Kitabı oxu: «Очерки больничных клоунов»

Новосибирск

ПРЕДИСЛОВИЕ

Кто мы?

Мы – Новосибирская команда больничных клоунов Автономной некоммерческой организации социокультурной реабилитации детей АНО «Больничные клоуны НОС». На июнь 2016 г. у нас больше 25 человек, которые регулярно посещают маленьких пациентов в пяти основных лечебно-профилактических учреждениях (далее- ЛПУ) города и других им подобных. На нашем счету более 700 выходов в ЛПУ. Остальные цифры пусть останутся между строк, вся статистика нашей работы до 2020 года в открытом доступе гугл таблиц.

Для кого эти очерки?

Эта книга написана в первую очередь для практикующих больничных клоунов и стажеров, которые прошли основные этапы «Школы Больничных Клоунов» и знают основы. Для стажеров мы даем прочитать её два раза – до выходов стажёром-зрителем (чтобы знать, на что обратить внимание) и после увиденного (чтобы понять и закрепить прочитанное). А обычному человеку она поможет представить, что происходит после того, как специально подготовленный человек надевает красный нос и переступает порог отделения.

Как читать эту книгу?

Больше трех сотен очерков написаны и продолжают писаться нашими больничными клоунами в поисках неуловимого ответа «Что же такое больничная клоунада и кто они – больничные клоуны?»

Эта книга была издана в 2018 году на основе накопленных к тому времени очерков. Но это не просто очерки, а мысли и наблюдения, которые бережно собраны в главы. В скобках после каждой заметки приводится дата выхода в ЛПУ и автор строк. Если автор не указан, то это Ботя. Привязка к отделению помечена только в случае с онкологическим отделением центральной районной больницы, в остальных случаях это больница скорой помощи (Детская больница скорой помощи № 3) с отделениями общей хирургии, травматологии и педиатрии.

Многие заметки отражают лишь авторское понимание, которое не стоит брать за правило – только как пример. Каждый откроет в себе своего клоуна и гармонию, важно идти в правильном направлении, отбрасывая вредные отростки. Многие очерки писались в качестве самодисциплины, накопления опыта для других, нащупывания пути к больничной клоунаде, на который можно опереться. Наши больничные клоуны – это не профессиональные актеры, но открытые всему новому люди.

Каждый выход – это опыт, и в каждом выходе можно увидеть что-то новое или по-новому, что дополнит общую картину. Всё, что нужно, – это внимание. Увидеть можно только то, на что обратили внимание… (04.07.15).

Каждая палата – это отдельный мир, отдельный сценарий, который просто падает капелькой опыта и растворяется, делая больничного клоуна более открытым, добрым, внимательным и понимающим (06.12.14).

Предисловие ко второй редакции издания

Бумажные версии первой редакции были отправлены командам единомышленников более чем в 20 городов. Второму печатному тиражу издания был присвоен ISBN. Книги можно найти в 25 крупнейших библиотеках России.

Тиражи были выпущены при финансовой поддержке «СИБТЕХЭНЕРГО», гранта Президента Российской Федерации на развитие гражданского общества, предоставленного Фондом президентских грантов.

Наша организация переименована в Автономную некоммерческую организацию поддержки и развития граждан "НОС (Наивность. Осознанность. Системность)". Мы работаем в пяти больницах города, команда состоит из пятнадцати человек. Мы продолжаем открывать для себя мир клоунады, новых мастеров и возможности развития.

После публикации первого издания очерков, которое команда больничных клоунов выпустила в 2018 году, было создано еще 9 авторских статей. Эти статьи представлены в новой, седьмой главе этой книги, и только в электронной версии, которую вы сейчас открыли. Эти статьи стали продолжением того пути, который был начат в далеком 2013г. Восемь статей были написаны в период с 2018 по 2020й, и девятая – в январе 2024г. Автор этих статей – все тот же клоун Ботя, до сих пор регулярно надевает нос и появляется в детских палатах, но это уже не тот Ботя, который начинал свой путь в первых главах… Но обо всем по порядку.

