Kitabı oxu: «Эмма. Восьмое чудо света»
© Дана Делон, 2025
© ООО «Клевер-Медиа-Групп», 2026
Плейлист
1. Taylor Swift, Lana Del Rey – «Snow on the Beach»
2. Chase Atlantic – «Into It»
3. Gracie Abrams – «Mess It Up»
4. Selena Gomez, Benny Blanco – «Cowboy»
5. Dutch Melrose, benny mayne – «Pretty Please»
6. Florence + The Machine – «Never Let Me Go»
7. Taylor Swift – «Karma»
8. Nessa Barrett – «Love Looks Pretty on You»
9. Flume, Kai – «Never Be Like You»
10. Taylor Swift – «Midnight Rain»
11. Chandler Leighton – «Touchin' Me»
12. Sombr – «Back to Friends»
13. Taylor Swift – «Lover»
14. Selena Gomez, Benny Blanco – «Sunset Blvd»
15. Tate McRae – «Exes»
16. Gracie Abrams – «I Know It Won't Work»
17. Alex Warren – «Ordinary»
Что такое любовь?
Тайна. Притяжение. Искушение. Открытие. Вдохновение. Поиск. Свет. Преданность. Объятия. Симфония. Разлука. Искра. Поэзия. Ложь. Бесконечность. Верность. Отчаяние. Риск. Поцелуи. Боль. Время. Улыбки. Сопротивление. Судьба. Примирение. Воспоминания. Ревность. Спонтанность. Уязвимость. Радость. Ограничения. Свобода. Нежность. Страсть. Ожидание. Искренность. Раны. Танец. Ошибки. Тепло. Хаос. Гармония. Сомнения. Вздохи. Темнота. Преодоление. Жажда. Шанс. Обещание. Бесстрашие.
Правильного ответа не существует – у каждого он свой.
Тот самый день, что изменил нашу дружбу
Как понять, что я влюбилась? В моем случае все до обидного просто. Кажется, есть один чертов критерий: парень должен быть моим лучшим другом.
– Не смотри на меня так, – резко просит он.
«Как?» – хочется спросить мне. Как, черт бы меня побрал, я смотрю на тебя? Как влюбленная дурочка? Как девочка, сердце которой выпрыгивает тебе навстречу с транспарантом «Делай со мной что хочешь»?
– Эмма… – Тихий голос с ржавой хрипотцой касается ушей, и по моей коже бегут мурашки.
Эти твари заодно с сердцем. Все, что им нужно, – его прикосновение. Чтобы он, не думая, смахнул их с моей кожи своей теплой рукой.
– Как я смотрю на тебя?
Тяжелый взгляд зеленых глаз сдавливает грудь и прошивает позвоночник нервной дрожью.
– Так…
– Так?
– Так, будто хочешь меня, – выдыхает он, не отводя взгляда.
Я делаю шаг навстречу. Он же стоит неподвижно.
– Странно, – шепчу, машинально потирая шею. – Готова поклясться: ты смотришь на меня точно так же.
Часть 1
Глава 1
Эмма
Я считаю, что блестками ничего не испортишь! Сверкать – самое главное мое предназначение в жизни. Пусть кто-то скажет, что это слишком самонадеянно. Но предназначение мы выбираем сами, и никто не мешает выбрать для себя что-то грандиозное… Я набираю на кисточку как можно больше розовых сверкающих теней и, словно взмахом волшебной палочки, распределяю их по веку. Я люблю краситься с тех пор, как себя помню. Раньше мне нравилось прятаться за макияжем, как за маской, но потом пришло осознание, что я могу создать что-то красивое. Со временем я поняла, что мои эксперименты будут продолжаться всю жизнь. Да, есть люди, которые нашли удачный тон помады, научились выводить ровные стрелки и готовы так краситься всю жизнь. У меня же все иначе: мне постоянно хочется открывать в себе что-то новое. Разные оттенки теней волшебным образом преображают мои глаза – а их цвет, кстати, никогда не бывает постоянным. Люди разделяются во мнениях: одни клянутся, что они голубые, другие готовы спорить до хрипоты, что зеленые. И те, и другие по-своему правы – оттенок действительно меняется в зависимости от погоды, освещения и даже моего настроения.
