Заговор банкиров

Часть 3
Долговая природа современных денег

В древности, когда торговля между народами и странами только-только начала зарождаться, это была бартерная торговля, которая заключалась в обмене товара на товар. Для обеспечения обмена между дальними странами существовали специальные люди – купцы, которые снаряжали торговые караваны. Смыслом существования этих людей, составлявших еще не в столь отдаленном прошлом особую касту, было проведение обмена таким образом, чтобы получить какую-либо личную выгоду. На чужбине купец менял, скажем, пять бочек солонины на пять кувшинов с оливковым маслом, а возвратившись на родину, менял обратно два кувшина оливкового масла на пять бочек солонины. В результате купец получал доход в три кувшина оливкового масла, которые он на местном рынке мог менять на что-то еще.

Поскольку торговля в древности в основном велась плодами земли и, следовательно, носила сезонный характер, в удобное время года в крупных торговых городах, лежавших на пересечении торговых путей, стали устраиваться ярмарки, – места сбора торговых людей, в которых для их удобства стали строиться охраняемые склады, необходимые для хранения товара. Склад позволял купцу резервировать свой товар заранее, а также, выжидая хорошую цену, хранить выменянные у других купцов товары. Это избавляло от необходимости носить товар с собой или постоянно присматривать за караваном, а сами сделки стали совершаться в специально отведенных для этого публичных местах. В античном мире для этих целей использовались форумы – места народных собраний. Сделки совершались при свидетелях, и в момент совершения сделки купец писал записку начальнику склада с приказом выдать товар покупателю.

По мере развития торговли стали возникать постоянные торговые центры, где торговля не затихала круглый год, складские мощности которых позволяли сохранять достаточно товаров для постоянного удовлетворения спроса, а обмены становились все сложнее и сложнее. Возникла необходимость некоего всеобщего бартерного эквивалента, который символизировал бы собой натуральную учетную единицу стоимости, необходимую для того, чтобы выстраивать сложные обменные цепочки. Этим эквивалентом для большинства народов Евразии стало золото, которое по мере глобализации торговли заняло привилегированное место в ряду товаров. Оно стало играть эту роль по нескольким причинам: во-первых, его невозможно подделать – его можно только выплавить, его фиксированному объему всегда соответствует фиксированный вес. Во-вторых, оно сохраняется во времени и удобно для хранения. В-третьих, золото сравнительно легко обрабатывается. Наконец, в-четвертых, золото – это самый бесполезный металл с точки зрения развития производства в древности. Из него не делали оружие и орудия труда, бывшие жизненно-важными для выживания и развития древних обществ, а значит, изъятие золота из торгового оборота в накопления не вредило развитию производства (представьте, что было бы, если бы накопления делались бы в железе, – железный век никогда бы в этом случае не настал).

Привилегированное положение золота, начавшего играть роль единой меры стоимости, заключалось в том, что оно находило гарантированный спрос. Его всегда можно было обменять на какой-либо товар, если золота было в достатке. Ликвидность – это свойство некоего товара, услуги или чего-либо, что может быть на что-либо обменено, свободно и быстро обмениваться. Сегодня экономисты сказали бы, что золото стало самым высоколиквидным товаром, и даже те народы, у которых ранее оно не было в ходу в силу того, что было им ранее недоступно, стали принимать его к обмену по той простой причине, что его всегда можно на что-то еще. Вес золота, на которое менялись любые товары, стало их ценой, что позволило упорядочить рынок и сильно облегчило торговлю и учет. Кроме того, использование золота в торговле привнесло и другие технологические удобства. Товары портились со временем и занимали место на складе, золото же было компактно и практически вечно, его было легко сохранять и учитывать. По мере того, как купцы накапливали золотое богатство, им потребовались специальные склады, в которых они его хранили. Эти склады стали прототипами современных банков. В момент совершения сделки купец снова не расплачивался золотом, а опять выдавал продавцу специальную расписку, по которой продавцу выдавали золото. Если золото и продавца, и покупателя находилось в одном и том же месте, вообще не возникало необходимости выдавать золото – купцы просто обменивались расписками, а золото не покидало склады. Эта система банковского учета сохранилась неизменной и до наших дней.