Глава 1. ВВЕДЕНИЕ

Кто такой клоун? Ответы могут быть разными, однозначного среди них нет. Ясно, что клоун – существо равное себе, которое себя не преувеличивает и не преуменьшает. Ведь гармоничная личность – это живое существо, равное самому себе. Тогда у него нет внутреннего конфликта, нет противоречий, нет рефлексии, нет чувства неудовлетворенности или удовлетворенности. Он просто счастлив и одаривает людей радостью, грустью, тоской или даже чем-то трагическим. То есть клоун, по существу, владеет всей гаммой чувств. Клоун – это человек, который заражает людей чувством жизни. Мне кажется, что это важно, а сегодня важно вдвойне и втройне.

Юрий Норштейн.

Больничный клоун – это взрослый человек с душой ребенка. Это не просто слова, на которые мы привычно отвечаем, что все мы в душе дети, а после двадцати лет все взрослые. Рубеж «взрослости» проходят далеко не все, а это принципиально для больничной клоунады. Мироустройство ребенка заключается в слове «дай», в то время как взрослый и целостный человек желает отдать. Есть люди, в словах которых можно услышать: «Хочу к детям, просто к весёлым, беззаботным, таким радостным, милым, порой неуклюжим, порой хулиганистым детям… Которые поднимают настроение лишь своей улыбкой, которые греют душу своей невинной любовью к жизни… Они приносят столько радости! Пожалуй, они-то и хранят те краски мира, которые так успела запачкать взрослая жизнь…» Рассуждения, начинающиеся со слов «хочу взять», – это слова не взрослого человека.. Есть также люди, которые желают разделить себя, раствориться в детях, якобы отдать себя, заполнив ими, по сути, свою пустоту, с которой не могут самостоятельно справиться. По-настоящему взрослый человек, напротив, хочет разделить своё с другими, поделиться частью своего. Чем должен обладать больничный клоун? И тут звучит лозунг больничных клоунов: «Детство в больнице никто не отменял». Вот это и должен принести в палату больничный клоун, этим и должен поделиться «Взрослый Ребенок» с ребенком, у которого этого не хватает в стенах больницы, делится своим Детством. К этим краскам детства он должен вернуть ребенка, к любви к жизни, к доверию, к неуклюжести, к беззаботности, к удивлению и радости! (15.06.14)

И это лишь два необходимых условия, чтобы быть открытым ко всем сторонам больничной клоунады, основы и особенности которой ложатся на эти два столпа, образуя стеллаж с многочисленными полочками, на которых книги с тетрадями опыта, на страницах которых правила, запреты, выходы, ошибки, шаблоны, выводы, слова, улыбки, слезы, переживания и вся история путешествия больничного клоуна с забавным именем… (15.06.14)

Нам под силу сделать пребывание в больнице мимолетным приключением. Своеобразным санаторием. Отводя фокус от боли, процедур, принудительного лечения, графика и изоляции. (04.07.15)

Сегодня в восточной кухне у магазина хозяин спросил: «Как дела?», я ему в пару предложений ответил, что у меня всё отлично. Но был посетитель, который заинтересовался моим занятием. Был недолгий диалог, который свелся к тому, что он не понимал меня. Он не верил, что можно делать что-то не для личной финансовой выгоды, а для улыбок…

– Ведь, – говорил он – каждый хочет хорошо жить, есть, хочет машину, и врач будет лучше работать, если у него в кармане будет пятитысячная купюра, а не плюшевая игрушка…

«Хотелки» у всех разные. Он смог назвать цену своей радости, но сколько стоит его счастье – сказать не смог. А ведь даже радость в наше время купить сложно, не говоря уже о счастье. Люди разные, радуются и гордятся разными вещами. Деньги, как сказал Полунин, – «это часть возможности для счастья, но они ничего не меняют к лучшему, когда их достаточно». Подарить жизнь, условия жизни, купив дорогие медикаменты, – это тоже путь, но он не наш. То, что делаем мы, сложно представить.

