Kitabı oxu: «Любовь – не игрушки, или Новогоднее приключение попаданки»

Глава 1

– Сколько стоит этот шар?

Торговка, одетая в костюм Снегурочки настолько бутафорский, что в него не поверил бы и двухлетний ребёнок, придирчиво оглядела сначала меня, затем ёлочную игрушку, которую я держала в руке прямо перед её носом. Шар отличался ото всех выставленных на этом прилавке, и мой взгляд сразу за него зацепился, хотя я вообще не планировала ничего покупать.

Тончайшее стекло, в которое непостижимым для меня образом был вплавлен хвойно-зелёный шиммер, изящная роспись, изображающая зимний пейзаж настолько реалистично, будто это была фотография, красивая упаковка – сама, как произведение искусства – всё это кардинально отличалось от всего представленного на новогодней ярмарке, поэтому пройти мимо было просто невозможно.

Судя по тому, как нахмурились брови торговки, она этот шар не узнала.

– Откуда он у меня? – пробормотала себе под нос. – Не помню такого. А ещё есть?

Она нагнулась и принялась шарить под прилавком. Вскоре оттуда раздалось озадаченное “хм”. Это могло означать только одно…

– Пять тыщ! – смело заявила “Снегурочка”, вынырнув обратно. – Эксклюзив! Это вам не китайский пластик. Ручная работа!

Что ж, быстро сориентировалась – признаю. Для одиночного шара, пусть и ручной работы, цена, конечно, высоковата, но я вдруг поняла, что расстаться с ним уже не смогу. Так уж получилось, что сэкономила на подарке бывшему – значит, порадую себя ёлочной игрушкой. Почему бы и нет? Теперь я вольна делать что хочу.

К тому же другие посетители ярмарки, уже накупив гирлянд и мишуры, тоже начали присматриваться к шару в моей руке.

– Сколько? – ткнула в него пальцем какая-то женщина, не обратив на меня ни малейшего внимания. Мужчина, который тащил за ней набитые всякой чепухой сумки, страдальчески закатил глаза.

Я быстро прижала шар к груди и огрызнулась:

– Я беру! Проходите!

Клянусь, в этот миг от украшения по ладоням разлилось ответное тепло, но этого же не может быть, верно? Просто показалось. Прикипела я к этой красоте – редко такое бывает – значит, действительно надо брать. Может, он как талисман, принесёт мне в Новом году счастье? Раз уж в этом я его всё растеряла.

Сначала узнала, что жених мне изменяет – нет, к счастью, не с подругой, иначе это было бы совсем печально. Но ситуация оказалась тоже довольно прозаичной – случился у него внезапный служебный роман. Тут уж ничего не попишешь: вспышка, страсть, безумие. Он ещё убеждал меня в том, что я должна это понять! И желательно простить, ведь с ней у него просто секс, а вот со мной – чистейшая любовь.

Это практически накануне свадьбы. Святая простота.

Я не стала устраивать продолжительных скандалов с битьём посуды – просто оставила на столе коробочку с помолвочным кольцом, собрала вещи и ушла с нашей общей съёмной квартиры. Платили мы за неё вдвоём, и я имела полное право прогнать Рому, но мне не хотелось после оставаться в ней одной.

Если уж и пить какао, закутавшись в плед, то на подоконнике, с которым не связаны никакие лишние воспоминания.

– Ну так берёте, нет? – поторопила меня торговка, выдернув из мимолётных размышлений. – Сколько будете его тискать? А то вон другие желающие есть!

Я вздрогнула и похлопала ресницами, на которых осел лёгкий снежок.

– Безналом по номеру могу оплатить?

– Давайте! – легко согласилась “Снегурочка”.

Я полезла в сумку за телефоном, и уже через пять минут пошла домой, став счастливой обладательницей уникального ёлочного шара. Нет, это точно знак! Если это не знак к переменам, то я уже не знаю, что это!

