Крылья свободы

Так просто она его не одолеет.

Эстелла быстро огляделась, и в голову пришла идея. Отскочив на пару шагов и сделав вид, что соскальзывает с края пирса, она взмахнула руками и вскрикнула. Серафим на мгновение опешил. Когда он быстрым движением схватил ее за руку и потянул в свою сторону, она перекинула кинжал в другую ладонь… но совершить удар не успела.

Лицо ангела исказилось, и он рухнул на колени. Из него вырвался тихий стон, когда серафим прижал руку к груди и непонимающе посмотрел на Эстеллу.

По телу пробежала горячая дрожь, а ноги слегка подкосились. Она откинула в сторону кинжал и посмотрела на ладонь, к которой прикоснулся серафим.

На ней мерцал маленький огонек.

– Эстелла! Эстелла, беги!

Она подняла голову и увидела… Клэр. Девушка стояла в начале пирса и безумными глазами наблюдала за происходящим. Она бросилась в их сторону, но не успела сделать и шага, как ангел поднялся с колен и за считаные секунды оказался перед Эстеллой.

Продолжая смотреть на угасающий огонь, она не заметила, как серафим поднял клинок и ударил ее рукояткой по виску.

Погружаясь во тьму, она видела перед собой лишь безумный взгляд Клэр.

* * *

Двадцатью минутами ранее

– Я, конечно, понимаю, что ты хочешь побыть одна, но ты сама дала мне запасной ключ от квартиры, – возмутилась Клэр, заходя в гостиную подруги. – Ты где, Эс?

Тишина.

Клэр недоуменно нахмурилась и заглянула в спальню. Дверцы небольшой гардеробной были распахнуты, а на полу лежала сброшенная на ходу серая футболка.

– Если ты принимаешь ванну, мне на это плевать. Я видела, как ты первый раз поцеловалась с мальчиком, после чего тебя стошнило прямо на его школьную рубашку! – прокричала Клэр на всю квартиру, надеясь, что соседи снизу слышали ее монолог.

Обойдя несколько раз каждую комнату и заглянув даже под кухонный стол, Клэр убедилась в том, что дома Эстеллы нет. Куда она могла пойти в такое время?

Заподозрив неладное, Клэр набрала ее номер телефона, но услышала в ответ лишь бесконечные гудки. Эстелла должна была еще пару часов назад вернуться с последнего собеседования.

Заметив под мягким ковром на кухне небольшой скомканный лист, она развернула его и несколько раз перечитала тайное послание. Глаза расширились, а по рукам пробежала едва заметная дрожь. Судорожно выдохнув, Клэр отбросила записку и набрала выученный наизусть номер.

Спустя пару гудков ей ответил недовольный мужской голос:

– Я на операции. Что случилось?

– Это она, Илай, – прошептала Клэр, не до конца веря в собственные слова. – Эстеллу похитил Сенат.

Глава 7. Божественный огонь

Горло пересохло. Голова раскалывалась. Такое чувство, будто ее держали под водой несколько часов, не давая сделать ни единого вдоха.

Эстелла приоткрыла глаза и перевалилась на спину. Конечности ослабли, словно ее накачали каким-то наркотическим препаратом. Приподнявшись на локтях и сфокусировав взгляд на единственном источнике света – висящей в центре помещения лампочке, – она осмотрелась.

В углу стояла односпальная кровать с торчащими из грязного матраса пружинами, а напротив него располагался деревянный стол, ножки которого сгнили из-за сырости. Ни одного окна. Железная дверь с маленьким отверстием для передачи еды. Каменный холодный пол. Каменные холодные стены.

Схватившись за край кровати, Эстелла подтянула к ней тело и привалилась спиной к железной перегородке. От виска по щеке пробежала струйка крови, попадая в приоткрытый рот.

Ее бросили в темницу.

Мысли сбивали, мешали сосредоточиться, отчего голова стала болеть еще сильнее. Серафим, который передал Эстелле записку, ударил ее рукоятью меча по виску. Конечно, нужно было с самого начала догадаться, что тот мужчина с улицы не Пылающий. Он специально выманил ее, так как знал, что после взрыва в лавке и смерти Фрэнка она поведется на его уловку и согласится на встречу.