Измерять выходы можно многими способами, но говорить о результатах больничной клоунады можно только тогда, когда появляется терапия. А терапия тоже, в свою очередь, разная, и невозможно считать и сравнивать улыбку ребенка с ушибом колена и с раком крови. Как нельзя сравнить преодоление страха впервые поесть после недельного курса химиотерапии, открыть глаза после операции на них или преодолеть болезненную процедуру…

Делаешь кого-то сильнее – сам становишься сильнее, делаешь кого-то радостнее и счастливее – это не может не отразиться на тебе самом. Сама работа в больницах, когда видишь, что удалось что-то, раньше не получавшееся, когда дети уже не пытаются сорвать с тебя нос, веря, что он твой, когда живешь и ощущаешь стены в больнице, дверь, кровать, каждого ребенка в каждый момент времени там… Из отношений между клоуном и ребенком рождается доверие, игра, дружба, улыбка, радость нашей маленькой жизни, оба берут и отдают не задумываясь, потому что это нормально. Обнимашек за эту неделю было столько, сколько за полгода не набиралось, а в палатах взгляды детей открыты… (14.06.15)

Глава 2. О ДЕТЯХ

Дети, как говорил Роберто (наставник из Италии) в первую очередь видят… И общение с ними, как правило, строится в основном на мимике, которую они ловят и на которую реагируют мгновенно. Слова – для родителей, словами легко можно «улыбнуть» взрослых, но детям нужны эмоции, которые на лице и в теле клоуна. (14.02.15)

Ребенок в лучшем случае удивлен, что перед ним появился кто-то странный. И больничному клоуну нужно без слов, в считанные минуты дать понять ребенку, кто он такой… Есть два пути контакта: «сияние», когда человек молча сияет своим присутствием, взглядом, позой, транслирует себя и свои намерения невербально, и «предложение», при котором происходит предложение контакта, знакомства, игры, дружбы… «Сияние» на этапе знакомства – это либо исключительный талант, либо десятилетний опыт. Для нас, людей, которые приносят детство и атмосферу в больницы, пока, думаю, ближе предложение. Гармоничное, клоунское, но всё же предложение. (28.02.2015)

Ведь заметив больничного клоуна, ребенок не смеется. Смех рождается уже в их отношениях между собой, а не из-за абсурда и несуразности образа… Удивление и появление вопроса: «Кто это и чего ему от меня надо?» – вот нормальная реакция ребенка на появление больничного клоуна. И пока он смотрит на нас с немым вопросом, у нас есть время дать ему это понять. (5.11.14)

Если ребенок заплакал, уже поздно его развлекать или знакомиться. Перед этим он перестал смотреть на клоуна… И это важно заметить, чтобы успеть скорректировать дистанцию или свои действия. Дистанция, при которой любознательность и безопасность в равновесии, у каждого ребенка своя, и больничный клоун должен уметь чувствовать эту «дистанцию доверия». (5.11.14)

Кроме того, можно случайно напугать ребенка на расстоянии и в двадцать метров. Когда он увидел твой небезопасный силуэт в первый раз через весь коридор, плавное приближение после этого будет для него не таким безопасным. Вывод – безопасным для ребенка больничный клоун должен быть всё время и на любом расстоянии. (15.11.15)

Был момент – вдруг услышал звуки детского неутихающего веселья. Обернулся и был ошеломлен увиденным: трое детей, лет трех-пяти, бегали вокруг опоры, диаметром меньше метра, друг за другом… И всё. Кругом суета, озабоченность, серый мир, а они просто бегают друг за другом вокруг колонны вот уже пять минут кряду… Позже нам сказали, что были дети, которые уже встречались раньше и были знакомы, но меня все равно поразил этот факт – так просто быть радостным… (21.02.2015)