Хорошо, что идти мне было недалеко – жила я теперь буквально в соседнем квартале. С Ромой мы жили в гораздо более отдалённом от центра районе, но, как ни странно, после расставания мне не захотелось закрыться от всего мира и тихо страдать. Напротив! Я решила, что хочу окунуться в бурление жизни – пусть и чужой.

Зарплата, к счастью, позволяла мне снять квартиру с видом на залитую новогодними огнями площадь. Правда, найти приличную в декабре оказалось не так-то просто, будто все люди разом перед Новым годом решили поселиться именно в моём городе. Пришлось побегать, поездить – но наконец я всё-таки отыскала приличную однушку и вот теперь, как могла, пыталась навести в ней уют и создать хоть какое-то праздничное настроение, хоть в сложившихся обстоятельствах у меня его не должно было быть по определению.

Развешенные над улицами гирлянды, нарядные витрины, падающий с неба крупный снег буквально не оставляли мне шанса лелеять меланхолию. Это просто волшебство какое-то!

Бережно прижимая покупку к груди, я быстро добежала до своего дома. Закрыв дверь на внутренний замок, бросила ключи на полку, скинула ботинки и, велев Алисе включить свет, прошла в крошечную гостиную, совмещённую с кухней. К обстановке я ещё не привыкла, но даже в таких обстоятельствах мне хотелось устроить себе праздник.

Ёлку, к слову, я уже украсила и, возможно, купленный сегодня шарик не очень-то вписывался в остальной декор, однако нравился мне больше, чем всё остальное.

– Будешь висеть здесь! – распорядилась я, вынув его из коробки, и определила на самую крепкую на вид ветку.

Ну, разговариваю с ёлочной игрушкой – ну подумаешь! Да кто так не делает?

Стеклянные бока шарика, усыпанные блёстками глиттера, таинственно замерцали, поймав отсветы гирлянды. Невольно я вгляделась в рисунок, который теперь показался мне немного иным. Когда смотрела на него, стоя у прилавка, там был изображён заснеженный лес и стремительно летящая сквозь него повозка, запряжённая лошадьми – точно! – а теперь по его “экватору” раскинулся небольшой городишко!

Как такое может быть? Может, это голограмма какая-то? Повернёшь так – видишь одну картинку, сяк – другую. Я крутанула шар пальцами, но городок с яркими домами и черепичными крышами никуда не пропал, а по гладкому стеклянному боку проскользнул отчётливый силуэт мужчины, который будто бы прошёл за моей спиной.

Я неожиданно громко вскрикнула и обернулась – никого. По спине пополз холодок, за ним – колючие мурашки. Вот что значит отвыкла жить одна – мерещится черт-те что!

И всё-таки что с шаром? Неужели, торговка подменила? Изменился только рисунок – в остальном он был тем же. Наверное, это всё-таки какие-то новые технологии в игрушечном искусстве – может, рисунок меняется в зависимости от температуры? Эта мысль мне понравилась больше, чем сомнение в собственном психическом здоровье, поэтому я просто решила дождаться утра и посмотреть, что будет.

Разобрав ещё часть вещей из коробок, я поужинала и, ещё немного полюбовавшись прекрасным видом из окна, который даже самого распоследнего унылого отшельника настроил бы на новогодний лад, я отправилась спать. Ещё немного, и сложный период в моей жизни закончится – точно!

Главное, отпустить ситуацию и Романа, который нет-нет да и являлся мне во снах, чтоб ему пусто было!

С этими мыслями я вполне себе легко уснула. Правда, показалось, что спокойствие длилось совсем недолго: сквозь топкое забытьё до меня донёсся какой-то тихий перезвон. Сначала я подумала, что это часть сна, потом решила, что кто-то шумит на улице, но стеклопакеты точно не могли пропустить настолько отчётливый звук. Скорее он был бы приглушённым, а тут явно раздавался где-то поблизости.

