Kitabı oxu: «Diablo»
© Б. Бонанно, 2021
ISBN 978-5-0055-3924-3
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Об авторе
Б. Бонанно родился в Москве в семье известного бизнесмена, учился в Швейцарии в «Лугано Американ Тасис», по стечению обстоятельств он попал в места лишения свободы. Жизненный опыт и сопутствующая ему переоценка ценностей, помогли автору вывести для себя идеальную формулу «Империя Духа», которой он обязательно поделиться со своими читателями.
12:51
Меня зовут Рома. Я родился 22 сентября 1982 года где-то далеко от Москвы. Потом мама увезла меня в Грузию, в Тбилиси, и вернулась обратно к отцу. С рук матери меня приняли дедушка с бабушкой, которые воспитывали и безумно любили меня, баловали во всём. Великие, добрые люди, воплощение нежности и любви, я перенял от них душевность и щедрость. В жизни я мало встречал подобных им.
Потом снова приехала беременная мама и родила самую шумную девочку на свете – мою сестру. И снова уехала. Всего этого я не помню, но когда стал взрослым и слушал рассказы о нашем с сестрой детстве, картинка сложилась. В общем, моё детство прошло с хорошими людьми, там, где меня любили и я всех любил. Когда в Грузии начались беспорядки, смена власти, война и хаос, мы с сестрой с неохотой перекочевали в столицу России. Это был 1990-й, год развала СССР и кровавых разборок между бандитами, но нас это не тронуло.
Началась жизнь с родителями. Мы с сестрой стали привыкать к новому семейному укладу. Признаюсь, папа и мама были далеко не так доброжелательны, как бабушка и дедушка, нам пришлось приспособиться к незнакомому, довольно жёсткому режиму. Именно это и воспитало мой характер. Вокруг всегда было шумно и слишком много народа.
19:03
31 декабря 2000 года я с друзьями приехал встречать Новый год на Цветной бульвар в ночной клуб Circus. Я был навеселе и хорошо выглядел в чёрной рубашке, кожаном пиджаке, чёрных классических брюках и остроносых туфлях из крокодиловой кожи. Нас было четверо: я, моя краля Дениза – брюнетка со стройной фигурой и пышным бюстом, Игорь, мой друг – полукоммерсант, полублатной, и Вито, мой одноклассник – воплощение американского гангстера. А я был настоящей акулой хаоса. И мы идеально подходили друг другу.
Мы вошли в клуб. Столик был заранее заказан, нас все знали, мы отрывались во все тяжкие. Народа было много, всё только начинало набирать обороты, и я был в предвкушении. Игорь сказал:
– Начнём бухать виски, братья, а в полночь взорвём шампанское. Я сегодня хочу нажраться в говно! А что будет завтра?
Вито докончил фразу:
– А завтра нам всё будет похрен!
И мы дружно расхохотались.
Дениза встретила подруг и ушла к ним, я не обратил на это внимания, ибо я её зацепил с собой чисто чтобы развлечься. Просто она хорошо делала минет, а мне всегда нравился этот божественный акт. Вот я и подумал утром, что ночью буду бухать, нюхать кокс, может, таблами закинусь, а кто лучше всех сосёт? Дениза! Вот так она и оказалась с нами.
Пришла официантка, Игорь заказал бутылку литрового «Чиваса» и три бутылки какого-то шампанского, две большие тарелки фруктового ассорти, мясные и сырные нарезки. Мы любили отдыхать, и отдыхать хорошо, потому как финансовое положение Игоря и моё позволяло это делать на достойном уровне. А Вито отдыхал всегда за наш счёт и в нашей одежде. Но это его абсолютно не портило, ибо он заменял деньги преданностью в дружбе.
Дениза вернулась и притащила с собой подруг. Конечно, я их знал, и не просто поимённо. Одним словом, я их давно обкатал как следует. Мы поздоровались, обменялись поздравлениями с наступающим и раскупорили бутылки. Я сказал:
– Если сегодня меня кто-то разозлит, то первого января он будет прохлаждаться в Боткинском морге, и знаете почему? Потому, что я его грохну, ха-ха!
Смешно? Нет, потому, что я легко был способен такое исполнить.
Игорь загорелся и сказал:
– Нет, брат! Сегодня мы отдыхаем до талого и без кипиша.