Важно уметь легко объяснять. Все действия должны быть читаемы, как на сцене, (чтобы ребенок успел понять, если это сюжет) а Рыжему действовать без излишней задержки… (14.02.15)

Стефано (мастер из Италии) показал мне, как можно работать на ребенка – так, чтобы он смотрел на тебя и видел тебя… Для меня пока остается загадкой, как работать на одного, и при этом быть средним арифметическим, если ты в поле других детей… Аниматорство – не выход, тут как раз сияние, чтобы всем поровну – и каждому ребенку и клоуну. (28.02.2015)

«Ребенку нужно дать выбор». Раскрылся новый смысл работы в паре больничных клоунов – сторону какого клоуна займет ребенок. И это не противостояние между клоунами за его внимание – это способ найти подход к ребенку, если в гармоничной паре есть два полюса жизни. (05.11.2014)

Меня не в первый раз удивляет различие в реакции на перевязки. Почти одного возраста ребенок может просто кричать, может молча терпеть, может сдержанно говорить «мне больно», а сегодня пятилетняя девочка кричала: «Аккуратнее!» (25.04.15)

Да, нужно быть осторожными с теми детьми, как в травме, которые лежат без родителей или без других авторитетов рядом, которые бы их успокоили. Страдает медперсонал… В остальных случаях нужен «свободный воздух» для необходимого эффекта. Энергию детей клоун должен превращать в творческую, нащупывать эмоциональную отдачу, но не динамическую. (19.07.14)

Дети – как экзаменаторы. По их действиям и реакции видно, насколько правильно мы себя ведем… Вера в то, что ребенок рано или поздно улыбнется, – это хорошо, но больничный клоун должен прийти к ней своим отношением и действиями, адаптируясь и переключаясь, не принуждая ребенка расшевелиться или играть в сложную игру клоуна, оставлять ребенку выбор… В той палате с девочкой я заметил улыбку, лишь когда мы уходили, и это было тоже здорово. По-настоящему чувствуется связь с человеком, когда он уходит, и если это «обращение уходя» рождает улыбку – значит, мы сделали то, для чего пришли. (17.11.14, гематология)

Бывают дети слабослышащие или не слышащие совсем. Если глухота врожденная, то ребенок ничего не услышит, а если услышит, то не поймет. Приобретения глухота чаще всего связана с возрастом – можно докричаться, но не в больничных стенах. Важно четко артикулировать – глухие или слабослышащие читают по губам – медленно, очень простыми словами. После каждой фразы нужно убедиться в том, что тебя поняли. Можно попробовать написать, но словарный запас у детей очень маленький, поэтому писать надо просто. Со многими вещами они сталкивались только в виде жестов, которых в их жестовом языке всего около двух тысяч. Нас они воспринимают как чужих, поэтому без жестов мы чужие. Пара самых простых жестов – и мы становимся своими, дети открываются и доверяют нам. Если нужно привлечь внимание ребенка – прикоснитесь, это не напугает. Как для детей и с комплексными нарушениями, прикосновение должно быть спокойным, мягким и уверенным, потому что ребята моментально считывают эмоцию того, кто к ним прикасается. Если ребенок далеко – то можно потопать или похлопать, они чувствительны к вибрациям. Глухим детям надевают аппараты для защиты (звук машины, снега, смеха), слова они не услышат и не различают. Знать элементарный набор жестов стоит, но если глухой начнет отвечать – не поймете, даже если знаете – у всех свои диалекты, поэтому 60 % успеха – это ваше живое лицо, 30 % – настроение ребенка. 90 % слышащих родителей не приемлет общения жестами с глухим ребенком, считая, что это ущербный язык, поэтому до 3–5 лет у слышащих родителей развитие ребенка задерживается. (26.02.17)

Ленту времени для самих себя мальчики начинают осознавать с пяти лет, девочки – с шести. Раньше этого осознания нет, они начинают осознавать, что растут или умирают. С умиранием сложнее – они это считывают бессознательно с лиц окружающих в более раннем возрасте… (26.02.17)

Глава 3. О БОЛЬНИЧНОЙ КЛОУНАДЕ

3.1. Правила больничного клоуна

1. Мы – больничные клоуны, знаем и чтим международный Кодекс больничного клоуна и приходим не лечить, а вернуть радость и детство в палаты.

