Лишние

– Я Вас понимаю, – вдруг сказал парень. – Да, у меня никого не было. Знаете, живя там, я молился каждый день, чтобы меня забрали. Хоть кто-нибудь. Хоть какие-нибудь мама и папа. Молился, хотя я атеист.

Парень почему-то посмеялся и налил себе ещё чай.

– А Вы знали свою маму? – осторожно спросила Саида.

– Когда я родился, у меня обнаружили жидкость в мозгу, нужна была операция. Не знаю, по каким причинам, но моя биологическая мать решила отказаться от меня. Она не захотела за меня бороться. И, я думаю, она в принципе не хотела меня.

– Честно, у меня иногда было такое же чувство. Хотя полжизни мама говорила о моём предназначении – вырасти, выйти замуж, родить детей.

– А Вы этого не хотите?

– Хочу, но не считаю это своим предназначением.

– А в чём же оно?

– Мне казалось, что в любви. Но сейчас… Что делать, если все важные люди, которым я дарила свою любовь, уходят из моей жизни?

***

Они стояли и смотрели на церемонию, а Саида стала рассказывать про апашку. Про то, в каких странах она побывала, про то, какие штуки привезла в квартиру, где они жили, из разных уголков Земли. Каждая вещь в этом доме имела свою историю. И теперь, когда бабушки нет, в этих картинах, панно, вычурном диване, плетёном журнальном столике, узорчатом коврике у кровати Саида видела её.

Она также рассказала Ринату о том, что никогда не видела своего деда – отца её папы. Бабушка переспала с каким-то красавчиком в одном из путешествий. Корила себя за неосторожность. Встретилась с непониманием родителей, когда сообщила им о беременности. Но не жалела, что оставила ребёнка. Она хотела свою семью, но вышло не совсем так, как было в её мечтах.

Бабушка представляла, как будет путешествовать со своим сыном, когда он подрастёт. Это было сложно на фоне обязательной учёбы в школе и универе. Да и папа, как оказалось, не слишком разделял любовь своей мамы к разъездам, что удивляло её. Но она не настаивала и не давила. Отец хотел спокойствия и стабильности – пожалуйста. Бабуля, исполнив свой материнский долг, снова начала путешествовать одна.

В детстве Саида ужасно ждала, когда апашка вернётся из очередной поездки, она всегда возвращалась. И привозила ей что-нибудь. Особенно любимыми Саиде стали длинные серьги из деревянных бусин. Когда бабушка их подарила, Саида была ещё мала. Но ей нравилось представлять себя взрослой, и как она будет выглядеть в них с длинными волосами. В какой-то момент она пообещала сама себе, что отрастит шевелюру до пояса.

– Интересная у Вас бабушка, – улыбался Ринат, слушая девушку. – Вот откуда у Вас такой позитив ко всему.

– Она сама не ожидала, что её характер воплотится не в сыне, а во внучке, – смеялась Саида. – Мы успели только немного с ней попутешествовать, – она вздохнула. – Как Вы там говорили? Все мы умрём?

Ринат усмехнулся.

– Ну правда же. Рано или поздно это случится.

– Да, – кивнула Саида. – Поэтому не хочу, чтобы она была бессмысленна.

– А в чём смысл жизни?

– Не могу Вам сказать. У каждого он свой. Каждый волен выбирать, на что он потратит отведённое ему время.

– Вы думаете, у нас есть выбор?

– Конечно.

Ринат задумался на минуту, а потом сказал:

– Что ж, думаю, ваша бабушка умерла счастливым человеком.

– Я тоже так думаю.

Они проболтали все три часа, пока длилась церемония Ганга аарти. Обычно туристы не задерживаются здесь больше часа. Но для Саиды и Рината время пролетело незаметно.

Все желающие могли отсыпать немного рупий и приобрести небольшую корзиночку из свёрнутых особым образом крупных листьев какого-то дерева, внутри которой установлена свечка и уложены цветы. Местные верят, что такая лодочка, пущенная по реке, укажет душам людей, сожжённых сегодня на погребальных кострах, путь к спокойствию. А ещё с ней можно загадать желание. Говорят, что оно обязательно исполнится, хотя чего только не говорят бедным туристам, чтобы на них нажиться. Пока они были тут, одна женщина без спроса поставила красную точку на лбу Саиды и потребовала за это деньги. Но у Саиды было слишком хорошее настроение, чтобы злиться, поэтому она заплатила и за пятно между бровей, и за корзинку со свечкой.