Он посмотрел на Вито, а тот поднял стакан и предложил:
– Выпьем за дам! Посмотрите, как прекрасно сегодня выглядит Катя.
Катя – бывшая стриптизёрша с белокурыми волосами и очень недурной фигурой, но с натурой хулиганки. Она должна была родиться мальчиком, но что-то пошло не так, провидение вмешалось, и на свет появилась Катя!
Мы следом за Вито осушили стаканы. Я осматривался по сторонам. Отыскал Дашу из МГИМО, которая меня возбуждала и притягивала, как магнит. Игорь сразу уловил момент этой гравитации и, наклонясь ко мне, сказал на ухо: «Как думаешь, она тебе даст сегодня?» Я не отрывал пристального взгляда от неё и сказал: «Ещё бы».
Я утихомирил мысли, собрался и пошёл к Даше. Она была слишком красива и чересчур вульгарно одета, а потому напоминала порнозвезду из Brazzers.
– Привет, красивое создание, с наступающим тебя!
– Привет, Ром, и тебя с наступающим!
– Мне нравится, как ты выглядишь и как ты смотришь, мне нравится, как ты ходишь, и как сейчас слушаешь меня.
– Ты хочешь сказать, я – совершенство?
– Ха, да нет! Куда тебе до меня, Даш!
– Любишь ты себя, Рома, слишком любишь.
– А разве плохо себя любить, тем более если любится?
– Твоя жизнь – твои правила. Мне-то что?
– Вот именно. Об этом, собственно, я и хотел поговорить с тобой.
В это время Дениза прервала наш разговор. Она отодвинула меня в сторону и сказала:
– Пойдём в туалет, понюхаем, хочешь?
– Погнали, где уже успела замутить?
– Катя угощает, она сегодня щедрая, ха!
– Это просто замечательно, Кис, замечательно.
Мы закрылись в туалете, раскатали катаемое и запустили в слизистую. Дениза начала трогать меня между ног, я стал сжимать её грудь. Она медленно опустилась на корточки, держа в руках мой набухший член, который я с большим удовольствием толкнул ей в рот. О-о-о, да! Она была мастером своего дела. Но я в тот миг думал о Даше и представлял, будто это она пытается довести меня до экстаза. Увы. Зато, как ни крути, мне было хорошо, очень хорошо. Я завершил Денизе в рот, ощущая себя по-царски.
Я вернулся за стол, гулянка была в разгаре, музыка раскачивала всех, не оставляя никого равнодушным. Пробили куранты, наступил Новый год, шумный, мать его, Новый год. Все смеялись, кричали, целовались, чокались и предавались новогоднему кайфу. Никто не знал, что будет с нами через двадцать лет. Никто!
Мне было хорошо. Я чувствовал себя на высоте, видел праздник в радужных красках. Был молод, богат, дерзок, упрям и чертовски привлекателен, не думал о завтрашнем дне. Я обнимал друзей, ласкал красивых девушек, громко кричал под зажигательную музыку. Весь мир казался моим и только моим. Я был вольной птицей, хищным орлом, не знавшим боли и страдания.
Я отправился искать Дашу. Нашёл. Она проводила время с молодыми людьми и девушками, одну из которых я знал, её звали Маша, сучка ещё та (в дальнейшем у нас с ней закрутится роман, мы проведём в постели два дня). Я послал за Дашей официанта с запиской. Она явилась со словами:
– Эй, с Новым годом! Ну что? Хорошо оттрахал шлюху-Денизу?! А?
– Шлюху-Денизу оттрахал хорошо, и тебя с Новым годом!
– Спасибо, что не пиздишь, ха!
– Ты стала матом говорить, Даш, и это слишком портит твою красоту. Так что желаю тебе не материться в новом году, и чтобы ты была ещё красивее!
– Постараюсь, хотя я матерюсь редко. А если честно… Во мне рвётся матерная граната, когда я нахожусь рядом с тобой.
– Ну, если хочешь, пошли меня на…
– Нет, не хочу!
– Вот это уже хорошо, ты проявила ко мне снисходительность, и это приятно.
– Тебя не красит сарказм, ты глупо выглядишь.
– А без сарказма как я выгляжу, Даш?
– Ну-у-у, как-то необычно, по-другому…
– Даш!
– Что?
– Ты мне сильно нравишься! Веришь?
– А я думала, ты скажешь, что любишь меня!