2. Мы идем в больницу и несем ответственность за свое здоровье и безопасность.

3. Распорядок и правила больницы, указания врачей и медсестер – превыше всего.

4. Мы – ниже всех взрослых. Ниже врача, медсестры, санитарки, родителя.

5. Первое место посещения – ординаторская (лат. ordinator – распорядитель). К врачам входим, сняв нос.

6. Обходим ВСЕ палаты, с поправкой на то, что не во все можно заходить.

7. Стучимся в каждую (!) палату. Нас должен увидеть ребенок (!) Входим только тогда, когда ребенок это одобрит. Если этого не произошло, но родитель хочет – играем с родителем, если родитель не хочет – уходим, если ребенок не хочет – не заходим. Ребенок – первый после медицинского персонала по власти над больничным клоуном.

8. Заходим на уровне, соответствующем уровню атмосферы палаты. Поднимаем атмосферу своей игрой. Игра – все пространство. Личные вещи ребенка включаем только с его разрешения. Уходим на кульминации! Длительность пребывания в палате – от 2 до 15 минут.

9. Нос всегда в поле зрения! Уходим боком или пятясь.

10. Придем «в следующий раз».

11. Перед выходом из палаты несколько слов маме / папе / бабушке (взрослому) о том, какой у них чудесный (особенный) малыш.

12. Мы не прикасаемся к закрытым участкам тела ребёнка (там могут быть швы, места уколов, катетеры и т. д.).

13. Обрабатываем реквизит перед выходом. Реквизит, упавший на пол, не используем в контакте с детьми (особенно важно это помнить в гематологии, послеоперационных и т. п.) Если брали тапочки, иные предметы с пола – руки помыть или обработать после выхода из палаты.

14. Особое внимание уделять подготовке к выходу. Помимо физической готовности (без болезней, без употребления алкоголя накануне и курения сигарет перед выходом) – готовность эмоциональная и моральная (необходимо заранее знать, какое отделение обходишь, вывод: знать особенности детей в данных отделениях!)

3.2. Инструменты больничного клоуна

Игра – основной инструмент клоуна во время встречи с ребенком. Это прежде всего произвольная, внутренне мотивированная деятельность, обладающая гибкостью в решении вопроса об использовании того или иного предмета. Игра для ребенка – это единственная центральная деятельность и естественное средство самовыражения. Игра представляет собой попытку ребенка организовать свой опыт, свой личный мир. В процессе игры ребенок переживает чувство контроля над ситуацией, даже если реальные обстоятельства этому противоречат (Г. Л. Лэндрет).

Юмор – он вообще какой-то очень важный. Он ведь рисковый был очень, но там мамочки так живо ухватились за эту тему и так активно ее начали развивать, что я поняла: им самим важна эта ирония, важно этот спусковой крючок нажать, чтобы обшутить, обнулить эту ситуацию, эту боль, это недовольство детьми, которые вот добегались-допрыгались… (Татьяна Дайнеко, 29.03.14)

Аниматор нужен далеко не всегда при работе в холле. Нужно уметь открыться детям и найдутся те, доверчивые или очень знакомые дети, которые пойдут навстречу, поиграют с нами, дадут именно то направление, которое соответствует атмосфере, расположат к нам остальных детей и родителей. (01.07.14)

Многоплоскостное внимание – главный инструмент больничного клоуна, который должен быть направлен на ребенка и партнера, атмосферу, на родителя и врача… Держать его на всех направлениях, не залипая на одном, – тяжелейшая задача. И увеличение числа детей в поле зрения сильно усложняет ситуацию, когда все они хотят внимания. (22.11.14)