* * *

Так возникли первые суррогаты золота – чеки, которые, благодаря гарантиям обмена на золото, выдаваемым банками-складами и купцами, могли использоваться как расчетные единицы наряду с самим золотом. Это было еще удобнее, чем использовать само золото, – такие бумажные деньги хранить еще проще, чем золотые монеты и слитки, однако это удобство проявлялось не всегда, потому что банки, в которых хранилось золото разных владельцев, могли находиться в разных городах или даже в разных странах, и в этом случае приходилось требовать и увозить с собой наличные, роль которых все еще продолжали играть золотые монеты.

Для устранения этого неудобства сами банки стали открывать свои филиалы в разных торговых центрах и выпускать «чеки на предъявителя», заведомо подтвержденные владельцами банков бумажные банкноты, которые выпустивший их банк принимал безоговорочно и взамен немедленно выдавал золото. При выпуске каждой банкноты владелец банка – банкир – обязан был держать в своем банке соответствующее ей количество золота. Начиная с того момента, как банки стали выпускать эти первые в истории торговли финансовые инструменты, банковское дело превратилось в самый прибыльный бизнес на Земле, и суть этого бизнеса заключалась в торговле доверием. Банкиры быстро сообразили, что можно выпустить больше бумажных купюр, чем хранится золота в банке.

Это возможно, поскольку купюры, по мере своего распространения, предъявлялись к обмену на золото все реже и реже – стали перманентно присутствовать в товарообороте. Например, если одна банкнота из десяти предъявляется к обмену в течение одного дня, то в банке можно держать суточный запас золота, достаточный для обеспечения лишь одной банкноты, а остальные девять выпустить в оборот без покрытия. Разумеется, всегда существовала вероятность того, что в течение дня может быть предъявлено такое количество банкнот, что этого запаса будет недостаточно, и для обеспечения надежности банки резервировали больше золота, однако полностью исключить риск неплатежеспособности банка было все же нельзя. К тому же возможность выпускать банкнот больше, чем в резервах было золота, была очень привлекательна для банкиров – ведь они фактически «делали» золото из бумаги.

Для минимизирования риска возникновения подобной ситуации, которая называется банкротством, банкиры придумали сами для себя несколько инструментов. Первый и главный – это легализованный ссудный процент. До возникновения банков ростовщичество, т. е. предоставление займа под проценты, считалось порочным занятием и осуждалось всеми без исключения основными религиями, даже Торой, которая запрещала иудеям давать золото и что-либо вообще в рост свои соплеменникам. Однако с появлением механизма создания денег «из ничего», а фактически из веры в то, что все клиенты банка не могут прийти в банк за золотом одновременно, ростовщичество стало морально обосновываться как цена риска возникновения ситуации банкротства.

Банкиры придумали следующую схему: все «лишние» деньги создавались не просто так, по их прихоти, а в качестве кредита, который выдавался под залог имущества тех, кому предоставлялись займы. При этом риск банкротства перекладывался на заемщика, и в случае его неплатежеспособности банк получал не золото, но имущество заемщика, которое можно было обратить в золото. Формально это давало недостающее банкирам покрытие – они получили возможность заявлять о том, что выпущенные ими банкноты обеспечены не только резервами их банков, но и обязательствами их заемщиков, а поскольку всегда существовал риск того, что заемщик окажется недобросовестным, банки брали премию за этот риск – в виде легализованного ссудного процента. Эта практика кредитования постепенно была узаконена во всех странах, где бурно развивалась торговля, благодаря которой золото стекалось в крупные торговые центры, постоянно пополняя хранилища банков, и суды получили право требовать имущество должника в случае, если он не в состоянии заплатить золотом или банкнотами по своему долгу. Так банки стали давать свои собственные беспроцентные долговые обязательства, обязывающие их выдавать золото предъявителю, в кредит под процент, процент забирать себе, таким образом делать прибыль из воздуха.