– Тебя тоже сарказм не красит, а мне ты правда очень нравишься.
– И что ты хочешь, чтобы я тебе сказала?
– Это шикарно, мать твою! Если это зависит от моего желания, то, Даша…
– Не-е-е-т, не говори! Молчи, просто молчи.
– И что, тебе моё молчание дарственно завещать?
– Нет, Ром, просто я думаю, нам не стоит об этом говорить.
– Ну, тогда останься сегодня со мной, и тогда мы поговорим об всём и сразу.
– Ты шутишь?
– Нет, конечно! Гуляй со своими дружками и думай о том, что я тебя вот там (указал рукой на стол, где я сидел) жду и думаю о тебе здесь (положил правую ладонь на сердце).
– Ты неадекватный, Ром, этому не бывать.
– Никогда не говори «никогда»!
– Никогда!
– Ты будешь моя. И сегодня, Даш, и, хочешь ты этого или нет, ты будешь моя.
– Спорим?
– На недельный секс?
– Дурак! Спорим?
– На мерседес и минет в нём!?
– А если проиграешь ты? Ха…
– Мерседес подгоню, а ты – минет! Ха!
– Ты – дьявол, Ром! Дьявол!
– Прекрасно, значит, ты впервые переспишь с дьяволом. И кстати, в постели я и есть дьявол.
– Всё, прощай, Ром! Меня ждут. С Новым годом ещё раз!
– Пока, Даш! Эй! Стой!
– Что?
– Не забудь, ты будешь моей!
– Мда-а… Мечтай!
08:20
В детстве отец воспитывал меня в суровых рамках. Я хорошо помню то незабываемое время – время детей девяностых.
Я был задумчивым ребёнком, любил и предпочитал молчать. Нет, не потому, что не умел говорить, а потому, что чаще всего находился возле отца. А там, где восседал отец, даже птицы прекращали петь, ветер становился более спокойным. Не подумайте, что отец был каким-то ужасным человеком или палачом. Он был очень серьёзным и властным, и к тому же сверхсправедливым.
Мама была очень красивая особа, довольно-таки строгая и требовательная, но – человек настроения, меняющегося со скоростью света. Но она мне нравилась, потому что как истинную мать и воспитательницу я воспринимал мою милую бабушку. И относился как к отцу, к своему деду. А о сестре я лучше напишу чуть позже. Она была полнейшим эксклюзивом. Моя семья выглядела как в лучших фильмах Лондона и Парижа.
Когда мне было восемь-девять лет, отец водил меня с собой повсюду. В этих походах во мне проснулась тяга к женскому полу. Я часто оказывался в компании проституток, пока взрослые дяди разговаривали о делах. Эти девочки меня обожали, называли меня «сладкий малыш», щупали, обнимали, целовали и не давали мне скучать. А когда мы оказывались в бане, сауне, я видел их голыми и пьяными. Они шутили добродушно: «Малыш, какую сиську хочешь пососать?» и что-то в таком роде. Я стеснялся и старался на них не смотреть, хотя потихоньку наблюдал за этим развратом. Затем мужики разбирали их в разные маленькие комнаты, и я слышал, как они громко стонали.
Признаюсь, мне было некомфортно, но с другой стороны – интересно. Как говорил мой папа, мужчина должен воспитываться среди мужчин при любых обстоятельствах. Да, в этом он был прав, ибо я побывал реально в разных и необычных обстоятельствах, разнообразных компаниях. Чаще всего это были проститутки, преступники, бандиты, коммерсанты.
В общем, проститутки были всегда и везде. И потихоньку я стал к этому привыкать. Уже без стеснения трогал их за грудь, втихую заглядывал в комнаты, где занимались сексом (особенно часто подсматривал в комнате, где была та, которая мне нравилась). Я был крутой малыш крутого папы. Мне с каждым разом хотелось открыть для себя что-то новое.
Дома, когда к маме приходили подруги, я пристально наблюдал за ними. Они, наверное, думали, какой задумчивый мальчик, вырастет умным. А этот задумчивый мальчик раздевал их глазами и представлял, как они стонут в постели. Да, в такого вида фантазиях побывали все женщины, которых ловил мой задумчивый взор. Они все проходили через мой сканер. А потом мысленно я занимался с ними любовью в комнатах сауны-бани.