Каждое утро начинается с маленького ритуала: я всматриваюсь в зеркало, выбираю макияж под сегодняшний цвет глаз и с удовольствием экспериментирую со стрелками и формой тушевки. Если бы мне пришлось выбрать одну любимую черту – без сомнения, это были бы они, мои глаза-хамелеоны. Никогда в жизни бы не променяла их ни на какие другие, чего не скажешь о фигуре… Я оглядываю себя и улыбаюсь. Сегодня хороший день. Бедра не выглядят слишком толстыми, живот не выпирает, а щечки – сегодня они даже кажутся милыми. Жаль, что я не всегда испытываю подобные чувства к себе. По такому случаю я могу надеть что угодно – например, ту самую обтягивающую лавандовую кофточку, что подчеркивает талию, и джинсовую юбку чуть выше колен с рядом пуговиц в форме звездочек.
Звонок телефона прерывает мой поток мысли. Упс! Я вновь опаздываю… Голосовое от Анабель начинается с тяжелого вздоха:
– Я все еще не пережила измену парня, и мне нужна порция обнимашек, но ты умудряешься опоздать даже на крик моей души!
Я хватаю розовый блеск для губ и запихиваю его в маленькую вязаную сумочку, которую сделала для меня Полин. Она желтая и украшена пчелками. Выбегаю из небольшой студии и быстро спускаюсь по ступенькам. Грохот стоит такой, словно орава парней несется по старым деревянным лестницам. Надо бы быть потише, но я ОПАЗДЫВАЮ. Подношу телефон к губам и, тяжело дыша, записываю ответ:
– Твой парень козел, а подруга отстой! Ты точно не накосячила в прошлой жизни? Как там твой кармический хвост поживает?
Анабель перешла с астрологии на нумерологию. Нет, она не разуверилась в том, что звезды управляют нашими судьбами. Она просто глубже погрузилась в какую-то эзотерическую… Я бы сказала, чепуху, но знаете ли вы, что «матрица судьбы» – это наука? Углубление произошло, когда «идеальный Козерог» оказался изменщиком. А все потому, что у него в матрице судьбы есть шестой аркан. Для нас, простых смертных, это ничего не значит, но Анабель полвечера орала: «Аркан Влюбленные! Ну конечно!»
Новое голосовое от подруги не заставляет себя ждать:
– Мой кармический хвост говорит, что кто-то сегодня платит за мой первый коктейль! И этого кого-то зовут Эмма. Не знаешь такую?
Я резко останавливаюсь и чуть ли не с головой ныряю в миниатюрную сумочку. Обнаружив малиновый картхолдер, с облегчением выдыхаю, перебегаю дорогу и вливаюсь в поток туристов. Латинский квартал – это тот самый Париж, который любят показывать в фильмах: узкие улицы, брусчатка, кафе с плетеной мебелью, где люди сидят с бокалом вина даже в прохладную погоду. Повсюду книжные лавки, уличные художники, запах вкусной еды из ресторанов и мокрого камня после дождя. Много шума – кто-то смеется, кто-то спорит, фотографы щелкают камерами, а в переулках слышно, как уличные музыканты играют старинные мелодии.
Проталкиваюсь сквозь толпу, которая лениво рассасывается у очередного сувенирного магазинчика, и наконец добираюсь до кафе, где ждет Анабель. Она сидит на террасе под обогревателем. На ней белая футболка с принтом моря, которую она урвала в H&M на распродаже и потом хвасталась этим весь вечер. Джинсы – те самые, в которых она всегда жалуется на пуговицы: сейчас они уже незаметно расстегнуты в районе живота. Анабель терпеть не может, когда одежда, как она говорит, «лезет в личное пространство». В правой руке у нее коктейль, в левой – сигарета. Дело плохо…
– Вот и я!
– Я назначаю тебе встречу в пяти минутах от твоего дома, и ты все равно умудряешься опоздать, – шутливо отчитывает меня подруга.
