Kitabı oxu: «Билет в новую жизнь», səhifə 2

Пронзительно пискнул интерком. Кузьмич нажал на кнопку:

– Да, машинист слушает, – сдержанно, четко по уставу ответил он.

На его памяти всякое бывало, редко, когда без причины беспокоят.

– Командир, какая следующая? – пробормотал хриплый, заметно пьяный голос.

– Трубная, – неохотно ответил Кузьмич и повесил трубку.

Вновь сигнал.

– Да. Машинист слушает.

– Не хочу пересадку делать, давай полтинник накину, а ты на серую ветку свернешь? – под хохот спутников спросил тот же голос.

– Нет, – ответил Кузьмич коротко, уже понимая, что и этот звонок не последний. Главное не вступать в длинные дискуссии, это только провоцирует.

Опять запищал интерком.

Надо взять, а как не брать – обязан ответить, а вдруг что случилось. Пожар, с дверьми что-нибудь или собака рожает. Всякое в поезде случиться может. Кузьмич нажал кнопку.

– Да.

– А это машинист слушает?

– Да.

– А почему по форме не представились? Мы с коллегами хотели бы знать, с кем имеем дело. Ну так что, согласен? А то поворот проедем.

– Я уже вызвал полицию. У вас, – Кузьмич посмотрел на табло, – шестой вагон, они к вам на станции зайдут, с ними и договоритесь. Быстро вас упакуют и доставочку организуют.

Было слышно, как кто-то громко спросил, шестой ли у них вагон и, получив утвердительный ответ, стал осторожнее.

– Тогда у нас последняя просьба.

– Какая? Сигарету выкурить напоследок?

Голос сделал паузу, набирая воздуха:

– Отвезите нас на Жигулевскую.

И динамик захлебнулся в хохоте компании на том конце коммутатора.

Кузьмич усмехнулся и отпустил кнопку. Ну хоть дочери будет что рассказать.

***

– Друзья! Должен вам признаться, что эта традиция, которая длится уже целых семь лет, собираться вот так, в вагоне метро, в годовщину нашего славного выпуска, сейчас смотрится как экстрим, хотя во времена студенчества, когда мы сидели с одним батоном белого хлеба и майонезом к нему в виде закуски, нам это казалось вполне логичным и рациональным. – Вадим поднял пластиковый стаканчик. – За возвращение к истокам!

Трое молодых людей в отутюженных шелковых костюмах с провокационно уложенными в нагрудный карман платочками, хохоча, чокнулись и разом опустошили содержимое стаканов.