенности, что даже Селислав одобрительно закивал круглой головой с оттопыренными ушами.

– Но действовать нужно осторожно, – поддержал их Орей. – Мне кажется, воевода Свентовид что-то пронюхал. Он нам всё дело загубить может!

– Не воевода для нас нынче главная угроза! – махнул рукой княжич. – Более опасен племенной вождь Родогор. Зело коварен и хитёр. Много крови нам попортить может. Заговор учинит обязательно. Кто-нибудь помнит, когда он приезжал последний раз в город?

– В Новогороде вождь с осени не появлялся, но людишки его на площади часто шныряют, до всего им дело есть!

– Что ж, скоро Родогор узнает о посланных к ладожскому князю гонцах. Это уже ни от кого не утаишь. А как тогда поступит и чью сторону примет в нашей будущей войне с викингами, о том можно лишь догадываться.

– Кумекаю я, княже, – задумчиво произнёс сотский, – нужно нам своих людей вместе с гонцами послать. А сделать это – то твоя забота, Селислав!

– Что-то не пойму я тебя! – наморщил лоб тысяцкий.

– Охрану гонцов кому поручат? – фыркнул Орей. – Твоим ратникам! Вот и подсуетись, чтобы в ней наши люди были. Я тебе их дам из отряда чёрных вешателей. У меня народ подобрался обученный и преданный, сделают всё, что прикажу!

– Надо попытаться перетянуть на свою сторону данов! – сощурился княжич. – Там, в Ладоге, живёт ярл Фроуд. Раньше все земли и крепости тамошние ему принадлежали, покуда Рюрик их не захватил. Думаю, он обиду большую затаил на нашего викинга и завсегда готов со своими сородичами новогородцев перерезать и власть внове в руки взять.

– Ишь, какие хитрецы! – зацокал языком толстяк. – Это вы хорошо придумали. Рюрик и его братья не догадаются, что средь гонцов князя Гостомысла их смертушка прячется! Ха-ха-ха! И с данами тоже всё может сложиться, вот только как потом от них избавиться? Они ж обратно ничего не отдадут!

– Это будет когда-то, – отмахнулся Орей. – Для нас же нынче главное – с Рюриком расправиться!

– Пора расходиться, – поднялся из-за стола Вадим. – Нечего нашими посиделками подозрения у людей вызывать!

Выпроводив за двери своих гостей, княжич рухнул плашмя на мягкую постель и облегчённо вздохнул. Он сделал всё, что от него зависело. Теперь оставалось лишь ждать.