* * *

Суть работы этой парадоксальной схемы заключается в том, что банки фактически перекладывают на плечи заемщика свои собственные обязательства и еще и обязывают его платить за пользование ими. Как такое возможно? Это стало возможно потому, что с того момента, как банкноты стали приниматься к расчету наравне с золотом, деньги стали терять свою товарную сущность и постепенно превращаться просто в некий идеальный переносчик стоимости, перманентное существование которого основывается лишь на авторитете к финансовому учреждению, которое их выпустило. Постепенно имущественные гарантии по выданным займам вытеснили золотое обеспечение, хотя золото все еще продолжало играть ключевую роль в системе, особенно когда дело касалось международной торговли. Но как в таком случае деньги могли сохранять свою функцию накопления? Золото, как физический товар, можно накапливать. Можно спорить о том, имеет ли это практический или философский смысл и до какой степени оправдано стремление иметь богатство, но накопления золота существуют реально. Но какой смысл накапливать банковские обязательства? Такого смысла нет, и чтобы создать стимул возвращать эти обязательства обратно в банк и не создавать ситуации, в которой эти обязательства в массовом порядке вдруг начнут обмениваться на золото, банки в дополнение к кредиту придумали второе изобретение – депозит. Депозит – это деньги, взятые самим банком в долг у вкладчика, по которым также выплачивается ссудный процент – меньший, чем по выдаваемым банком кредитам.

Если приток депозитов и выдача кредитов являются точно сбалансированными процессами, в банке в принципе не может возникнуть ситуации, когда могут потребоваться резервы, – он становится просто посредником между людьми, накопившими обязательства банка и людьми, стремящимися занять эти обязательства. Регулировать этот баланс можно, манипулируя процентными ставками: при некоторой оптимальной ставке желающих занять деньги будет примерно столько же, сколько желающих вложить. Под несколько меньшую ставку можно принимать депозиты, под несколько большую – выдавать кредиты, а разницу в процентах банкир может класть себе в карман. Для того чтобы по мере усложнения финансовых операций поддерживать этот баланс спроса на деньги и предложения денег во все более тонком равновесии, которое гарантировало минимизирование резервов и, следовательно, давало больше возможностей создавать деньги, банки создали межбанковский рынок кредитования. Когда какой-то банк сталкивался с избытком спроса на кредиты – он мог взять деньги в долг у другого банка, в котором был приток депозитов. Разумеется, эта операция тоже не подразумевала физическую перевозку золота из одного банка в другой – такие расчеты велись векселями.

По мере развития этого рынка стало очевидно, что достаточно создания некоего единого банка, в котором хранился бы весь золотой запас банковской системы и в который банки могли бы обращаться в случае нужды в золоте, а в самих банках достаточно было бы иметь лишь небольшие резервы для каждодневного банковского обслуживания. Такими банками и стали центральные банки, и как только они появились, отпала необходимость в том, чтобы каждый банк сам гарантировал банкноты, – все банкноты были унифицированы и стали гарантироваться золотым запасом центральных банков. В сущности, так и возникли национальные деньги. Правительства стали принимать эти деньги в качестве утвержденного законом средства для уплаты налогов, что гарантировало спрос на них со стороны субъектов национальных экономик. Кроме того, правительство обязало всех субъектов экономики принимать эти деньги в счет уплаты любого долга. На долларе США можно прочесть надпись, отражающую этот новый принцип: «THIS NOTE IS LEGAL TENDER FOR ALL DEBTS, PUBLIC AND PRIVATE» (эта банкнота – законное средство платежа по всем долгам, публичным и частным). Согласно закону все долги, по которым суды гарантируют взыскание долга с должника, стали номинироваться в национальных денежных единицах, которые символизировались банкнотами центральных банков, и если кредитор отказывается принимать банкноты к уплате долга, взыскание долга в судебном порядке невозможно.