– Прости, я весь день снимала тиктоки! Потеряла счет времени. – Я присаживаюсь рядом и косо поглядываю на Анабель, пытаясь понять, придется ли снова вести ее – едва стоящую на ногах пьянчужку – к себе в студию на шестой этаж без лифта. Или, может, сегодня мне повезет?
– Он привел ее знакомиться с друзьями, – пыхтит она, выпуская дым. – Стоит ли напоминать, что компания у нас общая?
– Эти лузеры не твои друзья. – Я подзываю официанта.
Симпатичный парень опасливо поглядывает на нас.
– Можно мне коктейль «Монако» и тарелку картошки фри? – прошу я с милой улыбкой.
– Никакой картошки! Ты бы видела эту пигалицу, она вдвое меньше меня! – скуля, сообщает Анабель.
Официант переводит озадаченный взгляд с меня на подругу.
– Без картошки мы тут не справимся, – неловко улыбаюсь я.
Он кивает и молча отходит. Что с ним не так?
– Не обращай внимания на его недовольный вид, – отвечая на мой немой вопрос, говорит Анабель, – я просто уже успела с ним чуть поругаться.
– С официантом? – в шоке переспрашиваю я.
Анабель обычно сама милота и доброта.
– Да я еще сесть не успела, а он ко мне сразу со своим меню! «Что будете пить?» Дай мне хотя бы отдышаться!
Я качаю головой. Когда у девушки плохое настроение, пострадать может любой…
– И никакой картошки! – ворчит она. – Она стройнее Полин!
– Это невозможно, – машу рукой. – Не выдумывай.
– Ладно, нет на свете сучки, которая была бы стройнее Полин! Но она реально вдвое меньше меня!
– А вот это многое объясняет, – бормочу я, и Анабель замирает.
Подруга оборачивается и со строгим прищуром оглядывает меня:
– Это что значит?
Я ухмыляюсь:
– У нее явно половина твоих мозгов, потому что встречаться с твоим бывшим… Анабель, могла только ты! Уверовав, что он тот самый Козерог!
Она возмущенно надувает губы:
– У меня идеальная совместимость с Козерогами, я Скорпион! Это тебе и Полин к ним лучше не подходить!
– Ты пусечка, а не Скорпион, – подтруниваю я, щипая ее за щеки.
– Ничего-ничего, теперь я буду проверять канал любви. – Словно задумывая коварный план, Анабель потирает ладони. – Кстати, давай проверим твою матрицу судьбы!
Меня спасают официант, картошка фри и мой коктейль.
– М-м-м, я такая голодная…
– Не уходи от темы.
– Картошку фри придумали ангелы на небесах! – Я закидываю в рот несколько горячих, хрустящих палочек и причмокиваю.
– Ладно, позволь хоть напомнить, что у тебя отличная совместимость с Близнецами, – хитро улыбается Анабель поверх своего бокала. – Ты же помнишь, кто Близнецы?
Я делаю глоток коктейля и отворачиваюсь от нее.
– Полин – Близнецы, – тянет Анабель, – а у Полин есть горячий брат-красавец по имени Поль. Они двойняшки, и это значит…
– Я думала, ты его не переносишь, – хмыкаю я. – А тут он уже красавец?
– Я Скорпион, у нас сложные отношения с… – Она давится своим напитком и начинает кашлять.
Я стучу подругу по спине и спрашиваю елейным голоском:
– Дай угадаю: со всеми?
Анабель стреляет в меня взглядом:
– Это худший миф о Скорпионах из всех! Поэтому мы предпочитаем Козерогов.
– А Лев с вами не в одной компашке?
– Этих обаятельных засранцев обожают. Среди них полно редфлагов, но все остальные слепы!
– А что там по Рыбам? – Опираюсь щекой на ладонь и с наигранным любопытством смотрю на подругу, понимая, что коктейль в ее руке далеко не первый.
На сколько я опоздала? Минут на пятнадцать. Сколько коктейлей за это время может выпить девушка с разбитым сердцем? Есть ли такая статистика у ученых? Или вместо того, чтобы заняться поистине важным делом, они ведут подсчет какой-нибудь ерунды вроде «сколько раз кошка моргает за день» или «на какой минуте свидания мужчины начинают жалеть о выбранной рубашке»?