В то время, когда ребёнка должны были наставлять в школе учителя, меня воспитывали преступники и проститутки. Это были лихие, суровые девяностые годы. Годы, которые отточили моё сознание.
Отразилось ли это на мне это в будущем? О да, ещё как…
18:18
В клубе мы проводили время до самого утра. Я испытывал шикарный диапазон эмоций. Алкоголь лился рекой, девочки вертели попами, мальчики теснились к этим попам, диджей «топил» мощные колонки, и в клубе витал аромат секса.
Я проснулся под вечер в гостинице «Орлёнок» в номере класса люкс. Я огляделся и застал в постели Денизу и Катю. Они спали в обнимку, закутанные в одно одеяло. Вы думаете, я ничего не помню? Ничего подобного, память у меня феноменальная. Я помню всё и чуть больше того. Одним словом, у нас был жестокий беспощадный секс втроём под кокаином. Пока девочки спали, я смотрел в окно на ту часть столицы, которая гостеприимно открывалась из окон моего люкса. Москва просыпалась в новом году.
Я думал о жизни, о разном, думал, как покорить этот город, как стать частью его истории. Смотрел на прекрасный закат и видел, как сумерки вступают в законную силу, как неохотно небо меняет цвет. Эх, Москва, как сильно я люблю тебя. И в тот самый миг, когда я был глубоко погружён в свои мысли, та самая любовь, которая была прописана мне судьбой, где-то далеко пробуждалась в чужих объятиях. Да, жизнь, как красиво ты стелешь нам.
Я вынырнул из глубоких раздумий от прикосновения женского тела к моему телу. Мы были абсолютно голые. Я и стрипуха Катя выпили немного виски с яблочным соком и пошли в ванну, чтобы не разбудить Денизу. Под струёй тёплой воды мы занимались сексом, но мысленно я был где-то в другом мире, которого я пока не знал.
Дениза зашла как ни в чём не бывало и начала умываться в тот самый миг, когда я давал ванильный залп в Катькину попу. Мы вышли в комнату. Девочки начали прибираться, а я заказал еду в гостиничном ресторане. Принесли вкусняшки и бутылку доброго старого «Джека Дениелса».
Начало нового дня, новой ночи и нового года. Виски быстро вступил на арену идеального настроения. Катька достала из сумки гашиш и экстази, но я ограничил себя густым дымом через пластиковую бутылку. Девочки выпили таблы и организовали оральные ласки.
Я лежал на кровати с раздвинутыми ногами, держал в руке сигарету и крепко затягивался. Меж тем две красивые девочки, мечта миллионов мужчин, поочерёдно нежно и глубоко всасывали мой большой, упругий член. Я был под тяжёлым кайфом от этого шикарного процесса, был жив и при этом в раю – на земле, в Москве. В начале десятого мы разъехались по домам. Мы были молоды и счастливы, ибо жизнь улыбнулась нам слишком ярко.
В час ночи мы встретились с Вито в ночном клубе «Галерея» на улице Петровка. Народу – хоть отбавляй! Тьма-тьмущая. Был полный аншлаг и полный хаос, в общем, всё, как я любил. Это было незабываемое время, когда я кайфовал от жизни, а не просто наслаждался ею. Я давал волю всем моим радостям, страстям, которые не знали конца и края. Чудесные мгновения короткой жизни, это было моё золотое время. Время, когда дьявол свирепствовал…
В клубе я заметил Дашу. Ах, сука, как красиво она смотрелась в чёрном обтягивающем платье с глубоким декольте, да ещё на высоких шпильках. О-о-о, Даша, как сильно я хочу тебя…
Я был одет легко – джинсы, чёрная водолазка и кроссовки Prada на липучках. От меня пахло туалетной водой Kenzo. Я близко прижался к Даше сзади и прошептал в ухо: «Привет, моя родная», не обращая внимания на то, что она разговаривала с девочками.
– Ты умеешь удивлять, Ром! Приве-е-ет!
Я почувствовал сердцем, что она искренне рада видеть меня, и это было неописуемо приятно, потому что это Дашка…
– Мне опять предстоит умереть сегодня, довольствуясь возможностью только смотреть на тебя в эту ночь?
– Ха-а-а-а! – она легонько ударила меня в живот. – Ты будешь часто умирать, Ром, часто. Будь уверен.
– Ты мой убийца, сладкий убийца.
– О да, детка!