Круги внимания – у Станиславского их три (1 – тело, 2 – вытянутые руки и 3 – то, что за ними). В клоунаде, и тем более больничной, не менее важны еще два круга – нулевой и четвертый. Нулевой – это глубокое и внутреннее состояние клоуна. Что происходит у него внутри, как он вибрирует, на какой частоте и в каком ритме, что он чувствует в своем внутреннем мире. Он видит внешний мир через призму внутреннего, и многие вещи, в первую очередь бытовые, ему не важны. Четвертый – это звезды. Клоун устремлен в космос, его ведет какой-то внешний бесконечно далекий свет, и поэтому его внимание и тело летают где-то далеко, он не воспринимает близких мелочей, отчего постоянно спотыкается… Все эти круги нужно нащупать при настройке и применять в гармонии, не упуская из них самое важное. (25.12.15)

Умение не сдаваться очень важно для клоуна, и выходы в гематологии это подтверждают. Можно увидеть и почувствовать динамику лишь через пять минут, а до этого – как будто плавление льда – температура среды не меняется. И главное правило здесь – быть честным, искренним, внимательным, понимающим и добрым. (17.02.15)

Беспечность, неуклюжесть и нетерпеливость – это то, чего не должно быть в контакте с детьми. (17.02.15)

Быть уместным везде невозможно и не нужно. Что бы ни было за плечами больничного клоуна, всегда есть моменты, когда родитель или ребенок не хотят его видеть или когда клоун просто не сможет ничего изменить. Не мешать лечебному процессу – это один из постулатов больничного клоуна. Мы туда приходим «побыть» с ребенком. Сесть рядом и разделить печаль – задачка не из легких. В это время себя чувствуешь не в своей тарелке. Хочется, чтобы стало лучше, а вместо этого происходит если не отторжение, то усиливающее рыдание. (06.06.15)

Энергия, которой ты готов поделиться в этот промежуток времени, необязательно должна быть близка партнеру. Симбиоза не обязательно достигать. Многие специально ищут себе партнеров с контрастными характерами и мирами, в которых мало общего. Из такого взаимодействия возникает максимум конфликтов парадокса. Атмосфера случайна, мы ничего не можем принести в больницу извне – это не сработает. Если заблаговременно облачить нашу энергию во что-то, то она, скорее всего, не нужна будет никому. Но слушая, реагируя на внешние и внутренние импульсы «здесь и сейчас», спонтанно и адекватно, будет выделяться ровно та энергия, которая необходима и которая даст обратную связь с той же силой. Это как пищеварение – нужно видеть, что у тебя в тарелке, и понимать, что ты кладешь в рот, чтобы выделилось именно то количество сока и желчи, пока жуешь, чтобы переварить это и получить положительный эффект без осложнений… (27.03.2015)

Обнуление нужно делать перед каждой палатой. Чтобы зайти к очередному ребенку, нужно быстро настроить себя на работу с чистого листа. Но это не всегда так. Сегодня было несколько палат подряд, в которых мы прошлую неделю заходили с Сашей… Я думаю, что помнить детей, хотя бы визуально, очень важно, пара секунд – и ты вспоминаешь взаимодействие. Не обязательно продолжать прошлую игру, но важно напомнить о ней. Ребенок сразу улыбается, потому что вспоминает нас и то, что мы его помним, для него очень важно, иначе на эти 5–10 минут снова пришел чужой человек, который в третий раз придет с чистого листа… (04.04.2015)