При мысли о Фрэнке у Эстеллы сжалось сердце.

«Даже не знаю, что хуже: оказаться в темнице Сената или попасть в лапы Пылающих».

Поднявшись на ноги, Эстелла подошла к двери и прислушалась. В коридоре были слышны чьи-то голоса. Ударив по железу несколько раз, Эстелла прокашлялась и крикнула чуть охрипшим голосом:

– Эй! Выпустите меня отсюда!

Голоса притихли, словно их обладатели прислушались к крикам. Через пару секунд Эстелла различила легкую поступь. Приоткрыв дверь, незнакомая девушка просунула голову в ее камеру и с отвращением сморщила нос.

– Ну и запах, – протянула она, разглядывая еле стоящую на ногах Эстеллу. – Тебе бы не мешало сменить свои тряпки на что-то более… чистое.

– Леона, если Микаэль узнает, что ты с ней разговариваешь, тебя отправят на Небесный суд, – испуганно прошептал юношеский голос. – Скорее закрывай дверь!

– Пока Микаэль разговаривает с Сенатом, можно немного развлечься, – хмыкнула Леона, входя в камеру Эстеллы.

Два ангела низшего ранга.

Их крылья были не такими, как у серафимов или архангелов. У ангелов высшего ранга они белоснежные, отличаются своим размером и некой легкостью. Когда видишь парящего в небе серафима, хочется прикрыть глаза от ослепляющего света. Крылья этих двоих были не до конца сформированы, имели более грязный цвет и меньший размер.

Щуплый, даже немного исхудавший парнишка выглядел лет на шестнадцать. Юношеский румянец до сих пор покрывал впалые щеки, а серые глаза выдавали его страх. Девушка же была постарше, с иссиня-черными волосами до пояса, переброшенными через одно плечо.

Одеты они были в самые простые вещи, которые носят ангелы низшего ранга в Безымянном королевстве, – бежевые туники и такого же цвета штаны. Доспехи хоть и отличались от экипировки архангелов и серафимов, но все равно смотрелись до невозможности красиво. Взгляд притягивали вылитые из золота перья, покрывающие грудь ангелов. Наплечники были чуть заостренными, будто на них можно легко напороться, а между крыльями наискось крепился меч. Все ангелы носили золотые плащи: в теплые времена – сделанные из тонкой, практически прозрачной ткани, а в холодные – плотные, утепленные мехом.

– Леона, давай уйдем, пожалуйста, – запустив руку в темные волосы, выдавил из себя парнишка. – Она может нам навредить.

Вспомнив про кинжал, Эстелла протянула руку за спину, но ощутила лишь пустоту.

– Ты безоружна.

Эстелла быстро осмотрела помещение и не нашла ничего, что помогло бы ей хотя бы на несколько минут отвлечь ангелов. Рукопашному бою она так и не научилась, поэтому бросаться на них с голыми руками – плохая идея.

– Даже не пытайся, ты отсюда не выберешься. – Леона уперла руки в бока и прищурилась.

– Я не настолько глупая, как ты думаешь. Уверена, что вы держите меня в катакомбах под зданием Сената, а на верхних этажах есть и другие ангелы, – устало ответила Эстелла, присев на край железной кровати. – Зачем меня похитили?

– Мы не можем тебе этого рассказывать.

– Мы сами не знаем.

Леона шикнула на парнишку, заставив того заткнуться.

– Ты еще покажи ей карту катакомб, чтобы она сбежала отсюда, Даниэль! Ради шести Богов, почему мне дали в пару именно тебя?

«Значит, парнишку зовут Даниэль, а ее – Леона. Они ангелы низшего ранга и, скорее всего, только недавно прошли посвящение. Но за их спинами ангельские мечи: я точно не смогу справиться с ними без оружия».

– Леона, Даниэль, какого черта вы зашли в ее камеру без моего разрешения?

Эстелла внутренне напряглась, услышав этот голос.

– Главнокомандующий Микаэль, – произнесла Леона, опуская голову и поднося сжатый кулак к сердцу. – Пленница бушевала, поэтому мы решили осмотреть камеру и убедиться, что она с собой ничего не сделает.