– Ты меня возбуждаешь, Даш, не шути со мной.
– О-о, как грозно и трогательно сказал дьявол.
– Diablo, лучше так, чем дьявол. Diablo звучит сексуально, по-итальянски. А почему ты меня так называешь, Даш?
– У тебя красивые глаза…
– А ты что, смотрела в глаза дьяволу? И нашла сходство с моими глазами?
– Да! Представь себе, смотрела.
– Интересно, когда!?
– Вот прям сейчас смотрю.
– Значит, я – тот самый дьявол?
– Угадал, молодец, Ром. Ты догадливый.
– Если честно, то я не вижу в себе дьявола.
– Некоторым не дано видеть в себе то, что могут увидеть в них те, кому это дано.
– А тебе давно эта способность дана?
– Как только познакомилась с тобой, так и открылась во мне эта сила.
– Охренеть!
Я нагло остановил проходящую мимо девушку и выразительно спросил: «Девушка, я похож на дьявола!?» Она фыркнула и сказала: «Да!»
– Ну, сучка, подожди.
– Ром! Ты – Diablo, ха…
– Это что, выходит, ей тоже дано?
– Нет, она просто сразу невзлюбила тебя.
– Жаль, а мне она понравилась.
– Не хочешь выпить со мной, Ром?
– Ща, схожу по-быстрому кое-куда и с удовольствием выпью с тобой.
Я зашёл в туалет, сделал все дела, и начал высматривать в зеркале сходство с Дашкиным дьяволом, ничего не нашёл. Указал на себя пальцем и сказал: «Diablo-o-o!» Внутри похолодело, словно в тот самый миг эти слова произнёс не я, а кто-то потусторонний.
Я нашёл Вито в весёлой компании, где были все наши знакомые парни и девушки. Я дёрнул его за плечо и сказал:
– Я буду в большом зале у барной стойки, если что.
– Ты с кем мутишь?
– Там Даша из МГИМО.
– О-о-о, а вот это интересная партия, и как думаешь, ты снимешь с неё трусы?
– Не знаю.
– Ты что такой серьёзный, братик? Что случилось?
– Нет, просто надо бухнуть.
– Иди тогда и не забудь сказать ей «Да». Ха-ха, ха-ха!
– Да ну тебя в жопу!
И я пошёл искать Дашку. Я был слишком влюблён в неё, но даже себе в этом не признавался, не то что другим. Она невероятно влекла меня. Чересчур глубоко зацепила, но не давала главного – себя… Я подошёл к Дашке со спины и вдохнул аромат её густых волос. О, вкусный запах запретного, как же магически ты на меня влияешь!
Дашка заказала для себя В-52, я взял виски и «Ред Булл», мы стояли рядом и практически впритык смотрели друг на друга. Это было слишком интимно и очень приятно.
– Даш?
– Что, Ром?
– Я хотел давно сказать тебе… – я задумался и умолк.
– Что ты хотел сказать, Ром?
– Да всё то же самое, нравишься ты мне.
Я не сказал то, что на самом деле хотел сказать.
– Оставь, Ром. Не люблю я эти разговоры.
– Я знаю, что не любишь, но мне нравится говорить то, что ты не любишь слышать из моих уст.
– У тебя неплохо получается, прям виртуоз.
– Даш, давай выпьем за солнце! Чтобы оно грело и тебя и меня, а когда начнёт греть нас обоих, я буду боготворить его.
– За солнце, Ром! За то, чтоб было тепло.
– Нам тепло, Даш, чтобы нам было тепло вместе.
Секунд десять мы смотрели друг другу в глаза, будто искали лучи того самого нашего солнца. Потом выпили до дна.
– Ром, ты ведь бабник?
– Почему бабник?
– Ну, ты переспал больше, чем с половиной этого клуба. Все те девки, которые тут тусят… И скажи, что не так?
– Это не так, но никого из них я не любил и не люблю. Это было… ну, чисто так, телесно.
– А кого ты любишь, Ром?
– Я?
– Нет, блин! Дьявол или как он там по-итальянски… м-м-м… Diablo!
– Никого не люблю, Даш… Никого.
– А меня ты тоже хочешь, ну-у-у… телесно?
– Тебя, Даш?
– Ты что тупишь, Ром, ты что, напился, что ли?
– Давай-ка ещё пропустим, Дашка.