Хотя, признаю, если бы кто-то взялся подсчитать, сколько коктейлей мне потребуется, чтобы не реагировать на эти разговоры про Рыб, Близнецов и Козерогов, я бы первой подписалась на такие исследования.
– Рыбы творческие, ранимые, – бормочет она и наконец тушит сигарету. – Поэтому им нужны Близнецы, с их пофигизмом и позитивным отношением к миру! Поль идеально тебе подходит!
– Потому что родился тринадцатого июня?
Анабель тянется губами к трубочке и в два счета опустошает бокал.
– Да! – твердо произносит она, хотя ее взгляд уже заволокла пьяная пелена. – Но еще потому, что он влюблен в тебя, и не смей мне перечить! Я, может, и пьяна, но, – подруга стучит себя по голове, – черепушка работает отменно!
И, словно почувствовав, что речь зашла о нем, мой телефон жужжит. Поль. На экране высвечивается сообщение: «Свободна вечером?»
В кружочке профиля наше совместное селфи… Анабель подмигивает мне и тянется к моему коктейлю.
– Говорю же, звезды никогда не ошибаются!
Глава 2
Эмма
Свободна ли я вечером? Да… если не считать за помеху пьяную подругу, которая завалилась ко мне на диван, даже не раздевшись. После коктейля были шоты текилы и танцы посреди улицы. Шоты явно были лишними, но танцы лишними не бывают никогда. Я чищу зубы, надеваю любимую пушистую пижаму и ложусь рядом с сопящей Анабель. Кручу телефон в руках, стараясь выбросить из головы сообщение от Поля.
Есть определенные вещи, которые усложняют дружбу. И я сейчас не имею в виду непонимание, комплексы или разные взгляды на жизнь. Сильнее всего усложняет дружбу. Внимание. Барабанная дробь… Секс. Конечно, это секс. Особенно если это был умопомрачительный секс.
Анабель шевелится и что-то невнятно бормочет себе под нос. Я делаю глубокий вдох и наконец открываю диалог с Полем. Фотографирую себя со спящей «астрологом» и отправляю ему.
«Сегодня мой вечер посвящен звездам и хитросплетению судеб», – шучу я.
Я ответила ему спустя четыре часа. Это на нас не похоже. Как, впрочем, не похоже и то, что мы в последний раз видели друг друга три недели назад. Сначала он избегал меня, теперь я избегаю его. Глупо. Очень глупо. Но что, если я вновь все испорчу? Что, если дружба должна оставаться дружбой – жизненный урок, который мне необходимо усвоить? Ведь я уже однажды все испортила с Адамом. Френдзона должна оставаться френдзоной.
Что, если мой кармический хвост несет в себе проклятие? Анабель рассказывала мне, что в матрице судьбы есть такие хвосты, типа багаж из ошибок прошлого, который ты волочишь за собой из жизни в жизнь, пока наконец не допрешь, в чем, собственно, урок. Может, в моем «кармическом хвосте» скрыто послание: «Влюбляйся в лучших друзей до просветления». Великолепно. Спасибо, Вселенная.
Поль читает сообщение. Я вижу, как он начинает печатать. Секунды растягиваются в минуты. Он печатает, прекращает, снова печатает. Я жду. Смотреть на то, как он пытается подобрать слова, невыносимо, и я блокирую экран.
Спустя минут семь мне приходит короткое: «Я скучаю».
Сердце сжимается в груди. Сообщение тут же исчезает. И вместо этих двух слов он отправляет более равнодушное: «Спокойной ночи».
Что, если я уже испортила нашу дружбу? Ведь нет ничего хуже чувств – они всему виной. Вечно все портят. Глупые, дурацкие чувства. Я ничего не отвечаю. Мне столько хочется ему написать. Но больше всего я хочу схватить его за плечи, заглянуть в зеленые глаза цвета заливного луга… и потребовать, громко, истерично, чтобы все вернулось на круги своя. Чтобы он забыл ту ночь и вновь стал моим другом. Ведь мне так нужна его дружба… мне так нужен он.