– Подлиза, – пробормотал Даниэль, повторяя ее жест. – Долго вас не было, главнокомандующий Микаэль.

– За невыполнение приказа вы отстраняетесь от патрулирования Велоры на две недели.

– Что?! – воскликнула Леона, неверящим взглядом смотря на Микаэля. – Мы ведь просто…

– Исчезните.

Эстелла осторожно наблюдала со своего места за разворачивающейся перед ней сценой. Так вот кто этот серафим – главнокомандующий одного из легионов Небесной армии. Маска дружелюбия, что он натянул на лицо при их первой встрече, одним движением руки спала и показала его истинную сущность. Перед ней стоял прислужник Богов, серафим, под белоснежным крылом которого был целый легион ангелов.

Когда Леона и Даниэль вышли из камеры, Микаэль захлопнул железную дверь и привалился к ней плечом, повернув голову в сторону Эстеллы.

Серафим сменил одежду смертных на ангельские доспехи, которые отличались от тех, что надели Леона и Даниэль. Они были более искусными и идеально начищенными, будто перед приходом в темницу он специально приводил их в такой вид.

– Мне нравится цвет твоих волос, – произнес Микаэль после короткой паузы, снова наклоняя голову набок и оценивающим взглядом осматривая пленницу. – Пепельные, как и море за окном.

– К твоему сведению, в моей темнице нет ни одного окна, – насмешливо протянула Эстелла, скрывая за спокойным голосом бурю эмоций.

Он пугал ее. Она боялась находиться с ним в одном помещении и не иметь возможности сбежать.

Незаметно сглотнув, Эстелла устремила на него выжидающий взгляд и приподняла одну бровь.

– Почему я здесь?

Микаэль улыбнулся одним уголком губ и сделал шаг в ее сторону.

– Видишь ли, дорогая Эстелла, ты стала слишком опасна для людей Безымянного королевства. Тебя стоит держать в клетке, чтобы ты никому не навредила, – ответил он, подойдя вплотную.

Серафим захватил тонкими пальцами локон ее растрепавшихся волос, по обыкновению наклонив голову. Будто он о чем-то размышлял.

Эстелла дернулась, отвернувшись от него.

– Не прикасайся ко мне, – прошипела она, даже не стараясь подавить вспыхнувший гнев. – Где Клэр? Сколько времени я нахожусь в этой темнице?

Микаэль устало вздохнул и отодвинулся от Эстеллы. Золотой плащ взметнулся от его движения и зашелестел, когда серафим стал вышагивать по маленькой камере.

– Прошло всего несколько часов. С твоей подружкой Клэр должны разобраться. Слишком много видела, слишком много слышала…

– Если вы что-то с ней сделали, клянусь, я вас всех здесь перережу, – дрожащим голосом произнесла Эстелла и сжала руки в кулаки.

Она до сих пор не понимала, как Клэр узнала, где она находится. Что могли сделать с ней ангелы? Возможно, они посадили ее в соседнюю камеру или на другой этаж, чтобы они с подругой точно не пересеклись?

«Они не могли ее убить».

Эстелла не выдержит потери еще одного дорогого ей человека.

– Почему я опасна? – спросила она.

– Не помнишь, что ты сделала со мной в порту?

Эстелла вздрогнула, когда в голове появилось воспоминание. «Огонь».

Когда Микаэль прикоснулся к ней, она была настолько напугана и зла, что даже не поняла, как смогла остановить серафима. Ее ладонь охватило маленькое, слабое пламя, будто оно несколько тысяч лет таилось глубоко внутри и ждало возможности вырваться наружу.

Эстелла подняла руку и вспомнила те ощущения.

– Это необычное пламя, – ответил Микаэль и протянул ей свою ладонь. Она была в ожогах. – Оно божественное.

Серафим произнес эти слова с придыханием, будто ничего прекраснее в своей жизни не видел.

– О чем ты говоришь? – Эстелла не отводила взгляда от его обожженной ладони.

«Божественный огонь? У него все в порядке с головой?»

– Я не видел этой силы больше двухсот лет, – прошептал он, поднимая руку и аккуратно, совсем невесомо проводя ею по холодной щеке Эстеллы.

Подавив вспыхнувшие эмоции, Микаэль снова надел маску главнокомандующего. Он опустил руку и двинулся к двери.