Я позвал бармена и заказал нам допинг для обострения мыслей.
– Даш, скажи ты, за что будем пить?
Она задумалась и пристально посмотрела мне в глаза, а потом взяла в руки стакан и сказала:
– Ром. Я хочу… Ром, я правда желаю, чтобы ты по-настоящему полюбил. По настоящему и на всю жизнь. Короче! Чтоб ты полюбил, Ром!
– Чтоб полюбил кого, Даш? Тебя?! – в ту самую секунду я и допустить не мог, что желание, сказанное Дашкой искренне, сбудется слово в слово через семнадцать лет.
– Меня, Ром, ты не будешь любить, – и она выпила залпом.
– Не скажи так… не скажи, – я махнул следом.
В это время клубный саксофонист наиграл следующую композицию, поставленную диджеями. Это была чумовая песня Mojo – Leoi. Хочу заметить, что танцевал я очень хорошо. И все, кто знал об этом, понимал, что под этот трек я подниму давление всему прекрасному полу. Мой друг, грузинский саксофонист, растолкал мне половину танцпола. Я, долго не думая, запрыгнул на подиум и под оглушительный бит мощных колонок и разрывающий душу саксофон начал творить танцевальную поэзию. О-о-о, это было прелестно – я тонул в женских взглядах, все кричали, визжали, танцевали, а я был их Бог или Diablo. Веселье начинало набирать обороты.
Когда я спрыгнул, чтоб вернуться к Даше, то не нашёл её на том месте, где оставил. К моему сожалению, её не было в клубе. Она тихо ушла и забрала с собой часть моего сердца. Настроение пропало, виски испарился из организма, и я загрустил, несмотря на то, что вокруг творилась вакханалия. Я отыскал Вито, они с миловидной грузинкой по имени Кристина ворковали о чём-то интимном, угощая друг друга детскими улыбками. Я быстро нарушил их гармонию, отозвал Вито в сторонку и сказал, что хочу валить отсюда. Оставил ему денег, со спокойной душой попрощался и вышел из клуба.
Была холодная ночь, но полуголые люди, как дикари, толпились у входа. Я захотел прогуляться пешком, подняться до Пушкинского кинотеатра. Но едва я сделал несколько шагов, заметил, как в чёрном «С-классе» с открытым окном сидит и курит девушка, которая подтвердила, что я дьявол. «Вот и попалась, сучка», – подумал я и вплотную подошёл к ней.
– Разрешение выпишешь, чтобы представиться?
– Ха… Считай, выписано, валяй!
– Рома. С Новым годом тебя!
– А я думала, дьявол… Ха… И тебя с этим годом, Рома.
– А тебя как в роддоме обозначили?
– Ха… Ольга, три двести.
Я не знал, что говорить дальше, язык будто приварился к нёбу.
– Прыгай в машину, замёрзнешь, дьявол.
– Дьяволы не мёрзнут, Три двести. Дьяволы замораживают.
Я сел на пассажирское сиденье и в голове вспыхнула одна мысль: однако сегодня дьявол будет жарить на своей раскалённой штучке Ольгу, три двести.
– Ром, вопрос в лобовую, ты куришь пипетку?
– Курю, – ответил мгновенно.
То, что дала мне покурить Оля… Сука, бл*дь, я потерял землю, потерял Москву, потерял себя. Вот так и оказались мы с Ольгой в тихом кафе «Москва-Берлин» на «Белореченской». К моему удивлению, она была на шесть лет старше меня, с высшим экономическим образованием, заядлая путешественница по восточным странам, и самое главное – сверхпозитивный человек.
После душевной беседы Ольга пригласила меня к себе домой. Она жила рядом, на улице Лесной. Квартира у неё была небольшая, зато обставленная со вкусом, в восточном стиле. Мне по душе пришлась её аура.
Она открыла бутылку вина, конечно, я помог разлить. Достала чумовую пипетку… и я вновь не отказался. Пока я наслаждался чудесными мгновениями того, что происходило вокруг меня, она искусно сунула мне в руки альбом своих фотографий. Когда я начал пристально рассматривать фотоальбом, увидел то, что до этого не замечал. У Ольги было много цветных татуировок на теле. Она имела пышную, но стройную фигуру, большую грудь и аппетитную попу. Чёрные волосы уложены в аккуратное каре, кожа смуглая от частого пребывания в солярии. Она была чертовски привлекательна на фотографиях и чем-то напоминала мне актрису Холли Берри.