Так на государственном уровне деньги, переставшие быть золотыми и ставшие национальными, стали единственным законным средством для возврата долга. Поскольку к этому времени почти весь оборот денег уже имел благодаря механизму кредит-депозит долговой характер, т. е. был просто оборотом долговых обязательств и связанных с ними имущественных прав, национальные деньги стали фактически единственным законным средством платежа. Для того чтобы усилить платежные функции национальных денег, правительства не только наделили их гарантиями обмена на золото, не только сделали их законным средством оплаты налогов и возврата долгов, но и просто обязали всех участников законной экономической деятельности принимать их к расчету наряду с золотом по курсу, установленному центральным банком.

С этого момента нужда в золоте на внутреннем национальном рынке просто исчезла, однако механизм оборота денег остался прежним, и золото все еще сохранялось в качестве ликвидности в последней инстанции и в этом качестве продолжало играть важную роль в международной торговле, выполняя функцию наднациональных денег. Оно все еще было необходимо для международных банковских расчетов, которые, однако, на данном этапе развития банковской системы уже редко осуществлялись путем физического перемещения золота. Такие расчеты, согласно утвердившейся ранее схеме и логике, осуществлялись посредством центральных банков. Золото не перемещалась физически, динамика международного оборота золота отражалась в динамике оборота долговых обязательств центральных банков, крупных коммерческих банков или правительств. Самыми надежными, разумеется, были обязательства центральных банков, в которых была сосредоточена значительная доля всего золотого запаса банковской системы, постоянно увеличивающаяся к тому же благодаря механизму ссудного процента, ибо одной из функций центральных банков была функция кредитования всей банковской системы и правительств, владевших национальным золотым запасом для своих нужд.

* * *

Итак, возникла система, в которой деньги для внутреннего рынка стали фактически просто символами, а доход банков получался как разница процентов между кредитом и депозитом, помноженная на оборот денег, проходящих через банк. При необходимости осуществления международных расчетов банк мог обменять часть своего капитала на золото или даже вести расчеты в валюте своей страны, если иностранные контрагенты доверяли ее правительству и центральному банку.

С изобретением различных средств связи описанная выше система прогрессировала, расчеты ускорялись до тех пор, пока с появлением компьютеров не стали мгновенными, – счетные книги были введены в память компьютеров. Наступила эра электронных денег.

Так деньги, начав свой путь с физического товара и золота, получившего статус привилегированного товара и благодаря этому самую высокую ликвидность, то есть способность свободно обмениваться на что-либо, со временем стали информационным феноменом, ради чего они вообще и были придуманы людьми, – они стали идеальными переносчиками стоимости. Электронные деньги почти идеально подходят для выполнения роли переносчиков стоимости – они не существуют физически, благодаря чему их сложно украсть, их легко учитывать и ими легко управлять.

Как только наступил момент, когда деньги потенциально могли существовать уже полностью как идеальный феномен, а этот момент наступил уже во времена развития телеграфа в конце 19-го века, у банкиров того времени встал вопрос о необходимости закрепления за деньгами этого идеального статуса. Для этого необходимо было осуществить последний шаг – освободить деньги от привязки к золоту. Почему возникла такая необходимость? Потому что для того, чтобы сделать созданную банкирами денежную систему полностью замкнутой, в которой риск банкротства самой этой системы в целом был бы строго равен нулю, нужно было создать условия, в которых накопления золота, делаемые отдельными частными лицами в частном порядке, не могли вызвать общенациональный платежный кризис. Дело в том, что банкротства отдельных банков в результате возникновения «узких мест» в финансовых потоках, возможны и в рамках идеальной системы, в чем мы все могли убедиться на примере кризиса. Будучи частными корпорациями, создающими денежный поток, кредитуя под залог различных имущественных и платежных обязательств своих клиентов, банки могут столкнуться с ситуацией, когда и должник неплатежеспособен, и его залог не дает возможность привлечь достаточно средств для выполнения своих обязательств.