– Ты узнаешь об этом только в том случае, если Сенат решит рассказать тебе правду. А пока сиди в камере и только попробуй что-нибудь вытворить.

Он вышел в коридор и закрыл дверь на все замки.

* * *

Когда холод стал пробирать до самых костей, Эстелла поняла, что на Велору опустилась ночь. Пару часов назад неизвестный ангел принес в ее камеру таз с водой, небольшое полотенце и ужин, состоящий из куска черного хлеба, отваренного картофеля и воды.

Эстелла обмакнула полотенце в чистую прохладную воду и вытерла с лица грязь и запекшуюся кровь. Дотронувшись до виска, она зашипела и подошла к висящему над столом зеркалу размером с ее ладонь. Рана была не смертельной, но обработать ее стоило.

Увидев свое отражение, Эстелла скривилась. Собранные в косу волосы давно разметались по плечам, губы начали трескаться, а в кристально-голубых глазах не осталось ни намека на прошлую Эстеллу.

Она всегда была худой, но после смерти Фрэнка стала практически тощей. Принесенную ангелом воду она выпила, потому что не хотела умереть от обезвоживания, но к еде даже притрагиваться не стала – туда могли подсыпать что угодно. Когда Эстелла оказалась в темнице, то почувствовала странную слабость, будто ей вкололи успокоительное. Скорее всего, ангелы перестраховались и дали ей какое-то вещество, чтобы ее сила не смогла снова проснуться.

Ее сила.

Эстелла не верила словам Микаэля. Она не может обладать никакой божественной силой, ведь это просто невозможно. Ни у одного человека за последние двести лет не проявлялись магические способности. До войны, когда королевства не были обнесены стенами, такое происходило довольно часто. Ведьмаки, тамплиеры или даже ангелы не отказывались провести ночь с человеческой женщиной в одном из городов Безымянного королевства, а потом оставляли их одних со своими отпрысками.

У кого-то проявлялись магические способности, у других – нет. Тех, кто обладал какой-либо силой, Сенат отправлял жить в королевство, которое развивало ее. Если на свет появлялся ребенок, мать которого была ведьмой, а отец – тамплиером, власти Льерса и Рондды смотрели, какие способности передались ему в большей степени. Если он с рождения жаждал сражений, если его душа тянулась к завоеваниям, ребенка перенаправляли в Рондду. Если проявлялась ведьминская магия – в Льерс. Связь между ангелом и человеком никогда не запрещалась, но в нефилимах, как было принято называть отпрысков такого союза, преобладала человеческая кровь, поэтому ангелы рождались только в тех случаях, если оба родителя относились к этой расе.

Рождение ребенка с какой-либо способностью зависело от многих факторов, но после Войны четырех королевств в их государстве на свет появлялись обычные смертные. Потому что с тех времен в нем и жили только смертные вместе с ангелами, которые их охраняли.

Но божественная сила не проявлялась ни у кого.

Шесть Богов никогда не вступали в связь с теми, кто жил внизу. Они были Высшей силой, которая спускалась с небес несколько раз за всю историю Нового мира и была далека от проблем как смертных, так и любых других рас Эрелима. Боги правили, господствовали над их континентом с появления всего живого на планете и не могли иметь потомков.

Поэтому слова Микаэля были пустым звуком. Она обычная девушка, которая случайным образом оказалась пешкой на шахматной доске врагов. Но Эстелла уже не знала, кто ее враг.

Бросив мокрое полотенце в таз с грязной водой, она подошла к двери и заколотила по ней ногами.

– Эй! Мне нужно сходить в уборную!

Некоторое время в коридоре стояла идеальная тишина. Затем послышались шаги. Небольшое окошко открылось, и Эстелла увидела знакомое лицо.

– Ты чего вопишь? – прошептал Даниэль, крутя пальцем около виска. – Если твои крики услышат серафимы, они спустятся и свяжут тебя.

– Я хочу в уборную. Здесь есть отдельная комната?

– Нет.

– Тогда как ты предлагаешь… – начала Эстелла, но парень перебил ее и замахал руками.

– Ради шести Богов, не продолжай.