Я был глубоко погружён в Ольгины фотографии, когда она подошла и сказала: «Ну, как тебе»? Я поднял взгляд и обомлел, ну и Ольга… опять потерял дар речи. На ней был короткий чёрный шёлковый халат, под которым я видел её напрягшиеся соски. Она была на каблуках и в чулках, и безумно вкусно пахла. Ольга была накрашена, словно мы сию минуту собирались выходить на тусовку. Но нет, это всё было сугубо для меня одного, и я начал тупо у неё расспрашивать про фотографии и путешествия.
Некоторое время она погружала меня в незабываемые путешествия, а затем откровенно подняла выше халат… Тогда я понял, надо действовать, пока дают. И я начал ласкать её бедра, открывая ноги выше чулок. И тут понял, что она без нижнего белья. Я снял с неё халат, но с огромным сожалением отстранился и отправился в душ, где помылся быстро, но тщательно. Уже как хозяин положения я вернулся к сексапильной Ольге голым и с огромным стоячим членом. Над Ольгой мне пришлось изрядно потрудиться. Она оказалась слишком темпераментной и очень страстной девочкой, я поставил ей железный мат.
10:49
Теперь я возвращаю стрелку компаса в моё детство. Мы с сестрой не так часто выезжали на семейные прогулки с родителями. Но такие исключительные моменты, конечно, присутствовали. Папка возил нас в Парк культуры, чтобы покататься на американских горках. О-о-о, это был кайф, это было незабываемо. Я обожал этот парк. От одного вида этих горок у меня происходило радостное сотрясение в мозгу. Мы с сестрой как умалишённые бегали в поту, а родители о чём-то говорили. Нам это было без разницы, мы наслаждались свободой, ибо все карусели были наши, да и весь мир будто принадлежал нам. Я тогда любил маму за подаренные счастливые мгновения. До сих пор вспоминаю их с трепетом сердца. Это было моё беззаботное сердце, беззаботное детство.
После обкатки всех аттракционов мы садились в маленькую кафешку с красными пластиковыми столиком и стульями, над нами всегда нависал брезентовый зонтик с рекламой «Кока-колы». А заказывали и ели мы всегда шашлык, и его вкус также преследует меня сквозь года. Ближе к вечеру мы ехали в ГУМ, и папа покупал нам подарки. Порой это была цирковая постанова, ибо то, что папа хотел купить для нас из одежды, нам не нравилось. А то, что хотели мы, не одобрял отец. Вот и начиналось шоу, порой доходящее до истерик. А люди вокруг были в недоумении, так как наш разговор шёл на грузинском языке, порой переходя в скандал с соплями. Конечно, папа покупал нам то, что мы просили, но по пути домой в машине он часто обрушивал на нас свой гнев.
Вспоминаю те дни и благоговейно улыбаюсь. Наша семья была особенной. Ночью мы заезжали в огромный супермаркет у «Садко Аркада», покупали там продукты ящиками, и это было забавно. Я брал сладости и жевательную резинку, а папа ругался, мол, зачем столько сладкого и жвачки. Да, это было весело, особенно когда сестра лютовала и протестовала. Если заводилась она, о-о, боги, это был сущий ад. Я просто уходил в панцирь невидимки, уходил в нейтрал, не участвуя в революциях, которые устраивала сестра. Но в конечном итоге доставалось и мне. Я не понимал, быть мне орлом или голубем, и исходя из этого, чаще всего развлекал сестру разными дурными интересами.
Она меня любила, мы спали в одной комнате и делили друг с другом разные чувства. Когда она плакала, плакал и я. Когда она смеялась, и я смеялся. Когда она грустила, тоже грустил. Хоть мы и часто ссорились из-за ерунды, но жили дружно, ибо нас объединяла одна важная вещь – безумная, фанатичная любовь к дедушке и бабушке. Они были нашими ангелами, мы ночами напролёт говорили о них и скучали так, что, обнявшись, плакали горькими слезами…
13:36
Вечером я наконец-то проснулся дома, на проспекте Мира, с крайне сильной эрекцией. Я сразу вспомнил виновницу этого. О, Три-двести, сучка моя…
Я тяжело встал, подошёл к музыкальному центру и запустил мотор. Stop! Тут надо кое-что рассказать вам. Моя музыка! О-о, моя музыка. По натуре меломан, я всегда отдавал предпочтение лишь голосу улиц. Рэп! Я в самой своей ДНК был рэпером и у меня был кумир – Тупак Шакур, король рэпа! Я знал всё про него и будто жил его жизнью, ибо он существовал во мне слишком глубоко, по самому центру моей груди. Тупак разбудил во мне волчий характер для борьбы на улице, я жил гангстерским укладом.