Окончательно испугавшись, я замерла под одеялом, боясь шевельнуться. Затем поняла, что отсиживаться тут бесполезно и взглянуть на то, что происходит, мне всё равно придётся. Сняла, блин, квартиру – и на тебе, уже какой-то полтергейст!

Никакого достаточно веского оружия при мне не было, так что я вооружилась довольно толстой книгой, которая лежала рядом с кроватью, и отправилась прояснять обстановку.

Сначала осторожно приоткрыла дверь и выглянула: кажется, никого нет… Звон раздался снова, а затем по потолку и стенам рассыпались разноцветные отблески. Я что, забыла выключить гирлянду на ёлке? Странно… Отчётливо помню, что нажимала кнопку.

Если это окажется всего лишь гирлянда, то мне пора к невропатологу. Расстройствами лучше заниматься заранее, пока крышечка совсем не слетела. Как бы я ни крепилась, а расставание с Ромой прилично меня подкосило.

Я заглянула за стеллаж, который немного закрывал от меня ёлку, и едва не выронила книгу-оружие прямо себе на ногу. Светились вовсе не лампочки, а моя сегодняшняя покупка – расписной шар. Причём это не было похоже на обычную люминесценцию, он действительно светился изнутри, словно в него поместили какой-то яркий светодиод. Может, так и есть, но на каких батарейках тогда он работает? На коробке не было никаких указаний!

Я подошла ещё ближе – звон точно исходил от шарика. А когда приблизилась ещё немного, сияние стало ярче. Надо его выключить, что ли. Как это делается? Где рычажок или кнопка? Я осторожно взяла шар в руку, покрутила его и внезапно ёлка передо мной пропала – словно провалилась в чёрную дыру. Только это была не дыра, а словно бы расплавленное зеркало, в котором я некоторое время видела себя, а затем отражение сменилось тем самым пейзажем, что ранее был изображён на шаре.

Всё ясно! Я просто сплю.

Сделав закономерный вывод, что так оно и есть и просто нужно вернуться в кровать, я сделала шаг назад, но меня внезапно начало затягивать в этот “портал”. Я упиралась, пятилась и даже швырнула туда книгой, но только сбила с ветки шарик, и он неумолимо полетел вниз. Как игрушка упала и разбилась, уже не видела: меня затянуло в сильнейший водоворот. До слуха лишь донёсся треск расколотого стекла.

Летела я неизвестно куда, наверное, секунд тридцать. Если честно, это были самые страшные полминуты в моей жизни – я успела припомнить её всю. Особенно – те моменты, когда ещё были живы мои родители. Показалось, что никакого окончания этого странного полёта через пространство не будет, я так и буду падать без конца – где-то внутри ёлки, да – но судьба возразила мне снегом в лицо. Буквально.

Я плашмя упала прямо в сугроб – неглубокий, но закономерно холодный.

– О-о, – простонала, радуясь тому, что это не асфальт.

Меня как будто банально выкинуло в окно, и вслед за этим в голову пришла идея, что, возможно, это был просто удар электричеством? Ведь меня раньше никогда не било током – может, это происходит именно так? Правда, вокруг было как-то подозрительно светло. По-дневному.

Пришлось принять неизбежную необходимость открыть глаза.

– Эй! А ну кыш с дороги! – внезапно закричал на меня кто-то.

Я протёрла засыпанные тающим снегом веки, и тут поняла, что вот там был не конец. А это уже он, самый натуральный. На меня неслась огромная лошадь. Даже две – сцепленные в упряжку. Откуда-то из-за их спин на меня благим матом орал кучер. Больше делать это так профессионально никто не мог бы.