Эстелла улыбнулась, когда он стал покрываться красными пятнами.

– Отдельной комнаты нет, это не гостевой дом. Сходи в камере.

Он захлопнул окошко, и Эстелла услышала отдаляющиеся шаги.

– Даниэль!

– Ну что тебе нужно?! – завыл ангел, снова открывая окошко. – Если ты будешь так кричать, меня свяжут вместе с тобой.

– Пожалуйста, мне нужно выйти на пару секунд. Я правда не собираюсь сбегать: у меня нет с собой ни оружия, ни телефона. Я даже никому не смогу подать сигнал о том, где меня держат.

Это правда. Ее родители, скорее всего, еще не поняли, что Эстелла пропала. Они общались пару раз в месяц по сотовому телефону, и их разговор длился не больше десяти минут. Ариадна и Лукас Солари были слишком заняты в столице, поэтому на дочь выделяли несколько минут в месяц.

Даниэль застонал, привалившись головой к железной двери.

– Говорю сразу же: наш этаж охраняют еще четыре ангела, так что сбежать у тебя не получится.

– Да я уже поняла, можешь не повторять.

Она и не собиралась сбегать. Для начала нужно осмотреться.

Послышался звон ключей. Значит, они находятся у ангела, который охраняет определенный участок. Как сказал Даниэль, на одном этаже их минимум пять.

– Кстати, тебя же отстранили от обязанностей на две недели, тогда почему ты сейчас здесь?

– Главнокомандующий отстранил нас с Леоной от патрулирования самого города, – начал объяснять он, продолжая возиться с ключами. – Катакомбы мы не относим к Велоре. Это отдельное место, куда заключают преступников или бунтовщиков. В Безымянном королевстве нет официальных тюрем, потому что задача ангелов сделать так, чтобы в них не было нужды. Зато есть вот такие катакомбы, которые сенаты скрывают от Богов. Хотя Высшие, конечно же, в курсе всего, что происходит на континенте. Люди должны жить в спокойствии и не знать, что есть те, кто выступает против власти.

Даниэль наконец открыл все замки и распахнул дверь.

– Зачем я вообще тебе это рассказываю? – Он нахмурил брови и решил не продолжать разговор.

– Потому что со мной приятно общаться? – Эстелла подмигнула ему и вышла из темницы.

Даниэль снова покраснел и повел ее по коридору, держа некоторую дистанцию.

– Так почему тебе разрешили охранять катакомбы? – спросила она, делая вид, что ей действительно это интересно.

Коридор оказался узким и темным, его подсвечивали лишь факелы, расположенные друг напротив друга по обеим сторонам. Эстелла скосила глаза и посмотрела на соседнюю дверь – на каждой из камер был выведен номер.

На ее темнице располагалась цифра 247.

«Ради шести Богов, теперь я заключенная».

– Никто не любит охранять катакомбы. Во-первых, здесь жутко. Во-вторых, это самая скучная работа. А в-третьих, мой отец попросил об этом Микаэля, – ответил Даниэль, поворачивая за угол.

«Так вот оно что. Отец попросил».

– Даже не спрашивай, кто мой отец, я все равно тебе не расскажу, – пробубнил парнишка, складывая руки на груди и выпячивая ее вперед. – Мы пришли, у тебя есть минута.

Они шли довольно долго, и за это время Эстелла не заметила ничего необычного. Голые каменные стены, железные пронумерованные двери и факелы, освещающие их путь. В катакомбах стоял не самый приятный запах, но учитывая то, как заключенные справляли нужду, это неудивительно.

Единственное, что привлекло ее внимание, это расположение проходов. Уборная находилась в конце коридора. Когда Эстелла посмотрела направо, она заметила еще один узкий проход, в конце которого стоял охраняющий следующий участок ангел. И он смотрел направо.

Коридоры соединялись в один общий квадрат. Если здесь было несколько этажей, то можно предположить, что они также сохраняли форму квадрата и, скорее всего, располагались пирамидой – кверху становились все короче. Но ни одной лестницы Эстелла не заметила, значит, она находится на другом участке.

Знать бы, на каком они этаже.

Здесь должны быть тайные проходы, соединяющие между собой города королевства. Фрэнк говорил, что их завалили после окончания войны, но это была неточная информация. Возможно, какие-то проходы остались.