К тому же в рамках конкурентной борьбы выигрывают не те банки, которые гарантируют минимальный риск, а те, которые умеют поддерживать оптимальный, более тонкий баланс между привлечением депозитов и выдачей кредитов, – именно они могут более эффективно наращивать свой оборот и, следовательно, предлагать клиентам (как вкладчикам, так и заемщикам) более выгодные условия. Соответственно, банки-неудачники, столкнувшись с оттоком вкладчиков, могут попасть в тяжелое финансовое положение. Риск банкротства, таким образом, существует в самой природе банковской системы, основанной на кредитовании и привлечении средств под проценты, и пока золото остается самым надежным средством накопления, часть населения, и значительная часть, будет продолжать часть своих средств сберегать в кубышках в виде физического золота, создавая потенциал его дефицита.

Почему именно золота, а не банкнот центрального банка? Да хотя бы потому, что золото лучше хранится, а еще потому, что центральный банк в случае, если само государство или его банковская система в целом столкнется с риском невыполнения международных обязательств, имеет право уменьшить содержание золота в национальной валюте – девальвировать ее. Кроме того, в системе, где сами банки связаны друг с другом сетью взаимных обязательств, проблемы одного банка могут перекидываться на другие, что может приводить к массовым паникам вкладчиков, когда все они в спешном порядке требуют себе золото. Именно само золото, а не банкноты, потому что во время таких кризисов всегда возникают сомнения в устойчивости всей системы в целом.

В такие критические моменты, которые иногда случались во время войн, биржевых паник или, как следствие, крупных банкротств, когда не хватало нового золота, для борьбы с кризисами предлагали ввести в оборот серебро и платину, но эти рецепты несли много минусов. Следовало придумать идеальный, полностью управляемый суррогат золота на замену старому доброму физическому, да еще такое, который стал бы общепризнанным на мировом уровне в качестве самого высоколиквидного платежного средства. Какими же характеристиками оно должно обладать?

Этот суррогат должен быть доступен в любой момент и в любых количествах, легко вводиться и выводиться из оборота, должен быть доступен для использования всеми субъектами экономической деятельности без ограничений, что гарантирует максимальную ликвидность, должен управляться весьма ограниченным кругом лиц, способных легко согласовать правила управления. При всем при этом этот суррогат должен быть средством накопления, чем не могут быть идеальные деньги, функция накопления которых по мере их идеализации исчезала со временем. Привязанные к золоту бумажные деньги не могут конкурировать с золотом, потому они сами все еще являются обязательством по получению золота, по которому есть пусть и незначительный, но риск его неисполнения – девальвации. Банковские депозиты же хоть и являются средством накопления, но находятся под риском банкротства.

Что же может быть «идеальным золотом»? Только долговые обязательства эмитента, который не может обанкротиться в принципе. Долговые обязательства, по которым оплата долга производится просто созданием самих денег в количестве, необходимом для оплаты. Такими обязательствами являются долговые обязательства правительства при условии, что центральный банк обязуется выдавать правительству деньги в долг в том количестве, которое оно у него запросит.

* * *

Так была придумана схема, при которой функции накопления и оборота денег полностью разделялись. Правительство предлагает в качестве средства накопления свои долговые обязательства, номинированные в денежные единицах, выпускаемых центральным банком. Центральный банк гарантирует рефинансирование экономики в том объеме, чтобы налогооблагаемая база позволяла правительству гасить проценты по взятым займам. На худой конец, если налогов собрано недостаточно, центральный банк должен рефинансировать долги правительства, т. е. давать ему деньги под новые обязательства, достаточные для того, чтобы расплатиться по старым. Физическое золото в этой схеме отсутствует полностью, если законодательно отвязать национальную валюту, в которой ведутся все эти расчеты, от золотого обеспечения, и его место занимает золото идеальное – государственный долг, по которому государство в лице правительства всегда может расплатиться, выпустив новый долг.