Я бы и рада была откатиться в сторону, но тело плохо слушалось меня, онемев от холода. Пришлось на неуклюжих четвереньках кое-как оттаскивать себя с дороги. Но всё равно это было слишком медленно. К тому же, когда я набрала хоть какую-то скорость, путь мне преградили чьи-то упавшие сверху… ноги. Они крепко впечатались в укатанный снег, и я самым постыдным образом упёрлась в них лбом. Какие красивые сапоги! – посетила меня самая неуместная в такой ситуации мысль.

– Тпру-у! – прозвучало позади.

Лошади зафыркали и остановились, а на спину мне осыпался щедрый снежный ворох из-под их копыт. Холоднющая влага полилась за шиворот и на живот, просочившись в промежуток между пижамной рубашкой и брюками.

– Ну, ты и болван! – вздохнули сверху тяжёлым, сочным баритоном.

– Милсдарь, я останавливал как мог! Он же прям с неба как будто свалился! – озадаченная пауза. – Ой, так это ж девка! Одёжа странная какая…

Я наконец подняла взгляд на обладателя роскошной обуви и голоса. Он оказался не менее “лакшери”, чем всё к нему прилагающееся: высокий атлетичный брюнет, одетый по странной моде века эдак девятнадцатого, в плотный костюм из дорогущего сукна – так это, кажется, называется – пальто, отороченное меховым воротником с золотыми узорами по рукавам. И это они ещё мою пижаму называют странной!

– Можете встать? – незнакомец протянул мне руку.

Я не смогла ничего ответить. Волна адреналина схлынула, забрав с собой все мои силы.

– Ни… – пискнула я, не сумев даже произнести простейшее “нет”.

Мужчина меня поймал, иначе я просто снова ткнулась бы лицом в снег. Попытался поставить на ноги, но я, как снежная лавина, лишь сползла по его груди, намереваясь улечься обратно.

– Да что ж такое! – вздохнул брюнет, обхватив меня обеими руками.

– Викто́р! – окликнули его со стороны женским голосом. – Что случилось?

– Одна неожиданная проблема, – ответил он нехотя.

И окончательно решив, что теперь, наверное, уже не пропаду, я благополучно потеряла сознание.

Когда пришла в себя вновь, первым делом почувствовала, что мне тепло – и это обнадёживало. Есть вероятность, что мне просто приснился странный сон, вокруг меня сейчас моя квартира, а необычный шар так и висит на ёлке.

Но в следующий миг я почувствовала совершенно незнакомые мне запахи. Да, к новой квартире прикипеть не успела, но чётко осознавала, что пахло там иначе. А здесь – удивительно, тепло, пряно, будто кто-то поставил на тумбу рядом с моей кроватью ароматический диффузор. Наконец я решила, что пора посмотреть на обстановку, открыла глаза и вздохнула: точно не дома.

Получается, всё это постыдное падение под ноги того красавца мне не почудилось, и с большой долей вероятности он находится где-то здесь. Какой позор!

Затем я услышала тихие шаги, шорох и напев. Повернула голову: у резного стола рядом с огромным арочным окном хлопотала девушка в длинном – в пол – платье в пыльно-розовую полоску. Она поправляла только что поставленные в вазу цветы. Похоже, именно они так приятно пахли. Прямо не цветы, а какие-то конфеты с марципаном! А может быть, я просто проголодалась, но заявить об этом сразу после пробуждения было бы как-то странно.

И пока я размышляла над этим, надеясь, что вот-вот вернусь в реальность, девушка услышала мою возню и обернулась.

– О! – воскликнула она радостно и сразу бросила своё занятие. – Вы пришли в себя! Как хорошо, я позову барыню.

Барыню?! Я лишь ошарашенно проводила девушку взглядом, когда она торопливо побежала к двери. Что это за место? Говорят, вроде, по-русски, но как-то неуловимо неправильно. Не могла же я и правда оказаться в прошлом! Так… может у меня жар?