В одной из палат встретили новенького мальчика с травмой позвоночника. От шуток на тему «А что это ты тут делаешь, загораешь?», «А, так тут солярий?» – перешли сначала к простому человеческому разговору за жизнь – когда сюда попал, что случилось, каким спортом занимаешься. А потом мы, как группа поддержки команды «Сибирь» и лично этого подростка-хоккеиста, пели фанатские песни, читали рэп (пытались :)) и даже оставили на память кричалку: «Все центровые – самые крутые!» Это я к тому давнему разговору, что клоунада – это обязательно без слов и всё на образах. Нет. И жизнь это подтверждает. Детям полезно разное взаимодействие с клоунами, надо уметь гибко откликаться на ситуацию. И это у нас, по-моему, получилось в этом выходе. (Татьяна Дайнеко, 11.04.15)

Простите за банальность: взрослые – те же дети, только в других телах. И запретившие себя воспитывать. Но когда они оказываются в экстремальной ситуации, вся эта взрослая шелуха слетает, и остаётся ранимая, доверчивая, смешливая, верящая в чудеса детская сущность. (Татьяна Дайнеко, 15.04.15, нейрохирургия)

Внимание больничного клоуна делится между ребенком, партнером, родителем и врачом. Во время стажировок новичков ответственность и внимание очень сильно обостряются. Так было на сегодняшней стажировке Шурочки в травматологическом отделении. Эта тонкая грань между профессией и развлечением, которая не видна, ведь для детей мы – глупые клоуны. (09.05.2015)

Вспоминается старая мысль: в больнице всё определяет энергия. Можно существовать как клоун, слушая и реагируя, но для поддержания образа, для обмена энергией, для фантазии и действий нужен немалый отточенный запас регулярных выходов, без которого многое, если ты все таки пришел, останется недоступным. (24.05.15)

«Чувство страха» – это еще один инструмент больничного клоуна. Не стоит лезть к ребенку, который боится, когда есть альтернатива – поиграть на него через открытого ребенка или маму. (12.12.15)

Клоунада как таковая – это результат объединения энергии человека, образа, особого чувства восприятия и смелости двух партнеров. Если чего то нет, то пробел легко заполнить, но это будет уже немного другое состояние включённости… (12.12.15)

Путь настройки постоянно изменяется.

…Если раньше я открывал глаза, когда почувствую три пульса (свой и двух рук в своих), то сейчас это путь к миру, в котором, когда ты открываешь глаза, многие чувства обостряются: запах, осязание и цвета пространства…

Я думаю, что это все-таки важная часть больничной клоунады, о которой не стоит никогда забывать и к которой нужно относиться серьезно. Какой бы партнер ни стоял рядом – новый или старый – закрывая глаза, нужно найти свой мир и почувствовать через него своего партнера. Можно описать путь в деталях, но есть одно «но» – он меняется каждые 2–3 выхода. Причем сам путь. Если, например, в прошлый раз ты открыл нужную дверь, то в этот раз она может быть совсем другой или в другом месте, или она превратится в новый водоем, новый источник света… Это нужно каждый раз почувствовать, представить и пройти…

Вот основные моменты настройки.

Сначала остановить свое внимание на трех кругах:

1) во внутреннем мире услышать свой звук, цвет, общее состояние;

2) вокруг услышать звуки комнаты, коридора, почувствовать запах и цвет;

3) общее пространство: услышать звук больницы, улицы, города, Сибири, планеты: у меня это всегда что-то космическо-морское, так как планета голубая.

Потом вернуться в собственную темноту, на нулевой уровень и приблизить единственную и далекую светлую точку, которая, приближаясь, достигает размеров мира, в котором тебе комфортно и безопасно. Нужно почувствовать и увидеть качества этого мира, увидеть путь к той части, где живет образ, будь то маленькое существо или что-то, растворенное в пространстве. Шагнув туда, я вдруг начинаю слышать дыхание других клоунов, которые уже там, вновь ощущаю их руку и открываю глаза… (06.06.15)