Уборная комната оказалась крошечной и неудобной, предназначенной, по догадкам Эстеллы, для охраняющих темницу ангелов. Быстро справив нужду, она вышла и направилась вместе с Даниэлем обратно к камере.

Ничего особо полезного Эстелла не узнала, но была уверена, что совсем скоро придумает план побега из этой клетки.

Глава 8. Велорийский Сенат

Секунды превращались в минуты, минуты – в часы, а часы – в ничем не отличающиеся друг от друга дни. По предположениям Эстеллы, пошли пятые сутки. В камеру все также приходили ангелы, приносили ей еду и принципиально молчали. Эстелла постаралась разговорить нескольких, но они были словно скалы Драконьего перевала – тихими, недосягаемыми и опасными.

Когда на каменной стене появилась пятая отметина, в камеру вошел Микаэль.

– Надень это. – Он бросил на кровать чистую одежду. – У тебя есть две минуты.

И вышел, не сказав больше ни слова.

Как бы Эстелла ни сопротивлялась воле ангелов, ей пришлось подчиниться их правилам. На третий день организм потребовал пищи, и она откусила кусок черного хлеба. После нескольких дней голодания ей захотелось вывернуть все наружу, но она пересилила себя и доела принесенный обед.

Сейчас Эстелла тоже подчинилась.

Переодевшись в чистые штаны и свободную рубашку черного цвета, она стала ждать появления серафима. Железная дверь открылась, но вместо Микаэля в камеру вошла Леона с ведром чистой воды.

– Приведи себя в порядок. – Она сморщила от отвращения миниатюрный нос. Черты ее лица были утонченными, а каждое движение – элегантным, отчего Леона казалась настоящей принцессой. – Я тебе помогать не стану. Микаэль приказал принести чистую воду, чтобы ты помылась.

– Я и так в порядке, – ответила Эстелла, бросая на нее хмурый взгляд исподлобья.

– В этом я не сомневаюсь, – хмыкнула Леона, продолжая выжидающе на нее смотреть. – Чего ты сидишь? Скоро за тобой придет Микаэль.

– Куда он меня поведет?

– Думаешь, я тебе все расскажу?

– Было бы славно.

– Ты слишком многое о себе возомнила, – ответила Леона, подходя к ведру и беря в руки кусок мыла. – Тебе здесь не гостиница или отель. Если сказали собираться, значит, собирайся.

Она бросила ей кусок мыла. Эстелла, не меняя положения, вытянула руку и поймала его.

– Как скажешь, – согласилась она и усмехнулась, пристально рассматривая Леону. – Не завидую твоему положению. Следить за отбросами королевства, проводить дни в катакомбах и ждать, пока заключенный смоет с себя запах трехдневной грязи и крови. Вот чего ты добилась?

Темно-синие глаза Леоны вспыхнули. Слегка оскалившись, она расправила крылья и сделала шаг по направлению к Эстелле.

– Прежде чем разбрасываться такими словами, выберись на свободу!

– Лучше доживать остатки дней в тюрьме, чем прислуживать лживым лицемерам!

– Закрой свой рот! – воскликнула Леона, выхватывая из ножен ангельский меч. – Ты не имеешь права говорить такое о Сенате и Высших, предательница.

Эстелла встала с кровати и медленно приблизилась к Леоне. Та была выше и сильнее, поэтому Эстелле пришлось чуть запрокинуть голову.

– Так расскажи им, – прошептала она, заглядывая в глаза, в которых плескалась настоящая ненависть. – Расскажи им, чтобы меня казнили за неповиновение или сожгли на костре, как ведьму Льерса.

– Казнить тебя мало, – прошипела Леона, поднося острие лезвия к жилке на ее шее. – Я готова отрубить тебе все руки и ноги и оставить гнить на Кладбище Путевых Линий! Ты мелкая стерва, из-за которой…

– Что вы тут устроили?!

Железная дверь распахнулась с таким грохотом, что девушки отскочили к дальней стене. В камеру вошел свирепый Микаэль.

– Главнокомандующий Микаэль, пленница не выполняет указания и хамит. Она сказала, что…

– Да заткнись ты уже, – пробормотала Эстелла, возвращаясь к кровати. – От твоих криков голова болит.