– А если я не верю во всю эту магическую лабуду, – нахмурился Ринат, – что, получается, моё желание не сбудется? Что за дискриминация?

– Не верьте, если не хотите, – Саида оттолкнула свою корзинку от берега, чтобы та поплыла с остальными. – Но смотрите, как красиво.

Ринат уже пустил свою корзинку по воде, и Саида встала рядом с ним. Она смотрела на огни, плывущие во тьме по священной реке. И не замечала, как смотрит на неё Ринат.

***

Idea 22 (Piano Version – Sped Up) – goated.

Саида хотела подлить себе ещё кофе, но он закончился. Руки в бессилии упали на колени, выронив и термос, и крышку от него. Саида приложила пальцы к вискам и потёрла их – голова разболелась. Парень поднял укатившуюся под его сиденье крышку, вытер ободок о свою куртку и налил туда чай из своего термоса. А потом пересел к Саиде и протянул ей.

– Вы счастливая.

– Прямо сейчас, я не чувствую себя такой.

– Держите, – он настойчиво предлагал принять чай, Саида взяла его и стала греть руки, обхватив крышку ладонями полностью. – Вы счастливая, потому что в Вашей жизни есть важные для Вас люди. Я всю жизнь избегал близких отношений.

– Может, и мне нужно было? Чтобы не было так больно.

Парень подлил ей ещё чай и в очередной раз налил себе. В термосе стало пусто.

– Наши предки ведь жили в группах. Собирались в племена, образовывали поселения, города, государства. Просто потому что так было проще бороться с врагами и выживать. Представьте, как нужно было провиниться, чтобы тебя изгнали, потому что изгнание считалось очень жестоким наказанием. Потому что если ты один, считай, ты мертвец. Оттуда и страх одиночества. Если тебя не примут, ты останешься один.

– Я всегда дружелюбно отношусь к людям, кто бы это ни был. Я всегда стараюсь, чтобы человеку было комфортно со мной. Но они всё равно уходят. Вот, к примеру, у меня есть друг. Мы вместе с детства, учились в одном классе. Я даже как-то раз подралась с мальчишками, которые обижали моего друга.

Парень ухмыльнулся.

– А моя подруга. Я не дружила с девочками раньше. Общалась, но настолько близкая связь возникла только с ней. Она переехала сюда из другого города, заселилась ко мне. Она была совершенно разбитая. Мне хотелось ей помочь и как-то поддержать. Были там свои неурядицы, но мы помирились.

– Вы чудесная подруга, – вдруг сказал парень.

– Я надеюсь. Но несмотря на это мой друг и моя подруга, которые стали встречаться…

– Оу.

– …теперь хотят съехать! А я ведь считала их своей семьёй!

Саида горько усмехнулась и залпом выпила чай. И теперь снова не хватало тепла: они уже слишком долго тут сидят, а солнце всё также спрятано тучами.

– Вы же знаете, что птенцы рано или поздно улетают из гнезда? – спросил он.

– Почему так? Можно же жить вместе в одном гнезде! Я сейчас чувствую себя так же, как после смерти бабушки.

– Как?

– Будто я… – Саида еле сдерживалась. Холодно. Она вся сжалась. Голову будто сдавило, говорить было трудно. – Будто я никому не нужна.

– Поплачьте.

– Что?

– Поплачьте. И могу Вас обнять, если хотите.

Саида очень явно почувствовала, что ей это нужно, но ей было неловко обниматься с незнакомым человеком. Парень вдруг встал, расстегнул замок куртки, распахнул её и сказал:

– Вот. Можете запустить руки внутрь, чтобы было тепло.

– Это странно, что Вы предлагаете мне такое.

– Я знаю. Но мне в жизни не хватало человека, который бы мне это предложил.

Саида больше не стала думать, а просто вскочила и обняла его, прижавшись к его груди. И заплакала. Она даже не знала его имя. Парень обнял её в ответ и стал немного покачивать, пока она всхлипывала и оставляла мокрые пятна на его бордовом свитере.