Закрываю глаза, сон потихоньку уносит меня в царство Морфея. А там меня ждут крепкие руки, запах свежескошенной травы – запах Поля и его теплые губы на моем теле – восхитительное чувство. Самое ужасное – мне не хочется просыпаться. Я тоже соскучилась…
* * *
– Сколько я вчера выпила? – стонет Анабель у меня над ухом. – Почему у меня такое ощущение, будто я умерла и по моему телу пробежалось стадо буйволов?
Я утыкаюсь носом в подушку и бормочу:
– Потому что ты слишком сильно любишь текилу.
– Теперь я официально ее ненавижу!
Анабель сползает с дивана, по звукам ясно, подруга рассчитывает, что душ хоть как-то поможет исправить ситуацию. Что ж, надеюсь, чудо произойдет. Я переворачиваюсь и беру в руки телефон. Время – одиннадцать утра. Сразу захожу в «Тикток», чтобы проверить, как поживают вчерашние видео. Мне нравится быть бьюти-блогером. Я обожаю краситься, придумывать что-то новое, и можно сказать, что в моем блоге живет моя душа. Радует, что дело, которое тебе нравится, может приносить не только удовольствие, но и заработок. Пусть я пока еще не зарабатываю достаточно, – я верю: в жизни важно делать то, что тебе нравится, и это обязательно принесет результат. В начале этого месяца я устроила для себя челлендж: шесть видео в день, – и за три недели это принесло успех. Плюс девяносто тысяч подписчиков, что в сумме дает двести сорок тысяч. Каждое видео набирает не меньше ста пятидесяти тысяч просмотров. Я проверяю статистику, но комментарии не читаю. Это все еще мое слабое место. Не могу читать ни хорошие, ни плохие, ведь, несмотря на миллион хороших, плохие въедаются в мозг, и я буду думать о них больше, чем нужно.
Мне не хочется давать негативу такую власть над собой, поэтому я не открываю комментарии вообще. Успокаиваю себя тем, что, раз запостила тот или иной макияж, значит, он мне нравится – и это самое главное.
– Я хочу украсть твой гель для душа, это нормально? – Анабель стоит в дверях крошечной ванной, обернутая в огромное лиловое полотенце, и смотрит на меня с надеждой. – Это же прям цветочный бум!
Я улыбаюсь и кладу телефон на подушку.
– Сразу видно, что ты лайкаешь меня на автомате, не вникая в суть! – смеюсь и встаю с постели. – Это новый корейско-французский бренд FleurÉtoile. У меня еще есть.
Лезу в шкаф и достаю подарочный бокс.
– Вот почему от тебя всегда так вкусно пахнет! – Анабель, как ребенок, садится на пол и открывает упаковку.
Из коробки доносится тонкий, многослойный аромат: сначала в нос бьет нота свежей мимозы, затем раскрывается сладостью белого жасмина, а на финише остается тонкий шлейф сандала и теплой ванили.
– Ты в курсе, что мальчики называют тебя ароматной конфеткой? – спрашивает подруга, не поднимая глаз от коробки.
– Какие еще мальчики? – хмурюсь я.
– Ну, помнишь друзей Поля с той вечеринки?
Я недоуменно моргаю.
– Вечеринка его курса, где были все эти будущие юристы-снобы? – уточняю я.
Анабель открывает бутылочки и с удовольствием вдыхает запахи.
– Поль тогда ходил вокруг тебя, как личный охранник. Вы еще слишком рано ушли.
Я отвожу взгляд, не желая углубляться в воспоминания, но аромат из коробки напоминает об этом моменте – теплый, обволакивающий и одновременно нежный запах, как и Поль той ночью… Да, мы ушли раньше… и приехали ко мне… Открыли бутылку вина… выпили одну на двоих… А потом он расслабленно притянул меня к себе и уткнулся носом в мою шею. Он так вдохнул меня, что мурашки побежали по телу.
– Ты действительно ароматная конфетка… – прошептал он хриплым голосом.
Я растаяла в его руках. Поль заглянул мне в глаза.
– Сегодня твои глаза зеленые… Ты знаешь, что зеленые глаза встречаются реже всего?