– Вы слышали?! – возмутилась Леона, подбегая к Микаэлю и возвращая меч в ножны. – Это жалкое человеческое создание…

– Выйди.

Микаэль посмотрел на нее холодным взглядом. Леона оторопела, захлопав длинными ресницами. Казалось, она не ожидала, что с ней будут разговаривать таким тоном.

– Еще раз повторить?

Леона сжалась и направилась к двери. Бросив на пленницу испепеляющий взгляд, она вышла из камеры и закрыла за собой дверь.

– Вы сегодня не в настроении, главнокомандующий, – заметила Эстелла, рассматривая грязь под ногтями. – Сенат не доволен вашей работой?

– Сенат ждет тебя в главном зале, – ответил Микаэль. – Почему ты еще не готова?

– Я никуда не пойду.

– Почему?

– Потому что я не знаю, что им от меня нужно. Вы бы пошли туда, где собрались ваши враги, главнокомандующий? – спросила Эстелла, наблюдая за серафимом.

– С чего ты взяла, что твои враги – это Сенат?

Микаэль наклонил голову в ее сторону, светлые волосы скользнули по плечу и закрыли правую половину неестественно красивого лица. Будто сами Боги создали серафима по своему подобию.

– Мои враги – это те, кто держит меня в темнице, – ответила Эстелла, медленно протягиваю руку к подушке и нащупывая украденный ранее нож. – Мои враги – это те, кто не может защитить королевство от варваров и убийц, которые отравляют жизнь мирных людей и взрывают их собственные церкви. Мои враги – это те, кто гонится за властью и признанием, идя по головам матерей и детей.

– Убери нож, – равнодушно произнес серафим. – Ты думала, никто не заметил, что после вчерашнего обеда его не оказалось на столе?

Эстелла замахнулась и бросила нож ему в лицо.

– Неплохая меткость.

Он остановил его напротив своего правого глаза.

– У тебя есть три минуты, – сказал Микаэль, выходя в коридор.

Ей снова пришлось подчиниться.

* * *

Хрустальный зал Велорийского сената находился над катакомбами, на пятом этаже здания правительства. Каждый уголок зала был шикарен: свисающая с высокого потолка люстра наполняла пространство блеском драгоценных камней, а стены полностью скрывались за зеркалами, благодаря которым лучи солнца рассеивались по всему помещению.

Эстелле завязали глаза плотной тканью, чтобы она не могла отследить их перемещения по катакомбам. Несмотря на это, она старалась ощущать каждую ступеньку и каждый коридор.

Как она и предполагала, тюрьма под правительством имела форму пирамиды. Чем выше они поднимались по этажам, тем короче становились коридоры. Эстелла старалась запомнить, где именно находятся лестницы, но ей нужно было нарисовать примерную карту, чтобы все сложилось в единую картину.

Перед дверями Хрустального зала двое сопровождающих ее ангелов сняли с нее повязку и разрешили войти внутрь.

– А вот и ты, – произнес пожилой мужчина, сидящий за длинным столом. – Располагайся, тебя здесь никто не обидит.

Эстелла узнала его. Она приблизилась к столу и осторожно опустилась на стул по другую сторону от представителей Сената. В зале также находились двое ангелов низшего ранга и Микаэль. Он прислонился к дальней стене и равнодушно разглядывал золотые колонны.

– Эстелла, меня зовут Аларик Кельт, но можешь звать меня просто Алариком, – продолжил мужчина, откидывая с глаз прядь седых волос. Он держался прямо, но взгляд бегал по залу, будто что-то искал. – Это моя коллега, Лиссандра де Хааз.

– Эстелла Солари.

– Мы знаем, как тебя зовут, – мягко ответила ей Лиссандра. – Ты не похожа на свою мать.

Эстелла не двигалась. Она сидела на другой стороне длинного стола, сложив руки на коленях и выпрямив спину.

– Приятно это слышать.

– У твоей матери золотистые волосы, но у тебя – серебристые, – отметила Лиссандра, задумываясь над сказанным. – Мне всегда было интересно, почему у Ариадны и Лукаса родилась дочь с такой необычной внешностью. От матери тебе передались лишь глаза.