Я сосредоточенно потрогала собственный лоб – но он, напротив, показался мне холодным. Комната, в которой очнулась, выглядела довольно обычно, хоть и старомодно, как будто я внезапно проснулась в каком-нибудь музее быта. В моей голове всё сходилось и не сходилось одновременно. Осознание пока не торопилось осенять меня громом с неба, и я решила, что, пожалуй, стоит дождаться появления “барыни” – она наверняка что-то да прояснит.

Если честно, на её месте мне представлялась молодая привлекательная женщина, возможно, моя ровесница – ведь в стародавние времена браки заключали рано. Она обязательно должна была соответствовать внешности своего супруга – иначе моя последняя надежда на то, что в мире есть хоть какая-то справедливость, угаснет.

Но когда в комнату вошла весьма статная, ухоженная и красивая дама лет шестидесяти, я натурально опешила. Ну, не может же быть такого, чтобы… Наверное, матушка?

– Пресветлый Трон, как хорошо, что вы очнулись! – она патетично воздела глаза к потолку и, элегантно сложив ладони одна на другую, прошла дальше. – Как вы себя чувствуете?

– Спасибо, хорошо, – выдавила я, наблюдая за ней.

– Вера так растерялась, что даже не предложила вам воды!

С этими словами женщина остановилась у того самого стола и действительно налила в стакан с резными хрустальными стенками воду. Самую обычную на вид. Всё пока выглядело слишком адекватно и реалистично.

– Признаться, мы уже начали подозревать худое. Что вы, бедняжка, так и не очнётесь! – она поднесла стакан мне и замерла в ожидании. Я не стала испытывать её терпение – тем более пить мне очень хотелось – и взяла его. – Меня зовут Софья Евгеньевна Афремова. А вы? Как вас зовут, и откуда будете? Как вы вообще оказались там, в лесу?

Тут в её голосе мне впервые послышалась лёгкая настороженность. Похоже, она нарочно старалась вести себя предельно вежливо, чтобы не спровоцировать незнакомку на… что? Может, по местным меркам я вообще смахиваю на ведьму – кто их тут знает!

– Меня зовут Варвара, – проговорила я тихо, едва отпив воды – на вкус тоже вполне стандартной. – И, если честно, я сама пока не знаю, как вам объяснить, откуда появилась. Думала, вы поможете мне с этим вопросом.

Софья Евгеньевна слегка нахмурилась и почему-то покосилась на стул, который стоял неподалёку. На нём была развешена моя пижама.

– Что ж, – ещё чуть более напряжённо усмехнулась “барыня”, – Виктор предупредил меня, чтобы я была с вами осторожна. Но пока вы, кажется, выглядите безобидной. Так что давайте попробуем разобраться.

Она подвинула ко мне поближе другой стул – с красивой фигурной спинкой – и плавно на него опустилась. Истинно по-аристократически: не сделала ни одного лишнего движения, ни одной лишней складки не появилось на её наверняка дорогущем длинном платье с турнюром. Она умостила всю эту надетую на неё конструкцию на небольшом сидении так естественно, будто столь сложный наряд был чем-то с ней единым.

Я отпила из стакана ещё немного воды и выжидательно на неё посмотрела. Она улыбнулась одними уголками губ и снова задала вопрос:

– Так откуда вы взялись, Варвара? Не выросли же вы из сугроба, в самом-то деле.

– Я знаю, что мои слова могут показаться вам странными, – начала я, поворачивая поставленный на коленку стакан пальцами. Ощущение сглаженных граней узора на его стенках как будто немного меня успокаивало. В отличие от довольно демонстративной дистанции, которую выстроила между нами Софья Евгеньевна.

Впрочем, чему я удивляюсь? Любой взрослый здравомыслящий человек на её месте опасался бы незнакомой девицы, которая упала едва ей не под колёса.

– Говорите, как вам это… видится, – подбодрила меня женщина.

– Дело в том, что перед тем как оказаться в лесу, я была у себя дома. Я спала в своей постели. А потом меня затянуло в портал, и как будто перенесло сюда.