– А по нам и не скажешь, – пробормотала я, теряясь в ощущениях.
Его теплые руки на моей талии, его дыхание с нотками красного вина, его горячий взгляд на моем лице. Мое сердце таяло. Я не знаю, как иначе объяснить свои чувства в тот момент. А потом он меня поцеловал. Медленно, нежно… но так, словно давно мечтал об этом.
– Земля вызывает Эмму! – Анабель машет рукой перед моим лицом.
Я несколько раз моргаю.
– Да-да? – растерянно отзываюсь я.
– Давай я приготовлю завтрак? – Анабель обеспокоенно смотрит на меня. – Ты не заболела? – Она прикладывает ладонь к моему лбу.
– Нет, я отлично себя чувствую.
– Просто ты так резко покраснела…
Я отвожу взгляд.
– Да, завтрак – это хорошая идея. Но я не знаю, что есть в холодильнике.
Анабель довольно хмыкает:
– Ты же знаешь мой талант – сделаю еду из всего!
Подруга открывает холодильник и начинает осматривать его содержимое с видом эксперта. Я же направляюсь в маленькую ванную. В зеркале действительно вижу алый румянец, поднимающийся от шеи к щекам. Воспоминания о той ночи все еще свежи и никак не блекнут.
В студии стоит сладкий аромат свежей выпечки. Я удивленно смотрю на Анабель, которая, напевая под нос песню Тейлор Свифт, достает из моей маленькой духовки что-то очень похожее на пышные кексы.
Когда-то нас было двое: Полин и я. Мы дружим с пятнадцати лет, и она – тот самый человек, который всегда знает, что надеть, что сказать и что делать, когда ты в слезах на кухне в два часа ночи. Мой голос разума, стилист с отменным вкусом и королева саркастичных комментариев. Иногда я думаю, что Полин была моим подарком судьбы. С виду она идеальна, и лишь я знаю, сколько всего прячется в ее большом и ранимом сердце за этой колючей маской дерзости и уверенности.
А потом в наши жизни словно комета влетела Анабель. Просто появилась из ниоткуда – в марте, за четыре месяца до выпускных. Что случилось в ее предыдущей школе – до сих пор загадка. Она об этом не рассказывает, а мы с Полин делаем вид, что не умираем от любопытства. Или хотя бы стараемся. Мы с Полин вроде бы и не планировали расширение состава, но как-то так вышло, что наш дуэт стал трио. Сначала Анабель пошла с нами на ланч, потом смеялась в раздевалке, а потом – хоп! – и мы уже вместе придумываем планы на выходные.
Анабель – полная противоположность Полин. Ей, кажется, все равно, в чем она ходит: может радостно носить кофточку за два евро, которую выловила на распродаже. Ту самую, к которой Полин бы не подошла даже в случае модного апокалипсиса. Но дело не только в одежде. Анабель – приземленная, рассудительная, хоть и кажется рассеянной. Полин же за строгим видом скрывает душу восторженного ребенка, который с одинаковым рвением берется за все – и за бизнес-идеи, и за авантюры. И может быть, именно в этом и есть волшебство нашей странной дружбы. Мы такие разные…
– Ты и правда волшебница! – чуть ли не ахаю я. – Где ты достала малину?
– У тебя в морозилке была, – улыбается подруга. – Я же говорю, деревенские гены – лучшая моя часть. По крайней мере, они благоприятно влияют на мое выживание в мегаполисе.
Анабель рассказывала, что до десяти лет жила в маленькой деревушке в Нормандии. У ее семьи до сих пор там есть хозяйство. Однажды она подарила мне домашнее масло и сметану. И да, масло она сделала сама! Для меня, городского жителя, это было чем-то невероятным, а она лишь расхохоталась. Еще из нас троих только она знает, как приготовить идеальный бешамель и что делать, если пересолила фарш: добавить томатную пасту, щепотку сахара и дольки картошки (которые потом надо выбросить). Лайфхак работает – я проверяла!
– Я даже не знала, что голодна, пока не учуяла твои кексы, – чуть ли не облизываюсь я.