– Вы знаете моих родителей? – спокойно спросила Эстелла.

Она не могла не отметить, что Лиссандра выглядит довольно… экзотично. Разрез глаз, оливковая кожа и манера поведения говорили о том, что она не из Велоры, а с восточной части Безымянного королевства.

– Да, мы пару раз пересекались в столице. Солари довольно известная семья в нашем государстве, – усмехнулась Лиссандра, приглаживая свои кудрявые волосы. – Ты также занимаешься архитектурой, как и они?

– У меня не было выбора, – бросила Эстелла. – И кстати, ваши знакомые Ариадна и Лукас в курсе, что вы держите их дочь в катакомбах под зданием правительства?

– Они узнают об этом, когда придет время, – загадочно ответил Аларик, стряхивая со своего темно-синего кафтана несуществующую пыль. – Зачем раньше времени расстраивать родителей?

– Где Клэр? – задала следующий вопрос Эстелла.

– Не переживай за нее, она жива, – заверила ее Лиссандра. – Мы ведь не какие-то звери, чтобы убивать простых людей.

«Да вы самые настоящие звери под масками боготворцев».

– Я спросила, где она, – повторила Эстелла, подавляя разливающийся по венам гнев.

– Твоя подруга в безопасности, ее никто не трогал. – Лиссандра де Хааз расправила складки белого платья, которое резко контрастировало с цветом ее кожи.

Женщине было лет тридцать, но она уже заняла довольно высокое место в Велорийском сенате. Эстелла знала некоторых представителей городского правительства, но напрямую ни с кем не общалась. До этого момента.

«Выходит, Клэр удалось сбежать? Или Сенат что-то недоговаривает?»

– Давайте не будем тянуть время, мне нужно возвращаться в столицу, – произнес Аларик, прерывая их разговор. Лиссандра недовольно на него покосилась. – Эстелла, как думаешь, почему ты здесь находишься?

Она окинула взглядом Хрустальный зал и остановилась на золотистых глазах Микаэля, стоящего у дальней стены помещения. Он внимательно слушал их разговор, но не вмешивался.

– Могу предположить, – начала Эстелла, пристально смотря на серафима, – что это из-за моей силы.

Микаэль едва заметно улыбнулся.

– Твоя сила, конечно, важная часть всей этой истории, но это не главная причина твоего пребывания тут, – ответил ей Аларик.

– Тогда какая главная? – насмешливо спросила Эстелла, переводя на него взгляд. – Какой может быть причина того, что меня держат в темнице уже пятые сутки?

– Мы хотим защитить тебя.

Аларик наклонился к Эстелле и протянул ей какой-то предмет, завернутый в черную ткань.

– Открой, – попросил он.

Эстелла медленно подняла руку с колен и дотронулась до ткани. Развернув ее, она судорожно втянула в себя воздух.

– Откуда оно у вас?

На столе лежало кольцо Фрэнка. Он носил его несколько лет, не расставаясь с ним ни на минуту. Взяв украшение в руки, Эстелла заметила черные следы копоти. От пожара.

– Его нашли ангелы низшего ранга в лавке, когда разбирали завалы после взрыва. Мы подумали, что ты захочешь, чтобы оно осталось у тебя, – ответил Аларик.

– Лавку магических книг взорвали Пылающие, – начала объяснять ей Лиссандра, пока Эстелла не отводила взгляда от кольца. – Мы знаем, что ты подозревала ангелов и Сенат в сговоре с Альянсом, но это не так.

– Тогда почему ваш главнокомандующий притворился Пылающим, чтобы выманить меня из дома? – задала Эстелла волнующий ее вопрос. – Почему вы были уверены, что я побегу к ним, а не к ангелам Небесной армии?

– Потому что ты хочешь отомстить, – подал голос Микаэль.

Эстелла даже не повернулась в его сторону. Она продолжила смотреть на Аларика и Лиссандру.

– Понимаешь, твоя сила нужна Пылающим, поэтому стало опасно держать тебя на свободе, – вздохнув, ответила женщина. – Если ты попадешь в руки группировки, они используют божественную силу в своих целях и благодаря тебе уничтожат… весь континент.