Без постоянного выпуска нового идеального золота – государственных долгов – невозможно обойтись, потому что социально-экономическая иерархия, подчиненная идее получения прибыли за счет эксплуатации ресурсов в том числе и себе подобных людей, а в конечном итоге – просто за счет движения денег, всегда движет деньги снизу вверх по иерархии. Это движение к тому же подстегивается самими банками, создающими деньги, потому что в этой новой схеме уже все без исключения деньги создаются центральным банком как заемные средства, причем главным залогом выступает сама налогооблагаемая база, под которую кредитуется правительство, выпускающее свой долг – «идеальное золото». Когда идет непрерывное движение денег снизу вверх иерархии, то рано или поздно все деньги скапливаются наверху социальной пирамиды, а внизу воцаряется нищета. Чтобы избежать возникновения этой ситуации, идеального золота, т. е. государственного долга, со временем должно становиться все больше. Идеальная полностью замкнутая монетарная система не может работать без постоянного роста государственного долга, все деньги в ней создаются только как платежные обязательства и права заимствования, а золото в ней является обычным рядовым товаром.

Именно такова денежная система сегодня: роль глобального средства сбережений в ней играют казначейские облигации США, а роль глобальной валюты – доллар США. На сегодняшний день совокупная стоимость «идеального золота», т. е. государственного долга США, составляет меньше чем минус десять триллионов долларов и продолжает уменьшаться (расти по абсолютной величине) гигантскими темпами. Этот «антитовар» прекрасно выполняет функции золота. Он точно так же совершенно бесполезен для реального развития производственных сил, как было бесполезно золото в древности, о чем я уже упоминал выше. Правительство США берет в долг свои же собственные деньги, но долги отдает только новыми долгами. Взятое в долг у тех, кто согласен с существующим положением вещей, оно тут же отдает им обратно как в качестве ссудного процента, идущего на обслуживание долга, «приманки», которая сохраняет за долгом статус средства сбережений. Оценив размер долга и сопоставив его… ну хотя бы со стоимостью унции золота, которая недавно взлетела под $1000, попытайтесь представить себе, сколько реальных богатств, созданных трудами людей, было перераспределено с помощью этого «антитовара», и учтите, что, когда по этому долгу расплачиваются, просто вводят цифры в память компьютеров. Понимая суть этого механизма и учитывая то, что после Второй мировой войны он стал глобальным, стоит ли удивляться тому, что в мире, несмотря на колоссальные научно-технические достижения двадцатого века, так много нищеты, которая к тому же не уменьшается со временем?

* * *

Эти два суррогата – суррогат оборотной функции золота и суррогат накопительной функции золота – все еще играют свою роль, но роль эта сегодня под вопросом, потому что времена меняются, система по ряду причин, о которых уже говорилось выше и будет еще сказано ниже, пришла к пределу своего развития и оказалась в жесточайшем структурном кризисе. Но это – ситуация сегодня. А как же удалось реализовать эту систему в глобальном масштабе, вытеснив на обочину золото, тысячелетиями справлявшееся с функцией глобальных денег, органично совмещая в себе и функции оборота в торговле в виде золотых монет, и функции накопления? Это отдельная и довольно интересная история.