Анабель хмыкает, ставит кружки с кофе и выпечку на стол. По комнате разносится бодрый бит – это персональный рингтон, который Мистер V, бойфренд Полин, создал специально для меня. Он обожает делать друзьям именные мелодии на звонок. «Тебе звонит чертовка, а это значит – надо снять трубочку, мисс Эмма», – с чувством напевает голос из динамиков телефона. Я закатываю глаза, улыбаюсь и жму «ответить» на видеозвонок. На экране появляется загорелая Полин с довольной белоснежной улыбкой.
– Курочки, вы там как? – спрашивает она.
Выражение лица Анабель меняется за считаные секунды. Только что она счастливо сидела с кексом в руках, а теперь смотрит на Полин с мокрыми от слез глазами и торопливо рассказывает про очередную измену парня.
Я тяжело вздыхаю. Полин редко звонит в последнее время. После Мексики они с Валентином отправились в путешествие по Штатам, так что не могут звонить слишком часто. И вот мой счастливый звонок перехватила Анабель.
Полин что-то говорит. Вернее, поучает – как обычно, когда дело касается парней. Мадемуазель Миссера уверена, что у нее докторская степень по этому предмету. Наконец Анабель начинает смеяться, и я замечаю, что она уничтожает уже третий кекс подряд. Это хороший знак.
– А как твои дела? – наконец Полин обращает внимание на меня.
– Все отлично, – вру я с широкой улыбкой. – Лучше расскажи, как ты?
У Полин загораются глаза.
– Большой каньон – это что-то невероятное, Эмма! Ты стоишь на краю, а под тобой бездна, вся в оттенках заката.
Полин вся светится… Никогда не видела ее такой счастливой, свободной и раскованной. Валентин определенно хорошо на нее влияет.
– Видела, как сильно вырос твой «Тикток», и безмерно горжусь тобой, – верещит Полин в трубку.
– Да, но я не хочу останавливаться на достигнутом. Планирую провести марафон «Фейри»!
Полин поудобнее устраивается на диване, готовая меня слушать. За это я ее люблю. Сколько людей на планете готовы вас слушать, а не просто ждать, чтобы вы слушали их? Это большая редкость.
– В течение десяти дней я буду выкладывать макияжи а-ля волшебная фея. Думаю, будет и воздушная эстетика, и что-то дарковое. Я нашла кое-что в Pinterest, сейчас покажу.
Пересылаю подруге вдохновившие меня картинки:
– Я уже заказала часть инвентаря, но сегодня хотела пойти в Printemps1 и поискать еще что-нибудь.
Полин кивает, внимательно разглядывая фото на айпаде:
– Выглядит очень круто! Присылай все, что будет получаться!
– Договорились.
Мы прощаемся долго, минуты три жалуясь друг другу, как сильно скучаем. Но вот на экране мелькает кудрявая голова Валентина, и, послав воздушный поцелуй, этот негодник завершает звонок.
– Я ей так завидую, – мечтательно тянет Анабель. – Белой завистью! Но видишь, я была права: ее идеальный вариант оказался Стрельцом.
– Ты всегда права, – хмыкаю я, не желая спорить о звездах.
* * *
В Париже пахнет весной. Солнечные лучи мягко оживляют город. Я сажусь на велосипед, выезжаю из Латинского квартала и качусь по набережной Сен-Мишель, мимо зеленых ящиков букинистов, которые уже разложили свои сокровища – старые открытки, пожелтевшие книги, винтажные плакаты с Бардо и Жаном Габеном.
У Сены всегда особый запах – смесь водорослей, лодочного топлива и сырого камня. На Пон д'Арколь я сбавляю скорость – не потому, что нужно, а потому, что красиво. Вид открывается на восток: Нотр-Дам в строительных лесах, но все такой же величественный. Слева встает Отель-де-Виль – строгий, сказочный, с башенками и часами. Каждый раз, проезжая мимо, я думаю, что если где-то и прячется в Париже волшебство – то именно в этих стенах.