Включил Тупака и поднял погромче басы. Прикурил сигарету, прилёг обратно в постель и начал выпускать задумчивый дым никотина. Слушал музыку и думал о Дашке и размышлял над её словами: «Желаю, чтоб ты по-настоящему полюбил». Полюбил, любить, любовь… Что это значит, полюбить-по настоящему? Вот что это за чувство у меня к Дашке? Может, это и есть настоящая любовь? Не знаю, сравнивать не с чем, только если как в фильме «Титаник» – Джек полюбил Роуз. Или как Ромео любил Джульетту? Но ведь их любовь пролетела как миг. В этом и скрыта любовь, не познавшая пороков корыстной жизни и семейного быта? Да, любовь – это Вавилон, загадка сфинкса, сиди и гадай, откуда и куда. К чёрту! Поживём, будет видно, а пока надо Дашку разгадать.
О-о, Дашка… Моя рука непроизвольно коснулась члена и я так жёстко захотел Дашку… Будь она сейчас рядом, я дал бы ей большой, вкусной любви. А разве секс с объектом обожания – не любовь?
К часам десяти я подтянулся на «Пушкинскую», в кафе-ресторан и тусовочное место «Пирамида» – место для искушённых и разбитых сердец. Честно признаюсь, там я считался человеком, который нарушал общее спокойствие. Конечно, если о тебе идёт такая слава, лучше всего стать незаметным. Знает бог, я это делал, как только мог, но девочки… ах, твою мать, эти девочки, именно они разрушали все мои благие стремления. Я зашёл в «Пирамиду», скинул в гардеробной короткую чёрную дублёнку и поднялся на второй этаж, там уже сидели Игорь, Вито, Катя и другие наши друзья. Я быстро поздоровался с каждым и присел за стол, чтобы побыстрей заказать клаб-сэндвич с тунцом и салат «Цезарь». А пока несли мой заказ, Вито на ухо сказал то, отчего я содрогнулся:
– Братан, хочешь, треснемся героином? А?!
Stop! Тут я должен внести ясность.
Да, я уже в то время знал вкус и цвет этого смертоносного препарата. Более того, плотно сидел на нём. Но именно в ту пору не прикасался к нему на протяжении шести месяцев, я был в завязке. Но он произнёс его имя и я загорелся, как факел. Ещё раз стоп! Вот оно! Diablo, ведь именно когда мы с Дашкой познакомились, я был под героином… Да, теперь я понял, где и когда она видела глаза дьявола. Ибо под героином я был воистину сущий дьявол: не терпели меня и не терпел я сам, меняясь в один миг, не замечая ничего лишнего. Хотя лишним был я целиком и везде, ибо во мне не было меня самого, внутри бушевал дьявол, а я был в плену капитально. Вито произнёс магическое слово «героин», и дьявол запустил свой маятник по моим мыслям.
Имя женщины – наслаждение, имя героина – зависимость. Я был слишком молод и слаб духом, чтобы бороться с наркотиком. У человека должна быть стальная закалка духа, чтобы выйти на арену биться с героином. Это борьба с самим собой, самая сложная из всех возможных, не на жизнь, а на смерть. Ибо всё, что связано с героином, граничит между жизнью и смертью. Чисто дьявольская сила.
Следовательно, после такого предложения Вито я ответил:
– Он у тебя с собой?
– Да, конечно.
– У кого замутил?
– Ребята подогрели, тут немного, но нам с тобой хватит.
– А шприцы есть?
– Нет. Ну, я схожу, куплю полный набор.
– Тогда сходи, купи всё и сходу заварись. Я жду!
И Вито пошёл за машинками, за бутылкой, и за тем, чтобы сварить нам нечто, меняющее наш внутренний мир. А может, и отбирающее душу. Чёрт знает, может быть, всё. Но треснуться я захотел невероятно сильно.
Pulsuz fraqment bitdi.