– То есть поэтому вы были так странно… одеты? – наконец спросила барыня. – Что это вообще?

Она слегка брезгливым жестом указала на мою пижаму. И далась же она ей! Одежда как одежда. Домашняя! Да, рисунок на ткани изображал летающие леденцы на палочке. Слегка инфантильно, согласна, и это она ещё не видела моих меховых тапков – видимо, их я потеряла где-то по дороге.

– Это пижама, – пояснила я терпеливо и осторожно. – Я в ней спала.

Софья Евгеньевна вздохнула, понимая, что до меня двойной смысл её слов не доходит.

– Хорошо, я спрошу иначе: неподалёку от того места, где мы вас нашли, в нескольких верстах, находится, так скажем, лечебница. Дом скорби. Я бывала там с благотворительными визитами, и…

– А-а! – я рассмеялась. – Вы решили, что моя одежда напоминает их одежду? Что я – сумасшедшая?

– Скорбная умом, да, – деловито поправила меня женщина. – Потому что, как сказал Виктор – я сама этого увидеть не успела – вели вы себя немного странно, когда вас нашли.

Ну, да – ползала на четвереньках, тычась ему в колени лбом, и не могла произнести ни одного связного слова. Картина, прямо скажем, красочная.

– Нет, я не оттуда, – слегка обиделась я. – Это чистое совпадение. И вообще я упала в снег с приличной высоты, на меня неслись лошади, поэтому мне было не до адекватного поведения.

– Хорошо, допустим… – слегка посуровела Софья Евгеньевна. – У вас непривычный слуху говор. Не могу понять, из какой вы губернии?

То есть мой рассказ о том, что меня запросто перенесло из одного места в другое, ничем её не зацепил? Или она просто делает вид, что не услышала этого?

– Боюсь, этой губернии нет на ваших картах, – уточнила я. – Я была в другом месте! Оно совсем не похоже на это. Там всё более современное, моя квартира находилась на пятнадцатом этаже!

– Пятнадцатом? – натурально опешила барыня. Но снова недостаточно сильно, чтобы сдать меня обратно в психушку, откуда я, по её мнению, и сбежала. Да она проявляла просто феноменальное терпение по отношению ко мне. – Никогда не видела таких высоких домов. У моего двоюродного братца, Лаврентия Федотыча Афремова, в столице доходный дом – тот восемь этажей!

– Это я жила на пятнадцатом, а так-то в доме их двадцать пять, – добавила я важно, будто в этом был некий повод для гордости.

– Это, небось, вам в бреду привиделось, – махнула на меня рукой Софья Евгеньевна. – Но говорите вы складно для скорбной умом. Видно, пилюлями-то вас уже давно не пичкали. Что, ненавистный муж в лечебницу увёз? Любят некоторые ироды такое провернуть, чтобы приданое сцапать.

Я так и почувствовала, как у меня вытягивается лицо от того, с какой лёгкостью барыня придумала мне легенду. Как будто такое у них на каждом шагу.

– Да нет же. Говорю, мой мир совсем другой! – поспешила возразить я и решила начать с начала, но только уже с подробностями: – Понимаете, я купила на ярмарке ёлочную игрушку…

И вдруг на лице Софьи Евгеньевны промелькнуло нечто, что вселило в меня надежду – теперь она отнесётся ко всему сказанному мной иначе. Значит, необычная игрушка – что-то знакомое здесь? Что-то на слуху?

Но на этом в дверь комнаты постучали, и внутрь заглянула Вера.

– Виктор Наумович приехал. Выйдете встречать? Или пускай обождёт? Он как будто и торопится.

Софья Евгеньевна смерила меня критическим взглядом и решительно кивнула каким-то своим мыслям.

– Пускай обождёт. Мы сейчас спустимся. Думаю, ему тоже любопытно будет послушать ваш рассказ, Варвара. Так чего языком два раза одно и то же перемалывать, верно?