Потом я поднимаюсь, петляя по узким улочкам, и наконец доезжаю до Printemps Haussmann. Паркую велосипед у кованой стойки, оглядываюсь: фасад торгового центра сверкает золотом и стеклом. Витрины переливаются весенними оттенками: пудровый, фисташковый, персиковый. Чувствую, как грудь наполняет вдохновение.
Я надеваю наушник, и музыка мгновенно укутывает меня в свой ритм. Переступаю порог магазина и растворяюсь в ароматах духов. Раньше я ненавидела шопинг: все, что мне нравилось, не сидело так, как я хотела. Сейчас же я поняла – все сидит так, как должно, и нужно просто выбрать то, что подчеркивает мои достоинства. Необязательно иметь размер XS – M и L тоже имеют свои плюсы. Тут я улыбаюсь себе в отражении витрины, думая, как много времени мне понадобилось, чтобы полюбить свою грудь с чашечкой C. В подростковом возрасте всегда хочется того, чего у тебя нет. Лишь позже понимаешь, как важно ценить то, что у тебя есть.
Я теряю счет времени. Лана Дель Рей в наушниках сменяется Тейлор Свифт. Я выбираю несколько блестящих топов, пару лифчиков, и мой взгляд падает на заколки. Боже, у меня слабость к заколкам! Как говорит мама, после меня останется самая большая в мире коллекция всякого хлама… Но как можно пройти мимо заколок-бабочек?
Стою у витрины, с удовольствием перебираю их – то матовые, то перламутровые, то с крошечными стразами – и вдруг чувствую чей-то взгляд. Сначала краем глаза. Потом – отчетливо. Медленно поднимаю голову. Мужчина. Ничего особенного: лет тридцать с небольшим, в сером плаще, с телефоном в руке. Он смотрит на меня. Не просто мимоходом – а прямиком на меня. Наши глаза встречаются. Я машинально отвожу взгляд. Жду пару секунд, оглядываюсь. Он все еще смотрит. Меня прошибает холод. Может, случайность? Бывает же.
Я отхожу от стенда, делаю вид, что заинтересовалась отделом с косметичками. Через пару секунд он появляется рядом, будто случайно. Он ничего не делает. Просто стоит и наблюдает. Ускоряюсь и иду к отделу с нелепыми шляпами – туда обычно никто не заходит. Он следует за мной.
Страшно. Никаких намеков на глупую нелепость. Только пересохшее горло, учащенный пульс и странное напряжение между лопатками. Может, я накручиваю себя? Успокойся, Эмма, ты не одна в этом магазине. Можно просто подойти к консультанту, сказать… Что? Что мужчина стоит рядом? Смотрит?
Я решаю свернуть в другой отдел, потом в третий. Он идет следом, держась на расстоянии. Никого не трогает. Но всегда в поле моего зрения. Становится невыносимо. Я буквально чувствую, как мне трудно дышать. Ладони вспотели, сердце в груди бьется так громко, что музыку в наушниках становится не слышно от сильного биения сердца. Вытаскиваю наушник.
Я резко поворачиваю в соседний магазин. Схватив наугад несколько футболок, забегаю в примерочную. Слышу, как консультант что-то говорит этому странному мужчине, но не могу разобрать слов. Дрожащими руками я запахиваю шторку, сажусь на пуф в углу. Колени подрагивают, голова кружится. Мелькание… что-то движется за примерочной. В полной тишине слышу, как в ушах бьется пульс.
– Это же ты из «Тиктока»? – спрашивает мужчина с неприятной насмешкой. – Танцуешь там, трясешь своими прелестями, да?
И в эту секунду становится страшно, как никогда. Я ничего не отвечаю.
– Прячешься… Ну, посмотрим, насколько тебя хватит.
Все мое тело трясется, зубы стучат друг о друга. Спустя минут пятнадцать я заставляю себя выглянуть из раздевалки, но сразу же запахиваю шторку обратно. Он ходит по магазину, взад-вперед по центру зала, как будто специально выбрал место, откуда отлично видны примерочные…
Судорожно хватаю телефон. Непослушными руками набираю Поля. Я давно этого не делала… Кажется, гудки тянутся целую вечность. Желчь подступает к горлу. А что, если он не ответит? Но тут раздается до боли знакомый голос:
– Эмма?