Около трехсот лет тому назад (в 1713 г.) закончилась т. н. война за испанское наследство, когда все страны Западной Европы и их колонии в результате этой войны оказались в чудовищных долгах и погрузились в тяжелейший экономический кризис. Эту войну можно было бы назвать первой в истории мировой войной в том смысле, что в этой войне участвовал весь технологически развитый мир того времени. Несколько ранее этой войны произошло одно событие, которое едва ли кому-либо придет в голову увязывать с этой войной непосредственно. В 1694 году был создан первый в мире банк, работающий по схеме частичного резервирования, которая в общих чертах была описана выше, – Банк Англии. Предпосылки создания этого банка, опять же, были связаны с войной – с гражданской войной в самой Англии, в результате которой к власти на смену Якову Стюарту пришел Вильгельм Оранский. Его приход был профинансирован голландскими и английскими ростовщиками, которые в качестве платы за свою поддержку потребовали легализации уже упомянутой финансовой схемы, по которой им законодательно позволялось выдавать больше кредитов, чем имеющееся в резерве золотое обеспечение. Резервное соотношение было установлено 2:1, то есть два бумажных, кредитных фунта стерлингов на один реальный золотой, хранящийся в резерве банка. Схема работала просто: денег печаталось больше, чем было золота, и на эти деньги, запущенные в обращение, начислялись проценты точно так же, как на золотые кредиты. Политический класс Англии и ее правительство получили доступ к кредитам, создававшимся «из воздуха», под гарантии их возврата в счет собираемых с населения налогов.

Не нужно много ума, чтобы понять, что эта схема быстро привела к повальному росту коррумпированности власти за счет долгового закабаления правящего класса. Правящий класс был заинтересован в кредитах для поддержания своего уровня жизни и удовлетворения своих политических амбиций. Кредиты, которые они получали, не были обеспечены ни золотом, ни товарами, поэтому это, по своей сути, был грабеж всех тех, кто не имел доступа к кормушке, – простых людей, за счет монетарного перераспределения доходов. Их грабили также за счет постоянного повышения налогов. Сложилась практически идеальная схема сотрудничества банкиров, выпускавших бумажные деньги под налоговое обеспечение, которое должно гарантировать будущий рост доходов правящего класса и самого правящего класса, который получил возможность доступа к кредитному ресурсу для реализации собственных аппетитов и амбиций. Аппетиты и амбиции правящего класса постоянно росли, постоянно росла и денежная база банковской системы, подстегиваемая ссудным процентом, постоянно рос и золотой запас, т. к. часть кредитов и процентов по ним гасилась «натуральными» деньгами, а не новыми заимствованиями.

Эта схема взаимного удовлетворения властных инстинктов и алчности устраивала и финансистов, и политиков, и магнатов и с неизбежностью приводила к необходимости экспоненциального роста оборота денег, спрофилированного экспоненциальной функцией роста денежной массы под давлением ссудного процента. Рост оборота денег, в свою очередь, был невозможен без роста товарооборота, что предопределило превращение Англии в крупнейшую торговую империю, когда-либо существовавшую в истории человечества.

За несколько лет функционирования этой коррупционной по своей сути схемы только государственный долг Англии вырос сразу в несколько раз. Чтобы обслуживать этот долг, налогообложения уже не хватало, и Англия активно ввязалась в войну за колониальный передел мира. Результатом этой войны было разорение государства и укрепление в нем власти финансистов-кредиторов.

Схема продолжала работать, побуждая королевство к колониальной экспансии и к тому, чтобы выжимать из колоний все больше и больше богатств. Впоследствии по такой же схеме стала строиться и французская колониальная империя.

* * *

В те времена североамериканские колонии Англии были не самым лучшим местом для жизни и бизнеса – это были довольно бедные колониальные владения королевства. Восточное побережье Америки, колонизованное англичанами, было бедно золотом и серебром, поэтому оно не представляло такой важности для коммерческой экспансии королевства, как, например, Индия или Южная Африка. Однако именно в Америке – и именно в силу ее бедности – местные колониальные лидеры сделали величайшее открытие: они создали для обеспечения внутреннего товарообмена суррогат классических золотых денег – «колониальные расписки», не обеспеченные вообще ничем, хождение которых держалось только на авторитете местной колониальной власти и доверии колонистов к системе. Эти деньги не облагались ссудным процентом и не требовали золотого покрытия, не принимались на депозиты в банки и не ссужались. Они были полностью автономны, независимы от существовавшей в то время в Англии и уже во Франции ростовщической банковской системы, служили только внутренней экономике колоний и нуждам их населения и местного товарооборота.