«Слушать взгляд ребенка», как это делал Стефано – вот чего многим из нас очень часто не хватает. Нужно тренировать внимание. Ребенок улыбается, заметив нас через стеклянную дверь, но улыбка пропадает, когда вместо волшебства в палату врываются слова или история… Ребенок может включится в историю, поверить, но зачастую это будет уже не то. Так случилось с мальчиком в травме, он лежал совсем один в палате. Исчезновение его улыбки сказало о том, что мы сделали что-то не то. Когда ребенок слушает (а это единственное, что ему остается, если клоун заговорил), ему не на что смотреть и он потерян для нас. Через минуту мы полностью переключились, нам удалось обыграть его игрушки, мы вышли с улыбками, но что-то «незавершенное» осталось «брошенным» в той палате. (13.06.15)

Пластика, танец, естественность и выразительность, это, пожалуй, неотъемлемые части больничной клоунады, которые при этом являются частями актерского мастерства. (13.06.15)

Тело никогда не лжет. Тело всегда правдиво. Клоун должен уметь делать всё без нажима, без бурных эмоций. Ни в коем случае нельзя изображать лицом то, что переживаешь в данный момент. Не надо имитировать чувства. Для актёра (а в особенности для клоуна) это губительно. Мимика должна быть органична, вызвана реальным переживанием, а не его демонстрацией, кроме случаев, когда мимика и гримаса используются как театральный приём. Иначе исчезнет эффект комического. Сам клоун также должен верить во всё, что он делает, каким бы абсурдным это ни было. К сожалению, существует распространённый штамп: «быть смешным» – это значит делать гримасы и изображать что-то. Умение быть самим собой – основа обучения мастерству клоуна, его неповторимой индивидуальности. Никто не в состоянии создать ваш неповторимый клоунский характер, кроме вас самих.

Нужно уметь абстрагироваться от мыслей «А вдруг зритель не поймет, что с нами происходит, не “прочитает”, что мы чувствуем в настоящий момент?» Если мы совершаем действия, соответствующие нашему эмоциональному состоянию, нет необходимости поддерживать их искусственной гримасой – морщить лоб, поджимать губы, кивать головой, комментируя «согласие» с проделанной работой, принимаемыми решениями и тому подобным. Не волнуйтесь: публика понимает наше состояние, наблюдая за действиями, которые красноречивее любой воображаемый эмоции. Тело очень выразительно, а правильно выстроенная структура и верные предлагаемые обстоятельства автоматически вызывают соответствующее эмоциональное состояние.

(Владимир Ольшанский. Путь клоуна, История смехотерапии )

Отличные слова «какашка», «вонючка» и «пукнуть»! У меня, Ани, эти слова как-то не в репертуаре: ну не с кем мне ими разговаривать – и какие-то они «неприличные». Мои привычные сферы офисной и преподавательской жизни не предполагают таких слов. Но как радостно ребятишки на них реагируют и как радостно в них играют – это же просто кайф какой-то! Из каждого слова автоматом получается действо. Началось всё с какого-то цветастого агрегата по выдавливанию пластилина, который выдавал розовые такие какашки, а продолжилось мальчишкой, который издавал характерный звук, используя под мышку, и этого достаточно, чтобы зажимать носы и клоунские, и человеческие и обыгрывать эту новую историю.

И, как мне кажется, дети совершенно не вкладывают в эти слова и им подобные никаких смыслов, которых так опасаются взрослые, и отучают от них. Детский восторг от этих словечек подобен зрелищу фарсового, площадного театра, который некоторые интеллектуальные взрослые считают низовым. А детское восприятие – чистый смех. (Аня Фатеева, 27.06.15)

Больничному клоуну надо быть осторожным. Резкие движения – это роскошь, и то если рядом нет никого, кто может испугаться. А в последнее время вокруг всегда чувствуется 3–5 взглядов заинтересованных, открытых и один (особенно если его близко принесла мама) осторожный ребенок… Плюшевые игрушки – незаменимые помощники в таких ситуациях. Можно на мгновение скрыться за игрушкой, успеть присесть или поправить дистанцию. (12.07.15)